И мир перевернулся.

Сказка. Пожалуй, лишь этим словом можно было назвать то, что сейчас расстилалось перед глазами везде, куда ни глянь. Это было волшебно. Здесь волшебно красиво, волшебно уютно, волшебно спокойно, здесь даже, черт возьми, пахнет по-волшебному! Необыкновенная картина, в которую поначалу даже не верилось. Этот сад просто очаровывал, завораживал своим великолепием и, в то же время, своей простотой. Казалось, что здесь все не то, что хорошо или, даже, прекрасно, здесь все просто идеально. Как будто это место было сотворено по проекту, который таился где-то в глубине его сердца, в его самых заветных мечтах. Просто кто-то, какой-то неведомый инженер, выудил этот самый проект из бездны его воображения и создал по нему столь восхитительное место. Место, в котором хотелось остаться навсегда. Ну, или просто упасть на мягкий зелёненький газон и, раскинув руки в стороны, заорать: «Я в раю!». Что, собственно, и делал ныне знаменитый гитарист My Chemical Romance по имени Фрэнк. Фрэнк Айеро. И в данный момент он, развалившись на мягком газоне, с нескрываемым восторгом разглядывал чистое голубое небо, точь-в-точь как то, что рисуют в детских мультфильмах. Ах, все-таки счастье есть! И оно здесь и сейчас, вокруг него, внутри него, в его сердце и над ним - в том самом голубом и светлом небе. Кажется, что от такого переизбытка эмоций недолго и рехнуться. Хотя, нет, рехнуться ещё рано. Всё самое хорошее впереди. Поэтому, прикрыв глаза, Фрэнки собирался с духом, чтобы подняться на ноги и ринуться в дом, который должен был находиться сразу за резной калиткой, ведущей из этого сада. Он восторженно представлял, как сейчас влетит в прихожую, не своим голосом завопит: «ДЖАААААМИЯ!», а она выбежит к нему навстречу, бросится в объятия и скажет, как она скучала. И он тоже скажет, как соскучился, разъезжая по концертам, как думал о ней всё то время, пока они были далеко друг от друга, как мечтал услышать её голос и прижать к себе. Ещё скажет, как скучал по детишкам, которых теперь трое, и, как мечтал поскорее посюсюкать с ними и подержать этих крошек в своих руках. Нет, ну нельзя же так себя изводить, пора поднимать, наконец, задницу с земли и идти в дом! Какого черта он здесь развалился?! Странно, конечно, но почему-то Фрэнки был твердо уверен, что сейчас он находится дома. Непонятно, откуда взялось это ощущение, но оно упорно не покидало его, а, напротив, побуждало к действию, поднимая на ноги и таща прочь из этого невероятного места. Конечно, казалось немыслимым то, что он не помнил, каким образом очутился дома. Не помнил дороги сюда, не помнил финального концерта, свидетельствующего об окончании тура, не помнил даже, как он оказался в этом саду. Но разве это важно? Разве это имеет значение сейчас, когда от обожаемой семьи его отделяют всего какие-то жалкие несколько сотен метров? Совершенно никакого значения не имеет, так что, пошел он в зад, этот здравый смысл! Громко вздохнув, Фрэнк уже собрался перейти из лежачего положения в сидячее, как вдруг…понял, что он и так сидит. Причем, сидит довольно неудобно, на чем-то твердом и кривом, так, что спина напряжена, и ноги уже прилично затекли, а про ту часть, которая находится чуть пониже поясницы, и вообще можно молчать. Поморщившись от неприятных ощущений, Фрэнки открыл глаза, пытаясь сообразить, в чём дело. Приоткрыв веки, парень принялся оглядываться по сторонам. Вроде бы ничего не изменилось, не считая того, что он сидел на каком-то непонятном стуле за каким-то непонятным круглым столиком, накрытым белой скатеркой и усеянным всякими вкусностями. Поерзав на месте, Фрэнк попытался размять ноющую спину и усесться поудобнее на гребаном стуле, как снова заметил ещё кое-что странное. Его ступням было жутко неприятно от того, что их со всех сторон сдавливала какая-то до дури тесная обувь, которая, к тому же, не позволяла ногам стоять на земле уверенно. Сами же ноги не ощущали привычной джинсовой ткани вокруг себя, а чувствовали какую-то шифоновую дрянь. Талию неприятно стягивал тугой широкий пояс, а на обнаженные плечи падало что-то длинное и мягкое, похожее на…волосы? Распахнув глаза до упора и вскинув