Папина дочка

В кои-то веки в Зоне установилась хорошая погода. В почти голубом небе лыбилось развесёлое утреннее солнце. Скакало по верхушкам тополей. Швырялось солнечными зайчиками. И вообще, вело себя просто неприлично. На дорогу выбралась симпатичная, толстенькая псевдоплоть и, жмурясь от удовольствия, начала поедать чей-то подгнивший труп. Слепые собаки затеяли чехарду. Тёмная долина дышала непривычной пасторалью. И вдруг покоя не стало. В небе сердито застрекотал вертолёт, барражируя над корпусами заброшенного завода. Из руин послышались выстрелы и крики. Небо нахмурилось. Солнце обиделось и сбежало на Большую землю. Придорожные кусты трепыхнулись и выпустили на дорогу человека с укороченным автоматом Калашникова наперевес. Завизжала испуганная псевдоплоть. Наподдав мутанту пинка, сталкер ломанулся в сторону Кордона. У заброшенного туннеля он остановился, извлёк из кармана ПДА и проверил почту. «Меченый, – гласило новое входящее сообщение, – заходи на огонёк. Сидорович». Меченый хмыкнул и, миновав сырой, вонючий туннель, гордо именуемый Южными воротами, направился в сторону деревни новичков. А там царило нездоровое оживление. Уже издали было заметно, что народу в деревне больше обычного. А на околице Меченый с изумлением обнаружил хвост длиннющей очереди. – Чё это? – спросил он крайнего сталкера. Парень сделал страшные глаза и таинственным шёпотом сообщил: – Сенсация! – Ого, никак Сидорович объявил распродажу? – предположил Меченый. – Лучше! К Сидоровичу приехала дочка! – И чё? – А то, – встрял один из новичков, – что папочка объявил твёрдый тариф на услуги любимой дочки. Три «медузы» за час, или два «Каменных цветка», или… – Хватит-хватит, – перебил Меченый. – Я понял. Да, подозревал я, что Сидорович урод, но чтоб так. Чтоб своё, родное… Сталкер осуждающе покачал головой. Возмущение, однако, не помешало ему занять очередь. Барыгова дочка принимала клиентов в одном из двух подвалов, в которых обычно прятались от Выброса. Пришлось простоять несколько часов. На целый час, конечно, никого не хватало, и очередь двигалась ходко. Из подвала все выходили одинаково взволнованные, с бегающими глазами и, не отвечая на вопросы, спешили убраться прочь. Меченый применил к нескольким новичкам политику дедовщины и поэтому вскоре спускался в заветный подвал. В воображении беспорядочно мелькали блондинки, брюнетки и рыжие. Все они были грудастыми и очень развратными. Тем больше было удивление сталкера, когда он, наконец, узрел дочь знаменитого барыги. Посреди подвала на колченогом стуле сидела строгая, тощая, застёгнутая на все пуговицы девица с пегими волосами и длинным веснушчатым носом. На скромно прикрытых длинной юбкой коленках она держала ноутбук. Довершали картину этого неприступного бастиона изящные очки в золотой оправе. – Здравствуйте, – противным голосом сказала девица. – Ложитесь на кровать. Если хотите, можете снять снаряжение. Не хотите – не снимайте. Меченый не представлял, как можно заниматься этим в бронированном комбинезоне, но с раздеванием решил не спешить. Вдруг эта пигалица откроет перед ним новые, доселе неизведанные горизонты. Сталкер развалился на скрипучей койке, стараясь не выказывать накатившего внезапно смущения. – Удобно? – поинтересовалась девица. – Да, – тонким голосом сказал Меченый и закашлялся. – Меня зовут Галина. А вас… – Меченый. – Ага-ага. – Галина заколотила по клавишам. – Извините, порядок прежде всего. Сейчас я внесу вас в базу данных, и мы приступим. Не возражаете? Ну и отлично. Меченый милостиво согласился подождать, а сам думал, что в жизни не встречал такой дотошной проститутки. Чего уж там – вся в папочку. – Скажите, как давно вы здесь? – спросила Галина. – Не помню. – Меченый пожал плечами, безуспешно пытаясь представить, что там у неё под этими монашескими шмотками. – У меня амнезия. От этих слов Галина невероятно оживилась. Глазёнки возбуждённо сверкнули. А Меченый подумал, что девица, пожалуй, извращенка с кучей нездоровых пристрастий. – Вы убивали? – снова прицепилась с вопросами Галина. – Конечно. Здесь все друг в друга стреляют. При чём