***
Как только небо стало серым, а из-за горизонта показался золотой диск солнца, Гажил поспешил к Джувии, которая уже несколько дней не появлялась в отделе. Перед этим от получил несколько сообщений от подруги, которая сетовала на жизнь и плохой иммунитет и просила примчаться, как только появится что-то новенькое по убийству Анабель. И вот Гажил стоял около двери напарницы, переминаясь с ноги на ногу — то, что он принёс ей, было ещё одной не менее запутанной и сложной частью этой загадки. Джувия открыла сразу. Она стояла в объёмном махровом халате, устало улыбалась и морщилась от головной боли. Редфокс сразу же заметил бледность лица Локсар, тёмные круги под глазами и влажные глаза. — Простыла? — Гажил молча зашёл в квартиру и прежде чем скинуть косуху, проверил лоб Джувии, — вроде, жара нет. — Всё хорошо, скоро буду как новенькая. Лексус мечет гром и молнии? — с улыбкой спросила она, подавая Гажилу тапочки. — Сказал, чтобы ты выздоравливала, — кивнул Редфокс, — ему трупы в отделе не нужны, их и в делах достаточно. — Поверить не могу, что иногда он бывает человеком. Будешь чай? Ромашковый. Твой любимый. Гажил улыбнулся, приобнимая Джувию. Всё-таки эта девушка стала ему как сестра и без неё он наверно и не представлял этого города и своей жизни. Локсар потрепала его по волосам и позвала на кухню. На плите бурлила кастрюлька, по кухне витал навязчивый запах куриного бульона и медикаментов. Настоящий лазарет. Чуть дальше, в столовой, уже стоял поднос с угощением и чайник с чашками. Несмотря на столь ранний час, Локсар уже суетилась на кухне. Гажил молча положил перед Джувией несколько папок. Она удивлённо приподняла брови и открыла первую. — Та-ак… — Локсар замерла, — неужели… — Да. Насколько связаны эти преступления судить трудно. Но почерк примерно один и тот же… Всё-таки не каждый день попадается псих, разделывающий девушек с таким остервенением. Джувия несколько минут вчитывалась в белые листы, просматривала фотографии, сравнивала почерки преступников и время от времени хмурилась. Она наверняка знала, что работы прибавиться и придётся вновь проводить совещание, вызывать экспертов, чтобы понять насколько похожи эти преступления. Но в этом были свои плюсы… — Тем лучше, — искренне призналась Локсар, захлопывая обе папки и отодвигая их подальше от себя. На непонимающий взгляд Гажила она развела руками, — ну, а что? Одна проститутка, другая — трудный подросток, состоящая на учёте в полиции, третья… — Джувия осеклась. Фотограф ждал, что же она скажет насчёт Анабель, но Джувия лишь пожала плечами: — Никого из них уже не поднимешь и не спросишь кто же вспорол им брюхо. Зато у нас расширились возможности. Гажил был удивлён. Нет, Гажил был поражён, но вида не подал. Детектив всегда была на шаг впереди всех, но отнюдь не из-за того, что умела идти по головам. Скорее наоборот — Джувия была холодна разумом, но гуманна и пацифична до тошноты. Конечно, в данный момент она права, но даже если отбросить социальную роль стражи правопорядка и остаться просто человеком, Локсар как-то слишком оледенела к таким вопиющим делам. Или Редфокс постарел до сентиментальности?.. — Некогда хандрить, — Джувия, нахмурив брови, смотрела в одну точку перед собой. — Если этот маньяк выйдет на улицы N снова, то мы сильно оплошаем. — Но это как искать иглу в стоге сена, — Гажил закурил. — Никаких тебе общих черт, никаких улик. Идеальное преступление — всё чисто, без следов, даже жертвы молчат, — хмыкнул он. — Что делать, детектив? — Не бывает идеальных преступлений, Гажил. Рано или поздно он даст осечку. — А почему мы решили, что это Он? Может быть, это девушка? Детектив Локсар взглянула на него как на умалишённого. «Ты же это не серьёзно?» — вопрошал её взгляд и насмешливый вид. Она молча встала и выудила из коробки фото Анабель. — Я могу ошибаться, но вроде как это фото делал ты. Если это девушка, то девушка-бодибилдер — как по твоему тело подвесили на железном пруту на полметра над землёй? Нет, детектив Редфокс, эта версия никуда не годится. — Вот поэтому я фотограф.***
