Маска оптимиста.

Этот мир на самом деле жесток и беспощаден. С каждым разом, как впадаю в отчаяние, я вижу мир все более серым и безобразным. Каждый божий день все больше убеждаю себя в том, что этот мир прогнил до основания. Работа, дом, люди, все, что окружает мою никчемную жизнь, заставляет меня погрузиться в пучины отчаяния! Все больше осознаю, что я не подлежу этому обществу, ощущаю себя изгоем. Не могу понять этих нравов, людских поступков, приевшихся намертво стереотипов. Не могу увидеть в мире что-то светлое и все больше убеждаюсь, что этим миром правят лишь деньги и мне не остается ничего, кроме того, как натянуть веревку на первое попавшееся дерево и повеситься. Но сколько бы я не пытался покончить жизнью, всегда обстоятельства не давали мне уйти с миром. Частенько из этих ситуаций меня вытаскивала моя ученица, жизнерадостная девушка, которая никогда не снимает розовых очков и смотрит на все абсурдные вещи слишком позитивно, Фуура Кафка. Эта наивная, но добрая девушка до сих пор считает, что я просто напросто «хочу вырасти», и даже после моего спасения дала мне странное прозвище, за которое до сих пор дает по грошу в день. Мы как две противоположности, которым нет возможности понять друг друга, поскольку наши точки зрения на происходящее вокруг совершенно разные. Каждый учебный день, как я заходу в класс, она подбегает к моему столу и с улыбкой кладет монетки, примерно в сумме 50 йен, которые в основном, мне и не пригодятся. - Благодарю за надбавку. – Нехотя сказал я с улыбкой, чтоб не расстраивать девушку. Кафка широко улыбнулась и сказала: - Всегда пожалуйста, розовый надзиратель! От вновь услышанной из ее уст моей новой клички я содрогнулся, мурашки пробежали по моему телу и я чуть ли, как обычно, не впал в отчаяние, но вовремя успел собраться с мыслями и продолжить урок, что многих учеников крайне удивило. - Было бы за что благодарить. – Возмущенно сказала Тири. Кафка же не обратила внимания на возмущение подруги, продолжая весело напевать песню и рисовать на полях тетради инопланетян. Другие ребята тоже занимались на уроке своими делами, Кудо читал книги, Меру как всегда отправляла письма с большим количеством унижающих слов, Харуми читала яойную мангу. Как уроки закончились, сенсей вышел из класса с веревкой в руках и направился в сад неподалеку, как всегда пытаясь закончить свое существование на ветвях деревьев. - Я в отчаянии! Это прозвище, данное мне ученицей, причем за деньги, погружает меня в пучины отчаяния! Только смерть избавит меня от несправедливой жизни!- Громко воскликнул Нозому стоя на табуретке. Только я захотел набросить на свою шею петлю, как услышал шаги. -Розовый надзиратель, вы вновь хотите умереть?- Спросила меня Кафка, стоя позади меня. - Да! Только смерть сможет избавить меня от этого бессмысленного существования! - Что Вы говорите, сенсей? Не может быть ваше существование бессмысленным! – С улыбкой говорила она. - Не смотря на то, что на фестивале Вы пожелали уволиться, Вы все равно превосходно продолжаете выполнять свою работу, все ученики Вас любят, в том числе и я! Я вслушивался в ее слова и даже был немного тронут, но никак не мог поверить в их достоверность, ничего не ответив, я продолжил начатое. Только я повис на дереве, Кафка тут же, как и при нашей первой встрече начала тянуть меня вниз, тем еще больше лишая меня возможности вдохнуть воздуха. - Не смейте умирать, Розовый Надзиратель! Мир прекрасен, стоит Вам лишь захотеть, и Вы сможете увидеть в нем краски! – Говорила девушка, пытаясь опустить его на землю. – И если бы Вы действительно хотели умереть, наверняка бы не качали мышцы шеи втайне от всех! Как и в первую встречу, веревка порвалась, и девушка упала на меня, она в этом же положении посмотрела мне в лицо и с тревогой сказала: - Не смейте умирать! А если вы все равно не оставите попытки, я буду рядом и не позволю вам наложить на себя руки! Рядом пряталась Матои и ревниво поглядывала на эту картину. Кафка встала и стала поправлять помятую юбку. У обоих появился небольшой румянец , если бы не смущение, наверняка как всегда прокричал бы «а если бы я умер?!». - Почему же тебе так важно, чтоб, такой как я, продолжал жить?