Ангелы и Демоны

В темноте его чёрные глаза блестят. Сухо бесшумно, словно кот, оказывается в комнате, ступая босыми стопками по мягкому ковру, и останавливается напротив большого окна, вглядываясь в огни ночного города. Смотрит недолго, а потом оборачивается через плечо и видит блеск тех самых чёрных глаз, чужая рука хлопает по дивану рядом с собой в приглашающем жесте, и ангел всё так же беззвучно опускается рядом, складывая голову на подставленную руку. - Что будет, когда Он узнает? – едва слышно интересуется Сухо, поворачивая лицо вправо. - Почему тебя это так волнует? – в ответ интересуется демон, заправляя светлую прядь за маленькое ушко. - Потому что мне не безразлично, что будет с тобой. – отвечает на поставленный вопрос ангел. - Я уже такое слышал. – кивает демон. – И ты обещал, что перестанешь об этом думать. - Не получается. – Сухо хмурится. – Не получается не думать, когда знаю, кто Он и что Он может с тобой сделать. Он не пощадит, слишком жесток для этого. – ангел вздыхает. – Не пощадил бы, будь ты хоть воплощением всего того Света, который он когда-то любил. – снова тяжёлый вздох. - Ты о Михаиле. – не спрашивает, а утверждает демон. – Его бы Он точно не пощадил. Михаил предал его, и нынешнее положение вещей является таковым именно поэтому. - Это Он так тебе рассказывал? – Сухо переворачивается на бок и встречается взглядом с Каем. – Есть вещи, о которых не знает даже Он. - О чём ты? – демон вскидывает бровь, лунного света достаточно, чтобы рассмотреть это. - Михаил – не предатель. – выдыхает ангел. - Су… - следом выдыхает демон. – Я понимаю, ты…. - Дослушай. – ангел прикладывает указательный палец к губам напротив, призывая к молчанию, а потом слабо улыбается, когда его палец целуют и покорно кивают, замолкая. – Когда Люцифер поднял бунт Наверху, он звал Михаила с собой. Звал как того, кого хотел бы видеть рядом. Звал тоже подняться против Отца. Но архангелы – не ангелы. Архангелы – седьмой ангельский чин из восьми, и они очень близки к людям, но при этом они очень близки к Всевышнему. Если обычные ангелы – это сгусток света, собранный из светлых душ, что жили в Эдемском саду, то Архангелы – те, кто создан рукой Господней, кого ближе к нему нет. Они часть Его, и предать его может заставить что-то чересчур сильное и безумное. - Любовь. – понимает Кай, и ангел кивает в ответ, соглашаясь. - Но не любовь к Отцу, а любовь к себе подобному. Любовь, которая Наверху запрещена. Когда Люцифер предал Отца, он хотел свободы, которой у него не было, и он позвал Михаила с собой. Но Архангел Михаил, как один из трёх самых приближённых к Господу, как страж Райских ворот, не смог противиться тому началу, что было заложено в нём Всевышним. Он не смог предать Отца. - Но смог предать Люцифера. – снова подаёт голос Кай, но в этот раз, что бы он замолчал, Сухо просто целует его. - Когда Люцифер поднял бунт, большего предательства до этого момента Отец не знал, и боли его не было конца, злости, чувству обиды. Небо милосердно, но за предательство у архангела должны были отобрать его Светлую сущность. Михаил умолял отца, на коленях ползал, чтобы Люциферу оставили её. – договаривает Сухо, многозначительно кивая. - Погоди. – Кай приподнимается на локтях. – Михаил…уговорил Всевышнего не убивать Люцифера, а просто изгнать? – выдыхает он поражённо, и Сухо кивком соглашается. – Но ведь Михаил поверг его, отправив в Ад, как ты это назовёшь? – демон снова заглядывает ангелу в глаза. - А у него был выбор? – Сухо вздыхает. – Человек – величайшее творенье Господа, а Люцифер устроил на человека охоту. Мы живимся позитивными эмоциями людей, вы – негативными, зачем же тогда вообще было подвергать род людской таким пыткам? – Сухо гладит горячие щёки кончиками пальцев, а потом наблюдает, как Кай отнимает его ладошки от своего лица и целует тонкие запястья. - А что же они сделают за твоё предательство? Ты ведь…серафим. – интересуется