"...Все, отвали,и мудрый говорит: Каждый костер когда-то догорит Ветер золу развеет без следа Но до тех пор, пока огонь горит, Каждый его по своему хранит Если беда, и если холода..."
Со временем желание сохранить старшего брата переросло в ревность. Тогда Денис понял, что влюбился. В собственного девятнадцатилетнего брата-близнеца. Сам Денис всегда был общительным, окруженным девушками ловеласом. Радосное и легкое чувство любви со временем превратилось в желание заполучить брата полностью, почувствовать его руки на бедрах, поцеловать его губы, насадиться на его член. Когда эти мечты разрывали тонкую грань сознания, парню приходилось снова закрываться в ванной, пряча за спиной небольшую коробку с вибратором. Он знал, что это неправильно, не так, что он, возможно, слишком жадно относится к любой возможности быть ближе к брату, но то, что брат догадывался о его жажде, он никак не подозревал. Он наивно надеялся, что сквозь двери не проникают его вскрики и стоны на пике блаженства. Денис слишком любил Сему, чтоб сказать ему об этом. Не хотел обидеть, осквернить. Не хотел лишиться возможности любоваться его улыбкой, редкой, но такой теплой..."...Раз ночь длинна, жгут едва-едва И берегут силы и дрова, Зря не шумят и не портят лес. Но иногда найдется вдруг чудак Этот чудак все сделает не так И его костер взовьется до небес..."
Нелюдимый Се был очень мил в моменты, когда его лицо освещала совсем детская улыбка. Он и так был похож на ребенка, с девчачьей внешностью и хрупкой осанкой. И Денис был таким же, но сам он об этом не думал, считая брата самым что ни на есть нежным существом, как тончайший хрусталь. И в тот момент, когда парень был готов рассказать своему возлюбленному о чувствах и принять любой ответ, случилось это. Сема, такое хрупкое создание, разбил в кровь лицо братишки. И все из-за неосторожности брата. Конечно, было глупо припереться в комнатушку брата в одних семейниках, усесться ему на живот и пытаться поцеловать. А Се, который не раз слышал свое имя, долетавшее из ванной, не особо осознал романтику происходящего, хоть близнецы были отнють не из тех, кто сначала бьет, а уж потом разговаривает. - Ты, гаденыш! Ненавижу тебя! Сволочь! - Нет, Се, нет, все не так. - А как? Как? Как?! - Я. Люблю те... - Нет, Денни, не говори... - старший брат замер, будто был на краю пропасти. - ...бя больше всего на свете. Сема удивленно вскинул брови, но в глазах на секунду отразилась радость, рассеянная, быстро усмиренная, но такая ценная для Дениса улыбка."...Тот был умней, кто свой огонь сберег Он обогреть других уже не мог Но без потерь дожил до теплых дней А ты был не прав, ты все спалил за час И через час болшой огонь угас Но в этот час стало всем теплей..."
- Я не приченил бы тебе вред, никогда, ты знаешь это. - Ты.. Ты первый... Первый, кто сказал мне о своей любви... Руки Семы опустились и сам он как-то обмяк, и Денис посчитал это своим выигрышем, вовлекая в долгий, глубокий поцелуй, с привкусом крови из разбитой губы. Руки блуждали по телам, гладя, царапая, лаская самые чувствительные места. У близнецов совпадала не только внешность, но и внутреннее строение, потому и эрогенные зоны одинаковые. Одежда улетела в сторону за ненадобностью, ведь мешала братьям наслаждаться друг другом. Сема, закинув голову назад, выгнув спину и отдавая свое тело в распоряжение младшему брату. Затем, резко выпрямившись, опрокинул брата на спину, прижимая к полу. - Могу поспорить, растяжка тебе не нужна. - Се, ты подглядывал? - Денис покраснел со стыда. - Это было трудно не заметить, полудурок ты, Денни. - ... Сема начал целовать шею брата, а потом вошел резко, неожиданно, сморщившись от узости и крика Денни, постаравшись зажать ему рот рукой. Как только у младшего получилось подстроится под темп, он застонал, извиваясь под братом. Стоны прорывались через руку и Се был абсолютно не против этого. Он почти сразу набрал быстрый темп. Денис периодически выкрикивал "Сильнее.. Быстрее.. Глубже..", стараясь достичь максимального проникновения и насаживался на плоть брата, чтоб задеть ту точку внутри, доставляющую верх блаженства. На долго близняшек не хватило, первым кончил младший, с громким стоном, изгибаясь и сжимая член брата внутри. Семен продолжал вбиваться в расслабленное тело, но через минуту и его настиг прекраснейший оргазм. Ослабив хватку он выпустил тело брата лишь затем, чтоб снова прижать к груди. - Значит, ты все же меня любишь. - насмешливая улыбка вернулась на лицо Дениса. Сема только погладил его спину и зарылся носом в волосы. - Придурок... Ненавижу тебя... Мы ведь повторим?.."...Еще не все дорешено, Еще не все разрешено Еще не все погасли краски дня, Еще не жаль огня, И Бог хранит меня..."