Заветное желание

Верь в свои мечты

      Озорные капли веселой песней сопровождают солнечный день. Весна плавно окутывает мир теплом, а в этом небольшом городке она уже окрасила улочки зелеными красками свежих листьев. Вздрогнув от прикосновения прохладного майского ветра, девушка подняла взгляд от земли и в который раз обреченно вздохнула: не понимала, как радостно ожидаемая поездка к подруге по интернет-переписке могла так обернуться – адрес оказался фальшивым, и теперь остается только вернуться на вокзал и купить обратный билет. Осторожно перешагнув лужу, оставшуюся после недавнего дождя, она посмотрела на невысокие дома, покрытые краской пастельных тонов, местами потрескавшейся от старости.       На вокзале девушка замерла перед табло, заторможено глядя на время отправки и номера рейсов; несколько раз электронные огни погасли и вспыхнули, сменяя числа и названия. Найдя то, что было ей нужно и облегченно выдохнув возможности уже сегодня вернуться домой, девушка, вяло переставляя ноги, направилась к кассе:       – Здравствуйте. Мне, пожалуйста, билет до… – вздрогнув, замолчала на полуслове; кровь отхлынула от лица, когда увидела, что сумка прорезана ножом. Опустившись на колени, девушка лихорадочно вытрясла содержимое на пол: блокнот, несколько ручек разных цветов, ажурный платок и маленький фотоаппарат, надежно спрятанный во внутреннем кармашке. Дрожащими руками она еще раз перебрала вещи, но безрезультатно: телефон и папка, в которой лежали документы и деньги, пропали.       – Что-то случилось, девушка? – кассирша участливо посмотрела на нее, с, по-видимому, присущим ей любопытством перегнувшись через стойку.       – Нет. Я забыла документы. Извините за беспокойство.       Дрожа от прошедшего по телу озноба страха, она покинула здание вокзала и погруженная в спутанные мысли направилась в парк, мимо которого уже проходила сегодня в поисках дома подруги. Забредя в самую глубь зеленых джунглей, обессилено опустилась на скамейку и обреченно выдохнула. Паника мерзкими пальцами схватила за горло, отчего на глазах выступили слезы, а стук сердца особенно гулко отдавался в груди.       Отстраненно девушка смотрела, как пушистый котенок бегает по траве за яркой бабочкой. Потерялся?.. ¬¬¬Беззаботность и легкость видны в каждом его движении. Как захотелось ей сейчас обратиться таким же игривым котенком, которому все здесь знакомо, для которого этот город – дом. Всплеск воды и жалобный писк приглушили приступ душевного отчаяния. Соскочив со скамейки, девушка подбежала к искусственной заводи и вытащила бедолагу; промокший до костей котенок дрожал и судорожно цеплялся коготками за одежду.       – Не бойся. Что же ты так неосторожно? Нужно смотреть куда бежишь, – она вернулась на скамейку и завернула нового знакомого в свою курточку; печальная улыбка тронула бледные искусанные губы. – Не у меня одной сегодня неудачный день. Я – Сагора. А как зовут тебя?       – Мяу, – отозвался отогревшийся котенок, одаряя девушку мелодичным урчанием. Сагора закрыла глаза, вслушиваясь в эти мерные, успокаивающие звуки; погрузившись в них, она и не заметила, как весеннее небо затянули тяжелые грозовые тучи. И лишь когда капли дождя ледяными иглами упали на кожу, вздрогнула и открыла глаза, зябко ежась и крепче прижимая к себе куртку с котенком. Пытаясь защитить от холода это крошечное существо, она уже не чувствовала себя такой одинокой посреди чужого и отстраненно-холодного города.       – Извините, – тихий голос заставил ее поднять голову. Сагора удивленно посмотрела на стоявшего совсем рядом, напротив нее, молодого человека, приближающиеся шаги которого она даже и не услышала, или же они, как и весь прочий мир, растворились в умиротворяющем урчании. – А я обыскался проказника.       