Тонкой струйкой алкоголь вьётся по горлу и обжигает желудок. В голове сразу переклинивает, и едва ощутимое марево накрывает разум, словно покрывалом. Теперь, отключая боль и включая лишь некоторые инстинкты, позволяющие жить на пятьдесят процентов, можно было расслабиться. Детектива Фуллбастера в этом грязном и пропитом месте знали уже очень хорошо. Не считая того, что в баре проводили время люди криминальных кругов, так ещё и персонажи, чьи жизни Грей без особой осторожности ставил под угрозу тюремных нар и низкосортной похлёбки. Но вот старые должки возвращать Грею не хотели, особенно после того, как в попытке помянуть прошлое, один из бывших заключённых распластался на полу в луже крови с дырой в голове. «В аккурат посередине», — присвиснул в тот вечер бармен и жестом приказал убрать труп. Больше ни с детективом, ни с его «Кольтом» разговоров вести никто не хотел. Про то, какими судьбами Грей оказался в таком паршивом месте, преступный мир прознал и, как признавались в своих кругах, каждая банда была обеспокоена появлением потрошителя: на их подпольном бизнесе отражалось каждое волнение на улицах N. Но на помощь низов уповать не приходилось, поэтому детектив лишь потягивал виски, изредка чередуя его с бренди или ромом. Прошло несколько недель после смерти Анабель, а Грей так и не появлялся в их квартире. Только раз. Он скитался по гостиницам, хостелам, порой спал в участке или находил приют в круглосуточных заведениях, — обычно с крепкой выпивкой — но не появлялся там, где стены помнили заливистый смех, постель — жаркие объятия и полные наслажения ночи, а расставленные вещи ещё хранили живой запах хозяйки квартиры. Всё было так, как она оставляла. Даже чашка со следами помады, которую так любила Анабель, и свёрнутый наспех плед с раскрытой на нужной странице книгой Рекса Стаута.* Он закрыл за собой дверь и оказался в квартире, где совсем недавно его встречали ужином и поцелуем, и беззвучные, но рвущие душу на части рыдания заставили Фуллбастера бессильно осесть на пол, царапая холодное покрытие, ломая ногти, но он был не в силах остановиться… Когда боль когтистыми лапами сжала сердце, детектив сделал знак бармену, и вновь янтарная жидкость в гранёном стакане сыграло роль болеутоляющего. Он практически сразу разработал оборонительную стратегию: либо забываться на работе, погружаясь в тяжёлую умственную активность будучи одержимым местью, либо вливать в себя литры пойла, чтобы наутро не помнить ничего, чувствуя облегчение от провалов в памяти. И ему всё нравилось, и его всё устраивало. Покручивая на кольте барабан с патронами, он удовлетворённо улыбался: как только убийца Анабель будет пойман, — хотя в перспективе Фуллбастеру хотелось своими руками отправить мучителя в ад, проделав с ним такие штуки, какие не снились ни одному потрошителю — Грей тут же пустит пулю в висок. Жизнь без смысла, который он вложил в любовь к Анабель, не имеет значения. Новая порция алкоголя. Бармен неодобрительно хмыкнул, но продолжал протирать бокалы, настороженно поглядывая на странного посетителя. Неожиданно рядом с детективом Фуллбастером приземлилась стройная фигура. И всё бы ничего, но белая рубашка с по-мужски закатанными рукавами, классические брюки и спокойный голос никак не вязались с этим местом. — Двойной виски со льдом и пепельницу, — тонкие пальцы выудили пачку сигарет из нагрудного кармана, чиркнула зажигалка и струйки дымка завились над парой. — Добрый вечер, детектив. Рада, что мне удалось застать вас в неформальной обстановке. — Пошла к чёрту, дорогуша, у меня нет времени болтать с тобой о жизни, — Грей бросил равнодушный взгляд на незнакомку и, пошатываясь, встал, намереваясь уйти. — Меня зовут Эрза Скарлет. Анабель была моей подругой. Я прибыла сюда, чтобы помочь с расследованием смерти Анабель. И я могу быть полезной. Грей остановился и замер. Одно упоминание о возлюбленной выбило весь хмель из головы. Фуллбастер вновь взглянул на Скарлет; она в свою очередь улыбнулась, самоуверенно и нахально, отчего