Стриптизер

В этот злополучный вечер Хашвальт забыл ключи от машины в приемной, и заодно не забрал документы из кабинета Яхве, которые он должен был везти наутро в один из филиалов. Хашвальт опасливо поискал взглядом машину шефа – мощного Бугатти на стоянке не оказалось. Вздохнув с облегчением, Хашвальт снова вернулся в Силберн. В лифте он подумал, что вот уже почти полгода работает здесь, и ничуть не жалеет о том времени, что проводил в клубе. Да, иногда он уставал так, что ног под собой не чуял, особенно когда нужно было как-то совмещать экзамены в университете и работу. Но сейчас экзамены были позади, и их отпустили на каникулы. А значит свободного времени у него появилось больше. Цан Ду и Базз Би тоже теперь работали в Силберне, Хашвальт иногда встречал их в кафе или в лифте – дела у них шли неплохо, и, похоже, работать им здесь нравилось. В последнее время Хашвальт заметил, что его шеф стал раздражительным и вспыльчивым, а потому старался поменьше попадаться на глаза и всячески избегал оставаться с ним наедине. Он с ностальгией вспоминал те сумасшедшие ночи с Яхве, после которых он отлеживался полдня в кровати. Хашвальту очень не хватало этого захватывающего секса, но признаться в этом шефу он вряд ли бы насмелился. А Яхве вообще разговаривал с Хашвальтом только по делу, ни словом не намекая на личное. Где-то в глубине души Хашвальт был обижен таким отношением к себе, хотя понимал, что сделка завершена и вернуть уже ничего нельзя. По ночам он долго крутился в постели, копаясь в себе, и вдруг понял, что влюбился. Отчаянно и бесповоротно, и в кого?! В грозного шефа, имеющего немалый вес в обществе и теневом мире. Опасного. Стоящего гораздо выше по положению, и чуть ли не вдвое старше. Было отчего впасть в отчаяние. Он прошел в приемную и забрал ключи из ящика в столе – где он их собственно и оставил. Вошел в кабинет шефа за документами и окаменел. Яхве оказался там. Более того – он был в ярости. Кругом валялись осколки стекла, какие-то бумажки, а Яхве хватал со стола очередной предмет и остервенело швырял его в стену. Хашвальт был напуган настолько, что несколько мгновений вообще не мог сообразить, где дверь, чтобы незаметно уйти. Таким Яхве он не видел никогда, и это было очень страшно, до подгибающихся ног и холодного пота по спине. Когда он, наконец, нащупал ручку двери, Яхве обернулся. Юноша видел его взгляд всего секунду – и в голову ему ударило что-то тяжелое. Юграм по-детски всхлипнул, боль пронзила его до самых пяток, оглушая и ослепляя. Хашвальт рухнул на колени, прижимая руки ко лбу. Он упал бы на ковер, усыпанный осколками, но его подхватили осторожные горячие руки. Хашвальт наверное на секунду отключился, потому что в следующее мгновение он ощутил себя лежащим на диване. Голова гудела, как пустой колокол, кружилась, и Юграму все время казалось, что он падает, поэтому он вцепился руками в обивку. Его лоб кто-то осторожно вытирал, и Хашвальт не сразу сообразил, что это Яхве. - Я не знал, что ты вернешься, - произнес Яхве ровно, но Хашвальту было невыносимо слышать боль в его голосе. - Я сам виноват, - прошептал Хашвальт, пытаясь открыть глаза. – Я думал вас нет. - Не открывай, - посоветовал Яхве, мазнув пальцем по его дрогнувшим ресницам. – Я кровь еще не стер. Лежи, я все сделаю. Хашвальт покорно вытерпел, пока Яхве смывал кровь с его лица, прижигал рану каким-то лекарством и заклеивал рану пластырем. Закончив, Яхве сел рядом и стал осторожно пальцами изучать лицо Хашвальта, проводя по ресницам, губам, скулам. - Прости, - тяжело произнес он и Хашвальт, несмотря на головокружение, удивленно распахнул глаза. Яхве никогда не извинялся! Сейчас он сидел и смотрел на Хашвальта так, что тому стало не по себе и одновременно хорошо. На него никто так раньше не смотрел. - Я сам виноват, - повторил