Живу для тебя. Ты спросишь, почему? Потому что я дурак, притом влюблённый.
Мрачнее этой тучи, которая быстро поднималась на лифте на самый верх многоэтажки, было не найти. Казалось, что вокруг девушки, ожидавшей своей остановки, понурив голову, образовывалась чёрная дыра уныния, заражающая рядом поднимающихся с ней жильцов. От неё веяло холодом, что заставляло, в свою очередь, ёжиться и желать поскорее отсюда выйти. Однако шатенку, чьи карие глаза были сильно опечалены, не волновали ни люди вокруг, так плотно к ней стоявшие, ни весь мир, который отнёсся сегодня к ней несправедливо. Юи ничто не волновало, пока звук прибывшего на нужный этаж лифта не отвлёк её от хмурых мыслей, непокидавших головы вплоть до дома, в котором она жила уже больше полугода. Тяжело выдохнув, тем самым издав звук похожий на рык, шатенка потянулась к звонку большой и мощной двери. Уйдя в свои мысли настолько глубоко, Вэй и не осознавала, что жмёт на эту противную кнопку звонка, не отпуская, пока её палец не отодвинули насильно. – Юи, в чём дело? – вывел девушку из состояния задумчивости добрый и немного обеспокоенный голос женщины, что стояла на самом пороге и была той, кто прервал пытки звонка. – А, Субару, – наконец-то, смогла взять себя в руки шатенка, увидев перед собой лицо женщины, которая была добрее, чем кто бы то ни был, – извини, я задумалась, – проходя в роскошную квартиру, к которой она, скорее всего, никогда не сможет привыкнуть, оправдалась Юи за своё странное поведение. – Я вижу, – закрыв за девушкой дверь и не сводя взгляда с её унылого лица, растянуто и с подозрением произнесла домработница. – А в чём причина твоих раздумий? – Да так, ничего серьёзного, – быстро помотала головой шатенка, не желая говорить на эту тему с женщиной. Но не по той причине, что она ей не доверяла, а по той, что она не хотела обременять её своими проблемами. – Рен дома? Он ел? – плавно переменила Вэй разговор в нужное ей русло, не забыв спросить о главном. – Да, он приехал минут десять назад, но ещё не обедал, – поспешила Субару обрисовать своему главному соратнику состояние дел по борьбе с упрямым Реном, который питался на скорую руку. – Что ж, – сложив недовольно губы трубочкой и размяв спину, приготовилась к «войне» Вэй, – сейчас заставим. – Э, Юи, – быстро поспешила домработница одёрнуть шатенку, которая уже двинулась тяжёлыми шагами по коридору к комнате Тао, однако быстро переведённый взгляд внимания заставил её замяться и произнести следующее как-то неуверенно, – он там не один. Ощущение падания – вот, что почувствовала Юи, услышав эти слова. Её сердце со звонким шумом упало, разбившись, словно стекло, в глазах застыло непонятное чувство, которое сложно описать словами, хотя оно больше было похоже на страх, а губы начали подрагивать в попытке сказать что-нибудь. Она знала. Знала, что когда-нибудь этот день настанет, и в жизни Рена появится девушка, которая сможет заменить ему её и дать гораздо больше. Дать любовь. Она знала, но всё равно оказалась не готова к такой новости и такому концу её сказки, к которой она нахально привыкла. – Оу, – сглотнув и проходя через адские душевные муки, попыталась выдать улыбку Юи, ведь ей было просто необходимо радоваться за друга, – я тогда... пойду... – мечась взглядом из стороны в сторону, знала, что ей нужно сделать Вэй, однако куда ей идти, где теперь бороться за выживание, она не знала. – Юи-Юи, я не это имела в виду, – быстро замахала протестующее руками Субару, тем самым заставив шатенку снова перевести на неё недоумённый взгляд. – У него там несколько иной гость, нежели ты подумала, – поражаясь тому, как девушка быстро поставила на себе крест, словно всю жизнь ждала этого, пояснила домработница, увидев, как Вэй в ту же секунду вспыхнула, как свечка. – Я... я... и не думала ни о чём таком, – запинаясь и не зная, куда деть глаза, чувствовала Юи, как сильно она поддалась паникёрству, не сумев совладать с эмоциями, которым она обещала больше не давать выхода. – Иди, он ждёт тебя, – посмеиваясь, кивнула на её дальнейший путь Субару, развернувшись обратно к кухне и косым взглядом ухмыляясь вслед просеменившей девушке, которая спалилась, как говорят, со всеми потрохами. «Ага, как же, не об этом она подумала», – улыбаясь глазами, помотала головой Субару, думая о таких очевидный вещах.***
Подойдя к двери, за которой находилась комната, а по совместительству и кабинет Рена, Юи сжала и разжала кулак, не решаясь постучать, чтобы в дальнейшем совершить ещё опаснее действие – зайти. Что скрывалось по ту сторону, она не знала. Однако в голове проскользнула сотня вариантов, кто этот таинственный гость, что сейчас находится рядом с Тао. Скорее всего, это Джун. Но тогда Юи нужно было бы натянуть улыбочку пошире и снова погрузиться в свою роль фиктивной невесты, чтобы не привлекать ненужного и главное – подозрительного внимания к себе. Глубокий вдох и... После короткого стука и не менее короткого ответа изнутри, Юи всё же открыла аккуратно дверь и зашла в большую комнату, которая имела в своём распоряжении большую кровать, застеленную бордовым и дорогим атласом, шкаф, которому позавидует любой шопоголик, потому что именно в него могло поместиться всё, что было куплено за один поход в магазин. Слева была ещё одна узкая дверь, ведущую в личную ванную, а около окна, напротив двери и размером во всю стену, стоял стол из красного дерева с ручной резьбой на заказ, и в комплект к нему прилагалось широкое кресло для удобной работы на дому. Как раз