Тео, мой Тео.

Малфой огляделся, поднял с пола окровавленную разорванную рубашку и вздохнул. Сколько же нервов стоила ему эта любовь... К запаху крови на рубашке примешивался едва уловимый запах миндаля. Драко вздрогнул. Этого не может быть. Скорее всего, он ошибается. Настолько смертоносная отрава не могла не подействовать. Сердце бешено застучало. Сколько раз за последнее время Нотт мог погибнуть... Какова вероятность того, что количество попыток его убить не перейдет в качество? Нет, этого нельзя допустить. Он уже терял его, еще раз подобное он не переживет. А ведь есть еще Гермиона и две маленькие жизни, которые растут у нее под сердцем. Сегодняшний враг не вписывался ни в какие схемы. Драко понял, что разговора с рогатым родственником Тео ему не избежать. Необходимо найти способ с ним связаться. В конце концов, он гарантировал Нотту безопасность. Цепкий взгляд выхватил случайно завалившийся за диванную подушку пузырек с остатками противоядия и круглую плошку из непонятного материала, в которой эльф вымачивал бинты. Драко позвал домовика и попросил тщательно все упаковать и спрятать. Необходимо было определить яд и состав противоядия. Предупрежден — значит вооружен, теперь только так. Проследив за тем, чтобы эльф выполнил его приказ, блондин побрел в сторону комнаты Тео, раздумывая, делиться ли с ним предположениями, . Дверь в ванную была приоткрыта. Драко остановился на пороге и замер, любуясь Теодором. Парень стоял к нему спиной.Он запрокинул голову, подставляя лицо под струи воды,которые стекали по его плечам, спине, ненадолго задерживались в районе крестца и устремлялись дальше, лаская упругие,крепкие как орешек ягодицы. Тео сделал шаг назад, шире расставил ноги и повернувшись к Малфою, провел рукой по груди,при этом слизывая с губ капельки воды. Он улыбался и поглядывал на Драко из-под ресниц, вырывая у блондина невольный вздох восхищения. Его Тео... Драко уже не помнил, в какой момент их многолетняя дружба превратилась в нечто гораздо большее. Тревога потихоньку отступила, давая волю другим ни с чем не сравнимым эмоциям. Быстро скинув с себя одежду, блондин шагнул под теплые струи воды, и, крепко сжав Теодора в объятьях, впился в приоткрытые губы жадным поцелуем. Тео ответил не сразу, позволяя Малфою хозяйничать у себя во рту. Он закрыл от удовольствия глаза и, тихонько застонав любовнику в губы, потерся об него своим возбужденным членом. Малфой резко отпустил его плечи, подхватил под ягодицы и прижал к стене. Тео обвил его бедра ногами и вытянул руку, в которую мгновенно скользнул пузырек со смазкой. Поерзав, он заставил Малфоя опустить его на пол. Драко не отрываясь целовал его шею, прикусывая и оставляя на нежной коже яркие полукружия зубов. Нотт, ласково остановив любовника, отдал ему смазку, повернулся спиной и оперся двумя руками о стену.Он расставил ноги, недвусмысленно повел бедрами и зашипел, когда Драко шлепнул его по заднице и хмыкнул. Блондин смазал себя и его,погладил тугое колечко и аккуратно протолкнул в горячую глубину два пальца. Тео прикусил губу и тихонько выдохнул. Третий палец вошел почти без сопротивления. Драко нащупал заветный узелок и легонько его помассировал, Тео застонал, изогнулся и напряг мышцы ануса, выталкивая пальцы и требуя главного. Малфой приставил головку ко входу и не торопясь начал вводить ее в Теодора, потом резко и неожиданно двинулся вперед, а услышав всхлип, вошел до конца. Прижав парня крепче, нашел его член и сжал у основания. Тео дернулся и зарычал, упираясь головой в стену,еле сдерживаясь,чтобы не вскрикнуть от боли. Малфой, не давая времени Тео времени привыкнуть, начал двигаться размашисто, полностью выходя и резко загоняя член до основания, раз за разом ударяясь бедрами о ягодицы любовника. Нарастив темп, он почувствовал, как расслабляется и начинает двигаться ему в такт Теодор. Отпустив его член, Драко придержал парня обеими руками за бедра. Нагнув Тео еще больше, Малфой с