Фехтовальщица

      Всю ночь я просидела на диване в гостиной. Ждала Драко. Но он не вернулся ни до отбоя, ни после. Не подошел он и к завтраку. Упрямо продолжая ждать друга, пропустила тренировку. И пошла в Большой зал одной из последних, хмурая, невыспавшаяся. И все еще надеялась, что Драко там болтает с Грегори и Винсентом — нашими безумными зельеварами — о каких-нибудь особенностях добавления правого листика левого растения в прямо параллельное варево. Но его не было. За преподавательским столом о чем-то громко спорили, словно забыв о тысяче любопытных ушей. Сяду-ка я сегодня с другого края стола. К начальству и слухам поближе.       — Нет никакой надежды! — во весь голос сокрушалась Помона Спраут. — Я связалась с Амелией, она говорит, что все доказывает вину Альбуса и спрашивает, где были глаза помощников директора, всех деканов. А я задумалась и уже не знаю. Я хотела бы быть ему верной, но факты! Амелия рассказала мне такое!       Больше четверти студентов и весь преподавательский состав обратились в слух. Простодушная Спраут продолжила делиться своим горем, выбалтывая, по-видимому, государственные тайны.       — Помнишь его: «Все эти „Вы-Знаете-Кто“ абсурдны — я пытаюсь убедить людей звать его по его собственному имени: Во… — тут декан Хаффлпаффа сбилась, сглотнула, но все же договорила, -…лдеморт»*. А его звали Том Реддл! Представляешь? Полукровный мальчик, с фамилией своего папы-маггла, — зал ахнул, но увлеченная Помона вновь не соотнесла поведение окружающих со своим рассказом и не остановилась. — Нищий, приютский мальчик, которого злой рок забросил на Слизерин, а не на Хаффлпафф, где он бы отогрелся душой. И все эти годы, все эти годы наш директор настаивал, чтобы мы называли его пугающей, уродливой кличкой, вместо имени, данного матерью. Он с наслаждением насаждал трепет перед нечеловеческим наименованием, вместо того чтобы выпалывать безграмотность. И учителя Истории Магии оставил, чтобы тот ничего никому не рассказывал о войне с Реддлом.       — Нет, не может быть! Профессор Биннс стал призраком еще до войны.       — Так Альбусу, оказывается, и про войну с Гриндевальдом есть что скрывать! Но это вовсе не главное. Причина, по которой забегали невыразимцы, внушает настоящий ужас! Альбус знал секрет бессмертия Тог… Тома и скрывал его. Надежно скрывал его ото всех. Амелия говорит, что и на допросе не хотел сознаваться до последнего. Наверное, и перед своей смертью никому не сказал бы. Или сказал только Северусу. Который, конечно, умный мальчик, но Пожиратель, и одновременно был Альбусу едва ли не ближе, чем Минерва.       — Не мне рассказывать, какие слухи…       — Да брось! — величественно отмахнулась от слухов Помона, и я, сразу догадавшись, о чем таком запретном (детям до шестнадцати) говорилось в неупомянутых слухах, а потом подумала — так ли уж нечаянны ее откровения за завтраком? Или тетушка нашей Сьюзен попросила открыть правду людям вопреки возможной цензуре в СМИ. — Я сейчас не об этом. Я о том, что директор скрывал от авроров и Отдела Тайн то, что ради своего бессмертия Реддл сдела… — она продолжила шевелить губами, но не было слышно ни звука.       — Безмозглые курицы! Нашли о чем трепаться на виду у всей школы!!! — заорал колоритный маг, появляясь из неприметной дверцы рядом с учительским столом. Дядька был похож на пирата — повязка на глазу, причудливый протез на ноге и сундук на плече. Просто «Йо-хо-хо! И бутылка рома!».       Дядька наколдовал преграду, скрыв от нас стол учителей. И снова разразилась буря. Кто-то опять принялся рыдать, многие растерянно переглядывались, один слизеринец захохотал, Рон Уизли призывал идти штурмовать Азкабан, часть учеников помчалась к каминам и в совятню, чтобы отправить сообщение родителям. По счастью, такой давки, как неделю назад, не случилось.       «Пират» мгновенно догадался, что перекрыв канал распространения сплетен в Большом зале, обрушил огромную плотину, направив поток в большой мир, да простят меня за гидроаналогии. Он задергал рукой, указывая на камины и куда-то в сторону совятни. Из-за стола тут же подскочил завтракающий целитель, завязался спор, кажется, грозящий перейти в рукопашную. Или как тут маги отношения выясняют? Постепенно к спору присоединились все профессора и одноногий, оставшись в гордом одиночестве и явно проиграв спор, ушел. «Ощипанный, но не побежденный».       