Игры времени.

Судьба. Очень странное слово. Кто-то в нее верит, говоря, что суждено. Кто-то пытается доказать обратное, говоря что можно изменить. И те и другие правы. И не правы. Судьба это просто слово. Библиотека тоже просто слово. Библиотека Судеб - истина. Просторное помещение, кислотно-зеленого цвета. Белые мягкие диванчики, в которых утопают четверо. Двое мужчин и две женщины, голубого оттенка кожи. - Недавно произошел сбой в мире 348, - ленно сообщил один мужчина. Ответа не последовало. Четверым созданиям в этой комнате нет нужды торопиться, они никуда не опаздывают. Время отмеряли напольные часы из белого дерева. - Да, я слышала - дети что-то изменили, - спустя четыреста смещений маятника в часах, отозвалась одна из женщин. - Так пусть и исправляют. - Безапелляционно заявил мужчина, почти без паузы. - Зачем же. Уже случилось масштабное событие - Мягко улыбнулась вторая женщина. - Нужна коррекция. Белые стены подпирали тонкие, шириной в одну книгу, высокие - что не видно вершины, шкафы. Потолок терялся где-то в этой высоте. - Я выбрал именно тебя, Анна Марко. - Размеренно проговорил мужчина, девушке, стоящей у стеллажей с книгами и скользящей взглядом по странице книги. - Ты довольно таки искусна в этом - исправлении маленьких ошибок детей, им еще учиться и учиться. - Светло-синие губы тронула теплая улыбка, вспоминая проказы детей, настолько незначительные для них, но оборачивающиеся трагедиями для миров. Но разве их это может волновать? Им не понять. - Мир 348 пошёл не по той колее, Главнокомандующим должен был стать Аокидзи, и спустя тридцать лет уйти на покой, закончив Эру Пиратов. Это главный пункт. В остальном, действия твои абсолютно безразличны, можешь развлекаться. Война в стенах Маринфорда остановилась. Белые и цветастые точки - пираты явно любят самовыражение стилем одежды, застыли. Кто-то застыл, уже заметивши неладное, кто-то уже делал шаг в том направлении, а кто-то даже и не подозревал о том, что должно случиться в ближайшем будущем, всего через секунду. Акаину, превратив свою руку в кипящую лаву уже устремил смертельную атаку на Монки Д. Луффи, которого прикрывает собой Портгас Д. Эйс. Анна Марко, озадаченно почесала нос. "Главнокомандующим должен стать Аокидзи." Великолепно, конечно же. Только как это сделать. Нужно убрать Сакадзуки Акаину. Убрать, но не убить. Значит нужно его опозорить. Если он убьет одного из этих мальчишек – карт-бланш на место Главнокомандующего у него в кармане. Мальчишек нужно вытащить из-под атаки. Но так, чтоб ей самой не появляться перед людьми, значит надо... Анна подошла, ступая босоножками по крошеву камня, приподняла подол зеленой юбки, доходящей до лодыжек, и со всей не девичьей силой ударила по колену мужчине в красной гавайской рубашке. Послышался хруст коленной чашечки. "Это больно должно быть", - мимолетно проскочила мысль, а Марко уже сделала пару шагов назад и щелкнула пальцами. Люди задвигались. Те, кто должен был упасть, упали. Те, кто должен был словить пулю, словил, на Анну попало пара капель крови, из разлетающейся головы дозорного или пирата, ее это не сильно волновало. Кто-то умер, девушка приветливо кивнула Ангелу Смерти, поправив огненно-рыжего цвета волосы, ей приветливо кивнули в ответ, принимая в свои объятья нового человека. Акаину с грохотом упал на землю, подняв пыль и крошево, лавовый кулак ударил в камень, расплавив его, Правая нога была неестественно вывернута, в области колена стремительно расползалась темно-красная лужа. - Переборщила, - печально постановила она, возводя яркие зеленые глаза к непривычно синему небу. "Ах, да, они же дышат кислородом". Девушка посмотрела на свою голубую от рождения кожу, уже подернутую