брови, Фрэнки испуганно заглянул под стол, чувствуя, как нарастает беспокойство от того, что он совершенно не понимает, в чем же, мать вашу, дело. Однако, как только он уже хотел визжать от вида полупрозрачных туфелек на своих подозрительно стройных и совершенно лысых ножках, его отвлек капризный женский голос, прозвучавший совсем близко: -Фрэээнсис, Фрэнсис, Фрэнсис, что ты там нашла? Ты меня совсем не слушаешь! Фрэнки резко дернулся, испугавшись такого неожиданного звука. Откуда? Откуда он, блин, взялся? Точнее, она. Ведь всего пару мгновений назад никого за этим столом не было, кроме самого Фрэнка. Никого не было, точно никого! А тут вдруг ТАКОЕ… Сосредоточенно сдвинув брови на переносице, Фрэ с ужасом пялился на сидящую напротив особу. Особа же, кажется, не замечала того выражения дикого ужаса, которое сейчас было написано на лице Фрэнка. Она, как ни в чем не бывало, помешивала серебряной ложечкой кофе в фарфоровой чашечке, стоящей на таком же блюдце, другой рукой подперев подбородок. На бледное лицо дамочки падали пряди волос огненно-красного цвета, выбившиеся из сложной прически, тонкие губы были недовольно поджаты, а каре-зеленые глаза в упор смотрели прямо на потерявшего дар речи Фрэнки. Эти знакомые до боли глаза, эти губы, которые он способен был узнать, наверное, даже после смерти. Что за чертовщина?.. -Фрэнсис!- вдруг воскликнула девушка, стукнув кулаком по столу,- Я тут ей жалуюсь, душу свою изливаю, а она спит с открытыми глазами! Нет, ну ты всегда такой была, если я тебе надоела, то так и скажи, я встану и уйду, а не… -Нет-нет, что ты!- вдруг, сам от себя того не ожидая, замахал руками Фрэнки, успокаивая разбушевавшуюся мадам,- Я слушаю! -И что же ты услышала?- вскинув одну бровь и сложив руки на груди, недовольно произнесла собеседница бедного Фрэнки и принялась сверлить его нетерпеливым взглядом. И тут вдруг по какому-то неведомому волшебству в памяти Фрэнка всплыл весь разговор с этой красноволосой особой. Весь до последнего слова, будто так и должно было быть. Будто все это никогда не казалось Фрэне бредом сумасшедшего, а было абсолютно обычным делом, к которому он, кажется, даже привык. И теперь уже не было того ощущения, которое захватило его сразу же после того, как только он открыл глаза, нет. Этого чувства просто не осталось в памяти. Вместо него появилось осознание всего происходящего, осознание всего того, что было до этого, как будто Фрэнк стал совсем другим человеком, прожившим абсолютно другую жизнь. Ну, хотя, это так и было. Он стал другим человеком. Девушкой, если теперь уточнять. Премиленькой брюнеткой по имени Фрэнсис. Фрэнсис Айеро. -Тебе кажется, что у Линкольна кто-то появился,- пожав худенькими плечами, спокойно произнесла Фрэнсис, будто никогда и не была никаким Фрэнком, и откинулась на спинку стула, взяв в руки чашечку с чаем и сделав небольшой глоток. Потом, немного помолчав, добавила: -Но, Дже…может, тебе правда все это только кажется? Не мог он… -Слушай, я что, похожа на идиотку?- Картинно всплеснув руками и закатив глаза, воскликнула Джеральдина,- Моему мужу названивают на мобильник посреди ночи, когда он возвращается домой, от него несёт чужими духами, а недавно Маккензи видела его выходящим из кафе неподалеку от центра, хотя он в это время должен был быть в другом городе! На несколько мгновений обе замолчали. -Мдаа,- задумчиво протянула Фрэнсис, не давая паузе стать неловкой, - но ведь Маккензи легко могла ошибиться. С её-то зрением. -Эй! После операции у неё прекрасное зрение! -Мне кажется, ты себя накручиваешь,- вздохнула брюнетка, поставив чашку с чаем на столик и посмотрев на подругу, которая нервно покусывала губы,- Лин тебя любит. Я уверена, что все это какое-то недоразумение. Фрэнсис ободряюще улыбнулась, взяв Джеральдину за руку. Та в ответ лишь покачала головой, тяжело вздохнув. -Тебе легко говорить,- тихо отозвалась Джеральдина, сжав руку подруги в ответ,- у вас-то с Джимом все идеально. Негромко хихикнув, Фрэ заговорщически прошипела, прищурив глаза: -Ну, Джим тоже иногда дает мне поводы для ревности. -Я тебя умоляю!