Жизнь Юры Рахметова

повествование о месте, где родился Юрий Рахметов, и обстоятельствах его рождения. Среди многоэтажных зданий в неком городе, который по многим причинам именовать я не стану, находиться здание, издавна встречающееся почти во всех городах, больших и малых, богатых и бедных, именно- публичный дом. И в этом доме родился смертный, чье имя предшествует началу этой главы. Когда врач вывел мальчика в сей жестокий мир пичали и скорбей, долгое время казалось весьма сомнительным, выживет ли ребенок или нет. Хотя я не утверждаю, что рождение в публичном доме само по себе самая счастливая и завидная участь, тем более для мальчика. Тем не менее, я думаю, что при данных обстоятельствах это было наилучшим для Юры Рахметова. Потому что весьма трудно было добиться, чтобы мальчик взял заботу о своем дыхании, а это занятие хлопотливое, хотя обычай сделал его необходимым для нашего безболезненного существования. В нечении долгово времени он лежал, задыхающийся, на шерстяном матрасе, находясь в неустойчивом равновесии между этим миром и смертью, решительно склоняясь в пользу последнего варианта. Если бы на протяжении этого короткого промежутка времени Юра был окружен до жути заботливыми бабушками, тетками, сиделками и премудрыми докторами, он неизбежно и несомненно был бы загублен. Но так как никого поблизости не было, кроме нищей старухи, бывшей работницы публичного дома, и врача, который исполнял свои обязанности по договору, Юра выйграл битву за существование. В результате мальчик вздохнул, чихнул и возвестил прихожих и работников дома о новом бремени, ложившимся на плечи здешних девушек, испустив такой громкий вопль, какой только можно было ожидать от младенца, который пять минут назад получил сей весьма полезный дар- голос. Как только Юра обнаружил это первое доказательство надлежащей и свободной работы своих легких, одеяло, небрежно брошенное на железную постель, зашебуршало, бледное лицо молодой девушки приподнялось с ватной подушки, и слабый, болезненный голос невнятно произнес: - дайте мне увидеть своего сына перед смертью. Врач сидел у камина, согревая ладони после холодной улицы. Когда девушка заговорила, он встал и, подойдя к изголовью кровати, ласково сказал: - радо вам еще о смерти говорить! Даже утешительная преспектива материнства не произвела на женщину впечатления. Больная покачала головой и протянула руку к ребенку, аккуратно проведя своей шершавой рукой по его нежной щечке. Доктор передал его в объятия девушки. Она страстно прижалась холодными, бледными губами к его лбу, ласково обняла, вздрогнула, откинулась назад и умерла. Долго еще ей растирали грудь, терли виски, делали искусственное дыхание. - все конченно... Надо засечь время.- наконец печально выдавил врач. -Вам незачем посылать за мной, если ребенок будет кричать, - на выходе из этого здания сказал врачь старой работнице, что держала малыша, завернутого в рваную пеленку и тихо покачивала его.- Очень возможно, что он вырастет беспокойным. Медик натянув перчатки отправился домой, а старая женщина уселась на на низкий стул и камина и принялась укутывать младенца. Каким превосходным доказательством могущества одеяния оказалася юный мальчик. Укутанный в пеленки он мог бы стать сыном знатных дворян или даже короля. Но теперь, когда его одели в старую рубашку, пожелтевшую от времени,он был отмечен как сирота из публичного дома, смиренного бедняка, проходящего свой жизненный путь через град ударов и пощечин, призираемого всеми и не встречающего жалости и любви. Юра громко кричал. Если бы мог он знать, что он сирота, оставленный на попечение целого дома нищих шлюх, быть может, кричал бы он еще сильнее.