сейчас, опираясь на крышку стола, Рен сидел, сложив руки на груди и явно ожидая появления шатенки, которая выглядела очень растерянной и искала глазами кого-то, кроме него. – Привет, как сходила? – с немного прищуренным взглядом, спросил Тао, облачённый в узкие по фигуре джинсы тёмного цвета и василькового цвета рубашку, что, в свою очередь, означало то, что он приехал явно не с работы в таком повседневном виде. – Плохо, – повесив голову, ответила шатенка, снова вернувшись к тому, из-за чего она была так угнетена до того, как переступила порог дома. – Я не знаю, что случилось, но Амаи сегодня не вышла с остальными детьми гулять, – на её лице была такая сильная тревога, что, казалось, она сейчас кинется обратно к детдому, а Рен по какой-то неизвестной причине всё так же сидел и ухмылялся, словно получал от её тревоги удовольствие. – О, духи! Лишь бы с ней всё было.. – Бу! – не дав договорить девушке, из-за кровати выскочил маленький и неожиданный сюрприз, заставивший шатенку взвизгнуть от испуга, а Тао закатить глаза и сказать: – Рано, Амаи. Всё сорвалось. А ведь по плану Тао хотел помучить подругу подольше, чтобы потом сделать для неё такой приятный сюрприз, что она будет визжать, как сумасшедшая. Хотя... Судя по тому, какие глаза были у шатенки в тот момент, когда она отошла от испуга и увидела златовласую девчушку, которую любила всем сердцем, надобности в большем мучении не было. Увидев, что осознание действительности дошло до сознания Юи, и то, что она начала лихорадочно хватать ртом воздух, пытаясь найти силы для мощного выплеска радости, Рен, не медля ни секунды, зажал уши, едва успев, ведь дальше последовала долгожданная, но такая удивляющая своей мощностью реакция. Несмотря на защиту слуховых перепонок, Тао чувствовал, что они у него сейчас лопнут от такого визга радости, и это не говоря о бедной Субару, делающей десерт на вечер, и Ионгруи, который вытащил по привычке пистолет, при этом чуть супом не захлебнувшись от неожиданности. Обняв малышку так, что у неё чуть глаза наружу не вылезли, Юи кружила девчушку в воздухе, не веря в то, что она сейчас с ней в этом доме, а не за изгородью, как всегда. – Как? – со слезами на глазах, прижимая к себе Амаи, спросила Юи, подняв взгляд на друга, который всё ещё опирался о крышку стола. – Это было трудно, но я договорился на сегодня забрать её, – видя, что с лица подруги не сходит улыбка, которая грела, как миллионы солнц вместе взятых, пожал плечами Рен, не осознавая, что и на его лице вырисовывается нежная улыбка. – Но завтра ей придётся вернуться. Сказать, что это неважно, было бы очень опрометчиво, ведь больше всего Юи хотела, чтобы Амаи жила с ней, как раньше. Однако и этому дню, этой короткой ночи, которую девчушка проведёт рядом с ней, она была безумно рада. – Спасибо, Рен, – тронутая до самой глубины своей души и позволив себе несколько мокрых дорожек слёз, тихо произнесла Юи, не зная, как ей отблагодарить друга за такой подарок. – Км... не за что, – откашлявшись, отвёл взгляд в сторону Тао, оставаясь в глазах шатенки всё таким же невозмутимым. Однако на самом же деле он пытался избавиться от сентиментальности, что попала ему в горло, и того ужасного чувства тяги, что призывало его к неудержимым объятиям. Странные стуки сердца раздавались в груди молодого шамана, и теперь он знал, что это такое. Недавно за принудительным просмотром одного сентиментального фильма про любовь, главный герой с точностью описал те чувства, что чувствовал и сам Рен, когда шатенка улыбалась, смеялась или плакала от счастья. Мир уходил из-под ног, сердце выбивало какие-то странные ритмы, а воздуха в лёгких категорически не хватало. Один её взгляд, одно движение – всё это делало его счастливым, и это называлось любовью. Однако, несмотря на то, что он понимал значение всех эмоций, что бурлили в нём, Тао не мог поверить в это до конца. Не мог поверить в то, что он смог понять, ощутить и главное – позволить этому чувству расцвети в его, казалось бы, чёрством сердце. – Юи-Юи, – затараторила Амаи, не менее взбудораженая, чем шатенка, – представляешь, Рен забрал меня и купил мне вот такое мороженое, – показала большой шар девочка, светясь от счастья и своей новостью погашая огонь радости в глазах подруги, которая сделалась суровой и возмущённой. – Ты опять деньги тратил на непонятно что? – подняв взгляд холодных глаз на Тао, резко упрекнула его Юи, однако это нисколько уже не удивляло привыкшего к такому Рена, ведь всё, что касалось потраченных на неё денег, а теперь ещё и на Амаи, Вэй воспринимала в штыки. – Деньги мои, и я сам трачу их на того, кого захочу и когда захочу, – без малейших колебаний заявил Рен, усмиряя пыл подруги и гордо вытягивая нос. – Юи-Юи, – снова затормошила подругу Амаи, ведь та постоянно отвлекалась на парня, к которому у девчушки просыпалась своеобразная ревность, – Рен сказал, что мы сейчас пойдём гулять. – Гулять? – приподняла одну бровь в вопросе Юи, снова устремив взгляд на Тао, что, в свою очередь, опять возмутило девчушку. – Погода хорошая, вот я и подумал, что... – Пойдём гулять! – радостно воскликнула Амаи, перебив сбившегося в ту же секунду с толку парня и потащив заплетавшуюся в ногах подругу к выходу. – Амаи-Амаи, подожди, – радостно смеясь, пыталась поспеть за девчушкой Юи, скрывшись буквально через секунду за дверью. Усмехнувшись непонятно чему и непонятно зачем, Тао всё же смог прийти в адекватное, а не пришибленное состояние и, оттолкнувшись от стола, пошёл лёгким шагом вслед