Ashtray Heart

"Mi corazon de cenicero".* Сглатывая жгучие слезы, Кисэ поправляет наушники и смотрит в окно, которое заволокло дождем. Смотрит, и не верит, что только что сам выгнал его из своего сердца, из своей жизни. Подумать только, глупость - Аомине опять целовался с девушкой. Да сколько их, девушек этих, у него было? Их число уже перевалило за сотню, это наверняка. Мысли блондина на секунду прервал порыв ветра, распахнувший приоткрытое окно настежь и втолкнувший в помещение миллионы капелек дождевой воды. Рёта поежился, но окну не подошел, вдруг, он там? Нет, сегодня Кисэ просто так не поддастся, не кинется на шею любимому человеку, вопреки жгучему желанию, которое вталкивало трепещущее сердце вместе с кровью по венам. Медленно качая головой в такт музыке, юноша невидящим взглядом смотрел на обойный шов, который внезапно стал таким заметным. Ну конечно же, свою спальню они с Аомине обклеивали вместе. Правда, это мало напоминало ремонт, потому что стоило только блондину залезть на стремянку, чтобы приложить полосу обоев к стене, ему в ягодицу тут же утыкался нос Дайки. Вот и скажите на милость, возможно в таких условиях отремонтировать комнату? Можно, но очень долго и небрежно. Вот вам и доказательство - широченный такой шов. Подойдя к стене, Рёта чуть нахмурился и поковырял коротким ногтем покрытие - обои легко отползли в сторону, сморщиваясь. На проштукатуренной стене виднелись почти стертые иероглифы, начертанные карандашом. Кисэ невольно улыбнулся и прикрыл глаза. Изначально парни не хотели отделывать стены обычными обоями, Аомине даже предложил Кисэ взять краски и разукрасить помещение так, как хочется им, но блондин был против такого расточительства, поэтому предложил пока что покрыть поверхности карандашными рисунками, вроде эскизов. Буквально через пару часов все стены были покрыты размашистыми надписями. Они не имели никакой связи, они и без этого гармонично сочетались. Ну, по крайней мере так думали парни, когда, держась за руки, они осматривали плоды своих трудов. Юноша закусил губу и отпрянул от стены, заглаживая надорванные обои обратно. Слишком многое в этом доме, а точнее все, напоминало ему о Дайки. Наверное, потому что они жили тут вместе со времен средней школы. Потому что тут они в первый раз поцеловались. И скрипучий диван в гостиной помнит их первый секс. Помнит и Кисэ; воспоминания оживают картинками в его подсознании, провоцируя парня на новые потоки слез и рыдания. "Хватит, Рёта, что ты разревелся, как девчонка? Сейчас, ноябрьский ветерок быстро взбодрит..." - размышлял Кисэ, вгоняя ноги в кеды и наступая на себе на пятки. Набросив на плечи плащ и обмотавшись огромным шарфом, юноша выглянул из дома и накинул на голову капюшон - дождь сменился мокрыми хлопьями снега, которые словно кусочки ваты сыпались с неба. Поморщив нос, парень зашагал вперед по лужам, присыпанным тонким слоем снега. Он с детства терпеть не мог холод, а сейчас, как назло, еще и перчатки забыл. Ну, зато низкая температура отрезвляет здорово и замораживает дорожки слез на бледных щеках. Впереди виднеется макушка Аомине, который сидит на лавочке. Сердце Рёты пропускает удар за ударом, а внутри все переворачивается. Видя, как темноволосый вертит телефон меж пальцев, растерянно на него глядя, и понимая, почему Дайки столь растерян, Кисэ касается кончиками пальцев и своего мобильника, но не находит в себе сил достать его. Такая глупость. Ведь все может решить один звонок. Объятия. Поцелуй. "Ага, хренушки", - думает Кисэ, пытаясь выдавить из себя самодовольную ухмылку и доставая пачку сигарет, которую купил пару недель назад. Он просто хотел попробовать, но потом сообразил, что Дайки такую затею мало того, что не одобрит, так еще и по мозгам настучит? - "Вот пусть тебя совесть замучает, сволочь, что я свои легкие сейчас из-за тебя травить буду". Слишком неосторожная, глубокая для первого раза затяжка. Кисэ громко кашляет, а Дайки поворачивает голову на громкий звук. Трудно понять, что сейчас преобладает в Аомине больше - злость или раскаяние - но когда парень видит меж тонких пальцев блондина сигарету, все становится на свои места. Вскакивая с лавочки и быстрыми шагами подходя к хватающему губами воздух Рёте, парень рывком отнимает тлеющую сигарету и без сожаления разламывает ее на две половинки. На снег высыпается табак. Кисэ поднимает слезящиеся глаза и не может ничего сказать. Да и не надо. Аомине накрывает бледные губы поцелуем, вплетая в растрепанные волосы юноши пальцы. Он впервые так целует его, столь отчаянно, пытаясь через поцелуй передать все то, что он пережил за эти минуты. Тяжесть мыслей, досаду, злость, но в первую очередь - любовь. Всепоглощающую, обжигающую легкие изнутри не хуже сигаретного дыма. Любовь, которая заставляет задыхаться и ускорять жизненный шаг. Ту, что разгоняет по венам возбуждение и рождает стоны. Именно те, крышесносящие чувства, что могут быть только между ними. Их маленький секрет. Дайки разрывает поцелуй - им обоим не хватает кислорода. Тяжело дыша, парни отводят взгляд, пытаясь подобрать первые, нужные слова. - Когда ты начал курить? Что-то не припомню за тобой этого. - С тех самых пор, как мое сердце стало для тебя чем-то вроде пепельницы, чтобы сплевывать в нее, - саркастически усмехнулся Рёта, не смея поднять глаза, - И с тех самых пор, когда целоваться со шлюхами тебе стало приятнее, чем со мной. - Я тебя сейчас ударю. - Ну прекрасно, докатились. Кисэ возмущенно фырчал, с неким презрением глядя на Дайки, а тот терялся в собственных мыслях. И опять его спас тактильный контакт - он не придумал ничего умнее, как просто обнять блондина и уткнулся носом в его теплую шею. Теперь растерялся Рёта. Не обнять в ответ он просто не мог - мысли волной нахлынули на него, а с физическим теплом пришло и моральное, вытесняя с задворок подсознания все обиды. Ссора казалась обоим такой глупой, что хотелось смеяться, но они молча обнимали друг друга. - Я обещаю, что больше этого не повториться. Постарайся простить меня, - отстранившись, Аомине осторожно провел по влажной от слез щеке блондина пальцами, - Я же правда люблю только тебя. Это было так необычно, видеть раскаивающегося в собственных поступках Дайки. Вообще слышать о любви в таком тоне. Это в очередной раз подтолкнуло Кисэ к тому, чтобы пропустить ссору меж пальцев. - Я... Я тоже тебя люблю. И прощаю, но... С тебя мятные пирожные. Съемку отменили, можно побаловать себя. - Пойдем сейчас? Купим и леденцов. Тихо посмеиваясь, Аомине приобнял парня за плечи, вышвыривая пачку сигарет, торчащую из кармана Кисэ. Казалось бы, идиллия, что еще нужно... Но внезапно Рёта остановился и хмыкнул, взглянув на юношу убийственным взглядом. - Что? Что не так? - Опешил темноволосый, ожидая чего угодно. - Нам нужна краска. Много краски для стен. Завтра мы делаем ремонт.