демон. - Предательством было бы, если бы я стал на сторону Мрака и обратился в демона. А я всё ещё на своей стороне, на Светлой. – ангел кивает. – И то, что моё сердце отдано тебе – это мой личный выбор. Я же говорил, Свет милосерден. - Мы ещё дети по сравнению с теми, которых считаем своими отцами. Они в ответе перед собой. И как бы хорошо мы их не знали, они знают нас лучше… Кай едва успевает договорить, когда замечает, что Сухо рядом, сложив ладошки под щёку, сладко спит. Хрупкий тоненький ангел умещается в крепких руках демона идеально, и когда сворачивается клубочком, устраивая голову на его груди, Кай осторожно обнимает худые плечи и целует светлую макушку. Он давно не чувствовал себя так спокойно и легко. Разве только будучи ещё ребёнком, если демонам такое присуще, когда толкал двери тёмного тронного зала и с криками «Па!» врывался туда, ставя Отца в неловкое положение перед высшими демонами, собравшимися у него. Отец вежливо представлял его, век шестой ему шёл, залезшего ногами на стол переговоров, представлял как своего любимого маленького мальчика. Он, Кай, почтенно кланялся, демонстрируя гостям красивые, ещё совсем маленькие, тёмные крылья, хвостик, раздвоенный язычок, маленькие рожки и пламя в чёрных глазёнках, выглядя действительно крошечным исчадием Ада, но всё его представление заканчивалось опять-таки «Па!», и он спускался со стула на колени к Отцу и ждал, пока тот попросит его вернуться в свою комнату и пообещает, что скоро придёт к нему сам. Те времена казались ему беззаботными и даже, возможно, счастливыми. Он не видел мира и не знал, какой он, не видел Светлых и воспитывался до того мгновения, как его возраст достиг числа зверя, исключительно демонами, исключительно Отцом, Внизу, в вечном пламени Тартара. Кай прижимает хрупкую фигурку бережно к себе и понимает, что то время не было счастьем, счастье – это сейчас. Отдалённые голоса и слова прорываются в сознание и будоражат его. Кай слышит сквозь сон чьи-то возмущения, даже, кажется, плач, звуки ударов и различает отдалённые «прекрати», «пожалуйста», «не надо», и от понимания того, чьему голосу принадлежат эти отдельные слова, демон тут же просыпается, схватываясь на ноги, и устремляется на шум, который явно ему не приснился. - Лулу, прошу тебя, прекрати! Не нужно! – Кай толкает дверь спальни и замирает на пороге. В ангела, который скрывает в коконе своих крыльев Сэхуна, летит всё, что может долететь. Некоторые белые перья на полу, другие помяты, другие активно розовеют. - Хань! – демон хватает Лухана за плечи со спины и хорошенько встряхивает, прикладывает спиной о стену раз и другой, но тот активно брыкается. - Кай! Не надо, ему же больно! – вырываясь из рук Сухо, рвётся к Избранному Сэхун. – Он не может себя контролировать! - Всё он может! – рычит Кай, когда Лухан оставляет на его щеке глубокую ссадину. – Он просто не хочет! – рычит демон. – Приди в себя, человек! Ну же! – он вжимает Избранного в стену и поднимает в воздух. – Очнись! – снова встряхивает. Все мелкие предметы взлетают в воздух, паря по комнате, и Сэхун с Сухо замирают. - Лу. – зовёт Сэхун неуверенно после мгновенья тишины. – Не нужно, пожалуйста, перестань. - Откуда?... – ангел успевает только охнуть, снова скрывая Сэхуна за своими крыльями в размах по диаметру комнаты. Поднятый силой мысли, где-то между лопаток демона, где расходятся крылья, зависает большой кухонный нож. - Уймись! – ещё раз рявкает Кай и неожиданно вздрагивает, когда острое лезвие пронзает плоть, входя по самую ручку. Сухо охает, Сэхун вскрикивает. – Вот глупый человечишка! – Кай на мгновенье прикрывает глаза, потом перехватывает Избранного одной рукой, а другой вынимает из своей спины нож. – Я бессмертный, глупое ты создание! – замечает он и вонзает нож в стену рядом с лицом Лухана. – Если сейчас же не придёшь в себя, уроню с высоты птичьего полёта, учти! Лухан смотрит в горящие пламенем