- Спросил я, укладывая уже смотанную веревку в свой чемодан, который однажды оставлял для Матои и ее бывшего парня. -Розовый Надзиратель, разве я могу позволить человеку, который мне дорог распрощаться с жизнью? – Сказала она, задумчиво смотря куда-то вдаль. - Как бы сенсей сильно не принижал себя, Вы замечательный учитель. Думаю, многие в классе согласятся со мной. Я подошел и погладил ее по голове. Впервые мне захотелось поверить в чьи-то слова, с появлением этой девушки, моя жизнь стала меняться в другую сторону. Но тут я осознал, что она может открыть мое сердце и отскочил от нее. - Я проведу тебя до дома, пока не стало совсем темно. - Нет уж, Розовый Надзиратель, провожать здесь должна только я, а то сделаете какую-то глупость по пути домой! – Сказала Кафка и потянула меня за руку по дороге, которая ведет к дому, в котором я проживаю. Ничего не сказав, я пошел за своей ученицей, которая не отпускала мою руку до самого дома. -Как ты узнала, что я тренирую мышцы шеи? – Спросил я в недоумении. -А вы не знали? Тири-тян следила за вами, а после рассказала об этом всем! – Сказала девушка с улыбкой. -Я в отчаянии! Люди, рассказывающие всем чужие секреты, подвергают меня в пучины отчаяния! – Громко прокричал я в отчаянии от такого поступка. Кафка засмеялась, услышав уже всем привычные фразы об отчаянии, я же удивленно посмотрел на нее. - Фуура-сан, что смешного ты нашла в моем отчаянии? Она промолчала, но после сказала фразу, доведя меня до входа в дом: -То, что вы тренировали мышцы шеи, доказывает, что на самом деле сенсей хочет жить! - Произнесла Кафка, отпустив мою руку. После чего убежала в сторону своего дома. Я же зайдя в свою квартиру, сразу же лег на неубранный футон. Телевизор, в котором Мадзиру и Кири смотрели очередной онгоинг аниме, мешал заснуть, поэтому я стал размышлять о словах Кафки-сан. Почему она сказала, что я дорог ей? – Этот вопрос никак не выходил из моей забитой разными мыслями головы. Как учитель, которого едва она знает, может быть ей дорог? Сколько бы я не думал так и не нашел ответов и через какое-то время уснул. С тех пор Кафка частенько стала приходить со мной в школу, как и уходить. Когда Кафка сказала, что не даст мне распрощаться с жизнью, она говорила это всерьез. Стали чаще проводить время вместе, сидя дома под котацу и смотреть телевизор вместе Кири и Мадзиру. Однажды я предложил ей прогуляться со мной после школы вдоль реки. Уж очень меня мучил тот не решенный мной вопрос и с каждым разом я все больше начинал думать об этом. Мы долго молча, шли по тропинкам, что было крайне удивительно для меня, обычно эта жизнерадостная девушка без остановки говорит об очень странных вещах, наподобие инопланетян или же совершенно абсурдные вещи объясняет как что-то светлое. Усевшись на берегу реки, я долго пытался подобрать фразы, но Кафка первая начала разговор. - Знаете, сенсей, в прошлом у меня тоже часто были моменты, когда я впадала в отчаяние. – Сказала она немного погрустневшим голоском. Ее необычное поведение завело меня в ступор, особенно слова об отчаянии. - Мой отец, неудачник, каких поискать, частенько увольняли с работы, а деньги тратил в неимоверных количествах. – Говорила девушка все с большей грустью и хоть она не плакала, было видно, что ей больно. – А когда я говорила, что он хотел «вырасти» имела в виду - повесится. И мать тоже не лучше, я была совсем маленькой, так что не знаю причин, но она считается сумасшедшей. Осознав, что самой несчастной была именно Кафка, которую все считали оптимисткой, на самом деле скрывала свою боль за улыбкой, носившая маску жизнерадостной девушки. Я осознал, что каждый раз, когда я пытался наложить на себя руки, ей приходилось вспоминать эти ужасные сцены из ее детства и переживать эту боль снова и снова, притворяясь, что с ней все хорошо. Почему она открыла эту тайну только мне, я не мог понять, да и сейчас важнее было утешить ее. Без единого слова, я крепко обнял ее, прижав к себе, надеясь, что смогу хотя бы как-то помочь ей, я будто почувствовал, как она заплакала. -Прямо как в детстве… Я удивленно посмотрел на нее, сидевшую в моих объятьях. -Ты не помнишь? – Спросила она. Только я хотел произнести слова, она тут же ответила за меня: -Конечно, не помнишь… - Сказала она с грустью. – Я была еще совсем маленькой, а ты помог мне, когда я потерялась. Хоть я не знала твоего имени, но хорошо запомнила тебя. -Смутно, но начинаю вспоминать. – Неуверенно произнес я. - Когда я расплакалась, ты остановился рядом, и обнял меня, погладил по голове и сказал, что все будет хорошо. – На ее лице стала появляться улыбка. Я вспомнил. Кафка та самая маленькая девочка, из-за которой в старшей школе меня посчитали похитителем, когда я хотел помочь ей. Как раз тогда у меня и началось отчаяние. Но, честно говоря, после этого я не сожалел, что решил помочь ей. -Поэтому ты дорог мне. – Сказала девушка, улыбаясь, со слезами на глазах и появившимся румянцем. – Я всегда ждала встречи с тобой, потому что такого тепла, как тогда, я больше никогда не ощущала. Я держалась ради этой встречи. Когда ты вспомнишь меня. Я вытер ее слезы, и вновь прижал к себе, этот мир жесток и беспощаден, но я решил, что теперь сделаю все, чтоб в ее глазах он на самом деле больше никогда таким не был.