Такси

Всё утро я крутился на такси по округе, даже не позавтракал толком. У нас в городе должна была выступать какая-то британская группа "Пласибо", так что работы хватало. Многие приехали на концерт издалека, их надо было отвезти с вокзала в гостиницу, из гостиницы к стадиону, ну и так далее. Вообще-то я не таксист, машина была отцовская, просто он, как назло, заболел, и попросил меня покататься за него – не пропадать же такой возможности подзаработать! К полудню наступило затишье, и я подумывал уже заехать домой пообедать, как вдруг заметил еще одного типа, голосовавшего на обочине. Мелкий такой, в надвинутой на глаза бейсболке. Я остановился, и он забрался на заднее сиденье. - Куда? – говорю. А он мне раз – и на английском чего-то отвечает! Опа! Откуда у нас в городе взяться иностранцам? Небось, с той самой группой приехал, больше неоткуда. Школу я закончил не так давно, еще не весь английский выветрился из памяти, так что я решил не ударить в грязь лицом и, собрав в кулак весь словарный запас, спросил: - Where? А он мне опять, типа, туда, и название какое-то непонятное. Я на него вылупился - не понимаю, говорю! Он стащил бейсболку, вытер лоб и полез в карман за путеводителем. Пока лазил, я его рассмотрел как следует. Я ведь вчера в Интернете пошарил про эту группу, интересно же. Ну так вот, тип этот был один-в-один их солист! Андрогин этот, Брайан, как его там, Молко. Ну дела, думаю. Миллионера подобрал. Чаевые можно отхватить, небось, на год вперёд... - There! - он ткнул мне под нос путеводитель, открытый на странице с нашей лесной церковью. Есть тут одна, минут двадцать езды от города, древняя такая. Хороший выбор, на самом-то деле, для туриста. - Окей! - сказал я, и, не выдержав, спросил: - Тебя Брайан Молко зовут? Он весь как-то сник, посмотрел на меня, как будто я его чем-то обидел, и спросил по-английски: - Ты наш фанат? - Нет, - говорю, - Мне "Металлика" нравится. Он повеселел. - Это хорошо, - говорит, - Мы с ними когда-то на одном фестивале выступали. Хорошие ребята, только фанаты у них буйные. - Я не буйный, - заверил я его. – Меня Женя зовут, кстати. - Ну и отлично. Только ты никому не говори, кто я, а то я хотел инкогнито прокатиться – понимаешь? - Чего ж тут не понять, - говорю. – Инкогнито, ноу проблем. - Спасибо, Дженья. – он потрепал меня по плечу, и я тут вспомнил, что читал вчера, что он вообще бисексуал вроде как, так что я тихо понадеялся, что он не будет ко мне приставать. А то придется бить морду, и плакали мои чаевые. Ехали мы сперва молча, но потом он вроде как оттаял, начал что-то там болтать, и я ему даже отвечал, через пень-колоду. - Красивый у вас город! – говорит, - Только неухоженный. - Какой есть, - говорю, - Не Лондон, но нам нравится. - И девушки красивые. - Это да, - говорю. – Тоже нравятся. - А у тебя есть девушка? - Конечно! – говорю - хотя на самом деле нет, но на всякий случай, чтобы он не подумал приставать. Пока ехали через лес, он немного примолк. Ухабистая дорога его явно укачала, так что когда мы доехали до церкви и остановились, он выскочил из машины со скоростью пули и склонился над обочиной, опираясь ладонями о колени. - Как вы ездите по таким дорогам, не понимаю, - говорит. Я постоял, подождал, пока он очухается. Он и до того бледный был, а теперь стал вообще какой-то зеленоватый. И кожа на лице шероховатая такая, неровная. И ко всему этому еще и глаза подведены. В Интернете было написано, что он раньше ширялся и всё такое, а теперь ведёт здоровый образ жизни, но глядя на него я подумал, что если так выглядит здоровый образ жизни, то я лучше поболею. Потом он, как всякий турист, походил, пофотографировал церковь. Народу вокруг не было, так что он мог наслаждаться своим инкогнито, сколько влезет. Вопросы мне задавал, но я же не гид, так что потихоньку смотался обратно в машину, и ждал там, пока он закончит. Когда мы собрались ехать назад, вечер внезапно перестал быть томным – у машины оказалась проколота шина. Иностранный гость немедленно сменил свой благодушный настрой на конкретный такой психоз, и путался у меня под ногами, пока я шарил в багажнике. - Что это значит – нет запасного колеса? Какой ты после этого таксист? - А я и не таксист. - А кто же ты? – перепугался он. - Сын таксиста. – сказал я, и немного поматюгался на родном языке - запаски в багажнике не было. - Давай ехать на проколотом колесе! – говорит. - Щас. – говорю. – Меня отец убьёт. - У меня саудчек! А потом концерт! Я не могу опаздывать! Он извлёк из кармана свой мобильный, потыкал в экран и начал материться по-английски. - Здесь нет