тут это? Когда мы перейдём к делу? – Мы уже начали, – заверила Галина. – Немного терпения и вы будете очень довольным и счастливым человеком. Скажите, что вы чувствовали, убивая человека? Или мутанта. Опишите разницу. Битых полчаса Меченый послушно рассказывал о своих подвигах и описывал ощущения. Галина слушала с широко открытыми глазами и сочувственным видом. Она умела слушать. И вставляла достаточно поощряющих восклицаний, чтобы Меченый увлёкся и тарахтел, не переставая. Пару раз он даже пустил скупую слезу. – Достаточно, – заявила, наконец, Галина. – Мне всё ясно. Она снова застучала по клавиатуре ноутбука. Меченый с изумлением понял, что час практически истёк. Полный справедливого возмущения, он подскочил к Галине, взглянул на экран ноутбука и замер. Развёрнутый на рабочем столе документ гласил: «Пациент №113 Прозвище: Меченый Возраст: примерно 35 лет. Диагноз: амнезия, застарелый паранойяльный синдром, лёгкая форма нарциссизма, алкогольный палимпсест, подозрение на парафрению и общее сумеречное состояние сознания». – Что это за херня?! – взревел Меченый, тыча пальцем в словосочетание «сумеречное состояние сознания». – Какого лешего, барышня? – Сумеречное помрачение сознания, – менторским тоном начала Галина, – вид нарушения сознания, возникающий внезапно и проявляющийся дезориентировкой в окружающем с сохранностью привычных автоматизированных действий. Сопровождается речедвигательным возбуждением, аффектом страха, тоски, злобы, острым бредом преследования и внезапным наплывом галлюцинаций устрашающего содержания. Скажете, не было такого? Меченый даже опешил от такой наглости. И винить некого, сам всё разболтал. – Неважно! – продолжал наступать он. – Я сюда зачем пришёл? – Вот именно! – сладко сказала Галина. – Зачем? Меченый проанализировал происходящее, но никак не мог обнаружить подвоха. – Уестествляться? – упавшим голосом предположил сталкер, он уже ни в чём не был уверен. - Здесь вам не публичный дом, – строго сказала Галина и поправила очки. – Здесь кабинет психологической поддержки. Придёте сюда в это же время завтра, продолжим лечение. Завязывайте со спиртным. У папы есть антирады – купите. Постарайтесь не убивать никого во время лечения, можете усугубить диагноз. И помните, – Галина взяла его за руку и глаза её стали такими сочувствующими, что Меченый чуть не заплакал, как малыш, – вы ни в чём не виноваты. Вы – жертва. Меченый сам не заметил, как оказался на улице. На него выжидательно уставились сталкеры, ещё не подозревающие, что их ждёт. – Ну как она? – спросил один из новичков с придыханием. – Как ощущения? – одновременно с ним воскликнул другой. Меченый с трудом сфокусировал взгляд на окружившей его очереди и жалобно произнёс: – Она – монстр. Издевалась по-всякому… – Очередь ахнула. Сталкер повернулся к новичку и вдруг заорал: – Как ощущения?! Ощущение, мать вашу, будто меня изнасиловали в особо извращённой форме! Меченый растолкал толпу и, злобно топоча, удалился. Позади взволнованно колыхалась заинтригованная очередь. Поздно вечером, когда все сталкеры попрятались по углам, пытаясь переварить последствия психологической поддержки, Сидорович в своём бункере кормил дочку ужином. – Натешилась что ли, Галинка? – умилённо спросил он, косясь на внушительный штабель из контейнеров с артефактами. – Папка, это не практика, а золотое дно! – воскликнула Галина и впилась зубами в бутерброд с колбасой. – Фобии! Мании! У одного даже было сумеречное помрачение, представляешь?! Сидорович радостно закивал. Он ни черта не понял в восторженном монологе дочери, но всякий раз, глядя на контейнеры с артефактами, заливался счастливым смехом. Галя стряхнула с кофточки крошки и приторным голосом произнесла: – А теперь, папа, обсудим условия. Сидорович мысленно застонал, но прикинулся шлангом. – Какие условия? – очень натурально удивился он. – На которых ты приобретёшь мои артефакты, конечно же. Ты моим кредитором не являешься, поэтому платишь по моему курсу. Сидорович некоторое время прожигал Галину взглядом, но потом сдался и полез в закрома. – Папина дочка, – кисло сказал он под нос.