Юноша улыбнулся и показал на котенка; тот радостно замяукал, выбрался из теплого укрытия и подбежал к хозяину, довольно потираясь головой о его темные брюки. Подняв друга на руки, незнакомец снова обратился к Сагоре, которая, только лишившись приятного тепла котенка под ладонями, осознала, насколько уже успела замерзнуть и сейчас пыталась закутаться в тонкую курточку:       – Почему вы сидите здесь одна, под дождем? Вы уже промокли.       – Просто я… – замолчала и нахмурилась, чувствуя неясное раздражение.       – Как вас зовут? – юноша протянул к ней руку. – Я могу помочь.       – Не трогай меня! – паника захлестнула и Сагора невольно дернулась; что-то страшное пробивалось наружу из потаенных уголков памяти: воспоминания, заботливо спрятанные сознанием в самую глубь души. В одно мгновение ее телом словно бы завладело нечто иное, липкое и отвратительное, оно скользкими клешнями впилось в сердце девушки, полностью подчиняя ее волю себе. Отшатнувшись, Сагора споткнулась и едва не упала. На краткий миг ей показалось, юноша попытался поймать ее за руку, но она выскользнула и скрылась за поворотом тенистой аллеи.       Пока дыхание окончательно не сбилось, а ноги не заныли от боли, Сагора бежала по извилистым улочкам. И только уверившись, что так напугавший ее незнакомец, по-видимому, даже и не думал гнаться за ней, остановилась, глубоко дыша. Вымученно простонав, она прижала ладонь ко лбу, стало стыдно за свой нелепый поступок. Но этот страх… он вспыхивал в душе за считанные доли секунды и поглощал ее полностью, подавляя любые слабые попытки девушки справиться с ним, отчего порой Сагоре начинало казаться, что внутри нее живет противное чудовище, которое иногда пробуждается и занимает в теле ее место.       Глубоко вдохнув, девушка подняла взгляд, на свое отражение в больших окнах кафе: каштановые пряди выбились из хвоста, прилипнув к мокрому от дождя лицу, щеки пылают, а янтарные глаза кажутся совсем темными. Отбросив влажные волосы со лба, Сагора прислонилась к стене, все еще пытаясь отдышаться и думая, что стоит вернуться в парк и извиниться, но все же понимала, что жгучее чувство неловкости и стыда не позволит ей этого сделать, и она предпочтет просто вычеркнуть это происшествие из памяти. Как и многое до этого.       – Ой, – боковая дверь, которую не заметила, распахнулась, ударив ее по спине.       – Простите, – из прохода высунулась голова с копной иссиня-черных волос. На Сагору уставился удивленный мальчишка, в чьих светлых, голубых глазах поблескивали искорки озорства и детской веселости. – Я не хотел.       – Сиро, что случилось? – из глубины здания донесся звонкий женский голос.       – У нас гости, Наджара! – звонко крикнул он в ответ. – Хотите зайти? А то заработаете воспаление легких. Только вот центральный вход с другой стороны, – растерянно взъерошил и без того растрепанные волосы мальчишка, а потом махнул рукой. – Ну да ладно, проходите через кухню.       Сагора нерешительно шагнула вслед за мальчиком в дом, где ее сразу окутало ласковое тепло, исходящее от печей. Выйдя в зал, девушка осмотрелась: небольшое помещение, витрина со сладостями и несколько столиков; атмосфера уюта мягко обволакивает, даря ощущение покоя. Та, кого, судя по всему, и зовут Наджара, выглянула из-за дверей, ведущих в другое помещение, и приветливо улыбнулась гостье:       – Погода все еще преподносит сюрпризы, – заметила она и тут же спохватилась. – Да ты вся дрожишь! Я сейчас принесу полотенце, – откинув со лба рыжевато-каштановые волосы, Наджара скрылась в комнате, откуда вскоре донесся тихий скрип открываемых створок шкафа и приглушенное задумчивое ворчание.       – А что это за место? – обратилась к мальчику Сагора.       – Наша пекарня, – он взял с прилавка пирожное и надкусил его, после обведя рукой уютный зал, – «Солнечная долина».       – Сиро! – возмущенно окликнула его вернувшаяся Наджара. – Я ведь отправила тебя мусор вынести!       – Да, – сведя брови на переносице, подтвердил мальчик, видимо, не совсем понимая, что от него теперь нужно.       – Так почему мешок все еще у дверей?       – Ай, забыл! – подскочив, хлопнул себя по ноге Сиро и выбежал на улицу.       – Почему он называет вас по имени? – Сагора наслаждением отпила из аккуратной белой кружки горячий чай, который принесла Наджара. Обжигающее тепло жаркими волнами разлилось по телу, стирая из души неприятные воспоминания о встрече в парке.       – Я его тетя, – пояснила она, сев напротив. – Родители Сиро живут и работают в другой стране. А ты? Как тебя зовут?       – Сагора. Я приехала к подруге, но… вот мы с ней разминулись.       – Держи, – Наджара встала и подошла к витрине, а вернувшись, поставила перед девушкой аккуратное пирожное в рассыпчатой корзинке. – За знакомство.       – Как-то неудобно, – смутилась девушка, непривыкшая к подобному открытому и незатейливому отношению, ничего не таящему за собой. – Вы и так согрели меня, чаем напоили. Я, наверное, пойду, не буду вас больше отвлекать.       – Ну, куда ты сейчас пойдешь в такой дождь? Расслабься. Все равно клиентов нет, так что ты меня не отвлекаешь, – Наджара выглянула на улицу сквозь большие стеклянные двери и покачала головой, пробормотав, что слишком сильно разошелся дождь, значит, скоро он должен закончиться. Еще несколько секунд посмотрев на стучащие по земле крупные капели проливного дождя, женщина взяла свою кружку и села обратно за стол, пристально глядя на гостью. – С тобой точно все в порядке? Ты совсем бледная. Уж как бы и в самом деле не заболела.       – Я всегда такая, пожалуйста, не стоит волноваться, со мной все в порядке, – Сагора перевела взгляд на распахнувшуюся с грохотом входную дверь. Сиро мрачнее нависших над городом туч прошел через зал; одежда заляпана грязью, на ушах висят картофельные очистки, а к носу прилипло что-то зеленое.       – Сиро? – глядя на племянника, удивленно вскинула брови и поморщилась.       – Упал, – угрюмо ответил тот, скрывшись в другой комнате, откуда раздался шум воды. Через несколько минут он вернулся и плюхнулся на стул рядом с Наджарой, попутно захватив с прилавка еще одно пирожное. – Так как тебя зовут?       – Сагора, – повторила она; парнишка, которому от силы было лет двенадцать, вызывал невольную улыбку неизменно насупившимся видом и торчащими во все стороны волосами и сразу же расположил ее к себе.       – И как тебе город? – поинтересовался мальчик. – Понравился?       – А ты как понял, что я приезжая? – спросила она, сбитая с толку, ведь точно помнила, что, когда говорила об этом, Сиро выносил мусор.       – Просто нашу пекарню знают все местные, – Наджара закатила глаза, слушая племянника, и хмыкнула его хвастовству. – Ты надолго к нам?       – Пока не знаю, – невольно Сагора ответила слишком резко и замялась, неловко склонившись над кружкой в попытке скрыть вспыхнувшее от смущения лицо; ей хотелось быстрее уйти от неприятной темы, мысли о которой вновь нахлынули с еще большей грустью и тоской. – А вы сами готовите, Наджара?       – Конечно, – воодушевленно улыбнулась женщина, приосанившись, а Сагора тихонько вздохнула, надеясь, что ее колкость не обидела гостеприимных хозяев, и пообещав впредь постараться не позволить своим эмоциям на пустом месте брать над собой верх. В конце концов, эти люди не хотят ей зла и ничего о ней не знают, а она ведет себя так невежливо. Наджара тем временем допила чай и продолжила: – пять лет назад нахлынуло что-то: захотелось иметь свою пекарню. Ну, прошла курсы. К тому же готовила я всегда хорошо. А ты, Сагора, умеешь?       – Да. Могу поделиться несколькими интересными рецептами, – девушка вдруг замолчала, став еще бледнее: только она сейчас поняла, что, убегая, забыла рюкзак с вещами в парке на скамейке. Плечи сразу поникли. Там не было особо ценных вещей, но все же было жаль потери, произошедшей из-за ее собственной глупости.       – Что-то не так?       Услышав встревоженный голос Наджары, испуганно встрепенулась, возвращаясь из облаков мыслей в реальность. Ей не хотелось нагружать эту приветливую женщину своими проблемами, к тому же было стыдно признаваться в том, насколько опрометчиво она поступила. Поэтому, только легко покачав головой, Сагора постаралась улыбнуться и ответила, надеясь, что ее ложь убедительна:       – Забыла книжку. Простите, я так рецепты плохо помню, но когда-нибудь обязательно занесу их вам.       – Ничего страшного, – пожала плечами женщина. – Что ты из-за такого пустяка разволновалась. Или все-таки что-то случилось?       – Нет. Все хорошо, – твердо произнесла Сагора. – Просто, я хотела хоть как-то вас отблагодарить за гостеприимство.       – Вот еще, какая ерунда! Не бери в голову. Но мне интересно узнать рецепт, так что потом обязательно занеси мне его, – она бросила взгляд на племянника, откинувшись на спинку стула. – Сиро, что ты так уставился на нашу гостью?       – Это клевер? – тихо спросил мальчик, не отрывая взгляда от золотой подвески на свернутой вдвое длинной цепочке под шеей девушки. Сагора кивнула, а мальчик так же тихо задал новый вопрос. – Правда, что он исполняет желания?       – Желания исполняют наши сердца, Сиро.       – Сколько легенд ходит о четырехлистном клевере, – Наджара допила чай, но ставить кружку на стол не торопилась, мерно покачивая ее в руке. – Я раньше увлекалась старинными сказаниями и мифами, прочитала множество книг. Господи, чего только ни порождает человеческая фантазия, даже представить жутко.       – Мне бабушка рассказывала одну легенду. Сиро, тебе интересно?       – Угу, – кивнул мальчик.       – Давным-давно, – неосознанно коснувшись пальцами кулона, начала Сагора, счастливая, что можно отвлечься от удручающих мыслей, так навязчиво лезших в голову. – Во времена дворцов и великих королей, в самом сердце шелестящих лесов сокрылось от людей волшебное царство птиц.       Два королевства – синегрудых и красногрудых – разделяло огромное поле, усыпанное пестрыми цветами. Именно там, среди душистых трав, встретились принц и принцесса этих двух королевств; они полюбили друг друга. Часто стали видеться, мечтая, как в одно прекрасное время два королевства сольются в одно… Но Синегрудый король, отец принцессы, задумал войну, посчитав, что только он достоин единого царства. Влюбленных разлучили, а цветочное поле вскоре сгорело в огне войны. Много лет длились кровавая вражда, и сердца влюбленных разрывались от невыносимой боли.       И вот, после долгой разлуки они встретились; Принцесса расплакалась и рассказала любимому о четырехлистном клевере, что исполняет желания. Ведь так она мечтала о завершении этой войны, и принц пообещал достать чудотворный клевер. Они условились встретиться через год, посреди поля, на котором когда-то познакомились.       Остыл жар летнего солнца… Опало золото осени… Прошли зимние стужи… Вновь наступила весна и день их встречи. Спешил принц, трепетно неся заветный четырехлистный клевер. Но прознал об этой встрече отец принцессы и запер ее за множество дверей, а на поле отправил своих верных солдат. Билась принцесса изо всех сил, изранила свое хрупкое тело, но вырвалась. Ведь любовь ее была сильнее всех затворов мира. Прилетела принцесса на заветное поле, ища своего возлюбленного.       Но опоздала.       Едва дыша, лежал он среди выжженной земли. В слезах она опустилась к возлюбленному своему, прижимая к сердцу. И окрасилась синева перьев кровью. А Синегрудый король сам явился убедиться в гибели принца. Увидел он около него другую красногрудую птицу, и решил убить ее, думая, что это враг. Вскрикнула принцесса, и узнал король свою дочь. Склонился над обнявшимися влюбленными и понял, что нет между ними разницы, не может быть вражды. Армии двух королевств вышли на поле в полной тишине, раздавался лишь шелест далекого леса.       