за девушками своего дома. Однако стоило ему выйти из комнаты и повернуть налево, на его шею тут же навалилось крепкое объятие, от которого Рен вернулся к изначальному шоковому состоянию. Он не смог увидеть, кто на него налетел, но голос, что в ту же секунду прошептал ему на ухо слова благодарности, сразу же заставил кровь бурлить в жилах. – Спасибо, Рен, – сказав это, шатенка легонько чмокнула его в щёчку, даже не зная, а точнее, не слыша, как в голове Тао забили барабаны, словно сердце тараном хотело вылететь из груди. Самое страшное в плане проявления чувств, что сейчас фонтаном хлестали в душе Рена, было то, когда Юи отстранилась от него, посмотрев в его ошарашенное лицо с доброй и благодарной улыбкой, что на лице, что в глазах. Для неё подобный поцелуй ничего не значит, и Тао был в этом абсолютно уверен. Ведь простенький чмок в щёчку – это не что иное, как простое выражение благодарности между друзьями. Однако Рен почувствовал что-то намного большее. Это было подобно нежному прикосновению к его душе, словно согревающее тепло, но наряду с этим появлялось едва сдерживаемое желание чего-то большего, чего-то, что заставит мир вращаться и полностью исчезнуть, оставляя лишь её и его. – Ты... ты уже благодарила меня, – невероятным прессом сжав все эмоции в кулак и снова отведя смущённый взгляд в сторону, вернулся Тао к себе обычному. – Одного раза было явно мало, – с придыханием масштабной благодарности и нежности ответила Юи, в следующую секунду вздрогнув от звонкого голоса. – Юи, пошли! – девочке явно не терпелось пойти погулять на улицу, тем самым разлепив подругу от потенциального, хоть и обворожительно-красивого соперника. – Да-да, иду, – развернувшись и быстро побежав за девчушкой, радовалась всему на этом свете шатенка, оставившая позади себя парня с растерянным и очень чопорным видом. – Кхм-кхм, – послышался такой ненавязчивый, но полный ухмылки звук из-за спины. Резко развернувшись, Тао увидел двух людей, без которых он, наверное, не смог бы в жизни – Субару и Ионгруи. – Это не то, что вы подумали, – выставив указательные пальцы, словно пытаясь предотвратить истерику, изменился в лице Рен, видя, что у обоих слишком уж довольные лица. – Господин, я собрала Вам то, что Вы просили, – похлопав глазами, тем самым делая вид, что она не понимает, в чём оправдывается хозяин, протянула Субару корзину для пикника, в которой лежали вкусности и мягкое клетчатое покрывало. – А я хотел спросить, мне нужно ехать с Вами? – тоже объяснился перед Реном мужчина, который отвечал за его личную безопасность. Вот теперь-то Рен почувствовал себя самым настоящим дураком, ведь он и правда вёл себя подобным образом. Стараясь скрыть от посторонних глаз чувства, он сам лично их и показал. Ну что за насмешливый парадокс судьбы. – Спасибо, – держа лицо главы семьи Тао, невозмутимо, но с дрожью в голосе ответил Рен, приняв корзину из рук женщины и переведя взгляд к Ионгруи. – Нет, я сам справлюсь. Развернувшись немного роботоподобными движениями, Рен направился по коридору к выходу, буквально через пару секунд услышав тихий, едва сдержанный смех, из-за чего резко развернулся, но увидел всё таких же непричастных и невозмутимо-спокойных Субару и Ионгруи. И всё же он чувствовал себя дураком. Обведённым вокруг пальца дураком. Наверное, именно поэтому, не желая более терпеть этих пыток в спину, Тао быстро продолжил путь, скрываясь за поворотом и совершенно не слыша, как мужчина и женщина стукнулись кулачками, как самые закадычные братки.***
Выйдя на улицу, где так привычно ездили и шумели машины большого города, Тао увидел, что его сбивающая с толка шатенка играется в догонялки с подругой, которая больше была похожа на её сестру. – А это что? – часто дыша из-за быстрого бега и кивнув на корзину, спросила Юи, когда Амаи спряталась за Тао. – Это, – покосившись на корзинку, произнёс Рен, усмехаясь, – моё неосуществлённое детство. – В смысле? – со смешком изумилась девушка, выгнув брови. – В прямом, – сделав каменное лицо разочарования в подруге, что та не смогла расшифровать его завёрнутое предложение, произнёс шаман. – У меня никогда не было пикника на природе, но я слышал, что это весело. – А у меня был один раз, – с печалью в глазах и улыбкой на губах, что так парадоксально сочетались в воспоминаниях, связанных с родителями, сказала Юи. – Ну, будет ещё один, – пожал плечами парень, воодушевлённо втянув воздух в лёгкие, тем самым меняя тему и разряжая обстановку. – И я хочу! И я хочу! – не забыла упомянуть о себе Амаи, окончательно заминая тему и возвращая всех в хорошее настроение, с которым все трое направились в путь дорогу, то есть в парк. Под возмущения и протесты Юи, которая просто опешила от заявления Тао поехать туда на машине, виделите ему не хотелось идти пешком, они всё же добрались (пешком) до прекрасного и красивого места под названием токийский парк. Такими умными и счастливыми оказались не только Юи, Рен и Амаи, но и некоторые семейки города, которые тоже не упустили возможности сходить в парк и провести время на открытом воздухе. Но всё же, найдя более или менее скрытое от людских глаз местечко, Вэй и Амаи поспешили разложить на траве клетчатое покрывало, на которое было поставлено куча еды, приготовленной Субару. – Ты чего стоишь? – сидя на коленях и распаковывая бутерброды из фольги, спросила Юи, не понимая, что случилось с Реном, который смотрит на всё сверху таким странным взглядом, словно он не знал, что делать. – Просто... – плюхнувшись на