Чужое дыхание

Стив Роджерс, капитан армии США в отставке, дважды чемпион в своем взводе по бегу на длинные дистанции, примерный гражданин и просто обаятельный мужчина стоял перед дверью своей квартиры номер двадцать три и размышлял о том, что же он делает со своей жизнью. Причин для этого экзистенциального кризиса было две. Во-первых, Стиву недавно исполнилось двадцать восемь лет, он ушел из армии, в которой планировал провести всю свою сознательную жизнь, у него не было нормальной работы, нормальной девушки, да что там - вообще ничего нормального. Вторая причина была куда менее прозаичной и куда более нелепой – Стив стоял посередине коридора, соединявшего две квартиры на шестом этаже, одетый исключительно в плавки с эмблемой щита Капитана Америки на заднице (друзья часто дразнили его схожестью с этим персонажем комиксов, сам Стив, впрочем, этого совершенно не видел). Выбор нижнего белья объяснялся просто – подарок одной из девушек, мечтавшей получить бравого капитана на роль мужа. Отсутствие остальной одежды еще проще – это лето выдалось в Нью-Йорке невыносимо жарким, и Стив выглянул в коридор в чем был, чтобы забрать утреннюю почту (отверстие в двери, приспособленное для этого, Тор, его сосед по комнате, заварил самолично, сообщив, что в его стране дырки в дверях – плохая примета. Стив не знал, так ли это, но проверять не стал), а дверь захлопнулась, оставив его самым позорным образом переминаться с ноги на ногу и мечтать умереть на месте. Вообще, самым очевидным было бы постучать и попросить господина Одинсона (первый месяц совместного сосуществования Стив мысленно звал его исключительно так, несмотря на бьющую через край дружелюбность голубоглазого великана) открыть долбаную дверь. К сожалению, план, как бы он ни был прост, ни за что бы не сработал. У Тора был поистине сон настоящего викинга – разбудить его могло разве что разрушение Нью-Йорка. И то вряд ли. И он никогда не вставал раньше одиннадцати – сын богатого бизнесмена, утруждающий себя исключительно поиском своего места в жизни, он не видел необходимости подниматься с первыми петухами. А искать свое предназначение можно было в любое время суток. Так, Тор уже побыл байкером, и фотография его группировки «Ангелы Тора» украшала входную дверь, служа прекрасной мишенью для дротиков; был мастером тату-салона (Стив категорически отказался служить полигоном для испытаний), певцом (его хватило только на покупку караоке, которое Стив под покровом ночи раздолбал молотком и поклялся на его останках, что скорее прикончит Тора, чем позволит еще раз так над собой издеваться. Тор клятвой проникся и больше не пытался вызвать дьявола своими нечеловеческими воплями), танцором (он проломил барную стойку, и они бежали два квартала от разъяренных посетителей), коллекционером комиксов (покупка одного комикса про Капитана Америку так и не положила начало великолепной коллекции редких изданий, о которой он мечтал) и еще много кем (Стив уже сбился со счета). Загадкой, которую так и не смог разгадать Стив, было то, зачем Тору в принципе нужен сосед по квартире. Возможно, ему просто было скучно одному. Стив с тоской посмотрел на висящие в коридоре часы, показывающие пять минут десятого, и вздохнул. Эта суббота медленно, но верно становилась худшей в его жизни. - Простите? – Стив сам не понял, как пропустил появление высокого худощавого мужчины, который в данный момент с искренним любопытством оглядывал одеяние капитана. Вернее, отсутствие такового. – Я ищу квартиру двадцать три, вы не подскажете, это нужный этаж? Стив прислушался к выговору незнакомца и присмотрелся к нему повнимательнее. У Тора был похожий акцент – певучие гласные и легкое грассированное «р». - Вот она, - мотнул головой Стив. – Только, боюсь, вы не сможете туда попасть в ближайшие, - он снова кинул взгляд на часы, - в ближайшие час пятьдесят три минуты. Похоже, мужчину совершенно не смутило предупреждение Стива. Он подошел к двери, пригнулся, ощупал замок, хмыкнул, достал из висящей на плече сумки изогнутую небольшую проволоку, чуть-чуть поковырялся, надавил, снова поковырялся – и дверь магическим образом распахнулась. В этот момент