Arrival of the Bird

Сколько можно? Почему нельзя оставить это? Уже устал от закрытых дверей. Это максимум, что его отец может себе позволить. Ни криков, ни ссор, только давящее молчание. А сам Малфой Младший, внешне так похожий на отца, готов закричать, разрыдаться, броситься в ноги Люциусу. Обнять, поцеловать в идеально-белую кожу на шее. Ох, снова эти мысли. Но пощечина Малфоя Старшего словно отрезвляет. Удар сильный, от него голова поворачивается в сторону, на глазах появляются слезы. Снова унижен, но все, кто находится рядом, молчат и опускают взгляд. Верно, это абсолютно не их дело. Люциус, гордо подняв голову, чуть сильнее сжимает голову змеи, венчающей трость, и уходит из помещения медленными размеренными шагами. Драко же мельтешит за отцом. Как только двери за ними закрываются, мальчишка прекращает сдерживать эмоции. - Почему ты это делаешь? За что ты меня так ненавидишь, отец? – крик души сына абсолютно не волнует отца. - Мой наследник должен вести себя подобающе. Если я не дал тебе понять этого раньше, придется сделать это сейчас, - Малфой холоден и в какой-то мере жесток. Он даже не поводит взглядом на истеричный возглас сына. Это не имеет значения. – Если потребуется, я буду даже пороть тебя. - Ты вообще можешь относиться к кому-нибудь нормально? Почему ты отрываешься на мне? – слезы одна за одной капают на белоснежную рубашку, оставляя на ней влажные следы. Тут-то на щеку парня приходится еще одна пощечина. - Ты не смеешь говорить со мной так впредь, - будто бы объясняет свой поступок Люциус. – Ты, чертов мальчишка, позоришь весь наш род. На самом же деле, как бы Люций ни любил своего наследника, он должен научить его хладнокровности и аристократичности, которая присуща всем членам рода Малфой. Пусть даже от этого сердце сжимается до боли. Драко поднимает взгляд на отца. Полный страданий и презрения взгляд. Где-то в глубинах своей души он боготворит, безумно любит этого мужчину, но не сейчас. Сейчас он ненавидит родителя. Малфой младший недолго пропаливает Люциуса взглядом, а потом просто разворачивается на пятках и уходит, сжимая кулаки. Юноша закрывается в своих покоях и буквально срывает с себя мантию, которая из роскошных одеяний превращается в горку никому не нужной ткани на полу. По дороге к ванной, он расстегивает пуговицы на рубашке, что дается очень с трудом, а потом кидает ее также на пол. Ему надо остудиться. Однозначно. Драко включает воду и становится под прохладные струи, немного расслабляясь. Малфой младший стоит, оперевшись лбом о стену, ощущая, как вода стекает вниз по телу, время от времени, убирая светлые волосы, которые липнут к лицу. Он отстраняется от стены в какой-то момент, а потом чувствует, как цепкие, жёсткие и холодные пальцы пробегаются вдоль позвоночника, заставляя вздрогнуть. Крепкие руки так умело оглаживают юношеское тело, заставляя Драко откинуть голову назад на широкое плечо. - Папа, - тихий шепот срывается с губ мальчика, когда порывисто, будто юнец, Люций прижимает к себе голову сына, еще сильнее чем обычно, и обрушивает на него шквал поцелуев. Драко распахивает глаза и понимает, что он все еще один в душе. Юноша тяжело выдыхает и выключает краник, тем самым заканчивая свои водные процедуры. Натянув на себя махровый халат, Малфой выходит в спальню, которая освещается только светом луны, и ложится в постель, стараясь не думать о своих фантазиях, которые оказываются слишком реалистичными. *** Солнце всходит над землей, оповещая мир о наступлении утра. Острые башни Малфой-мэнора кажутся от чего-то еще более волшебными в этом легком утреннем свете, который заливает все вокруг. В тени не остается и огромный сад, в котором с важным видом прогуливается белоснежный павлин – любимец старшего Малфоя. Юный наследник сидит на одной из лавочек, медленно ведя по струнам скрипки смычком, совершенно не замечая того, что в одном из окон показался высокий блондин, наблюдающий за ним. Вскоре, это ледяное спокойствие замка вновь нарушит очередная ссора Малфоев, но это будет позже. Сейчас же есть только легкость, какая-то неуловимая нежность и мелодия, играемая на скрипке, так напоминающая жизнь этого места. Иногда размеренная медленная, а иногда резкая, почти режущая тонкий слух. «Родители, поощряя капризы детей и балуя их, когда они малы, портят в них природные задатки, а потом удивляются, что вода, источник которой они сами отравили, имеет горький вкус». Джон Локк