Ненужный

- Ох, ну почему же ты ни как не заткнешься, а? – Взмолилась Татьяна, лениво подходя к дивану, на котором лежал ее шестимесячный сын. Голодный младенец проснулся уже в третий раз за последние два часа, и это выводило восемнадцатилетнюю мамашу из себя. – Что, опять жрать хочешь? Она с неприязнью посмотрела на малыша и громко выругалась, обнаружив мокрое покрывало. - Я, конечно слышала, что дети ссатся, но не думала, что в таких количествах! Ну вот что ты мне прикажешь делать? В доме не осталось ни одной сухой тряпки! – Голос девушки сорвался на хриплый визг – отголоски многолетнего стажа курения. Татьяна брезгливо стянула старенькие потертые ползунки с мальчишки и швырнула их в дальний угол дивана. Передвинув сына с сырого места она стянула покрывало, перевернула его и набросила сухой угол на мальчика. Ребенок же, при виде матери, умолк и внимательно наблюдал за каждым ее движением. Громкий грубый голос Тани не пугал мальчика, ведь он уже успел привыкнуть к такому обращению и полюбить его. Маленькие глазки излучали радость, тепло и ту чистоту, что есть во всех детях. Он не понимал, что говорит ему не выдающаяся мать, не понимал с какой искренностью она ненавидит его. Он разбирался в одном – излюбленный голосок милой мамочки делает его счастливым. И даже мокрая холодная попа не может испортить настроение, когда он видит ее и может сполна насладится ее присутствием. А ведь так жалко, что эти мгновения, именно МГНОВЕНИЯ, так быстро проходят и случаются отнюдь не так часто, как хотелось бы. Татьяна постоянно пренебрегала плачем сына, ссылаясь на дикую усталость. Иногда, не выдерживая криков, она выбегала в дальний угол огорода и выкуривала за раз несколько сигарет: штука, за штукой. Малыш же в это время, не получив должного внимания, успокаивался, отвлекаясь на красный искусственный цветок, стоящий рядом с диваном, - единственный красивый предмет в доме. Сейчас же ребенок был счастлив, потому что верил, что мама вот вот ляжет к нему, прижмет к себе и хорошенько накормит.С маленьких пухлых губок, на которых играла искренняя улыбка, сорвалось довольное, но не совсем четкое «Агу». Только таким способом он был способен выразить всю свою любовь к этой женщине. - Да сейчас пожрешь! – Фыркнула Татьяна, обнажая грудь. – Надо же, какой нетерпеливый, прямо, как папаша – идиот. Она рухнула на диван, рядом с мирно лежащим сыном, при этом случайно отдавив ему маленькую ладошку. Кроха, напугавшись и почувствовав дискомфорт, обиженно нахмурил бровки и приготовился заплакать. - Только хныкни, ублюдок, и я оставлю тебя голодным. Мать грубо притянула сына к себе и вставила сосок ему в ротик. Малыш, закрывая глазки и сладко причмокивая, приступил к долгожданной еде. Он так любил вдыхать приятный запах, исходивший от матери, и осторожно дотрагиваться до ее гладкой теплой кожи. - Да какого черта ты так тянешь? – Через какое-то время воскликнула Татьяна и выхватила грудь. – Я же говорила, что мне больно! Она замахнулась на ребенка и чуть было его не ударила, но вовремя остановилась, когда рука не достигла своей цели за сантиметров десять. Ее остановила не жалость и моральные побуждения, нет. Будь ее воля, она лупила бы свое чадо при каждом удобном случае будь то громкий плач или же такое же невинное происшествие, как сейчас. Но женщина не позволяла себе избивать ребенка лишь потому, что очень боялась оставить следы, которые могут привлечь внимание посторонних людей. А это может привести к немалым проблемам. А на какой черт они нужны ей? Татьяна не стала дожидаться пока ребенок наестся и уснет, она встала на пол, не обращая внимания на недовольный писк, и направилась вон из этого дома. - Пошел ты в жопу! – Гаркнула она, высоко поднимая средний палец руки в сторону сына. Сонные ни чего не понимающие глазки беспомощно наблюдали за тем, как поспешно скрывается с поля зрения силуэт милой мамы. Обидно. Очень. Так обидно, что сил нет. Крохотные реснички слиплись от выступивших слез. Она не вернется, и он знал это, но ни чего не мог с собой поделать. Звонкий детский плач заполнил все пространство маленькой комнаты. Малыш кричал, сильно сжав свои кулачки, но ни кто не пришел на его зов. Покрывало вновь стало мокрым и ужасно холодным. Как же не уютно! После четверти часа требовательного плача ни кому не нужный кроха обессилил и заснул. Тем временем его мать сидела в любимом укромном уголке и курила. Даже