глаза, моргает, и Тьма внутри него уступает Свету. Кай ослабляет хватку, видя, как Лухан фокусирует на нём взгляд. Сухо опускает крылья, высвобождая Сэхуна, но едва тот делает шаг, Лухан силой мысли вырывает нож прочь из стены, и Сэхуна в тот момент спасает только тёмное крыло, что вырастает между ним и запущенным лезвием. - Посмотри на него! – Кай хватает Сэхуна за плечи и ставит напротив Лухана, чьи глаза снова темнее ночи. – Он и так уже весь побитый, израненный и покалеченный. Убьёшь его – будешь жалеть, безмозглое создание. Очнись уже и не беси меня! – в воздухе вдруг неожиданно пахнет смолой, и показывается острый кончик длинного хвоста, что обвивается вокруг лодыжки Лухана. Кай хорошенько размахивается и отвешивает Избранному крепкую пощёчину. Человек пошатывается и падает, Сэхун опускается следом. Виснет тишина, Лухан прячет лицо в ладонях, Сухо складывает крылья и совсем осторожно избавляет чёрное крыло от торчащего в нём ножа, стараясь игнорировать присутствие хвоста, который теперь вместо лодыжки Лухана обвивает его собственную, не сдавливая, а мягко удерживая на месте. - Спасибо. – слышится тихий шепот. Лухан кое-как садится, отнимая руку от щеки, где зияет ссадина. Сэхун с облегчением выдыхает и бросается ему на шею, крепко обнимая. - Совсем крышу сорвало. – теперь с облегчением выдыхает демон, а хвост, алые глаза и смола исчезают, он плюхается на большую кровать и тянет ангела за собой, усаживая того на свои колени. – Всё? Успокоились? Теперь будем лечить мелкого и молить о прощении? – интересуется Кай. – Учти, и я тут совершенно не при чём! Сухо осторожно касается его щеки и кивает на Лухана, который отвернулся от Сэхуна, пряча взгляд, мол, не нужно, он и так себя корит! - Не думал, что спасая его от гнева Люцифера, мне ещё придётся беречь его от твоих перепадов настроения! – снова выдыхает Кай и получает лёгкий подзатыльник, от чего недовольно шипит, бросая на Светлого короткой взгляд. – И позориться вот за это! Сухо прикладывает палец к своим губам, потом к его, и соскальзывает с колен, за руку уводя с собой. - Иди с ними. – шепотом просит Лухан. - Я хочу тут остаться, с тобой. – отвечает Сэхун, предпринимая попытку поднять лицо старшего за подбородок к себе. - Иди, Сэ, пока я снова ничего не натворил! – Лухан повышает голос, от чего младший вздрагивает всем телом. – Иди. Тебе с ними сейчас безопасней. – просит он снова и совсем мягко добавляет: - Пожалуйста. Сэхун сидит рядом с несколько мгновений, но вскоре делает, как просят. - Что я творю? – Сухо оборачивается через плечо на чужой голос и манит Избранного рукой к себе, прося сесть на соседний стул, здесь, на небольшом балконе в гостиной. За окном темнеет, сгущаются сумерки, но в квартире тихо, Сэхун уже час как спокойно спит. – Что я творю, Су? - Меняешься. – кивает ангел, вздыхая и накрывая чужие ладошки своими. – Меняться – это не плохо. Ты словно куда-то бежишь. Остановись, прислушайся к себе. Прислушайся к тому, чего ты хочешь. - Просто быть собой. Обычным человеком, у которого есть право любить того, кого он хочет. – Лухан устремляет взгляд на Светлого, который молчит и ничего не отвечает, а только вглядывается в темнеющее небо. - Ты сам-то знаешь, какой ты есть на самом деле? – Избранный вздрагивает, когда на бортик балкона приземляется, опускаясь на широкий подоконник, Кай и складывает большие крылья. – Разберись в том, кто ты, а потом решай, что этот «ты» – хочет. – кивает демон. – И главное, устроит ли это Сэхуна, если ты хочешь, чтобы он был рядом. - Я не хочу подвергать его опасности. – Лухан хмурится. - А это уже его личный выбор. – Кай пожимает плечами. – Спокойной ночи. – быстро наклоняется, коротко целуя ангела в губы, и спрыгивает с подоконника, щёлкая Лухана по носу. Уходит. - Я тоже не хочу, чтобы он подвергал себя опасности из-за меня. – выдыхает ангел, провожая Тёмного взглядом. – Но он всё верно сказал, Лу. Если