А между влюбленными сиял четырехлистный клевер, – Сагора на мгновение замолчала, а после продолжила. – Желание принцессы исполнилось, и стали они правителями единого королевства, где в мире жили Синегрудые и Красногрудые птицы.       – Ты лжешь! – Сиро резко вскочил с места. – Они погибли!       Сагора обескураженно смотрела на захлопнувшуюся дверь, за которой скрылся мальчик и пытаясь осознать, что в ее словах так задело его чувства.       – Он очень ждет, что родители вернутся, – объяснила поведение племянника Наджара. – Но мы давно уже не получали писем. В общем-то, тем летом Сиро нашел четырехлистный клевер, загадал желание, со всем огнем своей детской веры в чудеса и прочие магические штучки, однако родители так и не приехали. Вот он и разочаровался. Не слышала раньше этой легенды. Они действительно погибли?       – Да. Но я не солгала, ведь желание принцессы исполнилось: война закончилась, и два королевства стали одним целым. А по некоторым версиям на том поле с тех пор растут тысячи и тысячи волшебных четырехлистных клеверов и каждые четыре года открывается зачарованная тропинка, ведущая к этому месту. Дождь закончился, я, наверное, пойду. Извините, что расстроила Сиро.       – Не переживай, – подмигнула Наджара. – Ты ни в чем не виновата. Я надеюсь, мы еще увидимся, и ты расскажешь мне тот замечательный рецепт.       – Да, – Сагора тепло улыбнулась. – Обязательно.       – Держи, это тебе в благодарность за такую волшебную историю, – женщина протянула ей коробочку с пирожным. – Буду тебя ждать, заходи в гости.       Попрощавшись, Сагора вышла на улицу и на мгновение остановилась, вдыхая свежий воздух, всегда такой особенный после дождя. Люди, которые любят дождь, выбрались из своих укрытий, свернули зонты. Тучи с волшебной легкостью развеялись, позволяя отдохнувшему солнцу засиять и согреть город; кристальные капли небесной влаги переливались радугой, под яркими лучами оранжевого светила.       Дети весело прыгали по лужам, окатывая прохожих брызгами. Брови Сагоры слегка дернулись вверх, когда она увидела в нескольких метрах от себя плачущую маленькую девочку. Поначалу не знала, как ей поступить, и тут вспомнила про коробочку с пирожным, данную ей Наджарой. Поддавшись странному и светлому порыву, она сделала шаг к девочке, решив не прислушиваться к настойчивому голосу своего внутреннему чудовища, что это ее не касается и желанию сбежать.       – Не плачь, – улыбаясь, сказала Сагора, наклонилась и протянула ребенку подарок. Девочка перестала рыдать и, чуть всхлипывая, с интересом и удивлением принялась рассматривать красочную коробочку. Маленькие ручки нерешительно коснулись ее, и в следующее мгновение девочка заливисто смеялась, играя с ажурной ленточкой. На мгновение Сагоре показалось, что лучи сияющего над головой солнца проскользнули в ее душу, воспламеняя ту и озаряя чистым светом.       Все-таки помогать детям приятно. Они искренни и преисполнены настоящих теплых чувств. Их радость всегда неподдельная, чего не скажешь о взрослых, которые привыкли иметь на вооружении целый арсенал масок, шаблонных фраз и океаны лжи, лжи, лжи. Взрослые так любят выбирать себе тысячи ролей. И с завидным упорством следуют созданному кем-то сценарию, не желая за грубой пеленой чужих взглядов увидеть себя настоящего.       