белесыми пятнами. Спустя пару часов она будет выглядеть так же, как и люди этого мира, розовокожей, с румянцем на щеках, и такой же красной кровью в сосудах, как те капли на ее желтой рубашке. И это печально, два дня ей придется пробыть в этом мире, в обязательном порядке. Иначе будут последствия. Монки Д. Луффи непонимающе смотрит на спину своего брата, с изображением черепа с усами, переводит взгляд на лежащего адмирала дозора, и его взгляд озаряется пониманием и внутренней дрожью, зная, что могло случится, если бы не эта случайность. Портгас Д. Эйс изумленно переводит взгляд с пустого места перед собой на Акаину. - Что встали? Резче к кораблям! - закричал кто-то, и Огненный Кулак, хватает младшего брата за руку. Белоус радостно смеется. Марко Феникс взмывает в воздух, освобожденный от воздействия кайросеки. В бухту вплывает Ред Форкс, с корабля сходит Рыжеволосый Шанкс. Пуля, усиленная Волей входит аккурат рядом с позвоночником Монки Д. Луффи, тот падает на подкошенных ногах. Трафальгар Ло кричит, чтоб Мугивару несли к нему, что спустя секунду раздумий выполняется. Портгас возвращается к своим, Шанкс ввязывается в общее сражение. На поле появляется Маршал Д. Тич. Анна Марко чешет длинным, фиолетовым от лака ногтем висок. Что-то не так все задумывалось. Точнее задумывался просто упавший Акаину, а не ударившийся лбом об острый камень Акаину. Хорошо, что не убился, это было не желательным исходом, но без правой ноги точно остался. - Каждый раз, когда вы вмешиваетесь, начинается форменное безобразие. - Ангел Смерти, появившийся слева не выглядит недовольным, ему все равно, сколько людей забрать, а то, что сейчас некоторые люди мучаются от боли лишнюю минуту, его тоже мало заботит. Как и Книжника Библиотеки Судеб. Для первого главное, что не с их стороны совершён произвол, а для последней важно, что это приказ. - Когда исправляешь огрехи детей, всегда есть вероятность искажения. - Пожала хрупкими плечами девушка, посмотрев на мужчину, выше ее на две головы, явно два метра в росте. - Это не так уж и печально. - Понимаю, - кивнул мужчина, смотря на глупых людей, не имеющих и капли понятия о мироздании. Пожалуй, высокомерие, это порок каждого вечного. Но что поделать. - Списки обновились, - произнес Ангел Смерти, в руках которого появилась черная пухлая исписанная тетрадь, с именами датой рождения и датой смерти, и тут же исчезла, как и исчез сам мужчина. Но тут же появился рядом с душой, вышедшей из бездыханного тела, развороченного взрывом базуки, принимая ее в свои объятия. Списки обновились - история изменилась, и десятка секунд хватило, чтоб переписать миллионы книг судеб настоящего и будущего, передать списки умерших Смерти, а тому отдать их своим Ангелам. Десять секунд, и вот он – новый мир. Маршал Д. Тич грязно смеется, режет слух даже Анне Марко. Девушка задумчиво переводит взгляд на мужчину. "Маршал Д. Тич 1784-1823". Умрет еще через четыре года, а нарушает эстетику сейчас. Как она расслышала этот смех за всеми звуками стали, выстрелов, взрывов и стонах да криках, она не знает, да и все равно ей. Анна Марко задумчиво переводит взгляд на Ангела Смерти, тот ловит взгляд, жмет плечами и разводит руками. Смерть этого человека ему безразлична. Он умрет сейчас, в ближайшие четыре года не умрут сотни людей, павшие от его грязной руки. Анна Марко взвешивает, стоит ли ее эстетическое восприятие и пара минут терпения, двух секунд изменения истории мира и трех сотен людей, что не умрут, у которых появятся потомки и их станет в разы больше. Впрочем, до людей ей безразлично. А вот эстетика слуха предпочтительна сейчас. Плавное поднятие руки в сторону разглагольствующего человека, бахвалящегося сотворенными