Сэхун решит быть рядом – это его выбор. Его собственный. И ты не вправе лишать его этого выбора. Просто, возможно, тебе стоит поискать альтернативу того, как сделать так, чтобы он был в безопасности и при этом оставался рядом. А теперь иди спать. – просит напоследок ангел. Лухан окидывает его взглядом, а потом поспешно обнимает и уходит к себе. Сэхун до жути красивый, когда спит, ещё краше, чем когда бодрствует. Карамельная чёлка спадает на лоб, точёные черты лица расслаблены, губы слегка приоткрыты, и всё бы хорошо, если бы не одно «но» – исполосованное ссадинами и синяками прекрасное лицо. Когда, сосредотачиваясь на них, Лухан касается ранок кончиками пальцев, и те нехотя, но всё же исчезают, в чём проявляется его Светлая сторона, Сэхун даже не просыпается, только от чего-то улыбаться начинает во сне. После долгих раздумий Лухан засыпает с мыслью о том, что, кажется, знает, что ему делать! Сухо через сон чувствует, как его целуют, и улыбается, а когда распахивает сонные глаза, видит напротив взволнованного Кая. - Отец зовёт меня. – коротко информирует демон, отстраняясь, но Сухо ловит за плечи и тянет обратно к себе, тут же целуя. - Ты вернёшься. – шепчет он. – Обещай. Кай молча глядит в тёплого оттенка карие глаза, а потом кивает и целует сам, быстро отстраняясь и с облаком пыли тая в воздухе. Чёрная пыль оседает на мебели, и, вдыхая её, ангел опускается обратно на подушку, прикрывая глаза – его попросту усыпляют. Когда сон сходит на «нет», ангел ворочается в кровати, открывает глаза и приподнимается на локтях. Расправив тёмные крылья, у балконной двери, к нему спиной, стоит Кай, безмолвно глядя куда-то вперёд. - Вернулся. – шепчет Сухо, вскакивая на ноги и подаваясь вперёд, кладёт руку на крепкое плечо, разворачивая к себе, следом тут же охая от того, как сильная рука сжимается на тонком горле. - Что, не меня ждал? – в глазах напротив пламя вспыхивает сильнее, и ангел чувствует, как ему становится дурно вовсе не от сжимающей его шею руки – Люцифер глядит на него слишком яростно и ненавистно. Мощный поток воздуха, вызванный взмахом огромных крыльев, выбивает балконное стекло, и на грани реальности и сна ангел чувствует, как крепкая рука сжимается сильнее, а следом такая ненавистная тьма. - Расскажи-ка мне, Светлый, – этот голос проникает в каждый уголочек сознания и подсознания и начинает душить уже там. – Как же это тебе одному удалось положить весь мой Тёмный патруль, м? Ангел несколько раз моргает и прикрывает глаза ладошкой, не особо присматриваясь к тому, где находится. - Меня учил… - Сказок я уже наслушался, довольно. Даже зная их, я понимаю, что ты один бы не справился с ними всеми. – Люцифер опускается перед ним на корточки, и его длинные пальцы сжимают хрупкое лицо. – Кто? – шипит он. Сухо глядит в ответ, чувствуя, как выступают слёзы и как плавится кожа от грубого прикосновения, но молчит, словно рыба, даже мыслями не позволяя себе назвать имени. Он не выдаст, никогда. – Молчишь, дрянь? – бросая его обратно на землю, Люцифер вскидывает руку, и хрупкая фигурка поднимается следом, а затем изгибается в неестественной позе, слышится хруст костей, и Сухо вскрикивает, зажмуриваясь, но не произносит ни слова. – Кто!? – снова шипит Люцифер, сжимая ладонь на шее ангела. Горящая ладонь оставляет на светлой коже ожоги, ангела снова отбрасывают в сторону, а потом босая нога, запятнав смолой светлые одежды, больно давит на грудь, так, что рёбра хрустят. Ангел цепляется тонкими пальцами за землю, на которой лежит и пытается вдохнуть, но рёбра крошатся слишком быстро и мгновенье спустя ангелу кажется, что всмятку оказываются ещё и внутренние органы. Люцифер прекращает так же неожиданно, как и начал, и Сухо понимает, что снова может дышать. Он кашляет и очень удивляется, когда ему кое-как удаётся приподняться на локтях. - Снова молчишь. – Сатана вздыхает и встаёт, делает круг, сложив руки на груди. – Точно