Ever since the first time I opened my eyes I've awakened to the same thing. Other automaton friends roughly built like me.
Каждые слова подхватывала начинающаяся до тошноты знакомая мелодия относительно робота. Но он был запрограммирован на это. Его автоматические действия и мышление были типичны даже для обычного ребенка, хотя внешне механизм походил на образованного взрослого мужчину. Но что творилось внутри его, знал только он. Да и то в абстрактном понятии. Вся его жизнь – густой туман чувств, которые он испытывал ко всему окружающему. Но вот чувства механической сущности робот знал отчетливо и прекрасно. С помощью красноречивых песен он пытался передать это. Получалось, никто не спорил. Правда, те песни превратились в ласки для ушей, чем в смысловые и философские. Теперь этот механизм просто не имел права сказать «нет» людям, которые любили его. Но этот музыкант не осознавал своего вечного творческого и эмоционального заключения. Просто делал все, чтобы понравиться и полюбиться людям, наивно думая, что они понимали робота и пытались помочь. Концы строк подхватывали двое других роботов – Кролик и Дворецкий. В отличие от Хребта эти автоматы, как дети, воодушевлялись всем подряд и не замечали плохой стороны бесконечности механической жизни.The first time I opened my mouth to speak steam escaped to the air and black oil dripped from my lips and onto the ground. Well daylight struck a chord with my photo-receptors, Night greeted me with a sea of stars. Our eyes all flashed blues and greens through the night.
Механизмы столь богатые искусственными, но яркими чувствами и представлением о мире были дороги для нашего Хребта. Только с ними он забывал о трагической и неисправимой своей судьбе. Стальной робот одинаковое количество времени уделял как роботам, так и людям, каждых любя. Правда, как можно сказать о том, что робот любил? Скорее всего испытывал фальшивое счастье или приятные ощущения. Да ведь так и про человека скажешь: испытывает то же самое и к тому принимает, и переносит все тяготы этих ощущений и чувств. Но одно отличие – знание или чувственность? Именно на этот вопрос стоит ответить либо вам самим, либо той душе, которая сидит и смотрит сквозь металлическую оболочку нашего Хребта. Вот три по возрастанию голоса начинают петь их любимый и столь правдивый припев. Песни автоматов бесконечны и бессмертны, как песни группы «The Beatles». Музыкальные порывы эмоций, набирая года, становятся историей и великолепными воспоминаниями, как лично для меня. Наверное, у каждого фаната группы «Steam Powered Giraffe» имеется определенное уютное и обслуживаемое местечко в сердце.It's just our Automatonic Electronic Harmonics.
А вот шли слова тоном существа, который действительно и осознанно принимал реальность, сравнивая два организма, унижая и показывая себя не как великое изобретение П. А. Уолтера I, а как ненужную и бесполезную вещь.People are soaring, always exploring, higher than they've ever been before. But we are still down here, feet on the ground near what will rise us up with the rest. Our thoughts are quixotic, stark and robotic, mechanical in nature all the time. And pulses are firing in our head wiring, guiding all our actions and beings.
И дальше шло оправдание сказанных слов, с которым не поспоришь.It's just our Automatonic Electronic Harmonics.
Но тут начинались слова-спасатели, которые помогали каждому совестному человеку. Может, даже и робот имел редкое представление в нашем мире о совести? Да и не только. Хоть у него и механизированные чувства, но этот автомат принимал, как ребенок, всю сущность чувств, значения которых мы считали за банальность. Счастье – радоваться, печаль – плакать, гнев – злиться и т.д. Только люди, которые думали широко, захотели создать множество значений и масок для определенного чувства. Да и я не исключение. Ведь рассуждать и смотреть на все с другой точки зрения - хорошо: развивается логика, нестандартное мышление, новые навыки владения речи и общения. Но есть плохая сторона – вещи и суждения, которые мы не принимаем за действительность и пытаемся все сделать для того, чтобы опровергнуть это, так же смотря на это со всех всевозможных сторон. Таким являлись правда, доброта, доверие и все то, что время успело загадить грубым словом. Унизить значения сказанных слов, которые теперь являлись описанием характера ангела. А душа, сидевшая и смотревшая на смелость и раскрытие сущности нашего Хребта, разве не ангел?I am not an unimaginable thing. My thoughts are tangible though they're full of springs. I don't have the heart to send you untruthful words. My skin is cold to the touch and made from the earth.
