Нет

Ночной холод поздней осени так и норовил залезть мне под наспех застегнутую куртку. Впереди мелькали огоньки фар и рекламных вывесок, а я, стоя с повисшим на плече «утяжелителем», все так же безуспешно пытался поймать такси. И тут этот самый «утяжелитель» неожиданно пошатнулся и икнул сквозь гул проезжающих мимо машин. Мигом отреагировав, я подхватил девушку, испугавшись, что она может упасть, но Эльвира лишь пьяненько засмеялась и, повторно икнув, снова повисла у меня на руке. Это надо ж было! И как меня так угораздило? Точнее, как угораздило Моргунова, Дашу, Филина, а самое главное, Абрамова и его девушку Эльвиру. И вот почему, скажите мне на милость, крайним так часто оказываюсь я? Хотя лучше обо всем и по порядку. Дело в том, что в этот самый момент я, член команды «Парапапарам», Сергей Оборин, возвращаюсь с веселой КВНовской вечеринки с чужой и, боюсь, что «не слегка» пьяной невестой на плече. Попал я туда известно как, но вот выбрался оттуда я в весьма странном состоянии. Было весело и людно, но, как говорится – все свои. Наша «маленькая» КВНовская семья часто устраивала празднования и вечеринки: то день рождения, то свадьба или помолвка, то победа или выход в финал. Поводов при таком огромном количестве народа было, мягко говоря, предостаточно. Несмотря на всеобщее веселье, выпил я, на удивление даже самому себе, мало. Чего нельзя было сказать об остальных, особенно о некоторых отдельно взятых личностях. И все было бы ничего, если бы в самый разгар веселья капитану моей команды Ивану Абрамову не поступил бы некий важный звонок о срочной встрече. Извинившись перед ребятами, умывшись и более-менее приведя себя в порядок, Ваня поспешил на свою встречу, вторично извиняясь и вручая членам нашей команды свою невесту Эльвиру. Взять ее с собой на встречу он, как выяснилось, не может, а отправлять девушку домой прямо сейчас было бы нечестно с его стороны. Тем более Эльвира к тому времени уже успела немного выпить, расслабиться и, влившись в наш радушный коллектив, активно веселиться. Дальше я сам не заметил, как между таким скорым отъездом Абрамова и настоящим временем образовался промежуток длиною аж в несколько часов. За это время все успели изрядно выпить, особенно Ванина девушка. Не знаю, было ли причиной тому отсутствие Абрамова или нечто иное, но факт остается фактом, и к концу вечеринки Эльвира уже с трудом стояла на ногах. И вот, когда эта самая вечеринка закончилась, перед нами встала как минимум одна вовсе нетрезвая проблема в лице злополучной Эльвиры. И проблема заключалась вот в чем: так как веселье уже закончилось, а Ваня уехал, его девушку все же нужно было как-то направить домой. А как известно, Москва (да и вообще Россия в целом) место такое, что одинокую и уж тем более пьяную девушку одну на такси не посадишь. Ибо мало ли что, да еще и перед Ваней потом отвечать. Нет уж, увольте. Кандидатура Даши, выдвинутая на пост проводника для невесты Абрамова, была отклонена сразу. Мол, ребенок, да и ночь уже, все дела… Таким же путем от ночного путешествия на другой конец Москвы уклонился и ее муж Артем. Осознав, к чему идет дело, Леня тут же завел песню про ту же усталость, напичканность алкоголем и он бы, мол, с радостью, но у него и у самого есть не то что невеста, а вроде как даже почти жена, а ее одну не оставишь. Аргумент оказался железным и круг кандидатур сузился. И так как Филина самого нужно было везти домой, я, все еще непонятно как согласившийся, стоял сейчас на обочине дороги с Эльвирой, виснувшей на моем правом плече. Эх, доброта моя! Было достаточно холодно, даже для поздней осени, и Ванина дама сердца уже начала было что-то недовольно бормотать, как мне чудом удалось поймать свободное такси. Усадив спотыкающуюся девушку на заднее сидение, я обошел машину и от греха подальше сел рядом с ней. Слегка замешкавшись, я назвал адрес квартиры, в которой проживали Абрамов и Эльвира, а также попросил включить обогрев посильнее. Ибо что-что, а простуда мне точно не нужна. Причем не только моя, но и ее тоже. Сидя в тепле, девушка расслабилась еще сильнее и, буквально «расплывшись» по сидению, чуть ли не легла на меня. Не то чтобы Эльвира была особо тяжелой, но удобства такое соседство доставляло мало, и поэтому, прикрыв глаза, я безмолвно помолился богам столицы, чтобы мы без пробок и как можно быстрее доехали до квартиры Абрамова, а потом уже и ко мне. Голова мирно посапывающей девушки покоилась у меня на плече, подложив под щеку мой капюшон, словно подушку. От усталости, тепла, чуточки алкоголя и позднего времени меня и самого не слабо клонило в сон. Поэтому я, откинувшись на сиденье поудобней, решил все же не открывать глаза. Тем более даже при самом прекрасном раскладе, ехать нам нужно было довольно долго. В моей слегка затуманенной голове мелькнула приятная мысль о том, что Ваня оценит мой героизм и за доставку его невесты щедро предложит мне чашку горячего чая, а может даже, и ночлег на диване, в зале у телевизора. Дива-а-ан… Да. Это сейчас бы было очень кстати. Незаметно для самого себя я стал все глубже и глубже проваливаться в сон. Так бы я, наверно, и уснул, если бы рука Эльвиры вдруг не легла мне на ногу. Сначала я не обратил на это внимания, подумав, что это лишь неосознанное действие, сделанное ей во сне. Но, когда