размаху вколачивался в него, не давая сдвинуться с места и на миллиметр. Тео кончил сладко. Без рук. Пока Драко его трахал, раз за разом нанося почти болезненные удары по простате, он провожал всхлипом каждую струйку спермы, самопроизвольно выстреливающую и тут же исчезающую в потоке воды. Малфой сходил с ума. Этот секс не был просто сексом. Он чувствовал каждой клеточкой своего тела,как горячая волна заполняет член мужа, как вырываются наружу перламутровые белесые струйки, и сознание Теодора взрывается тысячами искр, срывая крышу и наполняя блаженным безумием обоих партнеров. Драко вскрикнул и протестующе сжал до синяков упругие бедра любовника. Ему хотелось продлить эту сладкую пытку, но он больше не мог терпеть,чувствуя, как его разрывает изнутри. Несмотря на просьбы Теодора так не делать, он кончил в него с громким стоном, мощной струей изливаясь в горячее нутро, заставляя Нотта дернуться и вздрогнуть от боли. Вынимая член и, надавливая на припухшее колечко ануса, он бездумно смотрел, как вытекает из Теодора его сперма. Драко развернул Тео к себе и поцеловал. Делая воду прохладней, он не мог оторвать взгляд от любимого лица, прикрытых от удовольствия глаз. Ждал, пока Тео откроет их и подарит ему благодарный, наполненный любовью, золотистый взгляд. — Люблю тебя, — Нотт потихоньку пришел в себя. Нежась в объятьях любимого,он расслабленно опустил голову ему на плечо, шептал ласковые слова, довольно щурился и мурлыкал. Драко невольно находил много общего в том, как ведут себя после секса оба его супруга. Он был счастлив... *** Патронус от Малфоя и отголоски того, что происходило в ванной Нотт-мэнора, успокоили Гермиону,уже нарисовавшую себе страшные картины. Гарри предложил пройтись по поезду и поискать знакомых. Сбор старост был назначен за два часа до приезда в школу, а до этого всем префектам вменялось в обязанность присматривать за дисциплиной в своем и соседних вагонах. Узнав, что старостой мальчиков восьмого курса назначили Уизли, Гермиона дулась на Поттера, который принять значок отказался наотрез. Ее беспокоило, что отношения с рыжим семейством разладилось окончательно, и найти с ними общий язык, она не надеялась. Соседний вагон был полон малышней, и студенты, начиная с четвертого курса, заблаговременно перебрались подальше, предоставив этой орде полную свободу безобразничать, орать и драться. Зайдя в этот «опасный» во всех отношениях вагон хотя бы потому, что в нем ехали Доминик и Изабель, присмотреть за которой еще на перроне попросил сразу исчезнувший из поля зрения Блант, Поттер достал палочку и сделал знак Гермионе держаться сзади. В вагоне творилось что-то невероятное... Первым, что увидели гриффиндорцы, был вылетающий из открывшихся дверей купе рой невообразимых пчел. Чуть крупнее настоящих, раскрашенные в цвета Хогвартских факультетов и вооруженные разнообразными предметами — от рогаток, сковородок до миниатюрных бейсбольных бит, они напоминали смешных мультяшных героев. Насекомые угрожающе жужжали и грозно размахивали оружием. В мгновения ока пчелы разлетелись по всему вагону, залетая, заползая и просачиваясь в малейшие щели. Не прошло и нескольких секунд, как из всех купе с визгом и хохотом стали вылетать дети. Ошарашенный Поттер, подняв палочку, чтобы развеять безобразие, резко передумал и обернулся к Гермионе, показывая ей жестом на выглянувшие из «улья-купе» довольные физиономии Доминика и Изы. Мальчик тихонько свистнул, и пчелы, повинуясь создателю (гриффиндорка не сомневалась кто им являлся), быстро вернулись в коридор и, построившись в четыре квадрата по своим цветам, заняли позиции для боя. В центре каждого каре были разукрашенные ярче других и более крупные «Матки», вооруженные скалками и другой кухонной утварью. Они отсалютовали Доминику и подали сигнал к началу боя. По одной только Мерлину известной причине, золотисто-красное каре, почти слившись с серебристо-зеленым, рьяно кинулось в атаку на синих и желтых