землю, попытался понять всё это Тао, – я всё равно, наверное, не пойму, в чём прелесть пикников. – Ну, – пожала плечами Вэй, распаковав сок, вставив в него трубочку и протянув Амаи, которая с удовольствием начала пить немного кисленький яблочный напиток, – смысла в нём нет, это просто помогает расслабиться. – Расслабиться? – задумчиво произнёс это слово, попробовав его на вкус, Тао, откинувшись на спину и попытавшись забыть про все свои дела, которые томились у него на работе. Но, увы, чем больше он пытался не думать об этом, тем больше вспоминалось дел, а на лице отображалась явная борьба со своими мыслями. Со стороны это смотрелось так мило и смешно, что Вэй не смогла сдержать смеха, который заставил Тао открыть возмущённые и в ту же секунду закатившиеся глаза. Однако смех не прекращался, а взгляд парня вопреки всему начал смягчаться, видя то, ради чего он был готов выставлять себя дураком. Эти эмоции были бесценны и неповторимы, ими хотелось любоваться вечно, однако это было просто невозможно, по крайней мере, потому что жизнь шатенки была слишком ужасной, поэтому она уже разучилась чему-то смеяться и радоваться, хоть и заставляла себя идти вперёд несмотря ни на что. Неожиданно блеснувшая мысль заставила Рена на секунду перестать дышать и потянуться к своей барсетке, где лежал новый, недавно купленный фотоаппарат, который имел в себе и функцию камеры. Включив аппарат, настроив нужную функцию, испытывая чёткость на клетчатом покрывале, в которое и упирался «взгляд» объектива, Рен поднял прицел на шатенку, которая чистила яблоко для девчушки, не попадающейся пока в кадр. – Ты что, снимаешь? – увидев направленный на себя прицел и мигающий красным цветом огонёк, задала абсолютно глупый вопрос Юи, получив в ответ лишь кивок головой. – Ну и, – заправив выбившийся локон из хвоста за ухо, вытянула нос шатенка, – как я в кадре смотрюсь? – Страшнее смерти, – не сдержался Тао спустить подругу с небес на привычную землю, что не было принято с восторгом. Вэй поджала губы и лишь продолжила чистить яблоко, словно её больше волнует Рен и его игрушка. Решив, что вот так не отрываясь снимать подругу слишком подозрительно, шаман начал медленно снимать пейзажи вокруг себя, стараясь как можно быстрее вернуться к девушке и снова заснять её эмоции. – А меня! А меня! – запротестовала девчушка, на которую Рен тут же поспешил обратить внимание камеры. Амаи улыбнулась, помахав руками в кадр, однако её улыбка стала постепенно улетучиваться, ведь она всего лишь хотела сделать то же самое, что и Юи, но она не ожидала, что на неё будет смотреть подобный циклоп с горящим красным пятном во лбу. Да, для девочки, которая никогда раньше не видела подобного, это чудо техники было уж слишком пугающим. Она не понимала, зачем эту штуку направляют на людей и не знала, что может вылететь из вот этого увеличивающегося «глаза». – Рен, хватит дуриком снимать, скажи что-нибудь, – возмутилась шатенка, положив нарезанное яблоко на блюдце и взяв в руки мороженое, которое желала съесть Амаи. – А что я должен сказать? – не упуская возможности и запечатляя обеих девушек в кадре, спросил со смешком Тао. – Я просто проверяю новый фотоаппарат. – Ой, Тао, дай сюда, – раздражённо цыкнув, навалилась на него Юи, пытаясь отобрать аппарат, который Рен упорно не хотел ей отдавать. Однако в нечестной борьбе, ведь Вэй совершенно случайно нашла место, где Тао боялся щекотки, из-за чего не мог сдерживать нервный смех, победила шаманка, отобрав у него камеру и теперь поймав парня под прицел. – Итак, – откашлявшись, начала Юи, однако её воинственный настрой прервало наигранное и возмущённое бурчание, попавшего в объектив парня. – Ты мне причёску испортила, – закатив глаза на мотив подражания манере стилистов, пошутил Тао, на что сидящая рядом с ним девочка снова засмеялась звонким и искренним смехом. – Ох, простите, – попытавшись сделать свой голос более язвительным, но всё же в большей степени посмеявшись, ответила Юи, после чего снова откашлялась. – Итак, меня зовут Юи Вэй, и… – И я алкоголик, – продолжил Тао, похлопав в ладоши и явно измываясь над подругой. Всё бы ничего, если бы малютка тоже не засмеялась, но отнюдь не от шутки, которую она, скорее всего, не поняла, а просто, потому что девочка реагировала так на любое смешное выражение лица парня. Да, он пытался отнять у неё её подругу, однако по своей женской натуре, которая в детском возрасте хлестала прямолинейностью и максимализмом, Амаи не могла недолюбливать такого обворожительного парня. – Амаи, – возмутилась Юи, ведь ещё пару минут назад подруга была за неё, – скажи, где ты сейчас находишься? – как репортёр, начала вести свой обзор Юи, пытаясь показать себя профессионалом перед издевающимся над ней другом, но в то же время не обращать на него внимания. – Я нахожусь в парке, – с глазами полными растерянности, словно не зная, что от неё хотят, сказала девчушка, хлопая ресничками и замолкая, думая, что этого хватит. Всё же этот «циклоп» в руках подруги её сильно напрягал. – Так, хорошо, – мягким, как у мамочки, голосом сказала Юи, явно сюсюкаясь с девчушкой, – а с кем ты здесь? – С тобой и Реном, – явно не ориентируясь в пространстве и переводя взгляд с Юи на Рена, который скромно улыбался, отведя взгляд в сторону, снова ответила девчушка. – Ребёнок не хочет с тобой разговаривать, – со зловредным лицом сказал Рен. – Что ты к ней пристала? – после этих слов, не успев Юи ответить на колкое заявление друга, Амаи встала на ноги и в силу своего