Хашвальт. - Почему ты меня избегаешь? – спросил Яхве несколько напряженно, даже руки убрал. – Ты так сильно меня ненавидишь? - Я не ненавижу вас! – Хашвальт чуть не подскочил на месте, но в голову опять стукнуло болью, а тяжелая рука Яхве уложила его обратно. – Просто вы были в последнее время очень раздражены, и я старался вам на глаза не попадаться. Яхве коротко простонал, шлепнув себя ладонью по лицу и вздрогнул, когда прохладная ладонь Хашвальта накрыла его руку. Если бы голова так не кружилась, Хашвальт ни за что бы не осмелился сказать то, что выскочило у него почти помимо воли: - Я очень скучаю по вам, правда. Вы сами сказали, что я волен выбирать, быть с вами дальше, или нет. Я хочу продолжить. - Ты уверен? – глухо произнес Яхве, поглаживая его пальцы, осторожно, словно боясь причинить боль. – Я ведь тебя теперь не отпущу. Если ты станешь моим, то навсегда. Сможешь ли? - Навсегда – я не заглядывал настолько далеко, - Хашвальт устало прикрыл глаза. Жутко хотелось спать, возможно сказался стресс, Хашвальт не стал об этом думать. – Вы не представляете, как мне не хватает вашего тепла. - Не спи, - заметил Яхве. – Давай-ка попробуем встать, не здесь же тебе ночевать… С помощью шефа Хашвальт сел, а потом встал. Даже несколько шагов сделал, пока его не повело в сторону. - Понятно, - сказал Яхве, поддерживая его. – Давай-ка к лифту. До лифта Хашвальт дошел, но в нем стоял, прислонившись к своему шефу. Тот нисколько не возражал, наоборот прижимая к себе. Яхве сам усадил его в машину – сегодня это оказался черный Бентли – вот почему Хашвальт решил, что шефа нет на месте. Юграм откинулся на сиденье и закрыл глаза. В голове еще гудело, рану дергало, но несмотря на это очень хотелось расслабиться, растечься желатиновой лужицей и уснуть. Сейчас ему было даже все равно, куда повезет его Яхве – к себе, или к нему домой, мысли были вялые и болезненные. - Потерпи, - Яхве завел мотор, и они поехали. Хашвальт думал, что уснет в машине, однако так и не смог, хотя ему ничто не мешало, Яхве тоже молчал, сосредоточенный на дороге. Как и ожидалось, Яхве привез его к себе. Провел в спальню, где Хашвальт сел на кровать, выпутался из пиджака. Он секунду размышлял, что же ему надо сделать в первую очередь – снять штаны, или все-таки прилечь на подушку, и выбрал второе. И уже сквозь сон почувствовал, что Яхве собственноручно его раздевает. На следующее утро оказалось, что они проспали, поэтому на работу собирались в спешке. Голова у Хашвальта еще побаливала, и, глянув на себя в зеркало в ванной, он был ошарашен. Под глазами красовались темно-синие, почти черные круги, что на бледном лице выделялось особенно контрастно. «Как панда», - подумалось Хашвальту, и он с тоской подумал, как станут потешаться над ним девчонки из кадрового, когда увидят его в этими фингалами в кафе. Бамбиетта так вообще будет полгода подкалывать. И ему пришлось доставать из сумки маскирующий крем, валяющийся там со времен его работы в стриптизе. Яхве синячищи тоже заметил, и почти незаметно смутился. - Пройдет, - хмыкнул он. – Хотя правильно замазываешь, а то еще подумают, что я тебя бью. Хашвальт дернул плечом, что могло означать что угодно, понимая, что лишь в приватной обстановке он может себе позволить такие вольности, как раздражение. В офисе Яхве – его шеф, суровый и ужасный, который карает за каждый проступок. - Документы не успею отвезти, - досадливо сказал Хашвальт по дороге к офису. - Пошли курьера, - пожал плечами Яхве. – Тебе самому это делать совершенно необязательно. Юграм промолчал, понимая, что он прав. Хашвальт делал многое из того, что можно было поручить другим, лишь бы не встречаться с Яхве, но теперь такая необходимость отпала. - Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Яхве уже в лифте. - Сносно, - коротко ответил Хашвальт, глядя