Белая

Название главы взято из названия песни моей любимой Lacrimosa – Der Morgen Danach ("Утро спустя"). Однажды аффтор после бурного вечера, мучаясь с похмелья и напевая эту песенку себе под нос, совместил одно с другим и понял, что это песня как раз про его состояние: Dies ist der Morgen danach / Und meine Seele liegt brach "Это утро следующего дня, / И моя душа лежит разбитая."       ❆❆❆В черноте возникали зелёные и желтые полосы, всполохи синего пламени. Мелькали смеющиеся лица незнакомых людей, лица сочувствующие, лица насмехающиеся, лица злые, и особенно часто - одно лицо, похожее на крысиную морду. Жёлтый цвет всё сильнее заполнял собой пространство... Арина открыла глаза.       Солнечные лучи пробивались в щели между портьерами, за окном был ясный день. Арина пыталась сообразить, где она находится. Голова раскалывалась, во рту неприятно и сухо, тело болело. Девушка вздохнула, но вместо вздоха получился хрип. С трудом повернув голову, она обнаружила себя в привычном черно-фиолетовом интерьере. Спальня Мориса.       Вспоминая события вечера, Арина начала подумывать, а не был ли это сон? Уж слишком всё нереально... Слишком похоже на обычные её сны: прекрасные в начале и противные в конце. Ну конечно! Разве возможно с ней такое в реальности? Платье, бал, вальс... Конечно же это был сон. Но почему тогда так болит голова как с похмелья? Ну конечно же, она ведь так замёрзла накануне! И наверняка простыла... Пытаясь успокоить себя такими рассуждениями, Арина повернула голову в другую сторону, и вся только что выстроенная теория посыпалась прахом.       На тёмно-фиолетовой подушке, разметав чёрные волосы, спал Морис. На этом фоне его светлая кожа казалась мертвенно бледной. Обнажённая мускулистая грудь едва поднималась, и казалось, что он совсем не дышит. Он был безумно красив, и Арине стало не по себе. Приподняла одеяло - раздета. Если вчера она проснулась в том же, в чём провела вечер, то в этот раз её кто-то раздел. Она приподняла одеяло над Морисом - тот тоже был обнажён. Арина покраснела как пятиклассница. К своим шестнадцати годам опыта общения с противоположным полом у неё практически не было, и вид обнажённого мужчины в реальности, а не на картинке или фотографии, оказался шокирующим. Однако Арина была не так наивна, и прекрасно понимала, что значит проснуться голой в одной кровати с мужчиной. Особенно вспоминая то, что рассказывали Амина и Руфина...       Через боль во всём теле Арина повернулась в другую сторону, свесилась с кровати и встретилась лицом к морде с Князем. Верный дог спал у постели хозяина, охраняя его сон. Князь недовольно зарычал. Арина оскалилась в ответ. Перебираться через спящего Мориса ей не хотелось, она села на край кровати, глубоко вздохнула, и набравшись храбрости, перешагнула через Князя. Тот зарычал повторно, не ожидая такой наглости, но особо препятствовать не стал. Арина заплетающимися ногами побрела на кухню как была, голая и босая.       Безумно хотелось пить. Кафельная плитка на кухне обожгла холодом маленькие белые ножки, но девушке было не до того. Она жадно припала к кувшину с водой. Освежающая влага переливалась через край горлышка и тонкими струйками стекала по обнажённой груди девушки. Начав захлёбываться, Арина наконец убрала кувшин ото рта. Тяжело дыша, она вытерла губы и подбородок рукой, поставила кувшин на стол и, почувствовав на себе чей-то взгляд, оберунлась.       Морис стоял в дверном проёме, прислонившись к косяку, всё так же не одетый, но с простынёй на бёдрах. Вид у него был неважный. Арину уже во второй раз заливал краской стыд, только сейчас она поняла, что стоит посреди кухни нагая. Она, сделав ещё несколько глубоких вдохов в попытке успокоиться, наконец прервала тишину:       – Значит это правда? Ты всегда спишь со своими королевами?       Морис не ответив, усмехнулся и, оттолкнувшись от дверного косяка, подошёл к столу с кувшином. Его тоже мучило похмелье. Утолив жажду, он наконец повернулся к Арине и прищурившись устало спросил:       – Кто тебе это сказал?       Снова повисла тишина. Арина не мигая смотрела на него прозрачными глазами, переводя взгляд с одного зрачка мужчины на другой, от чего казалось, что взгляд её рассеянно подрагивает. Морис заметил, что один глаз девушки чуть косит.       – Да катитесь вы к чёрту со всеми своими балами! – наконец закричала Арина и, толкнув его в грудь, бросилась вон из кухни.       Ворвавшись в спальню, она ошеломленно осмотрелась по сторонам, нужно было найти одежду - ту, в которой пришла. Вещи нашлись на стуле рядом с комодом, сверху лежал её вчерашний наряд, под ним - давно высохшая одежда. Арина с презрением скинула на пол красное платье и схватилась за родные джинсы так, как утопающий хватается за последнюю соломинку.       Морис тем временем вернулся с кухни. По следам влаги на лице и волосах было видно, что он успел умыться и немного прийти в себя. Он приземлился в кресло рядом с кроватью и флегматично наблюдал за Ариной, суетливо натягивающей джинсы, потом свитер. Девушка же, стараясь не смотреть в его сторону, всё думала, стоит ли теперь стесняться своей наготы перед ним... Покончив с одеждой, Арина схватила свою сумку, что лежала там же на комоде и направилась к двери.       Реакция Мориса была молниеносной. Ещё быстрее успел Князь. Первый, только что спокойно сидевший в кресле, оказался в дверном проёме быстрее Арины, второй, так же спокойно наблюдавший за сборами девушки, бросился в ноги и зарычал. Арина попробовала обойти его, но Морис, раскрыв руки, загораживал ей проход к двери, на пороге которой уже уселся Князь.       – Ну и куда ты собралась? – на его лице появилась ухмылка.       – Пропусти! – Арина опять рванула вперёд и попала в его объятия. Девушка дёрнулась, но он держал крепко. И ей не оставалось ничего, кроме как схватиться за краешек простыни и потянуть его... Ткань упала к ногам мужчины, тот недовольно скривил рот, отвлёкся и пропустил девушку. Та же следующим шагом перепрыгнула Князя и побежала в прихожую, не услышав, как Морис придерживая пса тихо произнёс:       – Не надо, Князь... Она слишком сильно хотела уйти...       Пальто Арина натягивала уже в подъезде, спускаясь по лестнице.       Утро встретило её морозом. На ходу застёгивая пуговицы и заматываясь в шарф, Арина озиралась по сторонам, пытаясь понять, куда идти. Она плохо помнила дорогу, ведь к этому дому первый раз она попала случайно, а второй раз - под плащом, практически не разбирая дороги... Под его плащом. Где пахло табаком и розами. Перед глазами стоял его образ, такой каким он был при встрече, прекрасный и загадочный. Но вскоре образ сменился на крысиное лицо Клариссы, а в ушах зазвучали слова близняшек. “Вся тусовка весь год гадает, кто будет следующей!... Даже ради одной ночи...”       Она - следующая! Она - высмеянная девицей, похожей на крысу! Она - белая лабораторная мышь - оказалась следующей. Очередной в списке трофеев. Слёзы навернулись на глаза. Маленькая жгучая капелька потекла по щеке, тут же замерзая. Арина зажмурилась, чтобы остальные не потекли следом. С пеленой на глазах она как-то выбралась до проезжей части - значит тут недалеко должны ходить автобусы. Она уедет из этого района как можно дальше, а там уже будь что будет.       Когда пришёл автобус, девушка уже была практически спокойна. Только опухшие глаза выдавали недавний приступ расстройства. Арина достала из сумки маленькое зеркальце: макияж - остатки вчерашней роскоши - превратился в грязное месиво. В пути она привела себя в порядок на сколько это было возможно в тряском автобусе. Выйдя на нужной остановке, Арина углубилась в район пятиэтажек, практически бегом устремилась к давно знакомому подъезду, взлетела по лестнице на четвёртый этаж и лишь перед дверью, оббитой дермантином позволила себе остановиться и отдышаться. Сделав очередной глубокий вдох, она нажала на звонок. Дверь открыл высокий и худой смуглый парнишка лет семнадцати с раскосыми глазами.       – Арина! Ты? – парнишка явно не ожидал, хотя был рад её видеть.       – Я, Ким, я...       – Куда ты пропала? Классуха о тебе спрашивала... Ты заходи, что в дверях-то стоишь? Бабушка только чай заварила...       – Дела были, – Арина зашла в квартиру, начала разуваться.       – Арька, ты что ли? – раздался хриплый женский голос со стороны кухни. – Где ж тебя черти носили? Бабка твоя обзвонилась мне вся!       – Тут я, тут, пришла, – Арина потихоньку оседала на пол по стеночке. В глазах стоял туман, голова кружилась, а ноги предательски подкашивались. – Позвоните ей, скажите!... – последнее, что успела произнести Арина, прежде чем совсем рухнуть на пол.❆❆❆