Играют словами, совершенно не понимая, что постоянно держа на лице фальшивую улыбку, однажды не смогут улыбнуться искренне. Стараются показать себя тем, кем не являются, а потом обижаются, что люди не принимают их такими, какие они есть. Но ведь и сами не знают, какие они: их чувства давно срослись с масками, а личности растворились в иллюзиях, созданных ими же самими. Взрослые забыли, что такое искренность…       Сагора нахмурилась, неспешно бредя по узким улочкам. Искренность – это добродетель человека с чистой душой и благородным сердцем. Там, где есть искренность, есть и доверие, а доверие – главное счастье нашей жизни. И такое незаменимое качество человека так легко потерять. Настоящие искренность и доверие присущи детям, но со временем, с возрастом многие теряют их. И позже тем, кто захочет, приходится прикладывать немалые усилия, чтобы вновь обрести это чувство. Девушка не понаслышке знала, насколько это трудно.       От мыслей Сагору отвлек негромкий звук; красочным вихрем перед ней с витрины упали цветы; следом, отражая их многоцветность, из пластмассовых ваз обрушилась вода. Незнакомая женщина, видимо, продавщица, охая, бросилась их собирать. Сагора опустилась на колени, складывая в аккуратный букет розовые тюльпаны. Сладковатый аромат обволакивал. Когда они вернули все на место, женщина улыбнулась и горячо поблагодарила ее. Сагора только растерянно улыбнулась и, вежливо поклонившись, поспешила прочь.       …А еще взрослые положили в основу всего страх, а не любовь. Все, что они делают, продиктовано именно этим чувством. Кругом их окружает страх.       Идут в один университет, ибо боятся не поступить в другой, который им по душе. Работают здесь, в страхе, что больше нигде не нужны. Создают семью именно с этим человеком, боясь, что вообще не успеют это сделать. Смотрят телевизор, потому что боятся тишины. Не желают отличаться от других, совершенно не задумываясь, что у всех пути разные, и что хорошо для одного, губительно для другого. Боятся распрощаться с прошлым, чтобы отправиться новой дорогой; цепляются за то, что есть, даже если это их не устраивает.       Забыли, что двигать нами должна любовь, а не страх.       Задумчиво хмыкнув, Сагора посмотрела на скрывающееся в ветвях склонившегося над ней дерева весеннее небо и думая, как же ей справиться со своим страхом, первопричины которого давно затерялись в глубинах памяти? Громкий смех, раскатившийся по переулку, выдернул из своих невеселых мыслей, привлекая внимание. Сагора остановилась, глядя в конец темной улицы, где о чем-то живо беседовала компания ребят. Выдох застрял где-то в горле, а голову пронзила боль.       Опять.       Эти обрывки воспоминаний. Голоса. Удары. Боль. Чьи-то холодные руки. Сагора отшатнулась и сделала несколько судорожных шагов назад; только скрывшись за поворотом, шумно выдохнула, кутаясь в тонкую куртку. Такое случается довольно часто, липкий страх наползает на сознание, а ночами преследуют кошмары, которые с утра исчезают, оставляя неясное чувство потери.       Постукивания холодного дождя о кожу заставили Сагору пошевелиться и она тихонько простонала, коснувшись висков. На город совсем опустилась ночь, небо заволокли тяжелые тучи, и снова начался дождь. Дрожащими руками сняла с себя куртку и набросила ее на голову. А если просто попросить о помощи Наджару, если пойти в полицию или найти телефон и позвонить домой? Как все, кажется, просто, но что для одного человека является вещью элементарной, для другого – наполненное тяжестью опыта и вязким страхом неодолимая преграда.       Сагора вздрогнула, когда устремленный в землю взгляд выхватил чьи-то темно-зеленые брюки и черные кроссовки. Скинув куртку, она подняла голову; взгляд встретился с взглядом глубоких карих глаз юноши.       «Тот самый!» – промелькнуло в голове.       – Меня зовут Ма. Ты забыла сумку сегодня в парке. Прости, что напугал тебя… – он замолчал, участливо смотря на нее. – Дождь будет идти всю ночь. Пожалуйста, пойдем со мной. Я не хочу, чтобы ты осталась здесь одна, – юноша чуть наклонился и подал ей руку. – Как тебя зовут?       В этих карих глазах поместилась вселенная.       – Меня зовут… – неуверенно протянула руку; пальцы ощутили тепло ладони Ма. – Меня зовут Сагора.