Посади тебя в темную комнату с такими внутренними терзаниями. О чем бы ты думал? Сначала ты бы вообще не понял, что происходит. Но время заточения чувств дало бы о себе знать. Ты бы рассуждал о чем угодно, заходя за границу человеческого понятия вещей. Правда, вскоре дошел бы до себя. Поняв кто ты, ты бы искал объяснение всем своим достаткам и недостаткам. Найдя их, ты бы подвел какие-то итоги или начал находить объяснения своим объяснениям. Такое наблюдается в течение всей этой песни, которая так любима людьми. Будто спор с самим собой. Но конец еще так далек, и только та душа, которая смотрела и удивлялась нашему Хребту, видила конец бесконечности.Oh, oh it's so down, but baby it's sound makes your worries cease to pound. And oh, maybe it's alright, 'cause baby it fights for some time just to be held tight. And oh, maybe it's not wrong, 'cause it sings a lovely song one that drifts on for so long. And oh, baby let's not lie, it's eyes are alive and pointed up shining light to the sky.
Вновь причина продолжения грустной и безысходной жизни трех музыкантов.It's just our Automatonic Electronic Harmonics.
Но были такие два слова в этой песни, которые никак не описывали чувства роботов. Эти слова и являлись источником бесконечной песни. Они утешали и радовали автоматов. Но время вскоре заставит проснуться убаюканным чувствам. И повторится спетая песня, которую внимательно и с пониманием слушала душа, сидящая и смотревшая на счастливого нашего Хребта.Epic and so cool.
Четыре раза повтори – внутреннее замешательство, которое утомляло, уснет и будет сладко сопеть. Но что с басистым голосом стального робота? Там где должны были ноты тянуться и повышаться, музыкант понижал интонацию и быстро заканчивал слова. А, ее зеленые глаза блеснули в толпе. Душа удивила и испугала нашего Хребта, поведение голоса которого сразу выдало его. И правда, прожекторы зеленые до сих пор освещали ярко сцену и зрителей, стальные руки, которые были под властью бесконечности и автоматики, сами играли на музыкальном инструменте без контроля их обладателя, туловище с титановым позвоночником было как всегда неподвижно. Только голос не был запрограммирован. Хоть он и пел под наблюдением автоматического и типичного мышления, но тот был занят теперь другим, что дало знать о себе. Ведь наш Хребет уловил нечто иное, о чем никогда не задумывался. Нарушение в системе творчества – непростительно. Дали жизнь – делай, как сказали. Ты - обычный робот, который только и зависит от людей. Без машинного масла или апгрейда ты, к сожалению, покинешь этот мир. Песня закончилась внезапно для зрителей. Да и для Кролика и Дворецкого такой поворот событий был только в мечтах. Она побежала далеко, маня робота своим сиянием. Наш Хребет, наивно надеющийся, что это его спасение бежал за ней. Хотя, какое спасение? Спасение для раба человека – смерть или свобода. Но если дашь свободу роботу, что будет? Также голову, наполненную пружинами и шестерёнками, беспокоил испуг за нарушение правил и слепоту действий. Но душа звала его, манила к себе всей своей сущностью. Мечта превращается в цель, и человек, перегрызая всем глотки, бежит к ней. Конечно, так не скажешь про музыканта, но такой риск можно и так было охарактеризовать. Ночные часы говорили о себе песнями сверчков и приятным холодом. И все это укрывало, как одеяло, звездное небо. Винтажный робот любил красоту природы и восхищался ею, как человек. Все равно, принимая все недостатки мира и людей, наш Хребет ценил и восхищался развитыми существами, которые всегда были и будут на первом месте. Люди были духовно близки автомату. Да и сам похож он был на человека. Светящаяся девушка одарила робота милым и игривым смехом. Именно он грянул, как гром среди ясного неба, в