Серокрылый

      Кого я ненавижу больше всего, об этом я думал, сжавшись в комок. Мои волосы целиком закрывали меня от внешнего мира. Я ненавижу белокрылых, или по-другому — ангелов. Почему, спросите вы. Всё очень просто, они убили мою веру в них.       Я воспитывался в монастыре, и как говорится, отдавал всего себя богу. Носил закрытые одежды, не подстригал волосы, они отросли у меня ниже пят. Не предавался греху. Помогал нуждающимся. Я был весёлым и жизнерадостным. Я не был нарциссом, хотя моя внешность к этому располагала.       Мой рост метр семьдесят пять, тонкая талия, длинные ноги. Белоснежная кожа и такие же волосы, как вы поняли, я альбинос, но мои глаза не были красными, они были голубыми, словно ясное небо. Всё это всегда закрывали одежды.       Я верил в лучшее. Но мечты и вера всегда могут разбиться вдребезги. В тот день я поехал с отцом Михаэлем в город. Мы шли по улочкам, монах рассказывал мне о культуре, зданиях и многом другом, а я слушал его с горящими глазами.       Так мы дошли до храма, где должна была проходить служба. Храм был величественный и до дрожи красивый. Это был главный храм города. Меня проводили в маленькую комнатушку и вручили парадную одежду. Поблагодарив сопровождающего, я принял её. Подождав, когда он выйдет, я зашёл в купальню, для совершения омовения, но, похоже, я пробыл там дольше обычного, и когда вышел, мужчина был уже в помещении.       Сейчас я понимаю, что зря тогда не обратил внимания на его взгляд. Вспоминая его, я понимаю, что в них таился голод, он смотрел на меня как хищник, завидев свою добычу. Я же привыкший, что никто меня не тронет в домах бога, спокойно оделся и ушел на службу. Возвращался я поздно и не обращал ни на кого внимания. Это было моей ошибкой. Стоило открыть дверь в комнату, как меня толкнули внутрь, не удержавшись на ногах, я упал. Сверху навалилось нечто тяжёлое. Я вырывался, как мог, но это существо было сильнее меня. Оно вдавливало меня в пол и срывало одежды. Когда хватка немного ослабла, я ударил, руки меня отпустили, резко встав, я попытался убежать. Меня схватили за ногу, я упал, ударившись головой о тумбочку, рассыпая с неё всё. У меня перед глазами всё плясало, изо рта вырывалось тяжёлое дыхание. Меня перевернули на спину, и я увидел своего мучителя. Им оказался тот мужчина, который приносил мне одежду. В его глазах я видел безумный огонь желания обладать, а для себя я понял, что мне не выжить, хотя я очень люблю жизнь. Одной рукой он держал мне руки, второй раздвинул ноги, я отбивался, как мог, но всё было напрасно. И вот он, без подготовки, с одного толчка, входит в моё тело, из моего горла вырывается нечеловеческий вой, из глаз текут слёзы, а тело сотрясает дрожь. А этот монстр всё двигается, не замечая ничего. Я не знаю, сколько это продолжалось, но когда из груди выходил какой-то скулёж, а тело не могло двигаться, его руки переместились на мою шею и надавили. Воздуха перестало хватать, тело не получало кислорода, перед глазами прошла вся моя недолгая жизнь, я решил, что заберу этого монстра с собой. Собрав остатки сил, я стал шарить по полу, пока не наткнулся на что-то острое. Не сомневаясь, я воткнул это ему в шею. Прежде, чем в глазах окончательно помутнело, я увидел, что это было. Нож, нож для бумаги. Кровь насильника капала мне на грудь. Я издал последний хрип, и шея моя хрустнула, а потом темнота…       Дальше я помню смутно. Помню белокрылых, а по другую сторону кожистокрылых. Это были ангелы и демоны, и они решали, что со мной делать. Помню только отрывки их разговора. — …он слишком чист для ада… — …осквернён… храм бога… не место… — …вы пожалеете… он ваш… — …ему не место среди нас… забирайте…       Дальше я не стал слушать. Для меня лопнули последние клочки веры. Я стал осквернённым и убийцей, для них не имело значения, что произошло насилие, что я защищался и всегда был верен богу. Для них я стал грязным.       