здесь были слышны крики сына. После очередной выкуренной сигареты, Татьяна хотела было вернутся в дом и накрыть тяжелой подушкой неугомонного выродка, чтоб тот задохнулся, и сослать все это на несчастный случай. Но в это самое время мальчик утих, и она оставила свою затею. Точнее отложила. Девушка уже мечтала о том, как же ей будет легко и хорошо жить без мелкого отродья. Можно будет устроить все так, что в итоге, она окажется бедной и несчастной матерью, трагично потерявшей своего младенца. Можно даже будет впасть в « депрессию», тогда заберут в больницу, и возможно, что ее навестят родители алкоголики, а может и еще кто. Главное, красиво оплакать потерю, а там все пойдет как и прежде. А прежде, Татьяна жила, не зная забот. Веселилась, гуляла, не взирая ни на что. Со стороны родителей не было ни каких запретов и правил. Да и какие могут быть правила, когда отец и мать круглый год в запое. Как бы то не было странным, практически все друзья у нее были из приличных семей. Но, чтобы оставаться в такой компании, приходилось «платить». А платила она собой. Татьяна спала с одним из главных «заводилой» района. Поначалу, он ей нравился, и одно время, девушка верила, что у них могут завязаться отношения, пока он не привел свою модную пафосную цацу. С тех пор ни на какие отношения она не рассчитывала. Таня стала просто безотказной подругой, которая была доступна в любое время. Как и следовало полагать, вскоре, после таких «забав», девушка забеременела. Срок оказался больше двенадцати недель, и на аборт не дали согласие. Она тут же побежала докладывать известие о ребенке своему половому партнеру, в надежде, что тот одумается и возьмет ее в жены. Но все вышло отнюдь не так хорошо. Парень, даже не дослушав Татьяну, сильно избил ее и велел больше ни когда не показываться ему на глаза. Делать не чего, пришлось выкручиваться самой. Друзья отвернулись все до одного, родители велели с появлением ребенка переезжать на дачу и оставаться там. Будучи на восьмом месяце, она забросила учебу в ПТУ и переехала за город, в разваливающийся подгнивший дом. Оставалось только ждать появление на свет самого ненавистного ей человека. День и ночь девушка молилась, чтобы ребенок оказался мертвым, но, вопреки всему, у нее родился прекрасный здоровый крепыш. Таня не стала давать ему имя, она прозвала мальчика Ненужным, хотя, чаще всего называла его Ублюдком. Так и жила. Малыш открыл свои маленькие синие глазки уже через сорок минут. От мокрого покрывала сильно замерзли ножки, а попу саднило от выступившей потнички. Мамочки в комнате не было, пришлось звать. Он кричал и кричал, до тех пор пока Татьяна со свирепым лицом не ворвалась в комнату и не обрушила на него свой гнев. - Как ты задрал! Видимо, только когда подохнешь оставишь меня в покое. – Она кричала так, что в комнате зазвенели стекла. Даже мальчик затих у испуганно уставился на нее, хотя он давно привык к громкому и грубому голосу матери. В огороде, греясь под солнечными лучами, Татьяна приняла окончательное решение: сегодня она раз и навсегда избавится от своего ненужного сына. План уже был, осталось реализовать его. Все произошло как в тумане. Девушка отыскала относительно чистые и целые (на которых меньше всего дырок) ползунки и распашонку и быстро натянула их на ребенка. Тот за все это время не издал ни единого звука. Он внимательно влюбленными глазками разглядывал мамочку, которая впервые в его жизни одевала его спокойно и без криков. Оказавшись в своей коляске (На самом деле это была садовая тележка с тряпками) он довольно «агукнул» в предвкушении прогулки. Малыш даже не подозревал, что его родная любимая мама решила, что он больше не будет жить. Не далеко от дачного поселка располагался крутой лог, на дне которого растянулась не глубокая, но очень быстрая речка. Вот там то и должно было все произойти. Татьяна, сама того не понимая, прикатила телегу туда и осмотрелась. Отличное место! Градус наклона горы позволял телеге разогнаться так, что при всем желании остановить ее было бы нереально, а через метров сто начинается резкий обрыв, в который должен провалиться ее ребенок и помереть, а там его тело подхватит быстрое течение реки навсегда унесет его подальше от этого места. Остается только дождаться свидетелей и провернуть все так, чтобы убийство выглядело как случайность. Татьяна бросила взгляд на ребенка. На нежной детской кожице играли солнечные лучики, от