***

За тобой через года иду, не колеблясь. Если ты — провода, я — троллейбус. Ухвачусь за провода руками долгими, буду жить всегда-всегда твоими токами. Слышу я: «Откажись! Пойми разумом: неужели это жизнь — быть привязанным?! Неужели в этом есть своя логика?! Ой, гляди — надоест! Будет плохо». Ладно! Пусть свое гнут — врут расцвеченно. С ними я на пять минут, с тобой — вечно! Ты — мой ветер и цепи, сила и слабость. Мне в тебе, будто в церкви, страшно и сладко. Ты — неоткрытые моря, мысли тайные. Ты — дорога моя, давняя, дальняя. Вдруг — ведешь меня в леса! Вдруг — в Сахары! Вот бросаешь, тряся, на ухабы! Как ребенок, смешишь. Злишь, как пытка... Интересно мне жить. Любопытно! (с) Роберт Рождественский Я люблю оранжевый цвет, но мне же нельзя... у меня аллергия. Я хочу выбрать красную помаду, но мне суют не приметную жидкую гамму блеска. Я одела желтый плащ, но его у меня отобрали. Я завязывала белый галстук на черной рубашке и его меня лишили тут же. Я перебирала голубые и розовые чехлы на телефон, как подошел человек в сером пиджаке и строгих черных брюках со стрелками. У него было желтовато скудный цвет лица и недовольные взъерошенные усы, мой взгляд уловил небольшой кусочек помады в его уголке криво сложенных губ. - Не троньте не свое - пролепетал он хриплым полным неприязни голосом. - Не свое? Это мой выбор, а вы... - Не троньте - он не дал мне закончить и взяв крепко за локоть стал выводить из магазина. - Да что вы себе позволяете! Отпустите же вы меня. - но он выпроводил меня на улицу и закрыл магазин. Мимо меня прошла тень, еще одна и еще пара. Я спускалась по витиеватой лестницы вниз к товаром с неприметными вещами, серыми газетами и однотонными блокнотами. Не свое... Чье-то чужое значит. Я натолкнулась на одно парня, не заметит его невозможно. Глубоко синий цвет джинс, белая рубашка, плащ светлого серого цвета, синий в тон джинсам тонкий шарф. - Извините.. и вас тоже? - о чем это он, я взглянула в его серые глаза удивленно. - А вы о чем? - Тебя выгнал тот продавец из магазина, так ведь? - Ага... - И меня.. Посчитал, что яркость не мое. - По тебе и не скажешь как-то.. - невольно улыбнулась. - В кафе? Я кивнула. Мы прошлись по небольшому мосту, что был раскинут между двумя улочками и свернули с Северной к Южной, там даже ветер был другой не то что атмосфера. Все приятно яркое, не угрюмое, как на Северной. Радовало. Безумно хотелось петь... - Вон в то. К Сью. - я только сейчас опомнилась, что иду не одна, а кем-то чье имя до сих пор не знаю. - А кстати.. - Ники... А ты? - Рин.. - он вновь заставил меня улыбнуться, такой шалости, как предугадывание чужих мыслей. Мы пришли быстро стоило всего лишь перейти на другую сторону и вот мы тут, перед красной вывеской, броской витриной скрывающей находящейся внутри. Дверь правда была деревянной, но с очень красивым витражом. Мы вошли и свежесть и теплота кафе ударила в ноздри, грудь и даже ласково прошлась по волосам. Приятная блюзовая музыка не ударяла, а тихонько лилась из патефона с пластинкой, не громко, не тихо, так чтобы можно было говорить полушепотом и громко смеяться. Мы выбрали место возле одного из уголков, неприметно для окружающих, но открывающее все кафе, словно выложенные бусинки на ладошке ребенка. Нам принесли меню, но мы сразу же заказали по два кофе и апельсинные дольки в креме. Милая официантка улыбнулась нам словно мы пара и украла всего лишь пять минут нашего времени. Крем был с голубенькими звездочками шоколада, а дольки раскрывались словно солнечные лучи, в кофе плясала коричневая пенка, а тонкий не уловимый дымок тепла дарил бодрящий аромат. По началу примерно до середины наших фарфоровых белых кружек мы не начинали разговора с Ником, но вскоре, скорей из-за моего пристального взгляда пробегающего по его рыжим прядкам волос и серым глазам и бегающим от пуговицы висящего пальто к его пуговичкам на рубашке, он решил нарушить наш с ни не разговор. - А знаешь я раньше не примечал тебя тут.. - вот так, этот человек, что уже ворвался в мои мысли, только сейчас решил отметить данный факт. Да я была родом из другого городка, а переехала, лишь из-за неимения нужно работы. Выучилась, а идти с таким диплом некуда. Все смеялись над мной, потому что знали, что куда мне... у всех какая-то рабочая, а я в гуманитарии день напролет пишу свои рассказы, свои так и не законченные книги. - Да я лишь пару тройку дней, как здесь.. ищу работу, но не могу... - я опустила взгляд к долькам и наконец потянулась к одной... - Гуманитарий закончила? - Откуда ты понял? - Да по твоему взгляду.. не приземистому, но целеустремленному взгляду и лукавых глаз, когда на чем-то заостряешь взгляд и даже по тому, как ты изучаешь детали, словно пытаешься запомнить и описать это у себя в голове. Он опять врывался в мою голову, пытался, нет он просто понимал меня с полуслова. *** Мгновенное воспоминание ударило током по телу и побежало передавать свои импульсы дрожью по телу. То понимание и яркость этого человека, как же оно могло легко раствориться в обыденности вечеров проведенных вместе. Сейчас я стоя на кухне не щадя сердце ревела в полустонах от боли. В руках ничего, на теле мятые одежды, потому что пару минут назад сминала все не веря, в душе пусто. Он как и пару лет назад меня, встретил девушку другую, более близкую на данный момент ему. Но все. Взяв себя в руки нужно собрать его вещи. Футболки, джинсы, пальто и пиджак подаренный мною ему, на небольшом кармашке с правой стороны вышито золотистыми нитками "утопая в горести не забывай о тех с кем было хорошо". Я думала слишком длинная фраза, но все равно вышила ее. Этот пиджак он надевал на похороны своей тетушки Сью. Через час он стоял возле когда-то нашего крыльца, а теперь просто моего. Он такой же яркий и улыбающийся как в нашу первую встречу. Смотря на меня словно на ребенка и глаза говорят "не взрослей, тебе идет.. очень". Я держусь, пытаюсь держаться, но в конце не могу и обнимаю его со спины. Тихо всхлипнув носом, чувствую, что меня резко разворачивают и впиваются в губы. Мы целовались минут семь, почти восемь. Я считала думая о нем. - Что происходит? - вглядываюсь в его глаза. - Я не знаю... - тихим шепотом в ухо. - Мы должны остановиться. - Да. - Мы остановимся? - Нет.