глупостями. - Ад по тебе плачет, глупец. - Резкое сжатие узкой ладони в кулак и глаза человека закатываются, с расширенными зрачками. Грузная туша падает со стены. При осмотре констатируют остановку сердца, если будут осматривать. Семья самое главное в любом мире. Ничто не стоит семейного очага. Душа Маршала Д. Тича трясется как осиновый лист, видя перед собой Ангела Смерти, а за спиной у него, рядом с лежащим Акаину, возле которого суетятся пара рядовых, девушку. Чьи волосы пылают оранжевым огнем на солнце, желтая рубашка окроплена кровью по левой стороне, подол зеленой юбки подметает крошево камня. Ее никто не видит, Ангела никто не видит, но истинный страх вызывают эти двое. Душа, а не разум, дрожат перед ними в страхе. Смерть принимает его, и душу, как крюком тянет вниз, в разверзнутое чрево Ада, где его уже ждет наказание - бескрайний холод, резко сменяющийся плавящей жарой. Нет наказания хуже, чем это место. Он видит лишь бездушные яркие зеленные глаза своего убийцы. Анна Марко отходит от Акаину еще на пару шагов, иначе становится подозрительным, что с одной стороны к нему не могут подойти. Главнокомандующим станет Аокидзи. Война Пиратов и Горосей не произойдет, вернее, будет не такой кровопролитной. Эра Пиратов и Горосей исчезнут в один день. Станут историей. Анна Марко изумленно переводит взгляд на человека - Эдварда Ньюгейта. Живой трехметровый человек смотрит прямо на нее, и улыбается, смотрит счастливо, с потаенной нежностью, любовью. Анна Марко приподнимает рыжие брови. Эдвард Ньюгейт - человек, чья Книга Жизни пуста. Абсолютно. В любом времени и отрезке. Такое случается, когда люди становятся связанными с одним из Книжников Библиотеки Судеб. Книга ее матери так же была пуста, до последнего ее вздоха. Затем в миг вспухла, записанная в ручную, подчерком ее отца. Значит, Старшие Книжники знали, кого именно нужно отправить в мир 348. Ее - Анну Марко. Значит, пришло ей время привести в Библиотеку Младшего Книжника, ее сына, ребенка такого же, как и те, что напутали с этим миром. Анна Марко рассмеялась, легко и заливисто. Никто не услышал. Анна Марко резко взмахивает руками, и картина Маринфорда пропадает перед ее взором. Теплый песок забивался в сандалии. Но Анне Марко все равно. Ее интересует лишь молодой мужчина двадцати двух лет, лежащий на темном песке, холодного моря. Девушка махнула рукой, и на воде, ходящей волнами, появился маленький кораблик, с одной каютой, маленьким трюмом. Оранжевые борта и зеленые паруса. Девушка не разбирается в кораблях, но знает, что у каждого должно быть название - Локи, будут звать так. Еще один взмах рукой и лодочка находится на песке. Весла лежат рядом. Провела руками по поясу и правому бедру. На талии появится пояс, с кобурой, в которой револьвер. Тонкий нож в ножнах. А справа висит мешочек, в котором находится чем перекусить. Из этого мешочка была вытащена пузатая фляга в стальном корпусе. Анна присела на корточки, отвинтила крышку и поднесла к губам усталого мужчины, с сухими губами, флягу, давая ток воде. Мужчина сделал одно глотательное движение, а затем, ведомый жаждой, открыл глаза и стал жадно пить. Позже, уже на корабле, выяснилось, что его зовут Эдвард Ньюгейт, он попал на этот остров случайно, а там нечего ни есть, ни пить, нашел только странный фрукт с завитушками, довольно таки отвратный на вкус. А потом от маха рукой смело часть живого леса. И он плохо понимает, что за чертовщина. Оказалось, про дьявольские фрукты он слышал, да считал забавной сказкой моряков. В Норт Блю плохо известно об этих дьявольщинах. И он пират. Анна Марко пообещала съездить ему по лицу, если ей что-то не понравится, и съездила, когда он шутливо хлопнул по попе. Ньюгейт