чего мальчишка щурился и звонко смеялся. Ему очень нравилось прогуливаться с мамочкой на свежем воздухе, нежели в одиночестве лежать в душной комнате. Он радовался каждому шелохнувшемуся листику на дереве, каждому новому порыву теплого ветра, каждому насекомому, пролетавшему мимо. Любимое личико мамы еще больше развеселило малыша, и он вновь старательно произнес: «Агу», что наверняка означало – люблю. Татьяну же все эти действия не умиляли, а наоборот выводили из себя. Она чуть не подпрыгнула от радости, когда на мосту, протянутому через овраг с рекой, появился мужчина средних лет. Началось. - Прощай, ублюдок. – Прошептала она и чуть заметно двинула вперед, не сводя глаз с мужчины. Со стороны должно было показаться, что девушка осторожно пытается спуститься вниз к мосту. - Девушка, давайте я вам помогу! – Вскрикнул незнакомец, подбегая к Тане. - Нет, спасибо! Я справлюсь. – Притворно сладким голосом произнесла она. – Я уже сотый раз перехожу этот мост. - Как знаете, - пожал плечами тот и добавил. – Будьте осторожны, там внизу скользко. - Большое спасибо! – Благодарно закивала девушка. Изнутри ее всю трясло. Мужчина пошел дальше. Сейчас или никогда. Татьяна изо всех сил толкнула тележку с сыном вперед и выпустила ручку. Сама в это время упала на землю и завизжала так, как раньше ни когда не визжала. - Господи! Мальчик. Мой милый мальчик! – Кричала она, в последний раз провожая взглядом телегу с сыном, которая уже достигла оврага и скрылась в нем. - Ты что наделала? – Заорал мужчина и бросился вслед за телегой. - Это не я! Все вышло случайно! – Голос девушки сорвался, потому что из оврага послышался громкий детский плач. Желудок провалился глубоко вниз, сердце остановилось. Живой. Все пошло псу под хвост. - Эй! Иди сюда! Он выжил! – Закричал незнакомец, размахивая руками. – Это чудо какое-то! Только, я не пойму… что там… Господи, у него кровь. Эй! Мужчина осторожно начал спускаться в овраг и последний раз бросил взгляд на мать-неудачницу. Та быстро ковыляла в противоположную от него сторону. - Куда ты? – Растеряно спросил он. - Напиться. – Послышалось в ответ. Первая его мысль была: догнать эту тварь и как котенка утопить в речке. Но здравый рассудок не покинул участкового полиции соседней деревни и он быстро спустился к малышу. Крови было много. Ребенок распорол крохотную ножку о выступающие корни деревьев. Похоже на то, что именно корни спасли малыша от гибели, ведь если бы он не зацепился за них, то отправился бы прямиком в речку в след за телегой, которая уже начала скрываться из виду. Рана оказалась глубокой, швов не избежать, это невооруженным глазом было заметно. - Ты везунчик, слышишь? – Напевая произнес мужчина, подхватив захлебывающегося слезами мальчика. Не медля ни секунды он оказал ему первую помощь. Остановив кровь, полицейский быстро выбрался из оврага и побежал в сторону своей деревни, при этом напевая мальчику детские песни. Благо у него была хорошая физическая подготовка, и он сумел достигнуть своей цели уже через двадцать минут. Малыш все это время плакал. Нестерпимая боль окутала все его маленькое тельце. Да еще и мамы нет рядом. Милой любимой мамы… Убедившись, что все швы наложены и ребенок в полной безопасности, участковый вернулся в дачный поселок на своей служебной машине. Он поднял все участки на уши, прежде чем нашел Татьяну, успевшую не слабо напиться. К ней в «укромный» уголок пришли всем товариществом. Не сказав ни слова он дал ей пощечину,на что ни кто из присутствующих не дал возражений. Затем «Убийцу младенцев» - так прозвали девушку, увезли в больницу, где мирно спал ее не в чем не винный сын, преданный самым близким и родным человеком на свете. - О, это и есть та самая кукушка? – Во весь голос воскликнула медсестра, брезгливо оглядывая Таню. – Тьфу на тебя! - Женщина не постеснялась плюнуть в ноги девушке. Но та ничего не сказала, а лишь потупила глаза в пол. Множество вопросов и оскорблений летели в сторону Татьяны, но она продолжала молча разглядывать свои башмаки. - Ты вот что скажи мне, - Устало протянул участковый. – Где все документы на ребенка? - Их нет. Я не делала. – Ответ прозвучал без единой нотки стыда. - Ладно, - Сквозь зубы прошипел мужчина, стараясь не прибить малолетку на месте. – Хотя бы ответь, как его имя? - Ненужный. Его зовут ненужный. – Девушка оскалила неровные пожелтевшие от табака зубы, за что получила вторую пощечину.