Мгновения счастья, часть четвертая

Я устало вздохнула и перевернулась на другой бок. Точнее, попыталась перевернуться, потому как непомерно раздувшийся живот весьма и весьма затруднял данное действие. Признаться, я частенько молилась о скорейшем наступлении долгожданных родов, но боги не повелись на мольбу заядлой грешницы и редкостной атеистки. Увы, сна не было ни в одном глазу - я добросовестно проверила это четырежды, прежде чем окончательно расстаться с надеждой. Лен мирно посапывал рядом, при этом на его лице было столь блаженно - пафосное выражение, что меня чуть не стошнило. Конечно же, я много раз слышала все эти байки про беременность и прочее, неизменно сопряженные рвотой, тошнотой, битьем изнутри, вечным голодом и так далее. Интересно, что из всего пыточно - экзекуторского арсенала на меня ничего не нападало. Не знаю, радоваться этому или плакать, но беременность протекала подозрительно тихо. Я могла ездить верхом, бегать и даже прыгать (в основном приходилось убегать от назойливой Келлы, перепрыгивая невысокие заборы). Лен смотрел на все это с диким ужасом, но перечить не смел, потому что я сразу начинала канючить по поводу экзотических фруктов и прочей неведомой ереси. Самое смешное, что муж беспрекословно подчинялся каждому моему слову - позже выяснилось, что он не может читать мои мысли из - за ребенка, который создает барьер. Таким образом, я успешно защитила степень архимага. Исписав сорок положенных свитков от начала и до конца, я торжественно вручила их Учителю. После прочтения нужно было подтвердить работу магией, но как только я начала колдовать, Учитель громко запротестовал и утвердил степень без практики. Каюсь, мне безумно нравилось быть беременной женщиной. Кайел не смел ко мне даже носа сунуть - один раз Лен устроил ему такую взбучку, что дрожали стены Дома Совещаний, а присмиревший вампир еще неделю шугался по кустам при малейшем шорохе. Старейшины по утрам приносили тапочки, а муж в буквальном смысле сдувал пылинки. Келла пыталась втюхнуть мне какие - то зелья, но я сказала, что не собираюсь травить свой организм подобной гадостью. И все бы хорошо, если бы не стремительно растущий живот. Я уже давно отчаялась увидеть собственные ноги и торжественно распрощалась с ними. Располневшие груди так и норовили вылезти из слишком узкого ворота рубахи, так что пришлось запрячь ткачих новой работой. Лен этому изменению был безумно рад - я часто ловила его украдкие взгляды и шутливо грозила кулаком его алчному выражению. Быстро от руки начертив схематичное изображение новой рубашки, я подробно объяснила Омеле, что два диагональных прямоугольника и квадрат посередине - это модная модель одежды для беременных. Мы вместе рассмеялись, после чего портниха без видимых усилий за пару минут набросала удивительно красивую рубашку со слегка расширяющимися к низу рукавами. Я влюбилась в нее с первого взгляда, так что Омела обещала постараться и через пару дней закончить работу. На том и распрощались. Видимо, это было чудотворное провидение, потому как вернувшись в дом, я застала его пустым. Никто не знал, куда исчезли Повелитель и Травница, так что была сооружена розыскная команда с ведьмой во главе. К вечеру мы были уже на границе, когда заметили двух приближающихся вампиров на обозе. «Закрытая телега» прошествовала к Дому Совещаний, по дороге собрав оставшуюся часть Долины, не принимавшую участия в поиске. Повелитель быстро распугал любопытных и вытащил две огромные коробки, которые занес в дом. Стоило нам уединиться, как оттуда были выужены платья, юбки, различные комплекты нижнего белья и прочая дребедень, которую объединял один общий признак - ненавистное мне содержание. На мой священный крик ужаса Лен как всегда не отреагировал, авторитетно заявив, что мне пора менять гардероб, тем более что Келла всецело поддержала его выбор. - Вы что, бордель ограбили?! Вампир на секунду замялся. - Нет! Это все было заказано в Стармине специально под твои новые размеры! - Я надеюсь, они примут все это обратно, потому что я такое носить не собираюсь! - Не примут! - Тогда можешь сжечь! Мы не разговаривали два дня, то и дело злобно косясь друг