ее ладонь скользнула вниз и погладила мою коленку, я быстро распахнул глаза. Сон как рукой сняло. С немалым удивлением я уставился на девушку Абрамова, но та не шелохнулась. Ее рука, застывшая на моем колене, обмякла и при неосторожном, резком повороте грозилась упасть с моей ноги. Сморщившись, я протер глаза свободной левой рукой, так как на правой покоилась Эльвира. Похоже, я уже слишком сильно устал. Девушка выглядела крепко спящей и, судя по всему, мне лишь показалось. По неведомым мне причинам в уставшем мозгу сам собой всплыл рассказ Лени Моргунова о том, как он с друзьями по молодости легкой дурью какой-то баловался. И, мол, всю дорогу домой, пока его трясло в автобусе, ему казалось, что с его плеча спадает сумка, которую он неустанно поправлял. И только уже выбравшись на нужной ему остановке, он понял, что никакой сумки и в помине-то не было. Однозначно. Я просто уставший пьяница. Интересно, а ребята уже добрались до своих квартир? Наверно, уже не то что добрались, но и, выпив по чашечке чая, залезли в свои теплые кроватки и, укрывшись мягкими одеяльцами, уснули. Вот бы и мне так. Легкая дымка сна вновь стала окутывать меня, цепляясь за сознание и, словно бы затуманивая его. Мысли уже неспешно утекли куда-то вдаль, дыхание замедлилось и сделалось глубже, мышцы расслабились, погружая меня в сон и такие удобные объятья пуховика. Ощущение чужой руки на моей коленке усилилось, и словно бы поглаживание повторилось вновь. Уставший и измотанный, я сослал это на сон и уже был готов заснуть еще крепче, как тут теплое движение вдоль по моей ноге повторилось еще более четко, чем до этого. Быстро открыв глаза и повернувшись в сторону, как мне казалось, спящей девушки, я оказался лицом к лицу с Эльвирой. Слегка мутные от алкоголя, словно стеклянные, глаза смотрели сосредоточенно и серьезно. – Что ты делаешь? – подал голос я, убирая ее ладошку со своей ляжки. – Тс-с-с! – пьяно прошипела девушка, покачивая головой и прикладывая палец к губам, на которых слегка размазалась и вышла за пределы губного карандаша розоватая помада. Ее рука вновь забралась мне на ногу, тем самым заставив меня напрячься. – Об этом никто не узнает, – прошептала мне на ухо Эльвира, обдавая мою кожу теплом чужого дыхания и запахом алкоголя. –Никто. – Прекрати немедленно, – отрезал я, вновь избавляясь от настырной руки девушки и осторожно отталкивая ее на другую часть салона. – Эльвира, ты просто пьяна. В ответ на это девушка отрицательно покачала головой и слабо улыбнулась. – Ты же Ваню боишься, да? Молчишь!.. А не надо слов, я же вижу, что боишься, – тут девушка икнула и, на пару секунд прикрыв рот ладошкой, продолжила. – А не нужно бояться. Не нужно. Знал бы ты, как он мне надоел. Как я устала!.. И к тому же мне кажется, что у него кто-то есть. – У кого? – переспросил я, не до конца разобрав слова девушки. – У него! Ну, у Вани. Да ты не бойся! – вновь начала убеждать меня девушка, протягивая ко мне руки. – Все останется между нами. Все, что было в Вегасе – остается в Вегасе. Ну уж нет. Что бы там ни было, так не пойдет. Отстранив от себя руки Эльвиры, я подался вперед, пододвинувшись ближе к таксисту. Сидящая рядом девушка потеряла опору в моем лице и поэтому смешно забалансировала, хватаясь за ручку двери. В этот момент мы как раз проезжали одну из не особо оживленных московских улиц. Несколько машин впереди нас, не торопясь и не мешая друг другу, держали путь вперед, мелькали вывески круглосуточных магазинов и универмагов, брели куда-то поздние прохожие с сумками или же пластиковыми пакетами. И тут из-за поворота впереди вынырнула автобусная остановка. Недолго думая, я попросил водителя остановиться и, прежде чем Ванина невеста успела что-либо сказать, вышел из машины прочь. – Девушку по адресу доставите, – бросил я, получив кивок от водителя, и захлопнул за собой дверь. Ночная осенняя Москва пахла одиночеством и печалью, горько отдаваясь во рту приступами желания закурить сигарету покрепче. – Трус! Из приоткрытого окна машины донесся нетрезвый голос Эльвиры, и такси, плавно тронувшись с места, укатило дальше по улице. Трус. Высунув так не хотевшие мерзнуть руки из карманов, я нащупал в джинсах телефон и бегло набрал номер Абрамова. – Аллё, – раздался на том конце уставший и измотанный голос. – Аллё, Ваня. Да это я. Ну еще бы ты не узнал, – проговорил я в трубку, с преувеличенным интересом разглядывая проносящиеся мимо меня машины. – Слушай, Вань... Я что сказать-то хотел... В общем, встречай Эльвиру! Я ее сопровождал, но тут кое-какие обстоятельства нарисовались внезапно. В общем, мне отъехать нужно было срочно, увы, это не могло подождать. Да, она в такси. Думаю, минут через двадцать, двадцать пять максимум будет. Хорошо. Да не за что. Давай. Спокойной ночи. Увидимся. Не дождавшись Ваниного ответного прощания, я резко нажал на отбой и вздохнул. Мимо все также проносились чужие и совершенно незнакомые мне машины. Метро наверняка уже не работает, и мне снова придется ловить такси. Быть может, я и трус. Может, теперь это так называется. Но в таком случае я люблю эту свою трусость. Лучше уж так. И, сделав еще один глубокий вздох, я выставил руку вперед, подойдя ближе к краю дороги. Хотелось лишь одного – забыться и лечь спать. Все зверски надоело. На чай уже можно было забить.