Слишком

      Оказывается, у капитана работы куда больше, чем Кенма себе представлял. Особенно в конце года. Вот казалось бы – никаких матчей, всего-то и забот, что координировать команду и натаскивать молодняк. Куда там.       Работы и правда невпроворот.       – Я снова выдохcя, – радостно сообщает Кенма, когда Куро открывает ему дверь. – Но это последняя неделя тренировок, и перерыв. Зато потом – загоняют вусмерть.       – А что такое-то? – Куро отчаянно зевает и пытается стереть с щеки следы синей ручки. – Ты проходи, а то прямо на пороге рухнешь, подметать тебя потом ещё… Чего-то есть-пить будешь?       Стандартный обмен любезностями и якисобой с курицей занимает минут пять, не больше. Кенма слишком взбудоражен – самому даже странно. Правда, от усталости это никак не спасает.       – Тренер Наои планирует устроить тренировочный лагерь, – поясняет Кенма, распластавшись на половине дивана дохлой кошкой. Куро пристраивается на оставшейся половине и утыкается лицом куда-то в подлокотник. Похоже, ему тоже дохло и сонно. – На каникулах.       – О, и как? Связался уже с ребятами? – а голос почти бодрый. Бывает же.       – С Кейджи созвонился, пока сюда шёл.       Вообще-то это должно быть работой менеджера, но их трудяга в этом году выпускается, а замены ему пока не нашлось, поэтому все заботы автоматически падают на плечи капитана.       – Кейджи? – кажется, Куро поворачивается. Ну да. На имена у него память очень плохая. Всегда была.       – Акааши, – Кенма, не отлипая от диванной подушки, изображает руками крылышки. – Ну, капитан Фукуродани… Куро, связующий, свя-зу-ю-щий.       – А, лохматый такой? – легкомысленно справляется Куро. Кенма бросает выразительный взгляд на его неукротимую шевелюру.       – Кто бы говорил…       – Ну, чернявый такой, на сонного совёнка похож, вечно возле Бокуто крутился?       – Да, Куро. Он был вице-капитаном, – Кенма чувствует себя ещё более выдохшимся, чем пару минут назад. – И сейчас у него тоже головняка хватает. Весь костяк выпускается, из старого состава в команде остаётся только сам Кейджи и первогодка-блокирующий. Все остальные – запасники, в матчах практически не участвовали… Ну, сам понимаешь.       – Н-да, работа ему предстоит непыльная, – посмеивается Куро, покачивая ногой, на которую организовал охоту серый. – Слушай, а где будете тренироваться?       – В Сайтаме, скорее всего. Или в Тохоку. Ещё не определились, – Кенма изворачивается, подцепляет серого на руки и принимается его наглаживать. Серый как-то очень быстро переходит в жидкое состояние. Кошачья физика, чего уж тут.       – Бокуто это дело не пропустит, я тебе гарантирую, – заявляет Куро, потеснив Гина. Ну и пусть, чёрный кошак вместо серого – невелика разница. На ласку они всё равно реагируют практически одинаково. – Весело вам там будет.       – Да я и не сомневаюсь, – улыбается Кенма. – Только Кейджи жалко. Если будет время – заходи на огонёк.       – Ага, чтоб отвлечь на себя филина? Вот как ты меня любишь… Эксплуататор!       – От манипулятора слышу, – парирует Кенма. Усталость как-то незаметно испаряется. – Но ты и правда приходи. Ты видел, как на тебя ребята реагируют.       – Ой, вот только не начинай, – Куро перехватывает его руку за запястье и коротко прижимается губами к центру ладони. К этому Кенма никак не может привыкнуть, и давится воздухом на вдохе. – Будет время – загляну, конечно, но ты с молодняком и сам отлично справляешься – я ж видел. Так что не пытайся отлынивать, капитан.       – Ты опять пытаешься меня смутить? – надувшись, ворчит Кенма. Куро выдыхает тёплый смешок.       – Да нет. Просто захотелось почесать языками…       Иногда от его своеобразного чувства юмора Кенме хочется схватиться за голову. Но пока это вполне успешно делают за него, и не столько «хватают», сколько притягивают, положив ладонь на затылок, и желание ворчать отпадает как-то само собой.

