Путь домой

Пожалуй, сержант Доусон поторопился причислить незнакомца к бродягам. Сам сержант застыл на пороге, с подозрением следя за каждым движением неожиданного посетителя. В кабинете царило молчание. Блад рассматривал стоящего перед ним человека, пытаясь унять бешено колотящееся сердце, а тот в свою очередь насмешливо уставился на губернатора. Одет незнакомец был хоть и небогато, но добротно. А жесткий взгляд темных глаз больше подходил наемному убийце, нежели блаженному.  – У меня для вас послание, синьор говернаторе, но дело не терпит лишних ушей, – с сильным акцентом произнес наконец незнакомец.  – Ваше превосходительство... – попытался возразить Доусон, но губернатор властным жестом указал ему на дверь. Сержант только крякнул, не смея перечить, и поспешил выйти из кабинета. – От кого? – хрипло спросил Блад. Посетитель извлек из-за пазухи плотный конверт и гибким движением скользнул к столу. Блад невольно прищурил глаза: ему была знакома подобная кошачья грация. Дойди дело до боя, это был бы очень опасный противник. – Читайте. Мне также поручено дождаться ответа, если таковой последует, – осклабился посланец.  Блад сломал печать, и на стол выпал небольшой листок бумаги, на котором было написано несколько строк. В кабинете словно полыхнула беззвучная молния, во рту сразу же пересохло: Блад узнал почерк жены. Он жадно вчитался в письмо. «Ваше превосходительство,  Бриг, на котором я плыла, выбросило на рифы, но Господу было угодно, чтобы я осталась жива. Дон Мигель де Эспиноса спас меня с разбившегося корабля, и в данный момент я нахожусь у него. Мне предоставлено все необходимое, пусть это Вас не волнует.  Условия моего освобождения будут изложены в отдельном письме.  Да поможет Вам Бог. Арабелла» «Жива! Она жива! Но... Дон Мигель де Эспиноса... Боже, почему именно он?!» Вместе с ослепительной радостью Блад ощутил почти отчаяние. Но сейчас было не время поддаваться эмоциям. Он еще раз посмотрел на письмо. Почерк был неровный, словно Арабелла торопилась или не вполне уверенно держала перо. И... почему она обращается к нему «Ваше превосходительство»? Что стоит за этими краткими строками, отстраненным тоном? Посланец понял молчание губернатора по-своему. – Возможно, синьор говернаторе сомневается? Дон Мигель предусмотрел это. В конверте есть еще кое-что. Питер взял конверт и, нащупав в нем что-то твердое, заглянул внутрь. Кроме еще одного листка бумаги, там был медальон на тонкой серебряной цепочке. Он прекрасно помнил этот медальон, Арабелла никогда не расставалась с ним. Но все-таки Блад открыл его: на миниатюре была изображена красивая молодая женщина с лучистыми карими глазами. Миссис Бишоп. Арабелла унаследовала глаза своей матери... Он закрыл крышечку и бережно положил медальон на стол. Ну что же, посмотрим, чего хочет дон Мигель. Испанский адмирал, в выражениях столь любезных, что это граничило с оскорблениями, предлагал Питеру Бладу сдаться ему. В противном случае Арабелла Блад предстанет перед трибуналом инквизиции в Гаване как еретичка и ведьма. Если его условия будут приняты, дон Мигель давал слово гранда Испании, что отпустит миссис Блад, не причинив той никакого вреда. Дальнейшее Бладу должен был сообщить человек, доставивший послание. «Суд инквизиции!» Блад откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Дон Мигель блефует, вряд ли трибунал инквизиции всерьез воспримет обвинение в ведовстве. Но Питер слишком хорошо знал, как, при должных подходе и желании можно состряпать обвинительный приговор. А желания испанцу не занимать. Блад подумал о жуткой тюрьме в Севилье, из которой ему чудом удалось вырваться. На его висках выступил холодный пот. Сама мысль о том, что Арабелле грозит опасность оказаться в подобном месте, была невыносима. И чем бы ни кончился процесс, сейчас его жена находится в руках жестокого человека, обезумевшего от жажды мести. – Что синьор говернаторе изволит ответить? – Да, – резко бросил Блад. Кривая усмешка исчезла с губ посланца дона Мигеля, когда он встретился взглядом с яростными синими глазами Блада. Матерый хищник безошибочно распознал в сидящем за столом человека зверя, не менее опасного, чем был он сам. – Ты испанец? Как твое имя? – Sono genovese*. У меня нет имени, моя мать не утруждала себя такими мелочами. Если вам угодно, зовите меня Тень. – Пусть будет Тень. Что тебе велено передать мне на словах? – К востоку от Эспаньолы лежит Исла-де-Мона. По прошествии месяца дон Мигель будет ждать там синьора говернаторе. – Тень подошел к столу и, взяв перо, набросал очертания острова прямо на письме адмирала, затем указал координаты и ткнул пером в рисунок, отмечая нужное место. – Ваш корабль должен бросить якорь вот в этой бухте. Но на берег сойдете только вы. Ваши люди останутся в шлюпке и после обмена доставят женщину на ваш корабль. Это все. – Ты видел мою жену? – Да. На нее не надели кандалы и не бросили в трюм. Пока. И вот еще что – не пытайтесь препятствовать моему уходу. Дон Мигель ждет меня еще две недели. Если я не вернусь, он исполнит свою угрозу. – А если ты споткнешься и разобьешь голову о камни? Корабль, на котором ты отправишься к нему, утонет или попадет в штиль?  – Тогда все закончится очень печально... для вашей жены. Постарайтесь точно следовать условиям дона Мигеля. Не стоит играть с ним. Помните о своей женщине. Ее жизнь может оборваться в любой момент, все зависит от вашего благоразумия. – Я учту твои советы, Тень. Постарайся и ты... беречь себя. – Блад продолжал в упор смотреть на Тень, и тот отвел глаза, вдруг усомнившись, что все пройдет гладко, и почти сожалея, что ввязался в это дело. ___________________ * (ит) Я генуэзец.