Предлог

Аврора сидела у ручья и смотрела на закат. Она любила каждый день приходить сюда, к маленькой скале, из-под которой выбивался поток воды, и смотреть, как раскаленный докрасна диск опускается за горизонт, стремительно меняя краски. Тихое журчание воды успокаивало, и тут всегда было прохладно, а уставшие за день душа и тело получали настоящий отдых. Девушка омывала руки в ручье, пропуская золотой песок сквозь тонкие пальцы, и едва заметно вздрогнула, когда сзади на ее плечо легко опустилась рука Диаваля. Оборотень подошел неслышно, как и всегда. Он присел рядом с девушкой, скинул сапоги и опустил ступни в воду, чуть поежившись от холода. Мужчина часто составлял Авроре компанию, чтобы она не чувствовала себя одинокой или потерянной, когда все звери и существа ложились спать, а Малефисента отлучалась по делам в другие королевства и леса. Конечно же, крестная оставляла ворону его человеческий облик, отлично понимая, что красавице необходимо его присутствие и поддержка. Иногда оборотень и королева разговаривали, иногда - хранили молчание, будто понимая друг друга без слов. Обычно в такие вечера девушка была так же весела, как и все остальное время, но сегодня был не тот день. Колдуньи не было уже почти неделю, и красавица ужасно волновалась. Ей хотелось знать, где ее любимая крестная и не попала ли она в беду, а она могла лишь приглядывать за собственным королевством, помогать по мелочам жителям и сидеть вечерами у ручья. Диаваль знал, что это уже немало, но никак не мог убедить в этом красавицу. Сегодня, однако, Аврора решила не молчать, что редко бывало в такие тяжкие дни. Она немного поерзала на камне, устраиваясь поудобнее, сложила руки на коленях и прислонилась к плечу ворона. С этого обычно и начинались их короткие, но открытые и доверительные беседы. Диаваль привычно обнял девушку за плечи и выждал положенные несколько минут. - Скажи, откуда у тебя шрамы? - вдруг спросила Аврора, как-то резко оживившись и отодвинувшись от оборотня, чтобы видеть его лицо. Она вся будто изменилась в лице, из взгляда ушла тревога, сменившись каким-то странным выражением с примесью любопытсва. Пальчики ее нежно, едва касаясь, прошлись по подбородку, к щеке и скуле, на которой красовался белесый шрам. Мгновение, Диаваль даже не успел перехватить ладонь девушки, и она опустилась к его шее, лаская пальцами длинный рубец. Мужчина сидел, не смея пошевелиться, чтобы не спугнуть кроткую пташку, что решила оказать внимание старому ворону. Красавица дошла до ворота рубашки, пробежалась пальчиками до черных простых пуговицах, ловко расстегнула одну, вторую... Она медленно, но уверенно снимала с ворона рубашку, а тот не знал, что и думать. То ли девушка хочет посмотреть на шрамы, которых на его теле немало, то ли... Впрочем, о второй части он не хотел думать. Диаваль уже давно рассказал Авроре о своих чувствах, но та посмотрела на него своими большими добрыми глазами, в которых еле заметно проскальзывал испуг, и сказала, что пока не может принять чувства оборотня. Красавица не хотела обидеть ворона и, тем более, не желала отвергать его, но тогда она даже и думать не желала о любви. О чувствах. Слишком о многом надо было размышлять. Слишком многое нужно было понять. Ей было не до того. Да и Малефисента недобро смотрела на попытки ворона привлечь внимание девушки. Для феи не было секретом, что Диаваль, хоть и выглядел весьма молодо, все равно был старше Авроры на целую жизнь. Девушка оторвала оборотня от размышлений, когда начала настойчиво стягивать с его рук рубашку. Мужчина высвободился из рукавов, отложил вещь в сторону и выпрямил спину, показываясь перед Авророй во всей красоте своего человеческого тела. На груди оборотня поблескивал очередной шрам, еще два были на спине. Красавица сидела, тихонько водила по шрамам пальчиками, гладила ладонью... а потом вдруг коротко и нежно она коснулась губами застарелого шрама рядом с ключицами. Мужчина выдохнул, провел рукой по волосам девушки, приподнял ее личико, так чтобы она взглянула ему в глаза. И в ее очах мужчина не увидел былых печальных эмоций, неуверенности или страха. На него смотрела девушка, которая точно знала, чего хочет, и была преисполнена щемящей нежностью. В ее глазах ворон видел кроткое признание в чувствах, что сидели в красавице все это время. Диаваль обхватил ладонью лицо Авроры, наклонился и чуть грубоватые, тонкие губы смяли пухлые, нежные девичьи. Красавица