Стив в полной мере осознал, что такое – смешанные эмоции. Он две секунды поколебался между тем, чтобы вызвать полицию, сообщив о взломщике, и кинуться на шею своему спасителю. Впрочем, оба варианта пришлось отмести, когда на пороге их квартиры, обернутый исключительно в красную шелковую простынь, заспанный, взлохмаченный и невыносимо сияющий, появился Тор собственной персоной. - Нет, ну хоть бы минут на пять пораньше, - проворчал Стив и шагнул в сторону двери, где его тут же смел вихрь скандинавского происхождения, оттолкнувший его в сторону, чтобы подхватить подозрительного посетителя, поднять в воздух и, радостно вопя что-то на незнакомом Стиву языке, пару раз подкинуть. - Локи, - наконец вычленил Стив что-то словоподобное в серии бессвязных выкриков, - я так рад! - Тор, - Локи отстранился, поправил дорогой пиджак, который нещадно помяли стальные объятья, пригладил зачесанные назад черные волосы, холодно улыбнулся, блеснув светлыми (то ли зелеными, то ли голубыми, Стив не понял) глазами. – Не думал, что ты будешь до такой степени счастлив меня видеть. - Почему ты сомневался? – немедленно обиделся Тор. – Я же тебя забросал письмами, в которых просил поскорее приехать! - Тор, только ты в век информационных технологий, продолжаешь писать бумажные письма своим в высшей степени неразборчивым почерком, прочитать которые не смог бы и профессиональный криптограф. В том десятке писем, что ты прислал, я с трудом смог отделить проклятья от приглашения приехать и заклинания по изгнанию нечисти от адреса, куда я должен явиться. - Опять ты преувеличиваешь, - пробормотал пристыженный Тор, и вправду с очень большой опаской относящийся к современной технике: первый запуск блендера вообще ввел его почти в кататонический ступор и священный ужас. - Стив, - Тор вдруг вспомнил, что они не одни в комнате и хлопнул по плечу Стива, как раз направляющегося в свою комнату, чтобы одеться, - познакомься, мой младший брат… - Сводный, - добавил Локи. - Мой брат, - повторил упрямо Тор. - Неродной, - встрял Локи. - Брат, - наклонив голову, припечатал Тор. - Мы просто вместе выросли, - снова отметил Локи. – А это Стив Роджерс, - проигнорировав бунт, продолжил Тор, - мой сосед и хороший друг. Мужчины обменялись рукопожатиями, и Стив с удивлением отметил, что Локи, несмотря на кажущуюся почти болезненную худобу и бледность, достаточно силен. Локи растянул тонкие губы, отмеченные точками старых шрамов, в ухмылке, но глаза его, правда, так и оставались бесстрастными и изучающими, словно бы его совершенно не впечатлил ни горячий прием, ни широкая улыбка Стива, обычно растапливающая даже лед в холодильнике. Пару минут спустя, Стив добрался до своего шкафа с одеждой и, неразборчиво бурча о всяких там скандинавах, которые ничего хорошего в его жизнь не принесли, кроме головной боли и частого похмелья, запихнул себя сначала в душ, а потом в удобные джинсы и любимую футболку. Когда он вышел из комнаты, почти обретя душевное равновесие, то не сразу заметил, что братья отошли к окну и, не отрывая взгляда от расстилающегося перед ними города, о чем-то тихо переговариваются. Рука Тора, не переставая, поглаживала брата по спине, словно нервного жеребца, готового вот-вот убежать, что было явно лишним, так как Локи являл собой оплот спокойствия и невозмутимости, а заметив Стива, слегка отстранился от брата, увеличивая между ними пространство, будто их застали за чем-то неприличным. У Стива братьев, тем более сводных, не было, поэтому решать, что нормально, а что нет в отношениях между близкими родственниками, он считал себя не вправе. Негромко кашлянув, Стив прошел на кухню, молясь всем богам, чтобы у них еще оставался кофе. Он, конечно, был за здоровый образ жизни, но и у его терпения имелся предел. *** Полчаса спустя Стив бесцельно блуждал по гостиной, все еще не понимая, как себя правильно вести с новым соседом. Что-то в его облике беспокоило, не давало покоя, но Стив так и не смог понять – что именно. Наконец, его внимание привлекли странные звуки, доносящиеся из-за неплотно притворенной двери. Приглушенные голоса, какие-то скрипы, полузадушенные стоны. Не выдержав неизвестности (кровавые картины проносились перед его внутренним взором одна страшнее другой. Он уже почти не сомневался, что Локи – опасный маньяк), Стив заглянул в комнату Тора. Первое, что он увидел, когда его глаза привыкли к полумраку, это обнаженного по пояс Тора. Литые мышцы перекатывались под поблескивающей от пота кожей, приспущенные джинсы болтались на узких бедрах, светлые волосы разметались по плечам, он как будто излучал некое сияние, словно бы не просто так его назвали в честь одного из великих богов, словно бы и правда была в нем какая-то сила, сейчас рвущаяся наружу. Глаза его, к счастью Стива, были прикрыты. Впрочем, казалось, что, даже войди Стив сейчас в комнату под фанфары вместе с армией зомби, Тор не обратил бы на них никакого внимания. Потому что он был поглощен Локи. Ноги Локи обвивались вокруг Тора, его руки вспышками плясали по всему телу, беспрестанно лаская, он то тянул на себя Тора, то отталкивал, то прикусывал его руку, сильно, впиваясь зубами в загорелую кожу, то стонал почти в полный голос, не таясь перед возможными невольными слушателями. Тор двигался сильно и резко, вдалбливаясь в распростертое тело (которое, впрочем, не отличалось послушностью и все норовило то ткнуть Тору локтем под ребра, то попытаться из-под него выбраться, то задумывало еще какую-нибудь гадость). Стив никогда не относил себя к вуайеристам, но тут почти против воли возбудился, глядя, как горят глаза Локи (и с чего он решил, что они у него холодные? Они ярко пылали, словно зеленые всполохи пламени, обжигая, опаляя), как он шепчет что-то неразборчивое, выкрикивает имя Тора. Как Локи переворачивается на живот, чтобы выгнуться в самом развратном движении на свете, полностью открываясь, утыкаясь лицом в смятые простыни. Как Тор рычит, оставляя синяки на бледной коже Локи, так крепко он впивается в него пальцами, как он опускается на колени и начинает его вылизывать, проталкивать язык туда, где только что был его член, ласкать Локи пальцами, неторопливо, нежно, заставляя изнывать от желания получить большее, от необходимости дотронуться до себя, чтобы кончить. Как они вплавляются, становятся единым целым, двигаясь навстречу друг другу. Как они целуются жадно и страстно, словно опасаясь, что в следующее мгновение морок пройдет, и им придется расстаться. Тор, обессиленный, упал на кровать, и Локи сел на него сверху, повернулся лицом к двери и, глядя Стиву прямо в глаза, давая понять – я знаю, что ты наблюдаешь за нами, смотри же, если тебе так нравится, - а затем опустился на Тора, запрокинул голову назад, разрывая зрительный контакт, и хрипло застонал. Его тело содрогнулось, еще одно смазанное движение рукой – и он кончил, а следом за ним и Тор, цепляясь за тело, распростертое на нем, словно утопающий за спасательный круг. Стив отошел от двери, болезненно поморщившись, когда ощутил, до какой степени его возбудила эта картина, и отправился в холодный душ, от всей души надеясь, что в ближайшее время дрочить он будет исключительно на полногрудых брюнеток, а не на двух мужчин, ласкающих друг друга так, будто завтра никогда не наступит. Наверное, во всем виновато это слишком жаркое лето. *** Уверенные три удара в дверь прервали медитацию Стива над приготовлением завтрака в условиях почти пустого холодильника. Так стучал только один их знакомый, человек, которого ну совершенно не хотелось видеть этим почти чудесным субботним утром. Тони Старк. Никто толком не знал, кем работает Тони – но что-то сверхсекретное и очень хорошо оплачиваемое. Он снимал квартиру напротив, деля ее с Брюсом Беннером, ученым и, в целом, неплохим парнем. Наверное, если бы Тони не тратил почти все деньги, которые у него были, на гаджеты, запчасти для гаджетов и кучу других странных штуковин, чтобы собрать запчасти для гаджетов во что-то гаджетоподобное, он бы спокойно мог не то что снимать один – а даже купить любую квартиру в Нью-Йорке на свой выбор. Но соседство Брюса, которого толком никто не видел, тот либо пропадал в лабораториях, либо отсыпался после своих многодневных исследований, поглощавших его внимание, его полностью устраивало. Брюс тоже казался вполне довольным