Вскоре я оказался в чистилище. Я не помню где именно, помню выжженную местность, как осколки камней впиваются в ноги, и невероятный жар охвативший меня. Ещё мельком я помню, что мне говорил демон. — …это обязательно… перерождение… надо продержаться… не потеряться… двести лет…       Двести лет, как приговор. А дальше был ад. Пламя пожирало меня, я не мог соображать и думать о чём-либо. Сколько это длилось, не знаю, но в какой-то момент боль притупилась, и там, где меня закрывали волосы, огня не было. Что есть силы, я растрепал волосы, они упали на плечи, лицо, грудь, закрывая от огня. Вскоре я сел на корточки, закрытый волосами, как коконом. Ко мне начал возвращаться разум. Так я и сидел. Через некоторое время я заметил сидящих на камнях демонов, многие смотрели на меня, один из них подошёл ко мне. Это был высокий демон с широкими плечами, тёмной кожей, белыми волосами, жестокими, но мудрыми глазами и тонкими губами. За его спиной возвышались два кожаных крыла. Он двигался плавно и грациозно. Он положил мне на голову руку и погладил по волосам. — Ты молодец, первый додумался, потерпи, осталось всего сто лет, и твоя душа привыкнет к этому миру.       Так я понял, что это не только наказание, но и перестройка души. С этих пор он часто подходил ко мне и говорил, а я всё слушал. В какой-то момент меня и стали навещать мысли на тему моей ненависти. Пусть я люблю людей и мир, но ангелов я простить не смогу. Не знаю, сколько прошло времени, но моя спина стала болеть, а волосы, раньше белые словно снег, темнеть.       В какой-то момент, когда волосы совсем потемнели, спина, будто окаменела, из груди вырвался хрип, а боль всё нарастала, и я сам не заметил, как потерял сознание. Очнулся я в мягкой постели, а надо мной нависал тот же демон, что приходил ко мне. Он гладил меня по волосам с какой-то непонятной мне улыбкой. — Проснулся, пепельный.       Я смог только кивнуть. Почему пепельный? Таков цвет моих крыльев, да, они были не белыми, как у ангелов, и не кожаными, как у демонов. Мои крылья были серыми, как сгоревшая надежда и вера. А демона звали Люцифер, понять можно кем он оказался.       Поначалу было страшно, затем я пребывал в растерянности, а потом привык. Люцифер всему учил меня сам, он называл меня своим личным ангелом, это смущало, и я испытывал странные чувства. Но с каждым разом, привыкал к демону всё больше. Демон и доверие, звучит странно. Но так и было.       Когда мы впервые переспали, я помню смутно. Но ощущения той ночи до сих пор бродят во мне. Те ласки, поцелуи, жар. Проникновение, вначале было больно, а по телу пробегала дрожь, но, не давая сосредоточиться на ней, демон ласкал меня, и скоро неприятное ощущение притупилось, по телу пробегали всполохи удовольствия, которые хотелось повторить. Та боль, которая меня преследовала с момента изнасилования, ушла вглубь, хоть и не исчезла совсем.       Через тысячелетие я впервые побывал на поверхности. Там, как и ожидалось, я встретил ангелов. Увидев меня, они долго не могли отойти от шока. Ведь перья признак ангелов. Они что-то говорили, но я не слушал, моя боль вышла наружу, а ненависть отразилась в глазах. Они отшатнулись от меня и улетели. Сильные руки прижали меня к себе, мне стало спокойнее.       Я не перестал любить людей, но и самоуправство ангелов не прощу. Я не знаю, сколько я уже живу, но теперь многие души насильников и убийц я забираю лично. Мой возлюбленный демон просто гладит меня по голове и говорит, что его ангел, даже убивая, остаётся чист. Я правда счастлив, ведь за своего демона я и рай уничтожу.