Белая

      ♔♔♔- Морис, ты не пробовал девушкам цветы дарить? - Валери стряхивала пепел с тонкой сигареты, вставленной в длинный мундштук, в пепельницу, выполненную в форме черепа со снятой крышкой. - И сменить эту безвкусную вещицу.       С этими словами она чуть приподняла черепушку, повертела её в руке и снова поставила на стол. Морис, не отрываясь от чтения рабочих бумаг, лишь повёл бровями и ответил:       - Как я люблю твои прозрачные намёки, Алексис. И нет, пепельницу сменить нельзя, это наша первая покупка на фестивале, если помнишь, - потом снова помолчал, вчитываясь, но понял, что с делами дела совсем плохи. - Ты же знаешь, что я могу себе позволить делать девушкам и более значимые подарки.       - Угу, и тем самым рождать в них чувство зависимости, - кивнула черноволосая красавица - она была в неизменно красном, но на сей раз это был брючный костюм - и продолжила: - Чувство долга. Вопрос, за что же ей такая щедрость?       - Покажи мне хоть одну девушку, которая считает себя недостойной подарков и внимания?       - Да ты ещё и слепец, брат мой. Глазки давно проверял? Совсем уже дальше своего ноутбука не видишь, - беспечно покачивая ногой ответила Алексис, но увидев скептический взгляд Мориса, оставила издёвки и продолжила серьёзным тоном: - Вот как будто не ты со Снегурочкой переписывался, а я. Ты внимательно читал её?       - И что же я пропустил? - нахмурился мужчина.       - Снегурочка, - начала Алексис, но потом поправила себя: - Арина несколько раз упоминала, что живёт с бабушкой. Ты не задавался вопросом, где мама? Где папа? Как ей вообще живётся с такой... ммм... специфической внешностью? Сам же рассказывал, как её эта крыса-Кларисса мышью обзывала. А всё туда же, понты ему девать некуда.       - И что ты предлагаешь? - он совсем помрачнел.       - Уже ничего, - она картинно отвернулась.       - Люблю твои намёки и недомолвки, - подытожил Морис, и стремясь хоть немного перевести тему, спросил: - Скажи лучше, как тебе удалось отвадить эту нашу крысу-Клариссу?       - Ох, лучше не спрашивай, братец, - отмахнулась Алексис. - Но будь готов к знакомству с венгерской поэзией шестнадцатого века.       - Что? - Морис нахмурился. - Венгерской поэзии?..       - Ну прости! Ничего абсурдней я придумать не смогла. А про цветы - ты подумай, подумай...       При живых родителях Арина была практически сиротой. Отец оставил их с матербю, когда понял, что у него родился необычный ребёнок. Девочка была почти здоровой, чуть косили глазки, врачи прогнозировали быстрое развитие близорукости и ослабденный иммунитет. И ведь и не таких детей выхаживали... Но отец решил по-своему. Для него такой ребёнок стал собственным позором.       Однако алименты платил исправно, по крайней мере до пятнадцати лет. Потом он обзавёлся новой семьёй, и ему стало совсем не до оставленной девочки, которую он считал чуть ли не инвалидом. Деньгами он конечно помогал, но за всю жизнь Арины приезжал всего лишь пару-тройку раз. И ясно было видно, что он стыдился дочери.       Мать возилась с девочкой примерно до школьного возраста. Она оформила для дочери индивидуальное обучение, оставила бабушке все необходимые рекомендации вместе с белоголовой девочкой, а потом уехала на заработки в другой город. Вскоре и она нашла нового мужа, родила ещё одного ребёнка, а не очень здорового первого полностью повесила на шею бабушки. Но приезжала хотя бы летом. Последние пару лет Арина общалась с матерью только по телефону, и только по праздникам. Новый муж не был рад такой падчерице, а семья отца наверно и вовсе не знала о её существовании.       Ариной полностью занималась бабушка. Это была бойкая старушка, университетская преподавательница, правда теперь уже на пенсии. Это её старые подруги репетиторствовали Арину, готовили её к поступлению. Но и сама женщина вложила во внучку всё, что могла. Не смотря на то, что девочка была на индивидуальном обучении, бабушка не давала ей расслабиться. "Индивидуалка не даёт тебе право бездельничать" - всегда повторяла она. И Арина училась лучше, чем многие её одноклассники, регулярно посещающие школу.       