на друга при встрече. Я ложилась спать рано, занимала всю постель, так что первую ночь вампир провел на полу, а во вторую куда - то ушел. Келла ежедневно доказывала мне прелести столь «яркой» одежды, безуспешно пытаясь вдолбить, что я по статусу должна выглядеть привлекательно и я, дескать, преувеличиваю эротичность одежды. Тем более что все мои вещи были чересчур узкими для живота. Стерпев несколько часов нудного причитательства над ухом, я, не выдержав, заорала, что ненавижу носить непрактичные юбки и платья. Травница оставила попытки достучаться до моей глухо заколоченной в гробу женственности и на следующий же день гардероб опустел. Я забрала у портнихи свою рубаху - она получилась на манер очень красивой туники сочного зеленого цвета с корсетной шнуровкой впереди в области декольте и рисунком сзади. Последний изображал какой - то символ оберега на алладаре. Со вздохом ослабив шнуровку, я отправилась искать Лена. Удача улыбнулась мне лишь к закату, когда я, уставшая, злая и практически обессиленная, пошла к озеру искупаться. Муж сидел, прислонившись к дереву, в свете лунной дорожки его волосы слабо фосфоресцировали. Я залюбовалась его профилем еще издалека, все не решаясь подойти. Он не смотрел в мою сторону, не мог читать мысли, но, несомненно, знал, что я рядом, и не шевелился. Отсутствие бегства я восприняла как добрый знак и решительно подошла к нему. - Лен... - никакой реакции. Я легонько тронула его за плечо. Ничего. - Лен! - не дождавшись ответа, я решительно села на его вытянутые ноги, и мои глаза оказались на уровне его. Вампиру бежать было некуда - я прочно обхватила его ноги коленями, прижав их к земле весом взрослой женщины и маленького ребенка. Он был вынужден открыть глаза и посмотреть на меня. После трех ударов сердца он перевел взгляд ниже, на практически расшнурованный ворот и резко отвернулся, сглотнув. Знаю. Ему хотелось этого. Как ни странно, мне тоже. Прошло уже больше полугода с момента нашего последнего соития. За это время я миллионы раз пыталась соблазнить его, ходила по дому практически голая, но он ни в какую. Сдерживался до последнего, сбегал, отворачивался, закрывал глаза, спихивал меня с себя, но никак не желала поддаваться по ему одному известной причине. На фоне этого была весьма странной покупка нового гардероба, большую половину которого составлял легчайший шифон. Впрочем, я погорячилась - весна и начало лета были ужасно сухими. Видимо, Лен решил, что я польщусь на красивую одежду, и мне будет не так жарко. Он прекрасно понимал, что в таком виде любого мужчину охватит непомерное желание, но самоотверженно собирался ходить с постоянным стояком. Я повернула его подбородок рукой, заставив посмотреть в глаза. - Лен, я... - все доводы и убеждения вдруг куда - то улетучились. Вместо них в голове возникла одна - единственная фраза, которую он сказал мне в день нашей свадьбы, - я люблю тебя. Навсегда. Его серые глаза на мгновение вспыхнули голубизной и тут же смягчились. Я медленно придвинулась к его губам, насколько позволял огромных размеров живот. Он изогнулся, поцеловал меня и убрал с глаз упавшую прядь за ушко. Он знал, что я обожаю, когда он так делает. - И я тебя люблю. Навсегда. Я улыбнулась и, встав, потянула его за собой. - Куда мы? - Купаться, конечно же. Нужно смыть всю эту грязь. Я быстро скинула штаны на резинке и новую рубашку. - Помнишь наше первое знакомство? Прошло столько времени... Он медленно расшнуровал сапоги. - А ты изменилась. С каждым годом становишься все красивее и желанней. Мог ли я тогда подумать, что ты через четыре года будешь стоять вот так вот рядом со мной? Верховная Догевская Ведьма, моя жена и мать моего ребенка... - он покачал головой. Я тихонько рассмеялась и осторожно двинулась к воде. Лен шел следом. Когда вода стала касаться моего живота, я остановилась и обернулась. Вампир осторожно прикоснулся к моей щеке, я положила свою руку сверху. - Лен... - Шшш, - он приложил палец к моим губам, а затем накрыл их поцелуем. Мои руки мгновенно порхнули ему на плечи, стали запутываться в волосах. Прижалась ближе, с упоением чувствуя, как его руки сомкнулись за моей спиной. Поцелуй