отлетел в стенку, а Анна взмахнула рукой, наполняя трюм всякой всячиной и подавая ужин на стол. Эдвард оценил все и сразу. И сытность ужина, и силу хозяйки корабля, пошутив на счет того, нет ли у той Дьявольского фрукта, Анна лишь посмеялась и намекнула на Волю. Не раскрывая, что она по природе происхождения сильнее любого мужчины в этом мире. Так и плыли до следующего острова. Камбуз не использовался, но на столах всегда была еда. Она не спрашивала о целях и прошлом, он не спрашивал ее о том же. Спустя пару месяцев, почти год, никто не мог сказать, почему остались вместе. Присоединились к одной пиратской команде, держащей курс на Гранд Лайн. Анна Марко не знала, почему не исполнила волю своей судьбы сразу, не отдалась этому мужчине, не зачали ребенка, да она не исчезла домой. Эдвард Ньюгейт не знал, почему не желает, чтоб хрупкая внешне девушка, выламывающая дверь таверны или лавки, нечаянно нажав на ручку сильнее, чем требуется, уходила. Она может, он знает. И зная о своих чувствах и желаниях в отношении этой девушки, сходит на берег, и упрямо идет к дому с красным фонарём, игнорируя спокойный, не по годам мудрый взгляд. И каждый раз выбирает рыжую женщину, думая о той, что на корабле, зная, что она знает об этом его выборе. О его желаниях. Но ничего не делает. "Ты еще такой ребенок, Эдвард". Анна Марко ждет, когда он вырастет. Когда прекратит бояться, что она уйдет. Когда прекратит думать, что он для нее никто. Когда будет настолько уверен в себе, что войдет в ее отдельную каюту, наполненную травами и лекарствами, и спокойно, не спеша и без нервно подрагивающих пальцев, обнимет. Она подождет, у нее еще столько времени впереди. Целая вечность. Мужчина отлетает к деревянной шершавой стене, на палубу летят выбитые с корнем зубы. Анна Марко покрутила кулаком для виду - такой удар должен вызывать боль в костяшках. Хотя ее считают фруктовиком на этом корабле. Мужчина пытался подойти с непристойным предложением к единственной женщине-недотроге на корабле. Он новенький. Его никто не отговаривал, все знали, что Анна Марко не побоится, она ответит сильно и ощутимо болезненно. - Будет знать, как к нашему лекарю лезть, - весело засмеялся Капитан корабля. Он давно рад, что на его корабле появились эти двое. Он знает об их отношениях, которых вроде и нет. Но один влюблен в эту рыжую бестию уже девять лет. А та самая рыжая бестия, лишь на него смотрит так... непередаваемо, не читаемо, благосклонно. Будто на достойнейшего мужчину из всех. Анна Марко, совершенно не изменившаяся за все годы плавания. Та же нежная персиковая кожа. Горящие огнем на солнце рыжие волосы. Зеленые яркие и спокойные, не по годам принимающие смерть глаза. Одежда лишь изменилась. Фиолетовое платье в пол из хлопковой ткани, с оголенными руками. Анна Марко не меняется. Так же молчалива. Так же спокойно смотрит на спускающегося в город Ньюгейта. А Эдвард Ньюгейт все чаще безмятежно улыбается. Спокойно так, почти мечтательно. Он уже не боится. Он уже почти счастлив. "А у тебя какая цель, Ньюгейт?" Деньги его не интересуют. - Семья. И в тридцать два года он твердой поступью входит в каюту лекаря. Спокойно, тепло и мирно улыбается. Ловит такую же улыбку в ответ. Он вырос. Вырос настолько, чтоб понять и принять ее. Спустя десять лет после первой встречи они, наконец, говорят. Говорят долго и тихо. Она рассказывает все о мироздании, в котором занимает место Книжника Библиотеки Судеб. Не говорит только, почему именно он и как она это узнала - это будущее, Эдвард. Теперь он знает, что она уйдет лишь, когда он захочет, когда захочет родного ребенка. Сына. Чтоб она стала матерью его сына. Он пока плохо понимает, но она обещала, что он поймет, а так же узнает