«Причина стресса моей хозяйки — это ты, Арараги-кун. Она безумно влюблена в тебя»
Когда черноволосый, довольно уставший, юноша ступил на порог дома, стрелки на часах уже стремительно приближались к девяти вечера. Стоило ему только снять обувь, как его младшая сестра выглянула из кухни, обхватив губами краешек какого-то печенья, с которого периодически сыпались крошки. — О, братик пришел, — обратилась Цукихи к старшей сестре, которая в свою очередь что-то увлеченно готовила на кухне. — Особо не расслабляйся, скоро ужин будет готов! — заранее предупредила его брюнетка, вот только из-за этого печенье со рта у нее вылетело и, неудачно приземлившись на пол, разломалось на маленькие кусочки. Согласно кивнув сестре, начавшей собирать с пола лакомство, Арараги медленно поковылял на второй этаж, в свою комнату, при этом раза три споткнувшись на лестнице. Сегодня у него был поистине насыщенный день. Громко хлопнув дверью, брюнет медленно подошел к кровати, стоявшей у стены, и устало плюхнулся спиной вниз на мягкую поверхность. Матрас чуть прогнулся под его весом. Прохлада, исходящая от постельного белья, чуть охлаждала горячую кожу рук, заставив парня блаженно, а вместе с тем, и устало прикрыть глаза, дабы тщательно обдумать сказанные кошкой слова.«Если хочешь, что бы я исчезла, ты должен признать, что любишь мою хозяйку. Но есть и другой вариант — я должна избавиться от тебя»
Арараги безумно желал, чтобы демон поскорее покинул тело его подруги и оставил ее в покое навсегда. Но вероятность того, что кошка появится и на следующей Золотой неделе, постепенно возрастала, и это его ни капли не радовало. — Решил уже, что будешь делать, человек? — голос, наполненный ехидством, эхом пронесся в голове Коёми. Резко распахнув глаза, парень чуть повернул голову вбок. Белоснежные волосы демона, почти доходящие до щиколоток, излучали тусклый свет в кромешной темноте комнаты. Хитрые, выразительные, янтарные глаза с поперечными зрачками в упор смотрели на обессиленного вампира, лежавшего на кровати. Девушка легко и почти бесшумно спустилась со спинки стула, на которой стояла безо всяких затруднений, на пол, после чего так же бесшумно, подобно хищнице, пошагала к черноволосому. Хитро сверкнув глазами, светловолосая ловко забралась на кровать, тем самым нависнув над парнем. Ее губы растянулись в победной усмешке, когда в его глазах проскользнуло замешательство. — Я ни за что не откажусь от Сэндзёгахары, — шумно сглотнув, произнес парень. — Вот оно что, — тонкие белые брови чуть ли не соприкасаются на переносице, а улыбка постепенно становится еще более безумней. Эта фраза слетела с ее губ, словно вызов, брошенный недостойному противнику. Белоснежные локоны, подобно водопаду, спадают с хрупких девичьих плеч и немного щекочут щеки юноши. Демон слегка прищуривает глаза и медленно приближается к лицу Коёми. — Не прикасайся ко мне, ты можешь убить меня, — немного запаниковав, сказал черноволосый, непрерывно наблюдая за кошкой. — Если сама того захочу, — довольно произнесла девушка. — Я никогда не... Холодные демонические уста накрыли губы вампира, сразу же вовлекая в грубый, требовательный поцелуй. С грубостью, на которую и способны демоны, подобно этому. Ханэкава сплела их пальцы, крепко сжимая в своей ладони его ладонь и впиваясь тонкими, длинными ногтями в его кожу до такой степени, что кожа его немного распарывается и оттуда маленькими струйками стекают алые капли. Игриво проведя языком по нижней губе парня, кошка с легкостью срывает с его горла хриплый стон. Свободная правая юношеская рука, что до сего момента была полностью неподвижной и могла быть предназначенной для отталкивания Цубасы, словно не по воле своего владельца, потянулась к девичьей тонкой талии, после чего обвила ее и крепко прижала демона к себе. По подбородку Арараги потекла алая струйка, которая была вызванная укусом девушки. Громкий стук в дверь прервал тишину, доселе царившую в обители черноволосого. — Арараги-кун, немедленно спускайся на ужин, иначе я на тебе буду свои приемы отрабатывать! — голос Карен заставил парня отпрянуть от столь приятного занятия и посмотреть в сторону двери. Миг, и рука, недавно прижимавшая к брюнету Ханэкаву, тут же упала ему на живот. Посмотрев вверх, Коёми никого не увидел — словно так было и последние три минуты....лучшие три минуты.