Снотворное

Этой поздней ночью Каю не спится. Юноша измял свою постель, ворочаясь с одного бока на другой. Считать овец быстро надоедает, и он уходит на кухню. Не включая свет, подходит к окну и видит, что таких, как он, много. Окна соседних домов горят светом настольных ламп, где-то мелькает телевизор. Немного постояв на холодном полу, Кай начинает блуждать по квартире. Он слоняется по комнатам, не зная, куда себя деть. От бессонницы начинает гудеть голова. Таблетки не помогают, сколько бы юноша их не пил. Кай вернулся к себе и от скуки прибрал разбросанные вещи, из-за которых они с Бэкхёном не раз ругались. Он побывал во всех комнатах, посидел на всех стульях, полежал во всех позах. Но сон так и не пришёл. Кай сел на краешек постели и посмотрел на своего соседа. Он был завёрнут в одеяло, словно мумия. И, кажется, крепко спал. - Хён… - тихо позвал Кай, глядя на его неподвижное лицо. – Хён, ты живой? Юноша в одеяле поморщил нос и почесал его, на мгновение вытащив руку из-под тёплого укрытия. - У меня бессонница, - пожаловался Кай, отвернувшись от соседа. – Я уже три ночи нормально уснуть не могу. За ним послышалось тихое шуршание одеяла и шумный вдох. И вот Кай чувствует лёгкое прикосновение чужих пальцев к своей спине. - Бэкхён… Юноша смелее скользит пальцами по бархатной коже Кая, разгоняя волны мурашек. Его кожа такая нежная, такая приятная. Прикасаться к ней – непозволительная роскошь. Но Бэкхёну повезло больше остальных. Он может делать с нею всё, что только пожелает. Он прижимается к Каю своей обнажённой грудью, касаясь его спины затвердевшими от прохлады сосками. Его руки смело проводят по животу юноши, поднимаются вверх по груди, нежно гладят шею. Кай тает от этих невесомых ласк, которые дарят ему изящные пальцы хёна. Бэкхён отстраняется от Кая и тихо шепчет: - Иди ко мне. Кай разворачивается и забирается на постель. Бэкхён сбрасывает с ног одеяло, ложась на спину. Младший садится на его бёдра и, плотно прижавшись пахом, сквозь тонкую ткань нижнего белья чувствует заветный бугорок. Руки Бэкхёна ложатся на его талию, мягко поглаживая нежную кожу. Наклонившись, Кай медленно касается своими пухлыми губами до губ старшего. Они такие тёплые, такие сладкие. Самые вкусные, самые желанные. Да и Бэкхён знает, что губы Кая идеальны не только для поцелуев, но и для кое-чего другого. Но торопиться не стоит, ибо на это даже нет желания. Бэкхён любит наслаждаться чувственностью губ младшего. Он мягко захватывает своими тонкими губами нижнюю губу Кая и легко оттягивает её, обнажая нижний ряд идеально ровных зубов. Кай похож на дикого зверя, который скалится, желая заполучить добычу любой ценой. Он чувствует, как Бэкхён проводит по его губе горячим языком и отпускает её. Его снова пальцы скользят по спине, едва задевая её короткими ногтями. В отличие от ласкового хёна, Кай не привык затягивать игры. Он любит брать инициативу в свои руки и диктовать свои правила. Он любит быть выше остальных. Ему нравится подчинять других себе. А Бэкхён всегда позволяет делать всё, что младшему вздумается. Кай кладёт ладонь на горло Бэкхёна, впечатывая его голову в подушку, и жадно целует в чуть приоткрытые губы. А старшего лишь сильнее заводят те звериные инстинкты, которые, наконец, пробудились в Кае. Он привык к его стальным хваткам, из которых невозможно выбраться. Он привык к жарким поцелуям, от которых по венам бежит раскалённая кровь. Кай закусывает нижнюю губу хёна зубами и с силой оттягивает её, отпускает и снова захватывает, чередуя грубые укусы с мягкими поцелуями. Он продолжает держать горло Бэкхёна, не давая пошевелиться. Свободной рукой он исследует его грудь, едва задевая чувствительные соски. Старший вздрагивает, когда тёпле пальцы Кая касаются их, кружат вокруг и слегка царапают ногтями. Кай нарочно сильно кусает губу Бэкхёна, заставляя его ахнуть, и проникает языком в его влажный рот. От этой приятной неожиданности старший сильнее царапает спину Кая, отчего тот сдавленно мычит. Он отпускает горло старшего и гладит его грудь, спускаясь к рёбрам и чувствуя под пальцами чуть выпирающие косточки. Бэкхён хватает язычок младшего губами и мягко