жизнью. За исключением того случая, когда он, в припадке ярости, чуть не вынес дверь в квартиру Стива и Тора, сломал водопроводный кран и вышиб окно. Но это не считается – у всех бывают плохие дни. А они всего лишь чуть-чуть пошутили. Подумаешь. А самое главное, что стоит знать о самом Тони Старке – они со Стивом терпеть друг друга не могли. Наверное, Стив и сам не мог бы сказать, с чего началась их неофициальная вражда. То ли с того момента, когда они с Тором, возвращаясь с какой-то вечеринки, встретили Тони, затащили его к себе в квартиру, напоили виски, затем коньяком, затем еще чем-то, и в итоге Тони со Стивом проснулись в одной кровати и, путаясь в штанинах, рукавах и простынях, норовивших опутать их паутиной из влажной ткани, сопровождаемые неловким молчанием, одновременно решили никогда это не обсуждать. То ли с того момента, когда на следующий день Тони заявился к ним под руку с симпатичной блондинкой, целовался с ней на каждой поверхности их квартиры, а потом, обидно обозвав Стива «девственником» (и это совершенно не было правдой! Стив просто был разборчивым и считал себя романтиком. Разве это такое большое преступление?), отправился с ней к себе, нахально напоследок им подмигнув. Тор так и не понял, что это был за марш протеста, и чего Тони вообще приходил и счел за благо удалиться к себе, а Стив, скрипнув зубами, поклялся, что никогда больше даже не посмотрит в сторону этого недорослика. Впрочем, клятву выполнить не получилось: Тор с Тони дружил, да и жили они в соседних квартирах. Так что смотреть на него все-таки пришлось. Но отношения между ними в дружеские так и не переросли. - Я открою, - неизвестно откуда появившийся Локи, в очередной раз поразивший скоростью и бесшумностью передвижения, небрежно махнул начавшему было подниматься Стиву и протянул руку к двери. Стив хотел было его предупредить, что коротенький полупрозрачный зеленый халатик, который Локи нацепил после душа, и который Стив совершенно точно видел на какой-то из бывших девушек Тора, вряд ли добавит ему очков в глазах Тони, с некоторых пор с большим предубеждением (почему-то) относящегося к обнаженным мужчинам. Но промолчал, так как желание увидеть лицо Тони оказалось куда сильнее. - Взрослые дома есть? – только и смог спросить опешивший Тони, разглядывая нового обитателя квартиры. - Тони, заходи, - выглянувший из комнаты Тор немедленно оценил диспозицию и тут же рявкнул. – Локи, оденься немедленно, не смущай нашего гостя. Стив немедленно оскорбился тем фактом, что его, видимо, нагота новоиспеченного родственника соседа смущать совершенно не должна, дескать, что он там не видел. Нахохлившись и обозлившись на весь свет, он продолжил методично очищать то, что, как он надеялся, когда-то было съедобным, а при достаточной термической обработке снова им станет. - Я просто хотел уточнить, - озираясь, сообщил Тони, - вы сегодня вечером пойдете с нами в клуб? Устроим вечеринку, Наташа с Клинтом обещали прийти. Наташа и Клинт были сумасшедшей парочкой, жившей этажом ниже. Утверждали, что они просто друзья, но Клинт смотрел на Наташу такими голодными глазами, что становилось ясно – он бы предпочел убрать дружескую составляющую из их отношений. Наташу, впрочем, побаивались все, так что желающих побороться с ним за ее руку, сердце и другие жизненно важные органы не находилось. - А что за повод? – Тор снова показался в дверном проеме, мокрые волосы были убраны в аккуратный хвостик, могучий торс закрывала привычная клетчатая рубашка, и в таком виде он был совершенно привычен и абсолютно не похож на того прекрасного скандинавского бога, которого Стив видел раньше. - А нам нужен повод? – развел руками Тони и ухмыльнулся. *** Музыка грохотала так, что Стив не слышал собственных мыслей. Рядом с ним сидел Тони, на коленях у Тони сидела рыженькая девушка и упоенно с Тони целовалась. Стив мрачно пил свое пиво, мрачно рассматривал окружающих и также мрачно их всех ненавидел. Веселье совершенно не задалось. Клинт с Наташей, герои этой вечеринки, умудрились поссориться в самом начале и почти сразу ушли, беспрестанно ругаясь. Тор был занят исключительно Локи – они не делали ничего