стал набирать долгожданную страсть, я отпустила сознание и отдалась волнам блаженства. Его пальцы слегка сдавили мою кожу, и этот жест был безумно приятным. Его стена отчуждения рухнула, высвобождая накопившуюся дикую и необузданную похоть. В ту ночь мы так и не вернулись домой. Полгода воздержания того стоили. Ох, как стоили! Воспоминания привели меня в слегка возбужденное состояние, так что теперь у меня точно не осталось ни единого шанса уснуть. С великим трудом и осторожностью встав с кровати, я подошла к окну и распахнула одну из створок - в спальню ворвался легкий летний ветерок, запах дождя и ночи. И комары. С сочувствием бросив короткий взгляд на кровать, я решила, что кровопийцы к кровопийцу не пристанут, так что Лен не рискует проснуться наутро с разукрашенной красными прыщами харей. А я рискую. Так что пора убираться отсюда подобру - поздорову. Но стоило мне лишь коснуться пятками порога, как живот тут же скрутил жуткий спазм, трусы мгновенно стали мокрыми - надеюсь, не от крови. Хаотично вспоминая всю услужливо подсунутую Келлой литературу, которую я бегло просмотрела «от нечего делать», я поняла, что нигде не встречала родов за два месяца до назначенного срока. И если таковые имелись, недоношенный плод имеет ничтожно малые шансы к выживанию. Я любила своего малыша, хоть и никогда не чувствовала его присутствия. Все попытки Травницы узнать пол были обречены на поражение - этот необыкновенный ребенок стал уникальным еще до появления на свет. Мы все ждали его с нетерпением. Но не так рано! Я коротко взвыла и осела на пол, не в состоянии пошевелить разом ставшими чужими ногами. Я знала, что Лен очнется в лучшем случае через лучину, а то и больше, так что помощи ждать неоткуда. Попытавшись стянуть трусы, я поняла, что сил не осталось совершенно. Очередной спазм заставил скрутиться вокруг живота, до боли закусив губы, из которых уже сочилась кровь. Дикий вопль и последующий грохот возвестили об успешном пробуждении благоверного. - Вольха! Что случилось?! - он подлетел ко мне (хорошо, что не в буквальном смысле), просунул руки под талию и колени, быстро поднял на руки. - Позавчерашний грибной пирог решил мне отомстить, - простонала я и улыбнулась, даже через боль стараясь не оставлять сарказма, - наверное, не надо было заедать его перцем с соленым огу.. - докончить мне не дала очередная схватка. - Да ты же рожаешь! - Лен не обратил на мои шуточки ни малейшего внимания. - Ты просто гений, Лен. Тебе нужно вручить приз за догадливость, - я сплюнула кровь на соседнюю подушку, - можешь слизать, если хочешь, скоро тут лужа наберется... Вампир яростно зашипел и стукнул по кровати так, что балдахин протестующе заскрипел и рухнул в каком - то локте от моего носа. - Прибить меня решил, что ли?! - Молчи, дура! На его счастье, началась схватка, и я не успела ответить. А ответ у меня был, да еще и какой! Упырь обнаглевший! Чтоб ты под землю провалился со всеми своими причиндалами в придачу! Ууу... как больно! Какого гхыра вообще эта свадьба дурацкая состоялась?! Сидела бы сейчас в какой - нибудь корчме, подсчитывала кладни за убиенного монстра и радовалась жизни, а не лежала... у... больно!!! На глазах выступили слезы - я зло смахнула их и стиснула зубы. Лен схватил меня за руку, прошептал: «Прости идиота» и сжал мои пальцы. Я слабо махнула в сторону промежности, нижнее белье уже давно можно было выжимать по нескольку раз. Муж понял без слов, стянул мешающий предмет и мне чуточку полегчало. - Нужно отыскать Келлу, - тихо проговорил он. Успокоился. Его вынужденное спокойствие передалось и мне. Сбившееся дыхание немного выровнялось, но я со страхом ожидала новой схватки. - Я рожу, пока ее найдут. Придется тебе. Он решительно кивнул, быстрым шагом вышел из комнаты. Надеюсь, что за пеленками, а не за валерьянкой. Или самогоном. - Вольха, прекрати ерничать, - донеслось из - за стены, и я расслабилась, чтобы тут же заорать от новой волны боли, терпеть которую уже не было сил. В комнату грозовым вихрем ворвался Лен, пинком ноги закрыл за собой дверь. У него в руках был тазик, стопка полотенец и нож. О назначении последнего я старалась не думать. Муж