детективу стало как-то не по себе. Словно она охотник, а он жертва, попавшая в капкан. Но вырываться не было смысла. Грей криво усмехнулся. Вечер обещал быть интересным. — И ты хочешь вести расследование вместе со мной? — уже выйдя из захудалого места, переспросил Грей. — Если есть такая возможность, — Эрза кивнула. — Если нет, то хотя бы иметь непрямой доступ к материалам дела и помогать, чем смогу. Анабель сделала для меня многое в своё время… Узнав о её гибели, я была потрясена, — вновь чиркнула зажигалка и едва заметный в темноте дымок взвился в воздух и растворился, — пусть мы не были близкими друзьями, но… Повисла тишина. Для убитого горем Фуллбастера, который так старательно пытался спрятаться за высокой стеной, выстроенной тяжёлым трудом и самоконтролем, слова были излишни. Забившись в своём одиночестве в самый дальний угол, отгородившись от друзей и родственников, он ждал человека из вне, кто также будет чувствовать одиночество от потери Анабель, поэтому появление Эрзы было воспринято им как знак свыше. А Скарлет была тонким манипулятором и знала, за какие ниточки дёргать, чтобы Грей поддался. Она постучала по каменному панцирю, и он тут же рассыпался, как песочный замок. Каково же было её удивление, когда Грей жадно глотал все эти выдуманные на ходу рассказы про детство и школьные годы, и Эрза победно усмехнулась. То ли бдительность детектива усыпил алкоголь, то ли его настолько сильно подкосило горе, но Фуллбастер внимал почти каждому слову Скарлет, тяжело дыша от бурлящих внутри слёз. А Эрза всё больше удивлялась тонкой человеческой натуре и даже на мгновение пожалела, что лично не знала Анабель Фуллбастер. Сейчас же для неё было главным найти поддержку в лице детектива и контролировать ход расследования изнутри, а если полиция выйдет на след Драгнила — увести в сторону, чтобы дело не пошло прахом. Слишком велик соблазн для неё самой сорвать куш, поэтому, когда Фуллбастер заговорил, она улыбнулась. — Я думаю… — он замешкался, но продолжил: — Я позвоню тебе завтра. Тогда всё и выясним.***
Нацу стоял напротив того самого ветхого здания, где когда-то познакомился с доктором Скарлет. Драгнил осознавал смутно, что же могло привести его сюда. Пока что ни признаков беспричинной агрессии по отношению к окружающим, ни провалов в памяти, ни жажды убийства. Про последнее он старался вообще не вспоминать, хватаясь за сказанные доктором слова о его странной болезни как за спасательный круг. Тонкие пушинки снега ложились на промёрзшую почву. Наглухо забитые ставни дома уныло стучали о заледенелые стёкла под порывами сильного ветра. В этой части города не было иного шума, кроме воя природы и редких проказ бездомных животных и крыс. Захудалые дома грозились вот-вот рассыпаться, как карточные домики. Нацу невольно поёжился — место было неприятное и очень жуткое. Ступеньки скрипнули под ногами, и парень зашёл внутрь, прячась от ноябрьского холода. Когда дверь за них с громким глухим звуком захлопнулась, Нацу попытался сфокусировать взгляд на помещении, но, несмотря на то, что на улице был день, в доме было темно и от сумеречной серости в глазах рябило. Драгнил прислушался. Стены уныло молчали, а признаков жизни и вовсе не было. «Может быть ошибся?» Нет, это был всё тот же дом, но совершенно пустой. Никаких следов присутствия доктора Скарлет или Люси. Люси… После странного происшествия с демоном, точнее полуночного поцелуя и её внезапного исчезновения, Нацу не покидало чувство непреодолимого желания и гнева. Он не раз ловил себя на мысли, что беспрерывно думает о ней, но порой фантазия заводила его либо в постель с диким сексом, либо к растерзанному трупу Люси. Две сущности, попеременно мечтавшие то взять демоницу силой, то разорвать на мелкие кусочки, боролись в нём, причём, если Нацу позволял своей фантазии разгуляться, он полностью подавлял гнев и агрессию по отношению к демону. Теперь в его голове появилась новая одержимость. Вопреки всему Драгнил был твёрдо уверен: никаких нежных чувств к ней он не испытывает, а влюблённости — тем более. Скорее, для него оставался загадкой смысл сказанных ею слов, тем самым подогревая его интерес. Но об отсутствии Люси уже долгое время он не волновался и тайно даже радовался: на этот момент в его жизни всё нормализовалось, никаких из ряда вон выходящих событий не было, а это значит, что разум пришёл в норму. Не будь Эрзы и Люси, он мог бы подумать, что всё это — дурной сон, а сам Нацу просто перепил и спутал реальность с иллюзией. Вспоминая некоторые детали, — нож, переулок, тусклый свет фонарей и пустынные улицы — а точнее пытаясь забыть, он сильно удивлялся — всё это было так туманно и призрачно, будто пережито вовсе не им. Он с отвращением хватался за эти воспоминания, но был в роли наблюдателя — не более. Нацу вновь оказался на улице, жадно хватая колючий воздух и выдыхая едва видимый пар. Раздражение по отношению к Люси ещё не прошло, но стало заметно слабее. «Что ж, пусть убегает, — рот скривился в злой усмешке, — без Нацу она долго не протянет».***
Люси лежала на огромной кровати, пытаясь восстановить дыхание и хоть чуть-чуть усмерить быстрый ритм сердца. Тело не слушалось, и даже для того, чтобы встать, нужна была масса сил, коих не осталось совсем. Секунды превращались в минуты, минуты — в часы, и демон сама не заметила, как пролетела неделя с момента последней встречи с Нацу. Скрываясь от Гласеа-Лаболаса, Люси растратила почти всю энергию, которую почерпнула у Драгнила с лихвой. Петляя по барам и кабакам, по борделям и стрип-клубам, Люси оставляла часть своей души, — если её можно было так назвать — чтобы запутать след. Появись она не вовремя, Высший бы разорвал её на кусочки, но Люси хотела существовать, уничтожив все контракты, которые связывали её с другими существами всех трёх миров. Козырей в рукаве не осталось, и щеголять перед Эрзой и Графом было нечем. Люси горько усмехнулась. Никогда она не испытывала такого унижения и никогда не была такой беспомощной. Собрав последние силы, она поднялась и, шатаясь, побрела к выходу. Отсиживаться нет возможности и времени. Эрза задумчиво просматривала документы, когда эфирное поле почувствовало слабые колебания. Обычно, в это место проникала только Люси, но энергия была настолько слабой, что Скарлет предпочла списать всё на разыгравшуюся в последнее время паранойю. Как-никак, демон была права, и Эрза даже не знала с кем имеет дело. Но доктор напряглась, когда тёмные углы её обители, сдавливая пространство вокруг, заполнились густой непроглядной темнотой. Разжиженный воздух вдруг стал вязкий, как смола, и лёгкие жгло при каждом вдохе. Разум настойчиво не хотел признавать окутывающий тело страх; даже кровь застучала в висках, и сердце бешено заколотилось от наступающей неизвестности. Эрза инстинктивно напряглась, но застыла на месте, ожидая последующих событий. То, что увидела Скарлет далее, заставило её удивлённо привстать с места. Нетвёрдо стоя на ногах и опираясь на стену, чтобы наверняка не упасть, Люси взглянула на неё исподлобья, её губы дрогнули в едва заметной усмешке. Демон знала, что противное чувство собственного бессилия и унижения куда больше выбивает её из колеи, нежели потеря сил. Сейчас Люси выглядела как кукла — полая внутри, бесчувственная и мёртвая. Она упала на кушетку, прикрывая глаза, и судорожно вдохнула. — Неважно выглядишь, — Эрза вновь нацепила маску серьёзного доктора. Но вопреки всему послышался противный стук каблуков, разносящийся по кабинету и в голове тупой болью, скрипнула дверца шкафа, и Люси почувствовала, как Эрза протянула ей бокал с алкоголем. — Что произошло? Низшая поморщилась. Нет, не это ей сейчас нужно, хотя отказывать Эрзе не хотелось. Она сделала несколько глотков и закашлялась — её физическая оболочка не переносила крепкие напитки, поэтому к щекам сразу же хлынула кровь, окрашивая тонкую бледную кожу пунцовыми пятнами, а ладони мелко покалывали и зуделись. Хоть Люси и была равнодушна к людским утехам, будь то спиртное, наркотики или беспорядочный секс, но она щепетильно выбирала себе самые «чистые» экземпляры сугубо