такого, просто сидели рядом, переговариваясь вполголоса (и Стив упорно не понимал, как они умудряются друг друга слышать в этом шумовом фоне, по уровню громкости сопоставимым с запуском ракеты в космос), но периодически Тор замирал и смотрел только на губы Локи, а тот ловил на себе этот жаркий взгляд и улыбался так многообещающе, что у Стива перехватывало дыхание и возникала срочная необходимость в еще одном пиве. Иногда Локи касался Тора, проводил ладонью от кисти до локтя, наклонялся и тихо ему что-то шептал, не переставая поглаживать его руку подушечками пальцев. Через какое-то время Тор не выдержал и, схватив брата за руку, выдернул его с вечеринки, рыкнув что-то невразумительное в свое оправдание. Стив взял еще пива и окончательно погрустнел. Брюс, которого Стив немножко побаивался после того раза, когда тот чуть не разгромил им всю квартиру, печатал что-то в ноутбуке, совершенно не отвлекаясь на окружающую действительность. Стив ему даже немножко завидовал, лично ему действительность, в виде этого гребаного Тони Старка, категорически мешала жить. Через какое-то время, не выдержав, он поставил банку пива на стол, поднялся и отправился домой, справедливо решив, что два трахающихся мужика в квартире – зрелище уже почти привычное, а смотреть, как Тони лапает девчонку, он порядком устал. - Эй, Стив, - кинули ему вслед, - остался бы, да посмотрел, как себя ведут с женщинами настоящие мужчины. Стив в ответ только скрипнул зубами и отправился искать выход. Выход нашелся где-то минут через десять, когда практически протрезвевший, злой и совершенно несчастный Стив окончательно потерял веру в человечество. Но его злоключения на этот вечер категорически не собирались заканчиваться. У выхода стоял Тони, зажав в зубах тлеющую сигарету, и изо всех сил изображал, что он тут просто прогуливается, а пятую сигарету подряд курит от нечего делать, а не потому, что нервничает. Плюс ко всему в клуб он нарядился как на праздник, а жара на убыль не пошла даже к вечеру. Так что у выхода стоял Тони Старк обыкновенный, подкоптившийся и ядовитый, словно кобра в брачный период. - Ты где шлялся так долго? – напустился он на Стива, как только его увидел. - Смысл жизни искал, - буркнул Стив, пытаясь бочком пробраться на улицу. - Нашел? – тут же заинтересовался Тони. - В женском туалете, который я сначала перепутал с выходом, его не обнаружилось, - и Стив, всегда искрящийся дружелюбием и жизнерадостностью, почесал щеку, на которой уже начинал отливать красным след от удара, и так посмотрел на Тони, что все язвительные ответные реплики тут же замерли у него на языке. - Эй, Роджерс, не кисни, ты чего? Хочешь, пойдем пиво выпьем? - Это пиво у меня сейчас уже из ушей польется, - буркнул тот. – Пошли лучше мороженого поедим. Полчаса спустя, мужчина, который, по своему собственному скромному мнению, считал себя лучшим обольстителем в этой стране уж точно, давился мороженым, наблюдая, как Стив Роджерс, всегда такой скромный и послушный, облизывает фруктовый лед с такой страстью, какую ни одна женщина ни разу не демонстрировала Тони в постели. Он сжимал губы плотным кольцом и запихивал этот проклятый фаллический символ почти до самой палочки, он обводил его языком, словно выписывая какие-то узоры. Он причмокивал, посасывал и выглядел как человек, который способен минетом пробудить из мертвых кого угодно. Тони мертвым не был. Вернее, еще немножко, и он бы мертвым стал. Решив, что с него хватит такого насилия над личностью, и он, в конце концов, не железный человек, Тони решительно подошел ближе, дернул за деревянную палочку и вытащил изо рта Роджерса мороженое, которое вылетело с приятным хлюпающим звуком, а затем схватил его за галстук (и какой идиот надевает галстуки в клубы в такую жару?), притянул ближе и поцеловал, прижимаясь к разгоряченному телу, сводившему его с ума с момента первой встречи. На самом деле, они уже спали вместе. В прямом смысле слова – они тогда так напились, что сил хватило только скинуть брюки и завалиться спать. Но утром оба плохо помнили, что именно чисто теоретически могло бы случиться, у Тони слишком болела голова, чтобы пытаться объяснить, что