снова взял меня за руку - от его пальцев ко мне шло тепло, боль отступила. Я позволила себе улыбнуться, чтобы хоть как - то погасить ужас в его расширенных глазах. - Все будет хорошо. В крайнем случае, вместо меня у тебя будет маленький спиногрыз. - Не говори так, - змеино зашипел он, глаза полыхнули гневом. - Только попробуй оставить меня! Я грустно вздохнула и промолчала, думая о том, что во время такой боли смерть кажется даром. По неуловимой искре в его взгляде поняла, что он читает мысли. Ну, конечно же! В самый подходящий момент! - Ты открылась мне еще при первой схватке. И про обнаглевшего упыря я тоже слышал. Я отвела глаза и вспыхнула, хоть и в его голосе не было ни капли упрека. Только тень едва уловимого ехидства и безграничного беспокойства. - Я с тобой, родная. В страдании и в радости, помнишь? Может все - таки отправить кого - нибудь за Травницей? - Нет, - я прислушалась к ощущениям, - не надо. Отпустило. Странно это как - то. Ты можешь его читать? - Нет, - Лен мотнул головой, - и вряд ли смогу. Но это неважно. Он бережно убрал слипшуюся от пота челку с моего лба, провел краешком полотенца по лицу. - Ты будешь самой замечательной мамой... Я саркастично ухмыльнулась, и тут же все тело прошило током - я орала так, что заболели уши. Между ног потекла горячая струя, я согнула их в коленях и судорожно стиснула простыни. Короткая передышка в несколько секунд и снова цунами боли - еще сильнее, если это вообще возможно вытерпеть. Внутри все разрывается на части, между ног адское натяжение. Хочется потерять сознание, но нельзя. Это равнозначно смерти. И не только моей. Снова боль, Лен что - то кричит, ничего не понимаю, не могу распахнуть до боли сжатые веки. Горите все в Аду... я застонала, впившись ногтями в мягкую кожу рук. Правую держал муж, так что ему тоже было больно. Не знаю почему, но я радовалась этому. Наверное, гораздо легче, когда ты страдаешь не в одиночестве. В перерывах между схватками я молилась о том, чтобы Лену хватило мужества все это вытерпеть. Одно дело, когда перед тобой лежит подопечная вампирша и совершенно другое, когда на ее месте любимая женщина. Снова крик Лена, теперь его прохладные пальцы путешествуют по моему лицу, бьют по щекам. Я уже ничего не чувствую, даже боли... не могу дышать. Натяжение в паховой области достигло предела, я ощущала, как рвутся мягкие ткани. Огромная лужа крови достигает пальцев ног. И ничего. Было легкое дуновение ветра, чувство вибрации, как будто тело поднимается над кроватью, парит... Нет, это уже не тело... это моя душа, моя астральная проекция, как говорил Учитель - Spiritus Iviras... Я парю над своим телом, вижу, что вся кровать приобрела яркий пурпурный оттенок, мои ноги, ночная сорочка - все в крови. Спутавшиеся волосы разметались по подушке, губы приоткрыты в беззвучном крике. Лен стоит рядом, держит на руках маленький сгусток крови - он не кричит. Я знаю, что это плохо. В спальню врывается Келла, мгновение замирает на середине комнаты, ее взгляд хаотично кидается от одного к другому. Сориентировавшись, она быстро, но предельно аккуратно отбирает у него сверток. Несет к тазику с водой. Они знают, что я не умерла, но потеряла слишком много крови. Ему придется это сделать. Они знают. Нож, прежде служивший инструментом перерезания пуповины, вонзается в предплечье, чертя на нем тонкую глубокую линию. Крови почти нет - она медленно вытекает из разорванной матки. Лен чертит на своей ладони такую же линию. Струйка крови стекает в мою рану, начинает слабо светиться. Я несколько злорадно усмехаюсь и потираю руки. Ну, все, теперь им точно от меня не отделаться. Призрачное тело набирает плотность, уже ярко выделяется шнур, соединяющий два тела - астральное и физическое. Пора возвращаться, но я знаю, что там меня ждет боль. Дикая боль. Келла отмывает последнюю кровь и берет ребенка на руки. Я с облегчением замечаю, как вздымается маленькая грудь, глазки закрыты. Спит. Да уж, это точно невероятный ребенок. Наш маленький Лёнчик. Я посмотрела на старшего, улыбнулась и расслабилась, позволяя астральной проекции вернуться. Ради них можно стерпеть все, что угодно. Ради них стоит жить...