себе под ноги. Рабочий день покатился своим чередом, хотя головная боль Хашвальта еще мучила. К вечеру должно было начаться собрание, и Хашвальт зашел в комнату для переодеваний, чтобы обновить грим. Комната была небольшая, без окна, с длинным шкафом и одним большим креслом, стоящим спинкой к двери, тоже кожаным. Вот на этом-то кресле Хашвальт каждое утро свою сумку и оставлял. Сзади почти неслышно стукнула дверь и Юграм оглянулся. Яхве, с серьезным выражением лица шагнул к нему, обнял, прижимая к себе спиной, зарываясь носом в волосы. - Не могу больше терпеть, - произнес он глухо. Хашвальт замер в его объятиях, сердце частило, стучалось в грудную клетку, словно пытаясь вырваться. Дело было не в неловких словах Яхве, а в его объятиях, в том, что они оба чувствовали сейчас. Целая гамма эмоций и ощущений от щекотного дыхания на затылке, сильных горячих рук, чужого стука сердца, заставившая его судорожно выдохнуть. И Яхве больше не медлил. Выдернул рубашку из его брюк, скользнув грубоватой кожей ладоней по животу и груди, заставив Хашвальта задохнуться. Знакомая горячая ртутная тяжесть стала стекать вниз живота, а в висках гулко стучала кровь, ладони вспотели. А когда Яхве коснулся его уже напряженного члена через брюки, он прикусил губу, чтобы позорно не застонать. - Как ты быстро, - горячий шепот обжег ухо и Хашвальт покраснел. Яхве снял с него брюки и белье, поглаживая и лаская везде, куда мог дотянуться. - Крем-то достань, смазки нет, - хмыкнул он, и Хашвальт перегнулся через спинку кресла, чтобы достать крем. Яхве издал какой-то задушенный звук и прижался уже обнаженным собой к ягодицам Хашвальта, придержав его так, чтобы тот так и оставался наклоненным, грудью лежа на спинке кресла. Выдернув тюбик с кремом из руки Хашвальта, быстро его подготовил и толкнулся, отчего горячая волна шибанула в голову юноше, заставляя его прогибаться и крепко цепляться в спинку кресла. Яхве наклонился почти к самому уху Юграма и тихо произнес: - Не ори, тут все слышно. Хашвальт давился стонами, грыз обивку кресла, ноги подгибались, все тело горело от движений внутри, от невозможности выплеснуть все свои эмоции. Но от осознания того, что их могут слышать, все ощущения были еще острее обычного, по всему телу словно проходили разряды тока, его потряхивало, казалось еще немного и его разорвет, он распадется на миллионы атомов, и раскатится по полу, растворится в воздухе, наэлектризованном до невозможности. Хашвальт выгнулся, мучительно-сладко кончая, изо всех сил цепляясь в скользкую обивку, чтобы не упасть на пол. Но Яхве его поддержал, подхватив. - Ну что ты, - услышал Хашвальт голос Яхве и удивленно распахнул глаза – ресницы были мокрые. – Я причинил тебе боль? Хашвальт помотал головой, и Яхве большим пальцем стер слезы с его глаз. - Давай-ка в душ, - Яхве толкнул панель прямо за шкафом, она отодвинулась, открывая проход в душевую. – Собрание через пятнадцать минут, успеешь. Хашвальт подхватил спавшие штаны и направился в душевую в смятении. Яхве каждый раз показывал совершенно неизвестную ему сторону своего многогранного характера, и каждый раз ошеломлял настолько, что Хашвальт долго не мог прийти в себя. - Слушай, - остановил его Яхве, жадно рассматривающий его. – Ты бреешься или как? - В смысле? – Хашвальт изумился настолько, что обернулся и посмотрел прямо шефу в глаза. Тот с ухмылкой подошел к нему и провел по гладкому паху Хашвальта. - Вот здесь. Сколько я тебя ни трахаю, а тут всегда гладко. Даже трогать приятно. В лицо Хашвальту опять бросилась краска. Насколько бы он ни был готов к подначкам шефа, тот все равно ставил его в тупик очередным неожиданным вопросом. - Привычка со стриптиза, - признался он. – Только не брею. Эпилятором. - Эпилятором? – недоверчиво заломил бровь Яхве. – Ты мазохист, что ли? - Я