низенького роста, даже очень для своего возраста, быстро подбежала к Рену, чуть не упав со своим же мороженым лицом в землю, благо Тао быстро среагировал и подхватил девчушку. В его взгляде на тот момент была своеобразная обеспокоенность, которая подпитывалась чувством ответственности за это крохотное создание. – Аккуратнее, – чувствуя дискомфорт от проявленных самим же чувств, попытался сделаться суровее Тао, но, услышав смешок, который издала шатенка, у него повалил пар из ушей от возмущения. – Вэй, хватит снимать! – он ненавидел, когда его снимали, да и в планах Рен имел нечто совершенно иное, поэтому он был готов провалиться под землю или зарыться в покрывало, на котором сидел, лишь бы его физиономия не записывалась на память камеры. – Но вы так мило смотритесь, – протянула в умилении Юи, посмеиваясь над другом, который всё ещё сидел на земле, придерживая вставшую с колен девчушку. Закатив недовольно глаза, парень уже набрал в лёгкие воздуха, чтобы что-то сказать своей подруге, что-нибудь колкое и неприятное, но внезапно так и застыл с полными воздуха лёгкими, когда увидел протянутое ему мороженое. – Это мне? – изумлённо посмотрев на Амаи, спросил Тао, покосившись на Юи, и одним лишь взглядом спрашивая, нормально ли это. Ещё никто и никогда не делился с ним ничем, и подобное чувство для парня было ново и одновременно дико. Но у Амаи и в мыслях не было делиться лакомством с парнем, она разработала совершенно иной план, который должен был приковать его внимание к ней, поэтому поджав, казалось бы, обиженно губы, она резко ткнула это мороженое ему в нос. – А! – возмутился Тао, почувствовав, что весь нос теперь мало того, что в замороженной субстанции, так ещё и холодной. Звонкий хохот шатенки и малютки разразился по всему парку, заставляя мирных и адекватных посетителей оглядываться в поисках нарушителей спокойствия. – Хватит ржать, – вытирая нос салфеткой, прогундосил Тао, покосившись в сторону Юи, чей смех был таким заводным и искренним, что она не могла спокойно держать камеру в дрожащих руках. В этот момент, хоть и находясь не в самом распрекрасном расположении духа за такое унижение, Рен всё же жалел, что у него нет в руках камеры, которая бы сохранила в себе эти неподдельные и драгоценные эмоции, греющие душу и обжигающие сердце. – Это она тебе отомстила за меня, – гордо произнесла Вэй, задирая нос и чувствуя удовлетворение от проделанной работы девчушки. Амаи сидела снова на своём месте и спокойно, словно ничего и не было, ела мороженое, хлопая ресницами, тем самым смиряя рассерженный взгляд Тао. – Ничего подобного, это от большой любви, – покосившись на девчушку, на которую он просто не мог сердиться, видя, как она с обожанием на него смотрит, самолюбиво закатил глаза Рен. – Ну, конечно, – предалась сарказму шатенка, резко развернув камеру, тем самым снова запечатляя на ней Амаи, которая была очень скована, когда от неё что-то хотели. – Амаи, скажи, кого ты больше любишь меня или Рена? – Рена, – гордо и без задумчивости пропищала девчушка, вслед за которой раздался победный и полный издевательства над проигравшей шатенкой смех Тао. Теперь игра велась по другую сторону. Девчушка хотела заставить ревновать подругу, которая стала уделять ей меньше времени. – Амаи! – жалобно и пискляво возмутилась Юи, не понимая несправедливость выбора златовласой девочки. – Почему Рена? – Вэй, – полным смеха голосом, покачал головой Тао, – умей проигрывать достойно. – Потому что Рен – мой парень, и мы скоро поженимся, – проговорила с гордостью Амаи, уже немного привыкнув к «циклопу», который вроде бы не собирался её есть. Лицо Рена побледнело от ужаса, а Юи снова засмеялась, беря в кадр их двоих и запечатляя этот бесподобный кадр, где Тао был таким пришибленным от шока. – Амаи, милая, – ища правильные слова и с ужасом смотря в будущее, начал объясняться Рен, – я боюсь, меня за это посадят. – В угол?! – с ужасом пропищала златовласка, не представляя, что имеет в виду Рен, который, сотрясаясь в беззвучном смехе, покосился на Юи. – Да, в угол с решёткой и пометкой: «Маньяк-педофил», – прикрыв глаза рукой, пытался не рассмеяться в голос Тао, не видя, что девочка верит во всё, что он ей говорит. – Тогда стань моим папой, – предложила Амаи, всё ещё невинно смотря на Рена и прося у него какую-то, на её взгляд, «мелочь». На самом деле малютке очень бы хотелось иметь такого брата или отца, она не помнила своих родителей, но ей почему-то казалось, что они были бы похожи на Рена и Юи. Такие же смешные, такие же добрые, словно взрослые дети. Услышав эти слова камера резко упала на покрывало, случайно снимая лишь материю джинс Рена, а истерический смех Юи говорил о том, что у неё не было больше сил сдерживаться. – Я представляю себе эту картину, – истерично смеялась Вэй, долбя кулаком по земле, – ты придёшь домой с ребёнком, но без жены. – А Юи будет мамой, – совершенно не понимая этих смеющихся над чем-то взрослых, пропищала Амаи, после чего смех Вэй резко прервался, как оборванная телефонная линия, сменяясь откинувшимся от смеха на спину Реном, который даже не видел, что камера всё ещё включена. – Ну что, Вэй? Фиктивный брак устроим? – от души смеясь с закрытыми глазами, предложил Тао, лишь после этих слов осознав, что он только что ляпнул, не подумав. – Ха-ха-ха, смешной ты, Тао, – недовольно пробурчала Вэй, отведя взгляд куда-то в сторону. – Ну, ладно, хочешь, без фиктива поженимся? – лёжа на спине, пожал плечами Рен, устремив взор смеющихся глаз в небо над