наверняка почему. Почему ей так важно растить его одной и далеко. Почему после этого они никогда более не встретятся. Не должны. Жизнь идет своим чередом. Но уже на Гранд Лайн, в Ватер Севан они отделяются от той команды. Их отпускают мирно, с попойкой и шумом. Они идут своим путем. Эдвард Ньюгейт начинает создавать свою Семью. Спустя пару лет море бороздит флагман, в Новом Мире несколько островов под мощной защитой черного флага с усатым черепом. Еще через пару лет команда Белоуса начинает делиться на дивизионы. И они встречают девочку, которую берут на борт и Анна Марко учит ее основам трав, тем основам, которые не знает ни один человек. Девочка возглавит медицинский отсек, когда начальница этого отсека уйдет. Спустя десять лет, но уйдет. Эдварду Ньюгейту уже тридцать восемь. И он уверен – не за горами тот день, когда он не обнаружит Анну Марко, все ту же юную девушку, на борту своего флагмана. Командиром первого дивизиона стал Феникс Марко. Все дивились имени мужчины, так копированному с фамилии их главного лекаря и жены, уже жены их капитана. Но Анна Марко и Марко Феникс молчат, пожимают плечами. Анна мягко улыбается, почти по-матерински. Феникс удивляется, смотря на эту девушку, но ничего не говорит. Он ведь тоже молчит о своем возрасте. Но начинает понимать - Отец не убьет своего ребенка, не избавит Марко, мечущегося в ловушке собственного фрукта. В ловушке вечной смерти и возрождения. Анна Марко почти чувствует конец этой истории. Она помнит свою мать - она умерла в человеческие восемьдесят. Она не помнит своего отца, он не пожелал жить без ее матери, он обменял свою вечность на сохранность жизни ее матери, она прожила на шестьдесят лет больше, чем должна была. Она знает, что долго не проживет, после его смерти. Тоска не будет снедать ее, пока он жив, но как только его обнимет Ангел Смерти, тоска убьет ее, не медля. Нависнет грозовой тучей и подарит ей жажду смерти. Она приведет своего сына, он станет Младшим Книжником. А она направится к главам, за успокоением, за смертью. Пойдет по дороге во тьму и растворится в ней, ведь у Книжников нет души. Книжники уходят обратно, и никто не знает что после. Но они готовы. Они проживают достаточно длинную жизнь, чтоб быть готовыми к мраку. Он всего этого не знает. Она радостна и грустна. Он хочет ребенка. Он готов к тому, что она уйдет. Он готов к разлуке. Его семья достаточно велика. Он почти готов к потере. Она чувствует маленькую клетку, только начинающую делиться. Она чувствует, как зачат ее ребенок, сын. Ему уже сорок восемь. Он ее провожает ночью, на пристани. На рассвете флагман отправится на встречу к двум другим флагманам. Спустя день весь Моби Дик будет гудеть о том, что Анна Марко, жена и любимая женщина их капитана сошла на берег и осталась там. Его сыновья понимают, что это значит - у них будет братик или сестричка. Но почему не на корабле? Ответа нет. Девочка, превратившаяся в уверенную девушку, будет гонять медсестричек, заняв главенствующий пост в медотсеке. Феникс Марко прикроет глаза, понимая, что маман более нет. Нет того человека, кто мог бы понять. А в газетах появилось первое сообщение о Гол Д. Роджере. Наглом юнце, активно портящем жизнь дозору. Время бежит быстрее, чем можно того ожидать. Ему уже семьдесят четыре. Эдвард Ньюгейт пережил многих. И того наглого юнца Гол Д. Роджера, чьего двадцатилетнего сына с веснушками они плывут спасать. Его собственному родному сыну уже должно быть двадцать четыре. У вечных другие сроки и беременности и родов. Шестнадцать месяцев. Его сыновья подняли ружья вверх, боевым кличем оповещая о своем приходе. Его сын сидит скованный наручниками, и всей душой желает, чтоб этой войны не было. Глупец, она