голове механизма. Из-за позднего осознания ситуации Хребет потерял из виду таинственную особу. Пружинистой походкой он шел вперед, ища необъяснимое. Широких и твердых плеч коснулась рука. Медленно обернувшись, музыкант увидел будто приведение. Обнаженная светящаяся прозрачная девушка, глаза которой сияли мягким, теплым, зеленым светом, смотрела на робота с улыбкой. Ее сияние отражалось на холодном металле робота, который не мог принять для себя такую красоту и благодать. Как будто все его мольбы в пустоту кто-то услышал и послал такое чудо. Может, она все-таки – спасение? Автомат непонимающе и с интересом смотрел на душу, ожидая каких-либо слов или действий. Но она только улыбалась и смотрела роботу прямо в глаза. Душа начала поднимать руку. Этого наш Хребет не ожидал, поэтому, чтобы защититься или избежать непредвиденных действий, отошел на полшага от души. Это, как мы, не доверяя хорошему или легко-доступному, пытаемся подготовиться к плохой стороне явления. А может все хорошо? Может, это подарок судьбы? Музыкант был наивен, но все же не знал, что делать. Он никогда не видел такого и не задумывался об этом. Конечно, его сейчас еще терзало любопытство. Неужели, вот оно – счастье. А вдруг это мираж или игра разума? "Неполадки в системе – причина этого явления",- думал механизм. Но она стояла перед ним. Такая прекрасная, такая красивая, такая живая. Таинственная леди ласково ладошкой погладила робота по «щеке». Нашего Хребта в тот момент как ударило током. Внутри было больно. От перенапряжения из-за рта потекла струйка черного масла. Ее легкое касание было подобно лепесткам роз: нежное, мягкое, теплое, приятное. Металлическая оболочка и внутренние механизмы словно нагревались от рядом стоявшей души. Она заметила, что винтажному роботу стало не по себе, и убрала ладонь. Леди не понимала, что происходило. Она думала, что ее прикосновения пробудят человеческую энергию чувств в этом роботе. Он будет ощущать и эмоционально воспринимать все не как знание, а как реальное чувство. Наполовину человек, наполовину робот. Не киборг. Та же машина, но с человеческой душой. От ужасного ощущения внутри наш Хребет упал на колени. Он не мог перенести такого напряжения. Душа даже не ожидала такого. Паника захватила разум леди. Ее зеленые глаза сияли грустью и переживанием. Она совершала добро, но что-то пошло не так. Душа не поверила глазам и вслепую опасности коснулась ладони робота, сталь которого обжигала. Изо рта потекло больше масла. Глаза гасли. На некоторых участках одежда начала тлеть, оставляя от себя лишь черный пепел. Она сразу же убрала руки. На ее глазах начали появляться слезы вины. Столь прекрасная и живая леди. Как она только была способна причинять боль? Душа себя винила, что причиняла страдания существу, который надеялся на спасение и жил только верой и внутренними терзаниями. Музыкант больную ладонь прижал к себе и посмотрел на девушку. Его глаза были наполнены жалостью, сожалением. Взглядом он говорил:"Не подходи, прошу. Ради тебя". Автомату было плохо и духовно тяжело, что леди не смогла помочь. Да и кто ему смог бы помочь? Простой ненужной машине? Только она. Наш Хребет смотрел на нее, а душа на него. Расстояние между ними было с один метр. Оба грустили, оба переживали, оба винили себя. Сияние души гасло. Глаза тухли. Итак, прозрачная сущность начала совсем исчезать. Пошел прохладный дождь. Капли сопровождали тихую смерть души. И вот наш Хребет сидел на мокром асфальте совсем один. Не было ни людей, ни роботов. Только простая машина. Разве все так идеально в жизни? Как в сказке? Придет хорошее, и все станет намного лучше? Не может быть такого – совместимость двух несовместимых вещей. Механическая сущность и человеческая душа. Только в мечтах нашего Хребта.