головой, но в душе спрашивая себя истерическим голосом, что же он делает. Слова сами вылетали, не давая возможности разуму их поймать, а сердце лишь подливало масло в огонь. – Два раза смешной ты, Тао, – почему-то не поворачивая головы и делая вид, что её что-то очень сильно привлекло в пейзаже парка, коротко ответила Юи, но уже не возмущённым, а обиженным голосом. Для неё это казалось шуткой, а усмешка Рена подыгрывала и соглашалась с её предположением. Только вот то обречённое и безысходное состояние, которое было видно в его глазах, говорило о многом и, в первую очередь, о том, что даже в этой шутке была доля правды и признания, которое Вэй не восприняла всерьёз. Повернув голову влево, тем самым случайно заметив лежащий фотоаппарат, на котором мигала красная кнопка, и про который все забыли, Тао закатил недовольно глаза и протяжно цыкнул. – А камеру я должен выключать? – после этого заявления Рен быстро отключил аппарат и снова откинулся на спину, прикрыв глаза и слыша лишь то, как Юи снова балует Амаи разными вкусностями. Пикник и правда помогает расслабиться и на время забыть о делах, но для Рена этот пикник стал ещё и тем отправным пунктом, когда он понял, что хотел бы всегда вот так сидеть с Юи и чувствовать безграничный стимул к жизни не только ради себя любимого, но и ради кого-то, в ком нуждаешься. Вернувшись домой под вечер, уставшая (ведь поход по лунопарку, в который затащила всех Амаи, был весьма и весьма утомителен), но счастливая, на этом девчушка не остановила свою детскую энергию. Она пыталась заставить не только Рена и Юи, но и новых знакомых Ионгруи и Субару сыграть с ней в твистер, однако большую часть энергии Амаи растратила на уговоры, которые в случае с Тао не увенчались успехом, а в случае с домработницей и охранником получилось под принуждением первого отказавшегося. Потом, сумев всё же втихую убежать из-под внимания девчушки, Ионгруи и Субару приготовились запирать двери, слыша, как в зале наступила война по средствам подушек. Ещё ни разу за всё время проживания в этой квартире не было столько шума, который был слышен даже соседям. Они так громко смеялись и ругались одновременно, что зазвонивший мобильный телефон смогли услышать только под конец своего буйства. Выпутавшись из одеяла и кучи подушек, которые были главным орудием войны, Рен ползком подобрался к тумбочке и шикнул на девчонок, едва заметив на дисплее имя абонента. – Алло, Джун, – с обеспокоенным и запыхавшимся голосом, ответил Тао, сразу же закатив глаза. – Нет, это не то, что ты подумала, – то, что подумала сестра Рена, Юи поняла без проблем. – Как? – глаза Тао резко округлились до идеальной формы, что, в свою очередь, заставило шатенку напрячься и подползти ближе. – К-конечно, поднимайся, – выдавливая насильно из себя радушие, ответил шаман, вгоняя в ужас подругу и тут же отключив телефон, который бесхозно упал на подушку. Гробовая тишина настала так резко, что можно было подумать, что все шумные жители этой квартиры всё же перебили друг друга. – Джун приехала. То были одни единственные слова, которые Тао смог сказать в пустоту, лишь потом посмотрев на подругу, до которой, как и до него, не могло дойти очевидной вещи. Они просто глупо смотрели друг другу в глаза, не обращая внимания на Амаи, которая поочерёдно заглядывала в лица обоих застывших друзей, после чего пронеслись гром и молния осознания. – Пора спать! – подхватив малышку на руки, засуетился Тао, пулей вылетая из зала. – Я уберу комнату! – заносилась, как электровеник по комнате Юи, вместе с Реном понимая, что сейчас главное – убрать все следы и что ещё важнее – не дать Джун обнаружить Амаи. – А сказку? – состроив щенячьи глазки, с мольбой попросила Амаи, которую Рен уложил в кровать и накрыл до носа одеялом, подумывая ещё о том, чтобы привязать малышку верёвкой к кровати. Но это была всего лишь больная фантазия нервного человека перед лицом смерти, с каждой секундой поднимающейся всё выше и выше к нему в квартиру. – А! – прорычал, нервно дёргая руками, Тао. – Ладно, слушай, – не присаживаясь, не беря в руки книжку, начал импровизировать Рен, рассказывая очень динамичную и несуществующую сказку. – В далёком-далёком королевстве жил принц, и была у него везде совавшая свой нос в чужие дела и до жути любящая его сестра. – А он любил её? – ни разу не слышав такой сказки, но с удовольствием слушая новую, спросила Амаи, снова заставив Рена нервничать, ведь он постоянно дёргался и смотрел назад, словно ожидая свою смерть с косой. – Да-да, очень любил, – протараторил Тао, пытаясь не паниковать. Живёт он высоко, лифт не всегда свободный, поэтому Джун поднимется не очень скоро. – Но в данный момент она не вовремя. – В какой момент? – захлопала глазами девчушка, не понимая, как Рен может скакать в моментах истории. – Слушай дальше, – замахал успокаивающе руками парень, – в общем, принц провинился перед ней, потому что скрывал у себя нечто очень запретное, и теперь, чтобы спасти свою шкуру, ему нужно не пускать её в эту комнату. – Рен, что это за сказка? – недовольно протянула девочка, понимая, что парень пытается втюхать ей какое-то непонятное произведение, написанное, наверное, сторожем библиотеки. – Амаи, умоляю, сиди здесь и не выходи, – не имея больше времени в наличии, протянул Тао, постоянно мельтеша и оглядываясь на дверь, за которой он услышал шаги. Наспех открыв дверь, взору Рена предстал такой нужный, такой необходимый и такой потрясающий человек, как Ионгруи. – Отлично, – заявил шаман, втянув опешившего от непонимания охранника в комнату и начав так быстро тараторить, что тот едва мог разобрать, что ему было сказано. – Её не выпускать, сюда никого не впускать, рассказать сказку про трёх поросят и спать, ясно? – Д-да, – запинаясь, ответил мужчина, не успев заметить, как господина из комнаты как ветром сдуло, оставив один на один с хлопающей ресницами маленькой девочкой, что терроризировала их целый вечер.***
