Объятия или смерть

Вы когда-нибудь задавались вопросом, чего может не хватать огромной, могучей, богатой, непобедимой стране? Чего она может хотеть больше всего на свете? Естественно, правильным ответом будет любовь, взаимопонимание, поддержка, ведь сильные, несокрушимые, необыкновенные люди, чаще всего, бывают одиноки. Ивану Брагинскому было бы достаточно хотя бы объятий, которые и ассоциировались у него с любовью, поддержкой и взаимопониманием. Конечно, сестры его обнимают, и довольно часто, особенно Беларусь, но это не то. Ему хотелось проявления любви кого-то, скажем так, постороннего, менее близкого и родного, но который таким образом мог бы стать ему ближе и роднее. И Иван даже знал, кто мог бы быть этим человеком. Пруссия, он же Гилберт Байльшмидт. России всегда нравился этот парень. Упорный, самоуверенный, красивый, что греха таить, верный своим принципам и идеалам, правда, обладающий "небольшой" манией величия, но это его только украшает. И такой недоступный. Всегда, когда Иван хотел с ним сблизиться, он только ускользал от него, развязывал очередной конфликт или войну. Но на этот раз Россия точно решил не упустить его, заставить с ним сблизиться, пусть даже если для этого и придется применить силу. Нет, ну а что? Он и так долго терпел, а у небезызвестной чаши края не бесконечные, рано или поздно переполнятся. И в этот день они как раз переполнились. - Эй, Пруссия, привет, - милая улыбочка, совсем, ну совсем не предвещающая ничего плохого. - О, здорово, Россия, - немного нахальная, немного самоуверенная улыбка, - что, пришел погреться в лучах моего величия? Нет? Тогда что тебе надо? - Обними меня. Тишина. - Что, прости? - Я говорю, обними меня. - Нет, извини, я током бьюсь. - А я краном. Обнимай, говорю! В руке многообещающе блеснула сталь водопроводного крана, извечного и особенно любимого оружия Ивана Брагинского. - Ты это серьезно? - По спине красноглазого парня пробежал холодок. Чего-чего, а этого от России он не ожидал. - Конечно серьезно! Когда это я был несерьезным? Давай обнимай! - Нет, погоди, вот так сразу, без всякого предупреждения, без объявления вой... кхм, начала отношений? - Да, вот так вот неожиданно. А ну, быстро обнял! Иначе я тебя быстро и безоговорочно капитулирую вот этим вот водопроводным краном! Фиалковые глаза России недобро заблестели, в знак того, что стране уже надоело ждать и она готова перейти к военным действиям. - А с чего это вдруг я должен это делать? - Предпринял последние попытки защититься Гилберт. - Просто потому что я этого очень хочу. Аура Брагинского становилась все более угрожающей, а путей спасения у Пруссии становилось все меньше... Младший брат Гилберта, Людвиг, всегда был сдержанной, опытной страной, которую практически ничем нельзя было удивить, в чем Германия был стопроцентно уверен. Пока не увидел развернувшуюся перед ним сцену: его старший брат с выражением лица великого страдальца обнимает своего врага, Россию, который просто цветет, пахнет и распространяет лучи радости и счастья направо и налево. Долго еще Италия будет отпаивать валерьянкой и кое-чем покрепче своего дорогого союзника Германию. Долго еще Пруссия будет пытаться забыть произошедшее. Недолго еще Россия будет переманивать своего уже бывшего врага на сторону мира, дружбы, водки. А, быть может, и не только дружбы...