Навеки мой

      В доме леди Брэндон званый ужин был в самом разгаре. Признаться, я не любитель таких торжеств, считаю это глупым, но мы — простые бедные художники — должны хотя бы раз в месяц появляться на подобных раутах, чтобы люди видели, что мы не дикари.       Разряженные пожилые дамы и нудные академики неспешно пьют чай и беседуют о погоде. В гостиной, к примеру, я только что разговаривал с одной вдовой, которая так и норовила блеснуть передо мной «знаниями о правильном письме картин». Тактично улыбаясь и извиняясь, я еле как смог уйти от нее, и поняв, что мой визит здесь и так уже затянулся, я решил медленно, но верно покинуть здание. Как вдруг мое внимание привлек молодой человек. Он определенно выделялся из всей толпы серых аристократов: ангельски невинен, чертовски красив, а юность так и светилась в нем. Мы встретились взглядами, и я почувствовал, как мое сердцебиение участилось, я не мог оторвать взгляд, да и не хотел. В какой-то момент, я поймал себя на мысли, что мои жизненные потребности исчезли.       Не нужно больше пить, есть, даже дышать, для жизни мне нужно только смотреть в эти бесконечно загадочные, но почему-то родные глаза. Шарм юноши просто поглотил меня целиком. Когда ко мне вернулся рассудок, а точнее малая его часть, которой, впрочем, хватило на то, чтобы я понял, что если не уйду сейчас, то этот человек окутает меня всего, мое тело, мою душу и мое искусство. Я просто стану рабом его всепоглощающего обаяния, пленником красоты и слугой своих же собственных чувств. От этих мыслей мне стало жутко, поэтому я постарался принять как можно более демократичное и независимое выражение лица, быстрым шагом направился к выходу.  Но меня остановила хозяйка дома. Мне не удалось отделаться от нее.       Думаю, вид у меня был несколько растерянный, чем она и воспользовалась. Леди Брэндон представила меня своим знакомым. Честно говоря, не запомнил их имен, мой разум был занят тем юношей. Я даже не заметил, как он подошел к нам. И вот, я уже стоял с ним лицом к лицу, так близко, что мы почти столкнулись. Наши взгляды снова встретились. Разум помутился. Я собрал всю наглость в кулак и безрассудно предложил леди Брэндон познакомить нас.  — О, дорогой друг, этот очаровательный юноша — Дориан Грей. Мы с его матерью были неразлучны. Забыла, чем он занимается. Ах, да, играет на рояле… Или скрипке… Эм, в общем, а вы, Дориан, познакомьтесь, это — Бэзил Холлуорд. — Польщен знакомством, мистер Холлуорд, — мило улыбаясь, протянул мне руку Дориан.       Его голос звучал как музыка, я был очарован. Никогда не слышал настолько внушающего доверие голоса. — Просто Бэзил, — растерянно улыбаясь, я пожал ему руку. — Так значит вы играете на рояле?  — Да, я люблю музыку. Еще матушка учила меня играть. Признаться, больше я ничего не умею. — Музыка — это большой труд. И не всем дано столько усердия, столько таланта, чтобы по-настоящему создавать и любить ее. — Мне так лестны ваши слова, Бэзил. А вы… Я знаю, что вы художник. О вашей последней картине сейчас говорят все.       Я бледнел, глядя на этого юношу. Да, я желал его, хотел, чтобы он был только мой, весь, целиком и полностью. Неудивительно, что на тот момент, меня посетила такая типичная мысль для художника — запечатлеть его светлый образ, тем самым, излить свою душу, свои чувства, свое желание в картине. — Дориан, не поймите не правильно, я бы очень хотел написать картину с вас. Пожалуйста, не откажите мне. — Это так неожиданно… — мой вопрос несомненно удивил Грея. — Вы безумно красивы, Дориан, я хочу увековечить вашу красоту, вашу юность. — Я совсем не против, просто… — Я рад, что вы согласны. Давайте начнем прямо сегодня!       Пути назад нет. Я определенно влюбился в Дориана. Влюбился каждой клеткой своего тела. Ах, как он красив. Даже во время написания портрета, я безрассудно желал прикоснуться к нему, прочувствовать его всего, попробовать на вкус, на ощупь. Желание все росло и росло и вскоре взяло верх.       Дориан не понимал, почему я покинул холст и подошел к нему. Он смотрел на меня испуганным и предвкушающим взглядом. — Боишься? — ровно и спокойно сказал я и поправил прядь его волос, которая небрежно лежала на лице и этим мешала мне наслаждаться парнем.       