- Откинувшись на спинку стула, воскликнула миссис Уэй, глядя на свою собеседницу широко раскрытыми глазами, и накрутила на палец огненно-красную прядь,- И какие же такие поводы? -Ну,- задумалась брюнетка, оглядывая сад, в котором они сидели и припоминая те моменты, когда она всерьез сомневалась в верности своего мужа,- вот буквально на прошлой неделе он пришел домой позже обычного, и от него пахло чужими духами. Правда, это, скорее, был мужской одеколон. Он сказал, что встретил бывшего однокурсника, и тот кинулся к нему обниматься,- подавив смешок, закончила свой рассказ Фрэнсис. -Нашла проблему,- бросила Дже, посмотрев на Аейро, словно на идиотку, и капризно надув губы. - Нет, я серьезно,- как ни в чем не бывало, продолжила темноволосая девушка,- это ведь тоже повод задуматься? Что, если на моего мужа тянет геев? -Да иди ты,- пробубнила Джеральдина, не отрывая удивленного взгляда от подруги. -И запах ещё был такой странный,- словно не замечая отпущенного в её сторону язвительного комментария, рассуждала Фрэ,- цитрусовый. Джим ненавидит цитрусовые. -А Лин любит цитрусовые,- вздохнула Дже, грустно перебирая пальцами складки своего невообразимого черно-желтого платья, в котором она чем-то напоминала пчелу. Фрэнсис снова улыбнулась, похлопав ладонью по столу, чтобы привлечь внимание подруги. Та подняла на неё глаза и, не сумев противостоять волнам оптимизма, исходящим от брюнетки, тоже растянула тоненький рот в улыбке. -Я записала тот номер, с которого звонили на его мобильник посреди ночи,- вдруг отведя взгляд и немного замявшись, произнесла красноволосая девушка и принялась рыться в своей сумочке,- взгляни-ка, может, узнаешь. -Не думаю,- покачала головой её собеседница, но, все же, взяла в руки протянутый ей клочок бумаги с нацарапанными на нём цифрами и принялась его разглядывать. -Ты никогда не думаешь,- прошипела Джеральдина,- однако, всегда всё знаешь! Она развела руки в стороны, проговорив последнюю фразу очень высоким голосом, который был буквально пропитан наигранным удивлением. Да, из этой девушки получилась бы шикарная актриса. Комедийная, скажем. Но, как только Фрэнсис увидела номер, написанный на кусочке тетрадного листа, она удивленно вскинула брови, подняв глаза на подругу. Та перестала корчить из себя клоунессу, заметив недоумение в глазах брюнетки, и настороженно замерла. На несколько мгновений над столиком повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь чириканьем птиц, копошившихся где-то неподалеку. Затем не отличавшаяся терпением Дже все-таки нарушила молчание: -Ну? Что? Фрэ в ответ пожала плечами, склонив голову набок в понятном лишь ей одной жесте. По лицу её нельзя было прочитать, о чем она думает. Оставалось лишь гадать. Но вскоре, положив конец мучениям умирающей от любопытства Джеральдины, Фрэнсис, все же, произнесла: -Это новый номер Джима,- затем ещё раз бросила быстрый взгляд на лежащий перед ней листочек, будто убеждаясь в правоте своих догадок,- он совсем недавно потерял телефон, а я ходила покупать новый. И номер сим-карты все ещё наизусть помню, потому что и её тоже пришлось купить мне. А во сколько, говоришь, звонили? -Где-то около половины третьего ночи,- с нарастающим в голосе беспокойством ответила красноволосая девушка, выпрямившись на стуле,- подожди-ка…а галстук твой Джимми не терял? -Черный, в серебристую полоску?- севшим голосом пробормотала Фрэ, уставившись на вытянувшееся от удивления лицо подруги. -Ага,- словно в замедленной съемке, закивала та,- в рюкзаке у Линкольна нашла, он сказал, что Крис его в автобусе, в котором они домой возвращались, забыл, пришлось с собой взять. Говорил, собирается вернуть, как только они увидятся… -Вот это номер… Несколько минут девушки молча смотрели друг на друга. Фрэнсис судорожно пыталась собрать в своем уме все эти осколки воедино. Одеколон с цитрусовым запахом, номер, галстук…да не может такого быть! Сердце все сильнее колотилось в груди, дышать стало тяжело, мозг отказывался работать. Единственное, что девушка сейчас видела - лицо подруги с застывшем на нем выражением крайней степени недоумения - будто беззвучно подтверждало все её догадки. Однако, это было ещё не всё. Из оцепенения обоих подруг вывел громкий мужской