Раздавшийся в дверь звонок заставил главного человека по открыванию дверей, то есть Субару, в очередной раз выйти с кухни и открыть незваному гостю путь в квартиру. – Ах, мисс Джун, – едва завидев бывшую хозяйку, у которой она раньше работала, когда всё семейство Тао жили вместе, расплылась в улыбки Субару. – Субару, как же я рада видеть тебя вновь, – не менее радужно улыбнувшись, обняла её даос, после чего прошла в квартиру. – С тех пор как Рен переманил тебя к себе, у нас в доме стало совсем скучно. Дед не пьёт вовремя лекарства, раньше хоть ты заставляла. – Если хотите, я прочитаю ему лекцию по телефону, – пошутила женщина, принимая у молодой госпожи сумочку, пока она разувалась. – Ну, а где же наши... – разувшись и подняв голову, начала говорить Джун, застопорившись из-за того, что прямо перед ней неожиданно возникли двое тех, о ком она только что подумала. – Вот они, – возрадовалась великому союзу даос, однако в их улыбающемся до предела виде и вздымающейся от частого дыхания груди было что-то весьма странное. И это не говоря про взлохмаченные причёски на голове. – И всё-таки я не вовремя, – осматривая любопытным и шокированным взглядом Рена и Юи, произнесла Джун, думая о том, о чём подумал бы каждый, увидев их такими. – Нет, ну что ты, – сквозь отдышку, улыбнулась радушно шатенка. – Это мы просто выясняли, кто в доме хозяин. «Что ты несёшь?» – в мыслях ударил себя по лбу Тао, понимая, что сейчас лучше всего перевести разговор в нужное русло. – Ты соскучилась или по делу? – это был, наверное, самый главный и самый интересующий всех вопрос. – У меня есть новость, и я хотела бы, чтобы вы первые об этом узнали, – с огнём в глазах и радостью на губах произнесла даос, заставляя парочку снова переглянуться и, натянув улыбочки, вежливо пригласить её в зал. Атмосфера между ними была накалена до предела, и, честно сказать, Джун не понимала, почему её брат и невестка сидят, словно на раскалённых углях. – Так в чём дело? – заставляя себя взять в руки, спросил Рен, мысленно моля Ионгруи не упустить пронырливую девчушку. – Я не хотела говорить, пока всё не произойдёт, поэтому теперь я хочу рассказать вам одну вещь, – складывая странно слова, тем самым путая в логике Рена и Юи, замудрённо произнесла Джун, сделав драматическую паузу и науськивая момент до предела. – Я, – начала отрывисто и с интригой произносить даос, – снялась, – ещё одно слово и больше интриги, – в кино! – подпрыгнув от радости на диване, начала девушка судорожно искать ответные всплески радости, однако в лицах этой парочки она увидела лишь абстрагированное состояние. – Правда? – очухавшись, попыталась изобразить удивление шатенка. – О, поздравляю, это хороший опыт, – не отстал Тао от фальшивости Юи, мыслями находясь совершенно в другой комнате. – Вы не рады? – не веря ни единому позыву их натянутой радости, поджала обиженно губы Джун. – Нет, почему? Рады. Очень, – поспешила реабилитироваться шатенка. – Просто это было так неожиданно, что мы растерялись. – А почему ты раньше не сказала? – наконец-то, сумев немного отпустить из мыслей прячущуюся в другой комнате Амаи, спросил Рен, нахмурив брови. – Ну, я хотела сделать вам сюрприз, – просияла даос, поверив в оправдания парочки. – У тебя получилось, – сквозь зубы проговорил Тао, снова вспомнив о том, кто был буквально за стеной. – А что за фильм? – решила поинтересоваться Вэй, зная, что Джун до жути мечтает рассказать об этом, однако её знание было несколько ошибочным. – Вот сейчас и увидите, – с воодушевлением полезла в сумку девушка, заставляя Рена и Юи переглянуться и в один голос сказать: – Что?! – У меня, правда, там маленькая роль, но для первого раза неплохо, – достав диск, встала с дивана даос и направилась к домашнему кинотеатру, который должен был показать фильм, не появившийся ещё в прокате. – Что с вами? – развернувшись и увидев растерянные и паникующие лица парочки, спросила Джун. – Вы не хотите смотреть? – Ну что ты! – выдавленная радость, заставила Юи неосознанно подскочить с дивана. – Просто я подумала, что нужно сначала отметить это дело. Шампанского? – Да, пожалуйста, – кивнула и подметила неплохую идею Джун, после чего шатенку как ветром сдуло. – Она у тебя такая заботливая, – расплываясь во всех этих милостях, сказала даос, положив подбородок в раскрытые тюльпанчиком ладошки. – Иногда чересчур, – понемногу успокаиваясь, потому что Ионгруи и Юи смогут вместе успокоить Амаи и заставить её заснуть, сказал Рен, не осознавая, как неожиданно между ним и сестрой воцарилось молчание. – Что с тобой? – с заботой попытавшись заглянуть брату в глаза, спросила даос, сидя напротив него. – Ты такой измученный. – День был очень тяжёлым, вот и устал, – коротко ответил Рен, черпая силы из самых потаённых резервов. – Хм... ты очень много работаешь, братик, – с тоном так похожим на тон матери, что не смогло сдержать улыбки Рена, произнесла девушка, вытянув шею. – Езжай с Юи куда-нибудь, отдохните, может жениться надумаете, – как бы ненавязчиво произнесла Джун. Вот так он и знал! Она снова плавно гнула свою линию