соперников. Привлеченные безумным шумом и хохотом, стали подтягиваться студенты из соседних вагонов. Заполняя собой все пространство, они замирали, а сообразив, что происходит, начинали смеяться и громко подбадривать бойцов с цветами своих факультетов. Доминик, светясь от счастья и гордости, одной рукой приобнял хохочущую до слез Изабеллу, а второй, как заправский полководец, искусно дирижировал боем. Оказавшиеся в числе зрителей старшекурсники начали делать ставки, ни капли не смущаясь того, что староста восьмого курса, героиня войны Гермиона Грейнджер, безуспешно пытается навести в вагоне порядок. Тем временем сине — черные и желтые перехватили инициативу, беспощадно лупцуя «гриффов» и «слизней» почем зря, чем вызвали новый приступ веселья и активности. Поттер, крепко обняв подругу и не давая ей испортить представление, веселился от души, сожалея, что Панси отказалась с ними идти и все пропустила. Он уже мысленно сочувствовал декану, которому предстояло получить под свое крыло такое сокровище, как Доминик, а вместе с Изабель — взрывоопасную смесь непредсказуемого действия. Поттер надеялся, что Малфой с Ноттом не дадут своей супруге очень сильно давить на мальчика. Бой закончился неожиданно. Выждав время, когда соперники выдохнутся, растратят свой запал и растеряют оружие, «барсучата», повинуясь писку своей «королевы»,перегруппировались и, оттеснив черно-синих, как следует вломили красным и зеленым, почти празднующим победу. Закончив бой, пчелки дружно раскланялись, пропищали «God save the Queen»* и, попадав на пол, превратились в разноцветное веселое конфетти. Поймав красноречивый взгляд Гермионы, Доминик виновато улыбнулся и спрятался, пользуясь тем, что протиснуться к его купе она все равно бы не смогла. Вернувшись к себе в вагон, гриффиндорка рвала и метала. Гарри спокойно выслушав тираду, хмыкнул и сказал ей, что она сейчас безумно напоминает ему Амбридж в лучшие ее времена. Получив от смеющейся Панси ладошкой по лбу, он сделал трагичное лицо, посетовал, что его окружают зубрилы, и пошел вместо Гермионы патрулировать другие вагоны, собираясь поболтать с Ником и Изабель. Но подступы к их купе по прежнему были перекрыты, оттуда раздавался смех и звонкие голоса, все еще обсуждающие пчелиную битву. Сделав в памяти пометку найти фиал и сохранить воспоминание, чтобы показать Малфою, Гарри в прекрасном настроении прошел до багажного вагона, встретив почти всех, кого ожидал увидеть.Он удивился, как быстро разносятся слухи и искажается истина, обрастая все новыми подробностями. О том, что происходило в вагоне малышни, уже рассказывали сказки. Поведав в двух словах Невиллу и Луне о пчелином шоу и пообещав показать воспоминание,он вернулся в свое купе. Разбудив задремавшую Гермиону, волшебник напомнил ей о собрании префектов и вызвался ее проводить, небезосновательно волнуясь по поводу Рона. — Гарри, успокойся. Рональда я не боюсь. При всех он побоится ко мне цепляться, а то потеряет значок. — И все же я пойду. Не спорь, Герм. Драко мне не простит, если кто-то посмеет тебя расстроить. Панс, ты пойдешь с нами? — спросил он жену. — Идите уже. У меня осталось несколько глав, — девушка постучала по раскрытой на коленках книге,— а вы не даете мне дочитать. Всегда знала, что гриффы болтливые и беспокойные, но не думала, что настолько!— рассмеялась миссис Поттер, уворачиваясь от возмущенного супруга,намеревающегося ее зацеловать.— Только вовремя возвращайтесь. Гермиона надела школьную мантию, приколола значок старосты и предложила Гарри сделать тоже самое, чтобы потом не одеваться в спешке и на ходу, подавая дурной пример младшим курсам, готовым копировать каждое его движение. ===================================================================== Не буду выпрашивать развернутые комментарии, но вы, редисочки и лентяйчики, все же чиркните пару строчек. А то я уже и не знаю что думать.То ли вам не нравится, то ли просто слишком хорошая погода и вам некогда.