из эстетического соображения. Ей нравился дорогой парфюм мужчин, их влажный аромат после душа, выглаженные костюмы или небрежно закатанные рукава рубашек. Она часто ловила на удочку именно интеллигентных педантов и срывала с них маски, раскрывая дикий потенциал и ломая все границы дозволенного. Люси даже разочарованно хмыкнула, поминая прошлое и почти физически ощущая, как сквозь пальцы водой утекает такая желанная свобода. И это сводило с ума ещё больше. — Я встретила то, что контролирует Драгнила. — Она протянула бокал обратно Эрзе, наблюдая, как та садится обратно, и продолжила: — И мне не справиться с Ним. Как видишь, я не в лучшей форме… — Это Он тебя так потрепал? — Эрза закурила, поправляя очки и нервно теребя подвеску в виде крестика. — Ты ведь хотела что-то стоящее, настоящее дело, — зло улыбаясь, сказала Люси, — а сейчас я вижу страх и панику. Она сознательно проигнорировала вопрос, играя на нервах Скарлет. Да, Эрза привыкла видеть в Люси живой щит, который прикроет в самый сложный момент; ещё больше Эрза привыкла оставаться в стороне, невинно умывая руки. Ей нравилось появляться в тот момент и играть в героя, когда нужно лишь огласить вердикт, казнь же ложилась на плечи Люси. И вот теперь, видя беспомощное состояние своей напарницы, — если её можно было так назвать — Эрза не на шутку взволновалась. Она не была уверена, что справится со всем без помощи заносчивой демоницы. — Заверши дело, — устало прошептала Люси, откидываясь на кушетке. — Придётся разгребать этот мусор без меня. Скарлет прожигала немощную фигуру Низшей, утопая в собственной ярости. Она нарочно заключала контракт с демоном, чтобы не касаться грязи нижнего мира и не пачкать свою репутацию. А что теперь? Заставить Люси контрактом было невозможно по причине того, что она едва ли стоит на ногах и не в состоянии выполнять даже самые лёгкие поручения. Эрза вновь взглянула на Люси. Её грудь тяжело поднималась, а воздух из лёгких выходил с хрипом. Иногда демон продолжительно кашляла, стирая идеально белым платком чёрную жижу с ладоней и рта — её эфирное тело, догадалась Эрза, начинает разлагаться, а процессы регинерации не успевают залечить все раны. Люси заметно похудела и больше походила на труп, картину дополняли синяки под глазами и кожа, ставшая бледнее обычного. — Что ты предлагаешь? — Эрза улыбнулась. В её же интересах было пойти на компромисс с демоницей и заручиться поддержкой. — Ничего, — хрипло выдохнула Люси и открыла глаза. — В этот раз без меня, доктор Скарлет. Я не смогу восстановиться так быстро. — Люси… — начала Эрза примерительным тоном, — я знаю, у нас было много разногласий… — она замолчала, ловя на себе насмешливый взгляд, — но сейчас мне действительно нужна твоя помощь. Без тебя я не справлюсь. — Эрза встала, обошла стол и внимательно посмотрела на Люси. — Сколько ты хочешь? Десяток? Сотню? Скарлет наблюдала, как лицо её собеседницы искажает раздражение. Люси поднялась и внимательно заглянула в глаза хозяйки. — Многие годы морить голодом, а потом подкупать кучкой второсортных душ? Ты серьёзно? Думаешь, что я, виляя хвостом, побегу за брошенной палкой? — она почти шипела, угрожающе сверкая глазами. — Знаешь, Скарлет, связавшись с тобой я поняла одну простую истину — вы, ангелы, самые подлые и алчные существа. Даже люди не могут тягаться с вами в хитрости и корысти. Чувствуя, как разговор уходит из нужного русла, Эрза запаниковала. Чем подкупить? Что предложить? Единственное, чем дорожила и чего действительно жаждала Люси — это её необъятная свобода. Если бы у Скарлет был выбор, но, к несчастью, игра велась не в её пользу, и Люси явно превосходила её по количеству бонусов. Слова настигли демона уже в дверях. Она остановилась, не соизволив повернуться к Скарлет, и застыла. — Хорошо, — Эрза сдалась. — Я действительно прошу у тебя помощи. И я позволяю тебе спуститься, но без разрыва контракта. Последние слова утонули в пустоте — Люси уже вдыхала сырой воздух преисподней. Браслет на руке звякнул и лопнул, освобождая её из пут рабства.