привык, - Хашвальт скрылся в душевой, чтобы не продолжать неприятный и совсем интимный для него разговор. Не объяснять же, что волоски растут у него настолько тонкие, что проще смахнуть их эпилятором и потом две недели не беспокоиться. На лице, впрочем, тоже щетина толком не росла и была мягкой, а потому брился Хашвальт через день и страшно ненавидел это действо. Какими бы хорошими не были гели и пенки, кожа от бритья раздражалась, и более-менее он мог пользоваться лишь электробритвой. Хашвальт наскоро обмылся, оделся, отмечая, что брюки слегка помялись, да и рубашка – но ее хотя бы не будет видно под пиджаком. Через пятнадцать минут он вошел в конференцзал с невозмутимым лицом. Речь шла о поглощении посторонней компании – то есть собрание было в узком кругу, самых доверенных лиц и тех, кто входил в группу. Хашвальт отметил, что почти всех знает, включая мрачного длинноволосого типа из отдела «F», похожего на хиппи. Как он знал из досье – Ас Нодт, талантливый парень попросту загибался в клинике от какого-то заболевания, на лечение которого у него не было денег. Яхве каким-то образом вычислил его и вот он работает здесь, совершенно здоровый. Пацана Грэмми – которого половина Силберна считала слегка чокнутым, Яхве забрал в компанию, когда этот паршивец взломал все компьютеры с секретной информацией через сеть. Конечно, его вычислили, но сдавать не стали, и теперь этот шестнадцатилетний гений работал здесь. Собрание пошло своим чередом, и Хашвальт опять удивился, сколько же сведений и знаний Яхве держит в голове. В разработке плана участвовал и Аскин, как лучший аналитик. Яхве на ходу делал поправки в план, сообразно сведениям, которые сейчас получал от подчиненных. Хашвальт внимал. Он смотрел, слушал и вникал в то, что делает Яхве, и это было просто потрясающе. И понимал, что таким масштабным умом ему никогда не обладать. Ему бы страной руководить, - внезапно подумалось Хашвальту. Работы прибавилось, а потому Яхве каждый день забирал Хашвальта к себе. Из всей недели домой Хашвальт попадал разве что раз в неделю, чтобы оплатить счета и внести квартплату. На улице вовсю жарило лето, хотелось на море, хотя Хашвальт там не был лет с десяти. Яхве словно понял это и на два дня взял его на побережье. К сентябрю Силберн полностью поглотил компанию того человека, который пытался отравить Яхве. Сам хозяин исчез, словно растворился в огромном городе. По идее у него не должно было остаться средств вообще, все его счета – тайные и явные, совсем скрытые, швейцарские, местные, были опустошены в одну ночь. Но Яхве нахмурился и сказал, что у этой бестии вероятно есть заначки в наличке. Несколько дней он ходил хмурый и почти не отпускал Хашвальта от себя дальше, чем на несколько метров, хотя его настроение неуклонно катилось вниз. Спустя две недели он был мрачен, как туча. - Не отходи от меня далеко, - хмурясь, произнес Яхве, оглядываясь, когда они шли к машине. Хашвальт не понимал – его держали в неведении, и он нервничал. Но все случилось у дома Яхве. Все было как обычно, хмурый Яхве припарковал машину, они вышли. Дальше начался ад. Два автомобиля, стоящие до этого в двух шагах на стоянке, сорвались с места, один задел вовремя среагировавшего Яхве, а во второй попытались втянуть Хашвальта. Он вывернулся, сиганув к Яхве, но не успел. Еще двое крепких плечистых парней вылезли из первой машины и подскочили к нему, жестко пнув под колени, и почти зашвырнули в автомобиль, где лицо ему сразу залепила тряпка со сладковатым душным запахом. Яхве поднялся на ноги, как только смог. Обе машины уже скрылись с глаз, и он достал телефон, набрал номер Аскина. - Ты был прав насчет этого, - произнес он, еле сдерживая гнев. – Они похитили Хашвальта. - Я отслежу через спутник, - ровным голосом отозвался Аскин. – Но его могут раздеть и одежду оставить