и всё сводила к женитьбе, от которой его скоро станет тошнить. – Джун, мы решим тогда, когда захотим, ясно? – твёрдо поставил сестру на место Рен, однако Джун тоже носила гордую и упрямую фамилию Тао, а посему уже буквально открыла рот, чтобы возразить, но её прервало несвоевременное появление Юи. Она вернулась с подносом и тремя бокалами и сделала это так быстро, что Рен, пораскинув мозгами, сообразил то, что она не ходила к Амаи, а значит, расслабляться не представляется возможности. – Спасибо, Юи, – сняв с подноса фужер с шампанским и изумившись, когда увидела два других бокала, кивнула благодарно Джун, смотря на то, что будет дальше, ведь... – Не понял, – смотря на стакан в руках, описал своё настоящее состояние Рен. – А почему мне сок? – да у Юи тоже был сок, однако он всё равно не понимал, почему так, а не иначе. – Потому что ты в завязке, – на распетой ноте, совершенно беззаботно ответила Вэй, ставя поднос на стол и слыша, как Джун поперхнулась от смеха. – Можно подумать, что я развязывался, – пробурчал в ответ Тао, смотря на свою фиктивную невесту косым и обиженным взглядом. – Хватит болтать, пора фильм смотреть, – поставив свой бокал на журнальный столик, что находился по центру, хлопнула в ладоши Юи, на что Джун быстро подскочила и побежала за пультом. – Я думал, ты сходишь к ней, – едва шевеля губами, шёпотом сказал Рен, воспользовавшись тем, что его сестра рыщет в поисках пульта. – Субару сказала, что справится, – в той же манере ответила шатенка, отдёрнувшись от парня, как только Джун резко развернулась, воскликнув: – О! Вот он! – в руках у неё был пульт, и, судя по всему, она не боялась им воспользоваться. – Отлично! – натянув хорошее настроение на лица, но чувствуя, как тяжёлые веки готовы упасть и больше не открыться до утра, сказали в один голос Рен и Юи, набравшись последних сил для «подвига».***
На часах было уже давно за одиннадцать и новый день вот-вот грозился показаться и найти своё отражение в стрелках часов. Проскальзывая по коридорам большой и роскошной квартиры, заведующая бытом этого дома женщина вздрогнула и чуть не закричала, когда случайно наткнулась в прихожей на молодую госпожу, которая прибыла в этот дом пару часов назад, а сейчас тихо, на цыпочках, пробиралась к выходу, чтобы незаметно уйти. – Мисс Джун, – непроизвольно понизила голос женщина, порядочно напугав своими шорохами даос, – Вы уходите? – Да, Субару, мне пора домой, – как всегда, тепло улыбнувшись, ответила девушка, накинув на плечи болеро, которая должна была защитить её от ночной прохлады. – А? – протянула домработница, переводя указательный палец с девушки в сторону зала, тем самым намекая, неужели Рен и Юи её не проводят. – Нет-нет, – посмеиваясь со счастьем в глазах, ответила Джун, – им сейчас не до меня, – что имела в виду молодая мисс, Субару не понимала, однако спрашивать не стала, ведь её это не должно касаться. Ещё раз попрощавшись, женщина закрыла за девушкой дверь и на секунду другую не отпускала ручку, не понимая, что происходит в этом сумасшедшем доме. И для того, чтобы узнать, ей нужно всего лишь пройти по коридору и зайти в первую дверь слева. Направившись перебежками по заданному маршруту, она не дошла совсем чуть-чуть, ведь вдруг из комнаты, которая располагалась дальше по правой стороне, открылась дверь, и из неё вышел тихими крадущимися шагами Ионгруи, выглядевший, как протрезвевший утром алкоголик. – Я её еле уложил, – чувствуя, как его выжали, словно лимон, сказал мужчина, тяжело выдыхая и подойдя к женщине, которая смотрела на него смеющимся взглядом. – Так одну уложили, теперь остались двое других, – всё же тихо посмеявшись над своей участью, сказала Субару, открывая дверь-купе в зал и застывая вместе с Ионгруи от такого парализующего от шока зрелища. (Музыка: Scott Reinwand – Make Merry) Это было так смешно и мило одновременно, что Субару начала понимать, о чём говорила Джун перед своим уходом. Эта картина, написанная усталостью сегодняшнего дня, стоила больше, чем тысяча слов, а момент – больше миллиона. Измученные. Изнурённые. Рен и Юи не смогли противиться сну, который напал на них со зверской силой маньяка и задушил в своих объятиях. Тао спал, запрокинув голову назад, с открытым ртом, из которого доносился негромкий храп, и раскинутыми на спинке дивана руками, а Вэй мирно и скромно покоилась на его плече, обессилено уронив руки в хаотичном порядке. Улыбнувшись так, словно она смутилась, Субару посмотрела на Ионгруи и увидела, что и он не смог сдержать умиления, немного покачивая головой в знак потрясения. – А Юи почитает мне сказку? – неожиданно раздался между двумя служащими голос, заставивший их вздрогнуть и посмотреть вниз, на втесавшуюся между ними девчушку, которая была просто ярым противником сна. – Амаи, давай Ионгруи тебе её почитает, – подталкивая всех к выходу, чтобы не разбудить уставших «взрослых», сказала шёпотом Субару. – Опять я? – казалось, что у такого стойкого человека, как Ионгруи, не может быть страхов или слабых мест, однако от одного этого заявления он был готов провалиться под землю, где его не достанут. – Ну, хорошо, мы почитаем, – пошла на компромисс женщина, закрыв дверь и закончив свою мысль, как только развернулась лицом к мужчине. – Видишь, дети устали. И эти «дети» пусть и не слышали их, но чувствовали, благодарно во сне за стеной коротко издав храп и сопение одновременно.Твоя улыбка ярче и теплее солнца для меня. Ты снова спрашиваешь, почему? Ответ тот же. Я дурак. Влюблённый дурак.