он готов пожертвовать правой рукой (ладно, левой), чтобы эта ночь повторилась на трезвую голову, а у Стива слишком болело все (именно той ночью они пошутили над Брюсом и несколько часов его утихомиривали), чтобы попытаться хотя бы начать о чем-то думать. А на следующий день Тони испугался. И приперся домой к Стиву в обнимку с какой-то девушкой (боже, он даже имя ее не помнил). И только когда он увидел, какое обиженное выражение лица стало у Роджерса, Тони понял, что сделал что-то не то. Ощущение, что он пнул собаку, которая к нему ластилась, не проходило, Стив продолжал существовать рядом в виде ходячего искушения, жизнь Тони начала казаться местным филиалом ада. Пока приезд Локи не расшевелил Стива, словно бы вытащил его из кокона, и он перестал выглядеть как замороженный артефакт, даже пошел с ними на вечеринку, и тут уже Тони своего шанса был упускать не намерен. Впрочем, он, как обычно, выбрал самый оригинальный способ и снова попытался сыграть на ревности. Сейчас, когда желанные губы наконец-то прижимались к его собственным, их языки ласкали друг друга, а руки Стива обшаривали каждый сантиметр тела Тони, до которого могли дотянуться, стало совершенно неважным, какая именно тактика сработала. Сработала же! *** - Эй, - Стив перевернулся на бок и посмотрел на хмурившегося Тони, - доброе утро. - Господи, опять?! – застонал Тони и уткнулся лицом в подушку. – Роджерс, я отказываюсь разговаривать, пока ты не объяснишь мне, почему после каждой попойки я просыпаюсь с тобой в одной постели? Ты что, опять со мной переспал, а теперь сделаешь вид, будто ничего не было? - Ну, технически… - Молчи! – Тони приоткрыл один глаз и придирчиво посмотрел на лучившегося довольством Стива. – Боже, почему ты такой счастливый по утрам? - А почему ты такой ворчливый? – не остался в долгу Стив. – Поднимайся, на улице чудесная погода, тепло, солнышко, пойдем погуляем! - Я имею дело с опасным психом, - заключил Тони и снова закопался в подушку, - мне должны дать медаль за то, что я приблизился к тебе ближе, чем на метр. Стив фыркнул и, весело что-то насвистывая, отправился готовить завтрак. Когда он вошел на кухню, Тор неуклюже отпрянул от Локи и кривовато ухмыльнулся Стиву. - Доброе утро? – Стив постарался сгладить неловкость и лучезарно улыбнулся. - Привет, - кивнул Тор. – Как вчера добрался домой? Нормально? - Не спрашивай глупостей, - хмыкнул Локи, - он отлично добрался. Стив очень натурально покраснел и постарался пробиться к холодильнику. - Тебе обязательно уезжать сегодня? – тоскливо спросил Тор, невесомо касаясь волос Локи, заправляя выбившуюся прядь за ухо. – Мы можем сдать билет. - Я не хочу сдавать билет, - ответил Локи и легко поцеловал брата в уголок губ, - если ты продолжишь быть таким настойчивым в своих письмах, я, может, загляну еще как-нибудь. Адрес-то я теперь знаю, - и он улыбнулся, открыто, по-мальчишески лукаво. Стив даже замер, оказавшись невольным свидетелем этого чуда. Он-то думал, у Локи мимические мышцы в принципе разучились таким трюкам. - И потом, я оставляю тебя в надежных руках, - кивнул Локи на Стива и подмигнул ему. Стив, в свою очередь, решил, что норма по чудесам сегодня определенно перевыполнена. Подхватив дорожную сумку, Локи закинул ее на плечо, снова повернулся к Тору, словно бы и сам не хотел с ним расставаться, но потом тряхнул головой, отчего непослушная прядь снова выбилась из прически, и протянул руку. - Прощай, брат. - До свидания, Локи, - ответил Тор и сжал его в своих медвежьих объятьях. *** - Почему он уехал? – спросил Стив вечером у непривычно тихого Тора, во время рекламы чемпионата по регби, который они смотрели. - Он всегда уезжает, - дернул плечом тот. – У него проблемы с доверием. Он очень не ладил с нашим… моим отцом, - поправился он, - и теперь не любит оставаться нигде дольше, чем на пару дней. Не хочет привыкать к людям. - Даже к тебе? - Особенно ко мне. - Почему? – не унимался Стив. - Потому что я единственный, ради кого он будет готов остаться навсегда. Реклама закончилась, и они снова уткнулись в телевизор, благоразумно решив, что все мировые проблемы и личностные кризисы можно будет решить и позже.