Вскоре Арина обнаружила, что будучи независимой с одной стороны от учебной программы, а с другой от различных эпидемий, которые всегда имели место быть в школах, и которые девочка всегда тяжело переносила, она имеет много свободного времени. Бабушка позаботилась и о том, чтобы девочка не тратила его впустую. Так Арина получила музыкальное, художественное и хореографическое образование.       Лишённая возможности заниматься физкультурой, Арина с удовольствием нашла себя в танцах, а зачёты по физ-ре, с которыми раньше были проблемы, теперь ставились по справке из хореографической школы. Правда из-за особенностей внешности Арина не участвовала в различных соревнованиях, но это её особо не смущало.       Усилиями бабушки и её многочисленных университетских подруг из девочки, которой прочили быть изгоем общества, вырос полноценный человек с хорошим образованием. Только вот с одноклассниками и ровесниками Арине было трудно. Подростки - народец жестокий, белых ворон они не принимали категорически.       Арина с нетерпением ждала, когда же закончится эта школа. Она надеялась, что в университете жизнь её кардинально изменится. Что там её станут ценить не за внешность, а за знания. Ей хотелось поскорее получить свой аттестат и навсегда забыть об противных одноклассниках, которые так любили задевать её. И на выпускной она совсем не собиралась. Вот совершенно не собиралась.       Но слова стервозины Виолы её задели. Если с подготовкой к экзаменам им с бабушкой помогали старые подруги, то вот с платьем помочь никто не мог. Арина понимала, что бабушке это совсем не по карману, и даже не заикалась о платье на выпускной.       Она попробовала поговорить с мамой - нет, даже не о том, что ей нужны деньги! О том, что хотела бы видеть её на последнем звонке, где она будет выступать - впервые - танцевать школьный вальс, но мама... Мама сказала, что приехать не сможет, у её нового ребёнка тоже последний звонок в этот день - только в первом классе. И Арина с горечью поняла, что родная мать просто забыла, что у её дочери этот последний звонок - совсем последний.       Случилось это как раз в тот день, когда девушка чуть не заблудилась в метели в неизвестном ей районе. После разговора с матерью ей хотелось плакать и идти, куда глаза глядят. Или вернее, не глядят. Пока она бесцельно бродила по незнакомому району, начался ледяной дождь, ставший в конце концов снегом, а девушка окончательно замёрзла и промокла. А потом всё так завертелось!       "Если бы эта Виола видела меня в том платье на вечеринке!" - думала Арина. Она убеждала себя, что ей это не важно, но кого она обманывала? Уже и на последний звонок идти не хотелось, но она танцует там и не хочет подвести класс, пусть даже он к ней так относится...       С этими мыслями Арина пришивала кружевной воротничок и манжеты, которые нашла в бабушкиных чемоданах, к простому чёрному платью, напевая песенку одной из любимых групп: "Последний ваааааальс - он трудный сааааамыыыый".       Ей оставалось пережить в этой неприятной компании всего лишь несколько дней: последний звонок и экзамены.       Как хорошо, что в школах последние звонки разных параллелей принято делать в разные дни, - думал Морис, выкуривая очередную сигарету недалеко от школьного забора. Вот одиннадцатые классы всегда отдельно, вместе с первыми - преемственность поколений. Очень удобно. Особенно для педофила-извращенца, охотника за перезрелыми девицами в короткой школьной форме советского образца. Морис искренне надеялся, что на такого субъекта он сейчас не похож.       