посасывает, ощущая его влажность. Кай глубже вторгается в его рот, задевая чужой подвижный язык, который дарит нереальные ощущения, играя с Каем. Он прерывает эти игры, которые, на его взгляд, стали слишком мягкими. Он горячо целует шею хёна, оставляя болезненные ярко-красные засосы на его коже, покрытой мелкими мурашками. Кай не боится царапать кожу зубами, кусать соски и оттягивать их. Ему нравится, когда Бэкхён шипит и дёргается, пытаясь оторвать его голову от своего тела за тёмные густые волосы. Старший невольно выгибается навстречу этим пыткам, боль от которых Кай пытается заглушить прикосновениями горячего языка. Чем ниже спускался Кай, тем сильнее Бэкхён ощущал необходимость чего-то большего. Эта потребность переворачивала всё с ног на голову, бешеным потоком текла по венам, заставляя сердце колотиться о грудную клетку. Младшему это очень льстило. Он и представить не мог, что будет с Бэкхёном, если Кай начнёт более активные действия. Это очень настораживало и в то же время привлекало его. Бэкхён стал нетерпеливым. Кай действительно мучил его своей медлительностью. Старший положил вспотевшие ладони на его красивые широкие плечи и надавил на них, намекая, что пора спуститься чуть ниже. Долго просить разгорячённого Кая не нужно. Он движется вниз по нежному телу, покрывая влажными поцелуями каждый его миллиметр. Бэкхён всё так же нетерпеливо и беспощадно царапает его плечи, совершенно не контролируя своё тело. Добравшись до заветного бугорка в нижнем белье, Кай, бессовестно подняв глаза на хёна, начал водить по нему языком, ощущая шероховатость ткани. Сквозь неё Бэкхён чувствовал влажный язык младшего, который дразнил не только его возбуждённый орган, но и нервы. Кая заводило то, как в сладком исступлении хён закатывает глаза и пытается инстинктивно поднять бёдра, которые младший держит всё той же грубой мёртвой хваткой. Безжалостно царапнув нежную кожу живота, Кай подцепил зубами край нижнего белья Бэкхёна. Стягивая его вниз, юноша продолжал нахально наблюдать за реакцией старшего, который уже был готов взорваться от переизбытка эмоций. Но Бэкхён знал, что Кай не разочарует его. Сняв с хёна последнюю преграду между ними, юноша облизал свои пухлые губы и смело вобрал в рот его член, сомкнув губы плотным кольцом. Бэкхён застонал в голос, почувствовав тесноту и влажность, которую дарил ему Кай. Не выпуская плоть изо рта, юноша дразнил её языком, обводя каждую выпирающую венку. Бэкхён разводил ноги шире, цеплялся руками за смятые простыни и протяжно стонал. Кай резво двигал языком по стволу, поглаживая бёдра хёна. Вскоре он сам почувствовал невыносимую тянущую боль внизу живота. Насладившись томным дыханием старшего, юноша с громким причмокиванием выпустил влажный орган изо рта и принялся дразнить головку языком. - Кай… Ах… Я больше не могу… - вымученно простонал Бэкхён, чувствуя, что он уже на пределе. Кай ещё раз прошёлся по члену языком, напоследок осторожно царапнув его зубами. Это в стиле Кая. Сняв с себя бельё, юноша закинул ноги Бэкхёна на свои плечи и резко вошёл в него. Тот громко ахнул от неожиданности и попытался привыкнуть к ощущению чего-то большого и горячего внутри. Кай поцеловал юношу в шею, оставив на ней красный засос, и прошептал: - Я хочу услышать тебя… Начав резко двигаться, Кай вырывал из Бэкхёна громкие отрывистые стоны. Юноша рычал, пытаясь войти как можно глубже в это прекрасное послушное тело. Старший намертво вцепился в простыни, не обращая внимание на боль в ладонях. Кай, похожий на зверя, отбивал любое желание думать о боли. Он просто делал то, что было приятно обоим. Он кусал мочку уха Бэкхёна, посасывал её, пока хён стонал, уткнувшись носом в его шею. Грубые движения постепенно сменялись плавными и медленными, когда Бэкхён больно впивался зубами в плечо и прижимался к Каю. Юноша сильнее стискивал в руках бёдра хёна, проникая глубоко и размашисто. Наконец, Бэкхён громко вскрикнул и испачкал живот Кая белым семенем. Спустя пару довольно резких толчков, Кай излился вслед за ним, поцеловав во взмокший висок: - Люблю тебя. В ответ – счастливая улыбка, горячие объятия и тихое: - Спокойной ночи… - Ты – моё лучшее снотворное…