в другом месте. - Знаю, - отрывисто ответил Яхве. – Умник, бля. - За вами приехать? - Сам доберусь. Созывай экстренную. И включи в группу Базз Би и Цан ду. - Сделаю, - если Аскин и удивился, то хорошо скрыл это. Яхве вернулся в офис – предстояла бессонная ночь. Аскин встретил прихрамывающего шефа у кабинета, где собрались почти все, не было только нескольких человек, которые уже уехали домой. Яхве вошел в раздевалку и вытащил запасные брюки, взамен порванных. Он старался не смотреть на кресло, навевающее столько воспоминаний, от которых болезненно сжималось сердце, и быстро прошел в кабинет. Там уже вовсю шла работа. Гремми с ноутбуком, подключенным к сети, впервые был очень серьезен и собран. Ас и еще несколько человек стояли возле, в том числе Базз и Цан. Когда Яхве вошел, они расступились. - Письмо от похитителя, - Грэмми кивнул на ноутбук. – На вашу личную почту. - Ты и мой ящик взломал, поганец? – рыкнул Яхве, но не серьезно, скорее, для острастки. - Я должен быть в курсе всего, - сверкнул глазами Грэмми. – Видеописьмо отправлено минут десять назад из клуба на перекрестке у парка Уэно. Смотреть будете? - Включай, - Яхве сжал спинку стула до побелевших костяшек. Грэмми клацнул клавишей и вывел изображение на экран. В кадре появился мужчина, тот самый, которым они занимались последние три месяца. И который по идее должен был остаться без средств к существованию. - Приветствую тебя, мой уважаемый враг! – ухмыльнулся он на записи. – Как видишь, я жив и здоров, и даже в выигрыше. Ты опять недооценил меня, Яхве. Кто тебе сказал, что я держу деньги только на счетах? Наличка и драгоценности иногда спасают положение. Ты ведь не знал, что в моем загородном доме, который мне пришлось продать, был небольшой склад? Ну, конечно, откуда же. Даже та девка, твоя шпионка, что работала у меня, не могла этого знать. Ты забрал у меня все состояние, Яхве, но вскоре мы поменяемся местами. И я тебе не позволю ничего сделать с твоими накоплениями. У меня твой драгоценный мальчик, за которого дадут хорошую цену на аукционе рабов, если ты не станешь следовать моим инструкциям. Я верну тебе его, конечно верну. Но в обмен на твою компанию, Яхве. Она мне нужна целиком, и никакие отговорки не принимаются, никаких условий не будет – или мальчишка уйдет с молотка. У тебя нет времени, чтобы что-то предпринимать, срок тебе – от силы дня три, чтобы ты смог переписать компанию на меня, все заверить юристами и моими поверенными. А чтобы ты был посговорчивее, я выслал тебе пароль и ссылку на сайт, где ты сможешь увидеть своего любовника. Время там указано тоже, будет превосходная онлайн-трансляция. Тебе должно определенно понравиться. Ну что ж, до встречи, мой любезный враг. Изображение погасло. - Грэмми, выжми из записи что сможешь, - тяжело произнес Яхве. Он с трудом мог контролировать рвущийся наружу гнев. Мучительно хотелось взорвать пару зданий собственноручно и перестрелять всю шайку заклятого врага. – И трансляцию запишешь, проанализируешь, где это может быть. Яхве открыл свой ноутбук, вывел изображение сайта на большой экран, скрывающийся в одном из шкафов. Набрал логин-пароль и вошел в систему. Такие сайты Яхве и раньше видел, но никогда не придавал им значения. Но теперь… Онлайн трансляция началась. Сначала продавали юных девушек, разных национальностей, но стоили они безумно дорого. Девушки выходили на сцену, подсвеченную снизу, тут же был шест для стриптиза, винно-красные бархатные занавеси и задник. Они проходили по сцене, останавливались на краю, повинуясь командам, и снова уходили за кулисы. - Девственницы, - обронил Аскин. – Поэтому так дорого. На экране было видно, что все девушки находятся под влиянием какого-то наркотика – спотыкающиеся движения, отсутствующее выражение лица, затуманенный взгляд. Потом аукционист взял