Высматривать Арину из-за забора было бесполезно: весь обзор загораживали если не огромные банты первоклассниц, то башенные начёсы их мам и бабушек. В прочем он надеялся, что когда мероприятие закончится, все начнут расходиться, и беловолосая девочка всё же попадётся ему на глаза.       Когда зазвучала уже знакомая мелодия вальса, ему всё же удалось в просвете между прутьями забора и чуть поредевшим рядом родителей увидеть свою цель. Арина была в простом чёрном платье приличной длины с белым кружевом и фартучком, с двумя премиленькими бантиками. В отличии от своих одноклассниц обута она была в лёгкие балетки, от чего танец ей давался легче, чем остальным. Морис на мгновение почувствовал себя набоковским Гумбертом. Тряхнув копной тёмных волос, отогнал от себя эту ассоциацию. В конце концов, он хотел просто поговорить. В этом нет ничего криминального.       Когда мероприятие наконец закончилось, школьники вместе с родителями зашли в школу. Морис чуть расслабился, предаваясь воспоминаниям о своём выпускном классе. И чуть было не проворонил ту, ради которой сюда приехал. Расходились школьники и гости шумными толпами, обсуждая предстоящий вечер. Для первоклашек были заказаны кафе со сладким столом, выпускников же ждали ночные клубы, маня прелестями взрослой жизни. Сколько юных тел сегодня упьётся до неприличия, можно было только гадать.       Арина прошмыгнула незаметно. Морис увидел лишь её беленькую голову с двум бантиками, скрывающуюся за углом дома. Он пошёл было за ней, но когда выглянул наконец из-за угла ,понял, что просчитался. Девушка села в автобус. Он бегом вернулся к машине и помчался вслед за ним.       Вышла девушка уже в центре города, там, где начиналась густая по-летнему зелёная аллея, в которой и скрылась. Место было неудачным ни для парковки, ни для разворота, и мужчине пришлось потратить некоторое время, чтобы найти, где оставить машину, и вернуться ко входу в аллею. Он уже не думал, что нагонит её, но всё равно шёл.       Арина не была верующей, но искренне молилась о том, чтобы день выдался пасмурным. Тогда она не сгорит на солнце, стоя на площадке перед школой. Конечно можно было бы вместо бантов надеть ажурную белую шапочку, но вид был бы уже не тот. Мольбы эти были услышаны.       Девочка искренне радовалась тому, что её платье получилось прям настоящим. У неё были кружева, с которыми выпускалась её мама. Девочки в классе искали платья покороче, кто не находил - подрезали. В купе с высоченными каблуками, их наряды напоминали определённого рода кино категории "для взрослых". Арина искренне посмеивалась над этим.       На последний звонок Виолы - любимой доченьки богатого бизнесмена - пришли не только родители, но и бабушки и дедушки с обеих сторон, и ещё кто-то из родни. Арина была одна - у бабушки был запланирован огород. Обижаться на пожилую женщину девушка не стала, всё ж с того огорода они кормились, а вот на мать обида разгорелась с утра пораньше. А тут ещё и Виола, которую, хоть и считали королевой класса, за глаза звали "сырком", подлила масла в огонь.       - Что, брошенка, никто не пришёл из твоих? - потешалась королева, а её свита радостно подхватывала и гоготала. - А как же этот твой - принц готический? Тоже тебя бросил?       Виола говорила о Морисе - больно кольнуло Арину. Она видела их идущих под руку.       - Что это, наша красная шапочка женишком обзавелась? - спросил кто-то из свиты.       - А то! - смеялась Виола. - Только и он - видишь - не пришёл...       К счастью для Арины, скоро началась официальная часть мероприятий, и стало не до разговоров. А напыщенная Виола, которой всю линейку мальчишки так и норовили задрать коротюсенькую юбочку, даже предположить не могла, что тот самый принц уже караулит свою Снегурочку.       После беседы, проведённой в классе, когда все стали расходиться по домам, чтобы подготовиться к ночной дискотеке, Арина быстренько выбежала из школы и направилась на остановку. Ей не хотелось никого видеть, разве что с Кимом бы она прогулялась, но тот пошёл провожать свою Аню из параллельного класса. Девушка была благодарна другу за то, что он заступился за неё и несколько раз затыкал рты смеющимся девицам. Но не могла же она требовать от него всё время быть рядом с ней.       