Заставить его ждать

– Поднимайся, – сказал Ам Ням. – Жду тебя. Он говорил еще – напоминал дорогу, номер кабинета, этаж. Кэнди слушала вполуха – она всегда слушала вполуха, предпочитая потом где-то дочитать, подсмотреть, потрогать руками. Оттого-то, наверно, и оказывалась она вечно то на неправильных сайтах, то в неправильных местах – на ее родном английском это был бы каламбур, но, увы, ее приключения решил воспеть обитатель страны, где больше всего мест, куда можно залезть, и самые лучшие программисты, пишущие сайты, куда лучше не лазать. За свою недолгую и насыщенную жизнь она успела подняться на добрую половину лестниц, гор и канатов своей необъятной родины и спуститься в добрую четверть ее подземелий – под землей, как-никак, темновато и не хватает простора. Про Ам Няма старшие подруги Кэнди рассказывали всякое. Дескать, он страшно ненавидит весь род людской, а студенток, попухлее да понаивнее, так и вовсе живьем съедает. Друзья, застряв в лифте без света (положительно, техника слишком любила Кэнди и непременно ломалась от восторга в ее присутствии), при свете телефонного экрана, окрашивавшем лица рассказчиков под цвет живых трупов, всегда готовы были поведать, что Ам Няму приносят человеческие жертвоприношения, чтобы он сжалился и никого не убивал, злодейски плавя мозг жертвы дифференциальными уравнениями и динамическими структурами. Его боялись настолько, что не могли запомнить даже, какой предмет он читал. Сама Кэнди до сих пор видела его только издалека: невысокий, нездорово рыхлый, всегда громко и долго отвечает на приветствия – и как будто нарочно всегда показывается ей при таком освещении, что его кожа отливает зеленью. И вот – настал момент встречи. Началось с того, что наша героиня достала своими вопросами одного не очень компетентного преподавателя (о том, какую именно техническую дисциплину он вел и не постоянное ли, часом, присутствие желающей все знать Кэнди довело его до заикания и неспособности отвечать на вопросы, история, пожалуй, умолчит) и тот, почему-то нервничая, под конец заявил, что затронутая ею тема лежит скорее в кругу интересов доселе незнакомого ей Ам Няма. Боевая студентка немедленно договорилась о консультации – и теперь ей нужно было прийти на нее вовремя: большая часть слухов, конечно, полная ерунда, но вежливость никого еще не убивала. А пунктуальность никогда не была сильной стороной плохо запоминающей дорогу и ищущей обходные пути Кэнди. Проклятый – как некорректно начала думать бедная девочка после получаса блужданий – преподаватель ухитрился избрать своей резиденцией тот единственный корпус университета, в котором она еще не бывала, да еще и на одном из верхних этажей. О количестве и разнообразии бесполезных лестниц в каждом уважающем себя учебном заведении англоговорящих (по секрету вам скажу, совсем не только англоговорящих) стран уже поведала миру Джоан Роулинг – ее-то и костерила Кэнди, практически гармонично смещаясь между третьим и шестым этажом в тщетных попытках отыскать лазейку на восьмой. Каждый многообещающий подъем обрывался через половину-другую этажа или вел в никуда. За двадцать минут до назначенного времени студентка обнаружила что-то похожее на главную лестницу. Она была какой-то… подозрительно пустой и заброшенной. И слишком много цементной пыли витало в воздухе. Но Кэнди было уже плевать. Лестница была длинной. Очень длинной. Достаточно длинной, чтобы вселить в сердце скептически настроенного математика надежду на скорый конец пути и – чем черт не шутит? – чашку отвратительно крепкого чая из автомата: от постоянных метаний в горле уже пересохло. Увы, все мечты разбились о дверь, которой эта лестница венчалась. Как и следовало ожидать, дверь была заперта. Конечно, в ней когда-то было стекло, оставившее за собой хороших размеров дыру, но дыра эта была слишком высоко, и Кэнди никак не могла себе представить, как она окажется по ту сторону преграды, не нырнув ласточкой и не разбив голову. К тому же, за дверью было еще больше цементной пыли. Бедная студентка спустилась на несколько пролетов и в отчаянии взглянула в окно. За ним было бесцветное серое небо и ни следа любимого Кэнди леса – как раз подходящая атмосфера, чтобы погрустить о своей репутации безупречной студентки и возможности поговорить с умным человеком. Этим бы девушка и занялась, если бы не одно обстоятельство – из этого окна, как оказалось, было довольно легко вылезти на строительные леса, облепившие альма матер со всех сторон и ведущие в данном случае к приглашающе распахнутому окну на («Один… два…» – считало подсознание Кэнди) восьмом этаже. Лазать, аки паук, на территории данного учреждения запрещалось, но выбирать студентка с больным мозгом уже разучилась. Немного поборовшись с гравитацией за право управлять движением трех четвертей центнера углеводородов, поставив рекорд по подтягиваниям, попав под начинающийся дождь и успешно выбравшись из мужского туалета, который и скрывался за невинно выглядящим окном, Кэнди добралась до цели, опоздав всего на тридцать секунд. Про то, чтобы добыть где-нибудь воды, она и думать забыла: и без того будет большим счастьем, если Ам Ням впустит ее. – Здравствуйте, – произнесла студентка, сунув свой любопытный нос в дверь кабинета, номер которого всплыл в ее памяти. Если она напутала, будет плохо, но лучше, чем искать в своей голове несуществующие документальные подтверждения. Она не ошиблась – в помещении сидел Ам Ням собственной персоной. Сидя он еще больше походил на лягушку – даже как-то позеленел. – Здравствуй, я тебя ждал, – медленно проговорил профессор, прежде чем раскрыть рот пошире и пережевать студентку. Отныне бестелесная, Кэнди нанесла визит мозгу Ам Няма (так ведь и не узнала, как его на самом деле зовут), получив оттуда интересовавшую ее информацию и много других сведений, которых не мог дать ей давешний нервный преподаватель, и понеслась искать Абсолютное Знание, о котором ей рассказывали те же друзья в тех же лифтах.