смех, донесшийся со стороны дворика, который находился сразу за садом, в котором они сидели. Не поверив своим ушам, и Джеральдина, и Фрэнсис резко обернулись на звук, привлекший их внимание. И картина, представшая перед ними, надо сказать, была весьма и весьма удивительной. Высокий мускулистый брюнет, в котором Дже сразу же узнала своего мужа Линкольна, одетый в любимую черную футболку и рваные джинсы, с широченной улыбкой на лице тащил за собой невысокого Джима в классических брюках и белой рубашке с закатанными рукавами. Последний громко смеялся, схватившись свободной рукой за живот, и просил Лина немного притормозить, иначе он споткнется и сломает себе ноги. Брюнет же, не обращая внимания на вопли друга, достал из кармана связку ключей, и принялся отыскивать какой-то один, очевидно, чтобы отпереть дверь в дом. И оба они, похоже, понятия не имели о сидящих в саду женах. Фрэнсис сперва подумала, было, что они просто решили посмотреть вместе футбол, ведь парни болели за одну команду. Или приехали забрать инвентарь для игры в бейсбол, которым увлекались. Ну, или удочки, чтобы порыбачить где-нибудь неподалеку. Но, как только взгляд девушки зацепился за переплетенные пальцы рук Джима и Линкольна, все стало яснее ясного. К горлу подступил ком, глаза защипало, сердце перестало биться. Все её внутренности, казалось, сжали в тисках. И когда Фрэ уже готова была упасть в обморок, она почувствовала, как земля исчезает из-под её ног, в глазах темнеет, а сердце вновь начинает стучать, словно отбойный молоток. И вот желудок девушки резко подпрыгивает от чувства падения, дыхание перехватывает, а потом… Фрэнк резко распахнул глаза, подскочив на сиденье, где он полулежал, закутавшись в толстое одеяло, и больно ударился ногой о спинку сиденья, находившегося напротив. Со лба градом катился пот, он судорожно хватал ртом воздух, не понимая, в чем же дело. Глаза не сразу привыкли к темноте, царившей в салоне автобуса, а мозг не сразу сообразил, что же это такое было пару минут назад. Откинув дрожащими руками одеяло в сторону, Фрэнки покрутил головой, осматривая помещение. Через проход от него, сложив руки на груди и натянув на глаза капюшон от куртки, сидел Майки, который, похоже так и заснул, даже не опустив спинку сиденья пониже, чтобы было удобнее. Где-то в самом конце салона, подложив под голову гитару, похрапывал Рэй, укрывшийся, наверное, всеми оставшимися без хозяев одеялами. Рядом с самим Фрэнком тоже стоял большой футляр с гитарой, а где-то под ногами ощущалась сумка с одеждой. Когда глаза Фрэнки, наконец, привыкли к темноте, а сам он немного отдышался, в салоне стал виден ещё один силуэт, медленно крадущийся по проходу к своему месту и источающий резкий запах сигаретного дыма. Прищурившись, Фрэ увидел растрепанные волосы и знакомый профиль, по которым сразу узнал того, кто шлялся по автобусу в кромешной тьме. -Джерард?- прошипел Айеро, стараясь не разбудить остальных,- Ты все ещё мужик? Силуэт застыл посреди прохода, очевидно, уставившись в сторону того, кто с ним заговорил. Потом снова медленно зашагал вперед, согнув спину и стараясь ступать ещё тише, чем до этого. -Джерард!- Снова позвал Фрэнки, подняв руку вверх и замахав ею, чтобы привлечь внимание Уэя-старшего. -Блин, Фрэнк, я думал, ты во сне бормочешь!- Возмущенно прошипел Джерард, подойдя к другу. Фрэнки присмотрелся к фигуре подошедшего Джи и, не заметив ничего необычного, вздохнул с нескрываемым облегчением. Сам он уже давно ощупал себя, проверяя, нет ли признаков того, что его сон на самом деле никакой не сон, а вот насчет второго участника этого кошмара оставались сомнения. Но теперь, когда опасность миновала, Фрэнк Аейро широко улыбнулся, подумав о том, какая же, блин, радость, что это был всего лишь ночной чертов кошмар! -Мне приснилось, что мы с тобой стали женщинами!- подавив смешок, прошептал Фрэнки, обращаясь к Джерарду. Тот лишь хмыкнул и, щелкнув друга по носу, недовольно произнес: -Курить меньше надо. И, развернувшись, продолжил красться к своему месту, намереваясь поспать. -Кто бы говорил,- тихо прошептал Фрэнк и, снова улыбнувшись, обнял скомканное одеяло, закрыл глаза, надеясь уснуть.