***

      До экзаменов остаётся всего неделя. Тренировки становятся короче, хоть интенсивности и не убавляется, а учёбы всё больше – Кенма понемногу привыкает к новым обязанностям, в частности, к тому, что теперь от шумных кохаев нельзя просто сбегать, а нужно выслушивать и наставлять на путь истинный. Привыкает и к тому, что теперь ему это даже нравится. Но тренировки тренировками, к тому же, с понедельника во всех клубах будет недельный перерыв – экзамены и правда уже на носу. Сегодня они готовятся к ним у Кенмы – к Куро в гости нагрянула тётя по материнской линии, прихватив с собой трёхлетних двойняшек, поэтому он оставил шумную родню на совести матери и почти сбежал в соседний дом. Тем более, родители Кенмы всё равно раньше одиннадцати не возвращаются, так что от учёбы никто отвлекать не будет.       Они вкалывают уже несколько часов.       – Фу-ух... Хватит на сегодня, – Куро роняет голову на стол. – Мне в кошмарах эти формулы являться будут, я тебе гарантирую.       – Я тоже закончил, – Кенма выныривает из-под учебника по классической литературе. – Никогда не думал, что могу так не любить прозу.       – То ли ещё будет, – фыркает Куро. – Но я уже хочу поскорее отстреляться с экзаменами в школе, а там и с универом разрулить надо будет. А, чёрт, плечи задубели...       Неудивительно, на самом деле, – сколько они так сидели, часа четыре? Всяко не меньше. Куро с хрустом потягивается, разминает плечи, и зовёт с привычной тёплой улыбкой:       – Кенма, иди на ручки, что ли.       Значит, у него опять такое "обнимательное" настроение. Кенма не против – ему это тоже нравится. Уютно очень. Куро иногда шутит, что Кенма нарочно такой компактный – чтобы обнимать было удобнее.       – Уже знаешь, куда будешь поступать? – продолжает прерванный разговор Кенма, переставая возиться – не так-то просто удобно устроиться, между прочим. Куро обычно в таких случаях говорит, что его серый так перед сном вертится. Кенма ничего не может поделать – правда ведь неудобно будет, и минуты на месте не усидишь.       – Ага, – Куро пристраивает подбородок у него на макушке. – В Мейсей, на ИТ.       Мейсей. Неблизкий свет.       – Съедешь? – тихо спрашивает Кенма.       – Ну… Наверное. Вообще-то там есть кампус, но в тех краях лучше квартиру снимать, – Куро пожимает плечами. – Я смотрел варианты. А то от дома далековато будет добираться, хотя, если на метро... Не знаю пока, честно.       Вот как.       – Кенма, ты чего, расстроился? – Куро озадаченно наклоняет голову.       – Мм, немного, – Кенма опускает взгляд. Едва ли Куро сейчас может видеть его лицо, но всё же…       – Слушай, ты ведь тоже будешь поступать в Токио? – после короткой паузы спрашивает Куро. Кенма вяло кивает:       – Угу. Я тоже на ИТ иду. Правда, ещё не знаю, куда. За год решу.       – Ага… – Куро хмурится, явно сосредоточенно размышляя. – Слушай, я вот что подумал… Если я и правда съеду от своих – ну, поближе к центру, да и к универу… Переберёшься ко мне?       Что.       Секундочку, ещё раз.       Что?       Кенма по-кошачьи изворачивается в объятиях Куро, заглядывает ему в глаза, чуть нахмурившись.       – Ты сейчас шутишь?       – Убийственно серьёзен, – Куро легонько гладит его по щеке. Кенма со вздохом накрывает его ладонь, нехотя отводит от лица.       Это уже немного… ну…       – Куро, мне семнадцать, – осторожно напоминает Кенма.       – А мне восемнадцать, и что? – Куро смотрит на него с удивлением. Шуршит, высвобождает ладонь и мягко сжимает его пальцы.       – Ты совсем не видишь проблемы?       – Не вижу, – твёрдо отвечает Куро. – С пятнадцати лет спокойно живут на съёмных квартирах, что не так?       Кенма сглатывает вязкую слюну. Он имел в виду не совсем это.       – Ты же знаешь, как люди относятся к… сожительству, – Кенма старательно подбирает слова. – И если ты без проблем сойдёшь за совершеннолетнего, то по мне видно, что я подросток. Если слухи пойдут…       – Тебя так волнуют люди? – Куро притягивает его ближе, обняв за талию, и проводит кончиком носа по его шее, и Кенма задыхается несказанными словами. Знает же, насколько чувствительное это место…       – Я ведь и за тебя волнуюсь, – Кенма медленно выдыхает. – Хоть один из нас должен говорить голосом разума.       – Знаешь, мне куда больше нравится совсем другой голос, – ворчит Куро, и Кенма не находит сил возразить. Да и сложно возражать, когда так старательно... меняют тему.       Тем более, Куро действительно очень хорошо целуется. Можно сказать, прокачал скилл... Хм.       Нужно что-то делать с этими игровыми ассоциациями. Но это потом. Когда-нибудь. Сейчас не до того.       Поиграли, называется. Кенма рассеянно думает, что такие «игры» нравятся ему больше привычных файтингов и квестов.       – Я тебе отвечаю, в следующий раз я на поцелуях не остановлюсь, – негромко сетует Куро. Кенма сонно обнимает его за шею и утыкается лицом в плечо. Мм, неудобно... Если сползти чуть пониже – куда лучше. Надо же, как сердце колотится...       Хм.       – Договорились, – бормочет он.       – Что?.. – о. Ритм совсем сбился. Кенме не нужно даже открывать глаза, чтобы понять, как выглядит сейчас лицо Куро.       – Не шуми, – Кенма прижимается щекой к его груди. – Я же говорю, я не против.       Куро дышит так медленно и глубоко, будто пытается подавить приступ эпилепсии.       – Ты сейчас шутишь?       – Когда это я шутил такими вещами? – Кенма открывает правый глаз и смотрит на Куро со сдержанным любопытством. А там есть на что посмотреть.       Куро открывает и закрывает рот, как вытащенная из воды рыба, и почти не моргает. И, кажется, даже не дышит.       Кенма молчит – он слишком устал после тренировки и муторной подготовки к экзаменам, и ему слишком хорошо, чтобы ещё и объясняться… А Куро скоро надоест изображать филина, и тогда он улыбнётся всё ещё немного недоверчиво, и обнимет привычно-ласково. Кенме для счастья большего и не надо.       И только из накрытой клетки донесётся скрипучий голос всеми позабытого Соры:       – Next stage!