уверен, что хочешь продолжать страдать, или всё-таки скажешь? – глядя в карие глаза ангела, Люцифер видит, что тот отрицательно качает головой. Он хорошенько замахивается, но его рука замирает на полпути, когда он понимает, что перед глазами мелькает тёмное пятно, а потом, расправив широко чёрные, как ночь, крылья, ангела собой закрывает Тёмный. Демон. Кай. Сатана застывает, окидывая своего мальчика взглядом, и отступает на шаг назад, удивлённо вскидывая брови. - Что ты делаешь? – выдыхает он. – Встань! – зовёт уже строже. – Негоже моему любимому мальчику колени протирать перед Светлячком. – зовёт он вновь. А Кай всё так же молчит и только оглядывается через плечо, проверяя Сухо. - На Отца смотри, когда он с тобой разговаривает! – чужой голос приобретает угрожающие ноты, и Кай тут же вскидывает взгляд, встречаясь с вечно алым пламенем на их дне. – Что ты делаешь? – снова следует вопрос. – Объяснись же, наконец! - Пожалуйста, - выдыхает Кай негромко и следом тут же повторяет. – Пожалуйста, не трогай его. - С каких это пор мы защищаем Светлых? – интересуется Отец, и его скрипучий хриплый смех эхом возносится в небо, но Кай по прежнему молчит и, кажется, вовсе не разделяет чужого веселья. Такое поведение любимого мальчика ещё больше злит хозяина Тартара. – Поднимись, дрянной мальчишка! Ты же никогда не умел мне врать. – Люцифер расхаживает перед ним, и Кай внимательно следит за его движениями, чувствуя, как Сухо сжимает кончики его пальцев своими сзади, за его спиной. – Не узнаю тебя. Где моё маленькое кровожадное чудовище?! - Отец, если ты меня любишь… - голос Кая совсем тихий. Люцифер снова смеётся. - Любовь? Ты хоть знаешь значение этого слова? – интересуется сатана с насмешкой в голосе и с ухмылкой на губах. - Знаю. – демон вскидывает глаза. – И это лучшее, что я смог узнать за всю свою жизнь. – короткий кивок. Эмоции на худом лице сменяются друг за другом. - Что ты городишь, глупый мальчишка? – Люцифер снова взрывается криком, земля под ногами мелко дрожит. - Что чувствую, то и говорю. – пальцы Сухо тянут сильнее теперь за край одежды, сжимают так сильно, как только могут. Ангел не в силах вымолвить и слова, и то, что он всё ещё в сознании, удивляет Кая больше всего. Сухо словно просит – не нужно! - Нет-нет-нет! – взгляд Люцифера становится маниакальным. – Ты бредишь! – взрывается он, всплескивая руками. – Ты пробыл слишком долго на земле! Ты переобщался с этим Светлячком! Кай набирает в лёгкие побольше воздуха и чувствует, как ладонь ангела оказывается в его собственной. Снова. Сухо сжимает, гладя большим пальцем правой руки, и демону не нужно оборачиваться, чтобы понять. Внутри себя он отчётливо слышит его голос «пожалуйста, не делай этого!». - Я люблю его. – роняет демон, и ему кажется, что он услышал тихий всхлип из-за спины. Он отчётливо понимает, что только что подписал себе смертный приговор. Люцифер фыркает. - Последний шанс. Лучше признайся, кого ты покрываешь? – Отец кипит злостью, нетерпением, но в его глазах Кай видит вселенское разочарование. Кажется, в этой жизни все, кто ему дорог, приносят одно разочарование, но тёплые пальцы в его руке дрожат, и Каю хочется прижаться к ним губами, а это гораздо, гораздо важнее разочарования Отца. - Мне некого покрывать. – уверенно говорит Кай. – Это я сделал. Я их убил, чтобы спасти его. - Одумайся, Кай-я… – отец старается говорить спокойно, но его руки от ладоней и до плеч объяты пламенем. - Да, ты прав. – Кай встаёт на ноги, пряча крылья. – Мне стоит одуматься. Но прежде… – демон вынимает из ножен меч, замахивается, но в самый последний момент опирается им о землю, словно тростью, и наклоняется к ангелу. Нежно приподнимает его лицо к себе и мягко целует в губы. - Прощай. – шепчет едва слышно. - Домой. Живо! – разражается громом Люцифер, и демон поспешно встаёт. И прежде чем закрыть глаза, Сухо видит, как Кай в последний раз оборачивается к нему.