томно выдохнула и приоткрыла рот, позволяя ворону делать все, что он захочет. Мужчина углубил поцелуй, он не был настойчив, только делал то, что девушка сама позволяла, чего хотела. Она запустила руку в его волосы, другую положила на шею, как раз на то место, где бугрился шрам. Перебирая черные пряди ворона, девушка всем телом прижималась к нему, полностью доверяясь, открываясь и позволяя мужчине завладеть собой, чтобы полностью принадлежать только ему. Диаваль легко уложил ее на землю, позволяя себе, едва ощутимо, покрыть поцелуями шею девушки. Та доверительно прогнулась, прося ворона о большем, и он снова припал к ее губам. Он не хотел, чтобы красавице было неудобно, поэтому постарался лечь рядом, дабы не придавить ее немаленьким весом своего тела. Она все еще казалась ему хрупким и нежным цветком, чьи лепестки он не вправе помять, чью вечную красоту он должен беречь. Аврора все еще не спешила выпускать волосы Диаваля, перебирая их, стараясь скрыть этим дрожь в руках не только от мужчины, но и от самой себя. С тех самых пор, как девушка впервые увидела ворона в человечьем облике, когда он поцеловал ее ладонь, когда посмотрел на нее с такой искренней любовью во взгляде, спрятанной под лукавством и улыбкой, она почувствовала, как внутри рождается новое, неизвестное чувство. Но все это время что-то неизменно мешало девушке принять чувства ее милого друга и наставника, принять его в свое сердце. Каждодневные дела, отсылка принца Филиппа, уроки крестной, усталость и переживания о судьбе феи, так часто улетающей куда-то. Аврора хотела искренне надеяться, что женщина, ставшая для нее матерью, лишь прикрывается важными делами, а на деле летает к тому, с кем, возможно, посмеет разделить свою жизнь. И мечтая о счастливом будущем Малефисенты, красавица совсем забывала о своем собственном. А дни пролетали мимо, месяцы сменяли друг друга, и только ворон, ее любимый ворон, терпеливо ждал. Аврора не знала, что толкнуло ее показать Диавалю чувства именно сейчас, но коли так вышло - значит, так было угодно судьбе. Аврора выдохнула прямо в ухо ворону, который нежно целовал ее шею, почти у самой ключицы. Он все не решался провести руками по телу юной королевы - держал их на талии. Аврора же сама припала к шее мужчины, и тогда он не выдержал. Ладонь оборотня скользнула вверх, накрыв тяжело вздымающуюся грудь, закрытую плотной тканью платья. Девушка сама подскочила, усевшись прямо, и попыталась быстро развязать сзади корсет. Однако дрожащие руки и нервные дергания мало чем помогали, и Диаваль сам легко и быстро освободил красавицу от одного из предметов гардероба. Платье тут же стало свободным, а мужчина получил доступ к столь желанному телу девушки. Огрубевшие ладони скользнули по гладкой коже, заставляя девушку закусывать губу, чаще дышать и сходить с ума от умелых прикосновений ее любимого ворона. Луна, показавшаяся на потемневшем небосводе, неярко освещала двух прекрасных созданий, что сплелись в извечном танце любви на берегу ручья. Блики от воды разукрашивали их кожу причудливыми узорами. Ветер тихо шелестел в кронах деревьев, заглушая тихие стоны и кроткий крик боли. А единственным свидетелем вершины величайшего наслаждения, когда двое становятся единым целым, безраздельно принадлежат друг другу и доверяют, был соловей, тихо качнувший на ветке. С губ Авроры слетел тихий стон, последний на эту ночь, и по лесу разлилась красивая ясная трель полуночной птицы. *** Завязывая корсет на спине девушки, Диаваль что-то тихо прошептал, почти неслышно, но красавица встрепенулась, обернулась, подняла на него взгляд своих голубых очей и склонила головку на бок, словно любопытная птичка. - Эти шрамы мне подарила судьба. Каждый из них - мой неминуемый конец и новая жизнь, - уже громче сказал мужчина, и только сейчас девушка вспомнила о заданном ею вопросе. - Кажется, я оставила тебе несколько новых - на спине, - лукаво улыбнулась девушка и вдруг засмеялась. Засмеялась тем веселым и живым смехом, что будил когда-то лес ото сна и отгонял печали с души Диаваля. Ворон не смог устоять и тоже захохотал, чуть не разбудив водяных под корягой. Он смотрел сейчас на свою красавицу и видел ее наконец-то счастливой, полной новых надежд и сил. Он видел девушку, которая точно знает, что никогда не останется одна, которая может довериться. Девушку, что наконец осознала - вся она готова принадлежать только одному человеку. Вернее... ворону.