Арина вышла из автобуса и юркнула под сень аллеи. Здесь летом даже в самую сильную жару было прохладно и приятно. А сейчас так и вовсе был приятный зелёный полумрак. На аллее было пусто - школьники, если и гуляли, то разошлись, взрослые работали. Вот за это Арина и любила своё свободное посещение в школе - всегда можно погулять днём в безлюдном месте.       Сейчас она забралась с ногами на спинку красивой резной скамейки. Ещё раз прогнав перед глазами сегодняшний день, девушка заметно погрустнела. Как бы ей хотелось, чтобы родители были сейчас рядом. Хотелось даже больше, чем платье на выпускной. Сама не замечая как, она заплакала.       Погода к тому времени тоже испортилась окончательно. Если с утра сквозь серые облака хоть изредка проглядывали солнечные лучи, то теперь зарядил дождь, да такой сильный, что девушка промокла до нитки буквально за несколько минут, не смотря на окружающие её густые кроны.       Через замызганные слезами и потёкшей тушью линзы, она увидела тёмную фигуру, идущую по аллее - кто-то как и она оказался пленником дождя. Фигура приближалась, девушка опустила голову - не за чем пугать прохожего расплывшейся косметикой.       Вдруг Арина ощутила, что ей на плечи опустилась плотная ткань - мужской пиджак, пропахший табаком и розами, а человек, который совсем недавно шёл где-то вдалеке, сидит рядом с ней прямо на спинке скамьи и протягивает ей белоснежный платок. Она всё же подняла глаза...       "Его тут только не хватало..." И разрыдалась ещё сильнее.       - Что случилось, Снегурочка? - спросил Морис. - У тебя же сегодня праздник, надо радоваться, а не рыдать. Или это плач по уходящему детству?       - Нет, - всхлипнула девушка, утирая нос кулачком.       - Тогда что? - не отступал мужчина. - И могу ли я чем-то помочь тебе?       "Тем, что уйдёшь", - подумала Арина, но вслух не сказала. Они посидели ещё какое-то время, Морис тоже изрядно намок, капли дождя скатывались с его волос и падали на деревянные рейки скамьи. Он махнул головой, словно отгоняя ненужные мысли, правда получилось не так эффектно, как с утра - с мокрых волос полетели брызги - и сказал:       - Ты так совсем замёрзнешь, пойдём, - он встал и протянул девушек руку.       Она подняла на него изумлённое лицо - все в потёках туши, прямо как тога зимой, и неуверенно кивнула. Ей это всё тоже напомнило зиму, но становилось как-то холодно и не уютно...       Морис усадил девушку в машину, завёл мотор, включил вентилятор в режим обогрева и подождал, пока продрогшая Арина не перестанет трястись от холода.       - Извини, что вмешиваюсь, - осторожно начал он, - но, как я понимаю, у тебя сегодня последний звонок, и наверняка ваш класс заказал клуб или кафе...А ты почему-то плачешь на скамейке вместо того, чтобы идти "наводить красоту" для вечеринки.       - Мне... мне просто не в чем идти, - кивнула Арина, пытаясь вытереть платком разводы туши, но только размазывала её ещё больше. - Да и не хочу. Мне там делать нечего.       - Не в чем? - Морис сам проходил и школьные конфликты и противостояния негласных группировок в школе, потом в вузе, но вот чего-чего, а финансовых проблем в его жизни не было никогда. - А знаешь что, Снегурочка?       Девушка подняла на него немного удивлённые заплаканные глаза с прозрачными радужками - она уже успела вытащить ненужные линзы. А он продолжил:       - Зима кончилась, снег растаял, пора разыграть другую сказку, а? Как думаешь? - и коснулся пальцами её лица, вытирая остатки туши.       - Какую? - не понимая спросила Арина, нахмурив светлые бровки.       - Ну например, "Золушку" - усмехнувшись ответил Морис и опустил руку на рычаг переключения передач.♔♔♔