Мы смотрели друг другу в глаза, заглядывая в души друг друга. Я видел его чистоту, непорочность, невинность. Дориан же — мое все нарастающее желание. Это не только пугало, но и интриговало его.       На мой вопрос юноша промолчал. — Не бойся, — прошептал я и нежно, пока без напора, прильнул к губам парня. Затем лизнул их, тем самым заставив впустить меня. Языком я коснулся его зубов, а потом стал ласкать чувствительные десны. Дориан издал чуть слышный стон. Я приобнял его за талию и притянул к себе. Руки юноши робко легли мне на плечи. Я ощущал его горячие, немного дрожащие ладони. Поцелуй казался вечным. Сердце изнывало в сладкой истоме. Мне было мало.       Я запустил одну руку под рубашку парня и стал поглаживать спину, скользя то вверх к лопаткам, то опускаясь вниз, плавно переходя к ягодицам. Оторвав свои губы от губ юноши, я поцеловал его в ухо, а затем принялся посасывать мочку. Все происходящее определенно доставляло ему удовольствие: он тихо постанывал, ерзал руками по моим плечам, а его ноги подкашивало.       Поняв, что Грей уже достаточно возбужден, чтобы перейти в горизонтальное положение, я принялся покрывать его шею поцелуями и направлять в сторону дивана, попутно снимая одежду с него и с себя. Затем, аккуратно уложил его, сам лег сверху, опираясь руками о диван и поцеловал, на этот раз более страстно и напористо. Дориан охотно отвечал на поцелуй, весь трепеща от желания. Я чуть прикусил его губу, тут же зализал место укуса и стал опускаться ниже, целуя подбородок, адамово яблоко… Когда дело дошло до уже вздыбившихся сосков, меня осенила мысль немного подразнить парня. Я сначала облизал кожу вокруг сосков, бережно прильнул губами к темной бусинке, обжигая своим дыханием, и только потом взял ее в рот, немного пососал, поласкал языком, затем подул, заставляя стать еще тверже, прикусил, оттянул и снова взял в рот, ласкал языком, будто извиняясь за доставленные мучения. В тоже время, рукой я игрался со вторым соском. Эротичные стоны вырывались из груди Дориана. Он весь трепетал, запустив мне в волосы свою руку, теребил их, перебирал прядь за прядью, иногда поглаживал голову.       Я продолжал дальше исследовать тело моего любимого. Опускаясь ниже и ниже, целуя живот и дальше… Наконец я добрался до главного. Его твердый член уже подергивался, вены вздулись, а на багровой головке выступила смазка. Я крепко обхватил основание рукой, и принялся лизать головку, ласкать языком уретру, прошелся по всей длине ствола и заглотил до самого основания. Совершив несколько толчков, я выпустил возбужденный орган из рта, спустился ниже, поласкал пульсирующую дырочку парня языком, затем, ввел один палец, подождал, пока юноша привыкнет к новому ощущению и стал медленно двигаться внутри…       «Ах, Бэзил… Бэзил… Ммм… Скорее!» — звал меня Дориан. Голос был таким напряженным и дурманящим, казалось, я могу кончить только слушая его. Я понял, что больше не в силах сдерживаться, и стал медленно входить в узкую дырочку юноши. Парень обвил руками мою шею и притянул к себе. Его тяжелое дыхание, трепет, немые стоны… Я чувствовал всего его, вплоть до сердцебиения. «Аааах!» — неожиданно сам для себя вскрикнул Грей. Похоже я задел его самое чувствительное место.       Фрикции участились. Я уже не бережно двигался взад и вперед, а откровенно трахал своего мальчика. «Сильнее, Бэзил! Ааах! Быстрее!» — ненасытно кричал Дориан.       Наши пламенные тела двигались на встречу друг другу в бешеном темпе. «Бэзил, я люблю тебя, люблю!» — запрокинув назад голову и закатив глаза, орал не жалея голоса парень. Перед его глазами взрывались разноцветные фейерверки. Вскоре, его всего затрясло, и парень стал бурно кончать, испытывая первый оргазм в своей жизни. Внутри Дориан так крепко сжал меня, и я, издав короткий стон, забился в экстазе и излил семя прямо в любимого.       Парень еще долго стонал и бился в оргазме. Я не смог удержаться и впился в его губы жадным поцелуем.       «Я тоже люблю тебя, мой мальчик,» — прошептал я.       Раньше я не желал, чтобы что-то влияло на мою жизнь, думал, что сам себе хозяин, что у меня независимый характер. Но после встречи с Дорианом понял, что так просто, без особого сопротивления поддался его чарам. Околдованный им, я готов на все, лишь бы этот юноша был вечно мой.