When our lights meet.

When our lights meet, will you know me then? And will you want to know it? It feels like I've known you for so long.* Это тоскливая трагедия, с примесью разочарования. Они оба разбиты, оба изменились, и теперь их разделяет еще более четкая граница. Ангел и человек. Порочно для ангела, и так сладко для человека, жаждущего совершить какой-нибудь грех. Ангел и демон. Что может быть страннее и хуже, чем это? Наверное только любовь самого могущественного демона и падшего ангела, потерявшего остатки и своей, и украденной благодати. Вот он, Кастиэль, с одним лишь каркасом из костей вместо крыльев за спиной, стоит на безлюдном пыльном перекрестке, и молит демонов о том, чтобы они пришли за ним. Ему является девочка, с виду чистое невинное дитя, с русыми кудрявыми волосами и миловидной улыбкой, но в глазах плещется чернота ада. Если бы Кастиэль смог, то он бы увидел истинный лик демона: покрытый гнойными волдырями, с заостренными зубами, которыми монстр разрывает плоть продавших душу глупцов. Но он не видит этого, и от чего-то всецело доверяет веселой девчушке в лиловом платье. Кастиэль, падший ангел, продал душу и попал в ад, как того и хотел. Его сковывают в цепи и продолжают ломать остатки крыльев, пронизывают кожу тонкими иглами и собирают чистую, еще не оскверненную адом, кровь. Монстры не знают пощады и жалости, терзают плоть ангела и шепчут гадости, от которых еще больнее, чем от ножа в груди. -Ты ждал его, Кастиэль, - слащаво тянет один демон, покачивая ножом в руке. - Ты доверял ему. Ты пал для него. Но знаешь что? Когда ты с ним встретишься, он, вряд ли тебя узнает, вот в чем проблема. Демон вонзает нож в спину Кастиэля, вызывая у того безумный крик боли. Ангел глотает выступившие слезы, и с вызовом смотрит на демона, кружащего вокруг него. -Мне жаль. Я не смог его спасти. Демон хмыкает и уходит, оставляя Кастиэля истекать кровью. Ангел терпит ровно тридцать лет, и терпел бы дольше, но однажды с него снимают цепи и ведут по темным коридорам, мимо пыточных камер, мимо освежеванных тел, и ангелу становится неимоверно страшно. Его приводят в пустой зал, освещенный лишь множеством свеч на стенах, и оставляют одного. - Ты - последний, кого я ожидал увидеть в аду, - голос из темноты, такой до боли родной, что Кастиэль невольно дергается в ту сторону, из которой шел звук. Но хозяин голоса опередил ангела. Из темноты появился Дин, такой, каким его всегда помнил Кастиэль: в растрепанной клетчатой рубашке, с множеством мелких веснушек на лице, и такими привычными, искрящимися теплом, зелеными глазами. - У меня не было выбора, - шепчет Кастиэль и пытается успокоить свое участившееся сердцебиение. Вот он, его Дин, ради которого он все и делал, стоит прямо перед ним, живой, и такой родной. - Зачем ты продал свою душу? – Дин гневно сверкает глазами, сменяя, такие привычные Касу, зеленые глаза черной пеленой. - Я видел тьму в твоих глазах, и сделал все это, лишь чтобы быть с тобой, Дин. Демон подходит все ближе к Кастиэлю и пытается вспомнить, что же он такого сделал для этого падшего ангела, что тот готов был продать свою бессмертную душу. - Способа избавиться от Метки не существует. Я не смог спасти тебя, мне очень жаль. Но знай, я предпочту тебя, всегда. Проклятого или нет. Помнишь? Дин неуверенно кивает, словно что-то начинает всплывать в памяти, и подходит так близко к Кастиэлю, что тот чувствует горячее дыхание демона на своей щеке. -Я так боялся, что ты не узнаешь меня, - Кастиэль заглядывает прямо в бездонную тьму в глазах Дина, и осторожно кладет свою руку ему на плечо, прямо туда, где раньше была его метка. Винчестер сконфужен, словно демоническая сущность отступила на второй план, и перед Кастиэлем снова стоит его человек. - А ты? Ты узнал меня? Что ты помнишь, ангел? - Я помню, что любил тебя тогда, и я знаю, что люблю тебя сейчас, - Кастиэль говорит это на одном дыхании и опускает голову, разрывая затянувшийся зрительный контакт с Дином. - Ты же знаешь, что демоны не испытывают никаких чувств? - Как и ангелы. Но всё же, я полюбил тебя. Дин притягивает Кастиэля за талию ближе к себе, и чувствует тепло чужого тела, и это от чего-то так привычно, что Дину становится не по себе. Он склоняется над ангелом, проводит губами по его щеке, задевая неглубокую царапинку, и подобравшись к губам, шепчет: - Я так хочу все вспомнить. И Кастиэль целует своего демона. Это их первый поцелуй, это порыв нахлынувших чувств и эмоций. Кастиэль скользит своими губами по губам Дина, и это больше похоже на неумелый подростковый поцелуй, чем на взрослый уверенный. Дин пробует губы своего ангела на вкус, нежно касаясь кончиками пальцев шеи Кастиэля, и, кажется, снова что-то начинает чувствовать и вспоминать. Это на столько странно для Дина, что он медленно разрывает поцелуй, но все еще удерживает Кастиэля так близко, как только можно. - Дин… Винчестер находится в легком оцепенении, его охватывает необычная нежность и любовь к ангелу. Да, он его так же сильно любил, и ему было безумно жаль, что он так и не смог сказать это Кастиэлю там, наверху, когда они были все еще чисты, а их связь, их грех, не был так порочен, как сейчас. Дин тяжело вздыхает, понимая, что его ангелу уже никуда не деться, и никак не очиститься от их порока, целует Кастиэля в шею, и говорит: - Наши огоньки все же встретились, да, Кас? – Дин улыбается и прижимает ангела к себе еще крепче. - Да, мой король, - с любовью шепчет Кастиэль, на предплечье которого медленно проявляется метка Рыцаря Ада, а ангельские крылья окончательно рассыпаются в сизоватый пепел.