Я быстро умяла все, что было на тарелке и побежала к башне сов, хоть один из моих друзей-приятелей будет там.       Повезло, там собрались все оставшиеся. Что-то мне не к месту вспомнилась песенка про десять негритят.       Грегори утром получил послание от Драко. Малфой пишет, что в полном порядке, но его отец опасается провокаций в Хогвартсе. Особенно от паникующих гриффиндорцев, которые могут разочарование в своем кумире выразить очень бурно. В этом отношении сейчас безопаснее всего на Хаффлпаффе — декан и старосты установили жесточайшую дисциплину, пригласили бывших выпускников и намерены защитить свою нору барсука от пожара, потопа и мирового неустройства. Мистер Крэбб в одном письме умудрился пять раз похвалить сына за предусмотрительность, и Винсент сейчас светился от радости и гордости. Грегори говорит, что на Слизерине тоже объявлено что-то вроде чрезвычайного положения. Северуса Снейпа нет, но он прислал вместо себя мистера Гринграсса. По словам мальчишек — это жесткий и умный человек. Отлично разбирается в зельях, но еще лучше — в интригах и безопасности. Уже навесил какие-то зубодробительные заклинания на вход в гостиную Слизерина и просил сегодня не бродить особо по школе. Что интересно, профессор Снейп уже успел согласовать временное назначение мистера Гринграсса с советом Попечителей. Быстро действует наш профессор при форс-мажоре.       — Наверное, он был слишком сильно связан с делами Дамблдора и подался в бега, опасаясь, что следующая камера в Азкабане его, — высказала я свое предположение. — А на левом предплечье у профессора Снейпа могла быть какая-то метка или шрам, неопровержимо доказывающий преданность директору.       На меня опять посмотрели странно. Ненавижу, когда мальчишки начинают на меня так коситься.       — С Гарри все сложнее, — помолчав продолжил пересказывать письмо Драко Грегори. — Его сразу из диагностического кабинета отправили к невыразимцам в Отдел Тайн, а мадам Помфри задержали сперва администрация больницы с вопросом, как же она целую неделю не замечала что-то там такое сильно-мощное. Драко пишет, что его отцу целый список предоставили чего-то медицинского, в чем у Последнего Поттера проблемы. Ну, и как председателю Попечительского совета «пренебрежительную ноту» выслали, что медицинское крыло в школе «слабо укомплектовано» и «недостаточно оснащено». Не помню уже. Там Драко дословно с бумажки копировал. Причем наспех, каким-то заклинанием, и почти все слова скопировались криво, я чего-то расшифровал, а чего-то не понял. Подозреваю, что там слова такие, что Малфой сам и не исковерканные не понял больше половины. Но теперь Гарри в Отделе Тайн, с ним никак не связаться, ему самому тоже запрещено слать письма или передавать кому-либо какие-либо предметы. И что с ним будет дальше — непонятно.       — Да, пошутили, — почесал в затылке Винсент.       — Ты не прав, — очень серьезно произнес Невилл. — Если все правда, и Дамблдор что-то такое устраивал в жизни Гарри. Или если шрам кровил от чего-то на самом деле опасного, то лучше, что все выяснилось сейчас, а не на седьмом курсе.       — Ну, ты скажешь! Уж до седьмого курса хоть кто-то бы да заметил. Тот же Шизоглаз хоть озаботился бы, почему у парня кровит шрам от темного заклинания. Он и так-то параноик, а тут даже тихушники невыразимцы министерские забегали, — покачал головой наш слизеринец.       — Знаешь, Грегори, давай-ка ты правда в гостиную свою вернешься, а то мне что-то неспокойно. И вообще, я к себе, отсыпаться перед отработкой у Филча. Как с вами связаться в случае чего?       — Каминной сетью. Кидаешь в камин щепоть летучего пороха, называешь адрес — гостиная факультета Хаффлпафф — суешь туда голову и просишь позвать Винсента. Если что, я сообщения для тебя тоже через Невилла или Винсента буду передавать. А то боюсь нарваться в твоей гостиной на какого-нибудь бешеного грифа. Прости.       — Да ладно, я понимаю. Психов все боятся, я не исключение. Мне, чую, сегодня тоже прилетит за дружбу и веселье.       — Может, у нас заночуешь? Я договорюсь с профессором Спраут?       — Или у нас. Флитвику дела нет, кто там в нашей гостиной сидит.       — Ну, если что найдем вместе какую-нибудь хорошо укрытую комнату и устроим там логово. Слизерин своих не бросает.       — Да ладно, ребята, скорее всего, обойдется. Я мимо прошмыгну в спальню и сразу спааать, простите, — мальчишки дружно подавили зевоту, ибо дело заразное, один зевнул и все сразу за ним повторять. — Мне еще сегодня на последнюю отработку идти.       На Гриффиндоре, как всегда, было шумно и весело. Замену декану (временную или постоянную) подыскать никто не догадался. Добрый человек, который собирался не пускать целителя к больной раньше, чем на ту взглянет Дамблдор, по всей видимости метил только в директорские замы (или в директора, если знал уже о судьбе своего начальника). Интересно, будет ли в понедельник трансфигурация? Домашку я уже сделала. Обидно, если не пригодится.       Тем временем близнецы Уизли под восторженный рев громко и красочно описывали свою «шалость». Недолго синяки продержались. Надо было не по голове и рукам лупить, а по заднице. Через голову явно не доходит! Да и вообще, родители не воспитали, декан и учителя не воспитали, куда уж мне. Воспитывать третьекурсников пожалуй что и поздно. И уж точно воспитательная речь от первокурсницы приведет к результатам, противоположным тому, чего бы мне хотелось…       Может, я бы покачала головой и вовсе не стала связываться, если бы в гостиной было пусто. Но. Всегда это «но». Вокруг полно второкурсников, да и первачков много — рты раззявили, внимают, потом будут копировать и даже стараться превзойти… Эх, придется прояснять ситуацию и, видимо, нарываться на конфликт со старшекурсниками.       — Простите, ребята. Поправьте меня, если я не так поняла, — рыжие синхронно повернули ко мне заинтересованные мордахи, они прямо светились от счастья «удачной шалости». — Вы сейчас хвалитесь тем, что скинули на пожилого человека, который к тому же толком не умеет колдовать, мешок дерьма? Он там будет все это отмывать вручную, а вы тут смеетесь. Это, по-вашему, хорошая и смешная шутка? А Грегори и прочие слизеринцы — тупые и злые. Я так поняла?       Скривились. Ага, сейчас будут мне объяснять, что старик Филч — злой, страшный и вообще следит тут за порядком и дисциплиной. Предупреждающе выставляю вперед руку:       — Это основное. Мне не интересно, кто плохой, а кто — хороший. Там пожилой человек вручную отмывает мешок дерьма. Любой на его месте всех студентов Хогвартса возненавидел бы.       Во время речи я пробиралась к лестнице. Договорив, не вникая в вопли возмущенных гриффиндорцев, взметнулась по лестнице и направилась к кровати. Старшекурсниц в толпе было не много, да и надеюсь, что на спящую первоклашку напасть все-таки совесть не позволит.       — А еще ты забыла добавить, что сегодня идешь на отработку и милейший Филч запросто прибережет тот коридорчик для тебя, — ехидно заметила Лаванда Браун, поднявшаяся следом за мной.       — Ну, вообще, стоило бы им напомнить, на самом деле. Потому что это не меня корыстной характеризует, а их — эгоистами. Я где-то слышала о факультетской взаимовыручке.       — Спать, что ли, собралась?       — Ага, всю ночь в гостиной просидела.       — Я заметила. Малфоя ждала?       — Ага.       — Ты же понимаешь, что ему не пара?       — Ой, Лаванда, не шути так! Я собиралась поспать, а от смеха весь настрой пропадет, — я посмотрела на скривившуюся мордашку девушки. — И не обижайся. Я обижать не хотела. Если хочешь серьезного ответа, то да, понимаю. Равно как понимаю, что его могли обручить с кем-то еще до рождения, равно как и всех мальчиков, с которыми дружу.       — Очень уж знатная у тебя компания.       — Так не дуйся и не завидуй, а присоединяйся! Чем нас больше, тем веселее. Вот, собираемся устроить охоту на Пивза. Есть идеи?       — У папы был рецепт зелья, которое причиняет какой-то вред полтергейстам. Могу написать ему.       — Отлично! Или камином свяжись, хорошо? А завтра я тебя познакомлю с нашими фанатами зельеварения, обсудим — можно ли зелье приготовить не в классе. И у папы спроси — не опасно ли это, и какие побочные эффекты будут у зелья, если им человек обольется, ладно?       — Договорились! Я к камину, а ты спи. Я разбужу, когда пора будет на отработку.       — Хорошо, но не раньше. Обед я, пожалуй, пропущу.