будет. Он не желает казни своему сыну, в котором он видит такого же мальчика, каким был бы и его сорванец. Он не желает казни сыну своего друга. Воистину великого человека, с огромной душой. Эдвард Ньюгейт не верит в случайное падение адмирала. Он видел рыжее, яркое пятно в зеленой юбке, но не может пока посмотреть на нее. А когда смотрит, не верит. Она не та, кто напоил его водой на том скалистом островке. Она пустая, смотрит бесцельно. А он хотел бы верить, что она убила Тича из-за злости на предательство ее мужа. Но нет. А потом она вспыхнула, радуга цветов прошла по ее ауре. Она засмеялась так, как ни разу не смеялась. Счастливо и радостно, с огромным облегчением. Почти влюблёно. "Это будущее, Эдвард. Настанет тот день, когда ты увидишь тот момент. Ты поймешь." А потом она взмахнула руками и исчезла. Он был готов поклясться - она скоро появится на том скалистом острове, уже розовощекая, с кораблем и лодкой. Все в той же зеленой юбке и желтой рубашке. С фиолетовыми ногтями. Они скоро познакомятся в его прошлом, ее будущем. Пятьдесят два года назад. Игры времени. Его сыновья уверены - долго он не протянет. Слишком много ран, слишком много пуль, слишком тяжелые повреждения нанес их Отцу Акаину. Эдвард спокоен. Он прожил долгую и насыщенную жизнь. Он верит в них и верит в Марко. Он уже почти не ждет ее. А она является. Яркие волосы сплетены в косу, на ней белое платье, с расшитым драгоценными камнями поясом под упругой грудью. Не изменилась. Похорошела. Стала женщиной. Матерью. Матерью его родного сына. Матерью для Марко Феникса и той женщины, что правит в медицинском отсеке. Все так же молода. Она все так же мягко породному улыбается, а он думает, не бред ли это. Перед смертью то? Но Анна Марко щелкает пальцами, и все пули вылетают из тела, со звоном падая на деревянный пол каюты. Боли он не чувствует. Он тихой радостью смотрит в такие родные глаза. Зеленые. Как трава, на которой он любил лежать еще ребенком. Дверь каюты распахивается. На пороге стоят Эйс, Марко и старшая медсестра. За их спинами маячат остальные. Эйс порывается спросить кто такая эта рыжая девушка, но сначала обезвредить. А Марко и та женщина, что училась у нее лечить, останавливают его, хватая за руки и не веря, смотрят вперед. Анна Марко оборачивается, окидывает взглядом так давно знакомых ей людей и оборачивается обратно. Ее муж уже встает с кровати под восхищенные и неверующие вздохи команды. А затем девушка щелкает пальцами вновь, и они исчезают. Феникс отпускает Эйса и прислоняется к косяку двери. Не изменилась. Двадцать шесть лет прошло. Они оказываются в галерее, картины на одной стороне перемежаются расписными вазами. Окна во всю высоту стены. А за стеклом красная земля. Святая земля. Мариджоя. - Я давно уже держу Горосей под контролем, - тихо, с истинно женской теплотой произнесла Анна. - Мне нужно было место, где его растить. Эдвард Ньюгейт не спрашивал, почему не на Моби Дике. Он уже уверен в том, что знает ответ на это "почему". К их подходу к дверям, те распахнулись, показывая им одного из Горосей. Тот приветственно, с небывалой благосклонностью для Святого, кивнул Анне Марко. Затем пошел по коридору, не обращая внимания на дорогие элементы декора, абсолютно не нужные никому. На пирата он не обратил никакого внимания. Эдвард Ньюгейт здесь всегда желанный гость, но не его пиратская шайка. В синей гостиной их ждал ярко-рыжий, зеленоглазый мальчик лет семи, лицом вылитый отец. С взрослым взглядом. Двадцать четыре года. Взрослый разум в маленьком теле. Теперь он точно знает ответ на то "почему". - Папа? - И семилетний ураган кидается к высоченному мужчине. Анна Марко тихо радуется. У них будет два года, до смерти ее мужа.