паузу, сказав, что сегодня будет небольшое представление для посетителей аукциона. Заиграла музыка, и вздрогнули трое: Яхве, Базз Би и Цан Ду. Они знали, что это за музыка, двое бывших стриптизера оттанцевали под нее не один вечер. На сцену вышел Хашвальт. По его полузакрытым глазам нельзя было понять, что он чувствует. А он танцевал. Вдохновенно и чувственно, как это всегда бывало в клубе. Он постепенно расставался с деталями одежды, уже не той, в которой его украли, словно змеей обвивая шест, прогибаясь и двигаясь, как в воде. - Под наркотой, - произнес Базз, не выдержав. Он глянул на Цана – тот был бледен, изо всех сил цеплялся в руку Базза и прикусывал губу. Танец закончился, почти обнаженный Хашвальт ушел со сцены сам, и аукционист объявил, что стриптизер пока не продается, узнать о его продаже можно будет позже. Яхве выключил трансляцию, обвел усталым взглядом всех собравшихся, сразу заметив, что происходит с Цан Ду. - Тебе есть что сказать? – произнес он, испытывающе глядя на азиата. - Я знаю, где он, - справляясь с собой, ответил Цан Ду. – Но вытащить его оттуда будет очень сложно. - Говори! – рыкнул Яхве. – Как ты мог это понять по нескольким кадрам? Там кроме сцены ничего не показывали! - Это круизный лайнер «Селебрити Миллениум», - Цан ду встретил яростный взгляд твердо. – Я на нем был. Танцевал, пока не сбежал оттуда. Так что я знаю на этой сцене каждую царапину. Он там. - Так… - Яхве хмурил брови, в уме уже выстраивая комбинацию – стресс заставил мозг работать на пределе. – Аскин, вызови юристов и экономистов наутро. Отдел «В» весь, чтобы утром был тут, у меня. И предупреди Маскулина, что он мне будет завтра нужен, пусть домой не уезжает. Кто готов рискнуть пробраться на этот чертов лайнер? Чем меньше будет группа, тем лучше. Но вы все должны понимать – без Хашвальта не возвращайтесь, убью лично. - Я пойду, - Цан Ду был все еще бледен, но глаза сверкали решительностью. – Я знаю там все закоулки, буду проводником. Я знаю, где их держат. - И я пойду, - тяжелая ладонь Базза опустилась Цану на плечо. – Если что – устрою шухер, пусть разбираются. С Базз Би и Цан Ду выразили желание пойти еще несколько человек, но Яхве выбрал только еще троих. Грэмми узнал, где сейчас находится лайнер – ведь он совсем недавно отошел от порта. - Езжайте сейчас, чтобы он далеко не ушел, - произнес Яхве, выводя на монитор полетную карту. – Смотрите сюда. Лайнер вот здесь. Пока вы долетите, он будет уже вот в этом квадрате. Дальше разберетесь по ситуации. В следующий порт лайнер войдет… - он быстро просмотрел информацию в сети, - в шесть вечера. У вас есть две ночи и день. На глаза никому не попадаться. И распорядитесь, чтобы в гидросамолет погрузили катер. Там есть на всякий случай пара аквалангов. Документы вам сейчас сделают и привезут прямо в порт. Идите. Базз, Цан Ду и еще трое ушли. - Аскин распорядись насчет документов, - кивнул Яхве своему аналитику. – Быстро, и иди сюда, ты мне нужен. Когда Аскин присоединился к Яхве, тот уже начеркал черновой план, как обмануть врага. - Смотри, что мы делаем… - Яхве быстро чертил схемы. – Акции пропадут, ну черт с ними. Завтра на подставных можно сбросить, но немного. Пайщиков оповестим потом, чтобы они переоформили документы. В обед нужно созвать совет директоров. Дальше, ты действуешь. Бери всех, кого сочтешь нужным. А я займусь тем, что требует эта мразь. Я отдам ему компанию «Силберн». Аскин хихикнул. - Он ведь застрелится. - Я лично заряжу ему пистолет, - поморщился Яхве и потер переносицу. – Ч-черт, как не вовремя. Все, работаем. Ночь пролетела незаметно, Яхве так и не ложился, даже в кабинете. Он пил крепкий кофе, разрабатывая стратегию. К тому часу, как пришли остальные вызванные Яхве сотрудники, у них уже был сформированный добротный план, который уже начинал действовать.