связи! - Конечно, нет. – говорю. – Здесь же лес. Он на меня так посмотрел, как будто убил бы, если бы я не был ему нужен, чтобы добраться до города. Несмотря на общий замученный вид, глаза у него были выразительные, зелёные. Красивые. - И что же мы будем делать? - Снимать штаны и бегать, - сказал я, но, видимо, в переводе на английский эта фраза прозвучала как-то не так, потому что он посмотрел на меня с опаской. – Я имею в виду, пойдем пешком – тут где-то пол часа до шоссе, а там поймаем попутку. - Пол часа пешком? – взвился он. – По этой дороге? - Ну да, - говорю. – Смотри на это, как на тур-поход. Наслаждайся русской природой. Он вторично убил меня взглядом, развернулся и зашагал по дороге. Я пошел за ним, внутренне потешаясь над ситуацией. Было уже ясно, что чаевых я не получу, поэтому я решил хотя бы получить удовольствие от приключения. Британская звезда поначалу брезгливо обходил лужи, но потом, поскользнувшись, сполз в одну из них, замочив свои модные остроносые ботинки, и после этого уже продолжил идти напрямую по грязи. - Радуешься? – сказал он, заметив, что я ухмыляюсь. – Между прочим, я должен был сегодня выступать в этих ботинках. - Сам виноват, - говорю, - Чего ж ты в них попёрся в лес? - Я же не знал, что у вас такой лес! – говорит. – В Британии леса более благоустроенные, не говоря уже о дорогах. - Не гони, - говорю, - Леса везде одинаковые. В-общем, по-дороге он немного смягчился, вроде как тоже решил получать удовольствие от происходящего, даже пофотографировал немного. Так что к выходу на шоссе мы уже снова были на дружеской волне. Почистили ботинки об асфальт и стали голосовать. Только вот никто останавливаться не хотел. В самом деле, кому охота подбирать рядом с лесом двух незнакомых мужиков. - Был бы ты в платье, - говорю, - нам бы остановили. - Не зли меня, – огрызнулся он, размахивая рукой перед проезжающими машинами, но те проносились мимо, не замедляясь. Наконец, остановился большой джип. Спереди сидели двое конкретных таких бугаев, чей вид мне сразу не очень-то понравился, но надо было доставить звезду на концерт, так что привередничать не приходилось. Мы забрались на заднее сиденье. - Грибники? – спросил водитель басом, выруливая на шоссе. - Да нет, колесо прокололи. Нам бы до города. А еще лучше до стадиона. - А че, на концерт этот идете, что ли, про который в новостях говорили? – спросил водитель. – Зря вы это. - Почему зря? - спросил я. - Да они там пидоры все. Привезли из-за границы, - сказал его сосед, и угрюмо стукнул кулаком одной руки о ладонь другой. - Своих, бля, не хватает. Да? – он обернулся к Брайану за поддержкой. Тот, не понимая ни слова, вежливо кивнул. Я, тем временем, заметил татуировку свастики на плече у водителя, сложил её с их бритыми головами и словами его соседа, и несколько затосковал. Если они узнают, кого везут, у нас могут быть большие неприятности. Я порадовался хотя бы тому, что Брайан снова был в кепке, и козырёк затенял подведённые глаза. - Я говорю, тащут из-за границы черти-что – да? – спросил мужик, снова обращаясь к Брайану. - Excuse me, but I don't speak Russian. – брякнул тот вдруг. Бугай снова повернулся к нему и нахмурился. - Ты че, из них, что ли? Из Британии? - Yes, British band Placebo. – Брайан скромно потупил глазки, и не подозревая, насколько неудачный момент для отказа от инкогнито он выбирает. - Так он че, один из них? – бугай обратил на меня неверящий взгляд. - Он технарь! – сказал я торопливо. – Он гитары у них настраивает, больше ничего, правда же. - Гитары в Пласибо? – переспросил у него бугай. - Yes, singing with the guitar. – подтвердил Брайан. – I'm the singer. - Техобслуживание, короче. – перевёл я. - А чего ж ты его в лес повёз? - Он место для съёмок клипа выбирает, - соврал я, надеясь, что они не станут задаваться вопросом, почему настройщик гитар должен выбирать место для клипа. - А, - сказал бугай, и, решив пообщаться с иностранцем напрямую, сказал Брайану. – Группа у тебя – пидоры! Gays not good! - Что? – Брайан обернулся ко мне. – Что он имеет против геев? - Не связывайся. – сказал я. - Нет, ты переведи ему, что каждый человек имеет право исследовать свою сексуальность. А если ему это мешает, то он сам, скорее всего, скрытый гей! Я представил себе, как переведу такое этому типу, и какое красивое мне после этого закажут надгробие. - Чего он говорит? – потребовал бугай. - Ну, в-общем, он согласен. Геи это зло и ну их нафиг! Бугай удовлетворённо кивнул, и Брайан бросил на меня победоносный взгляд. - Видишь, Дженья, всегда надо отстаивать свои убеждения. – сказал он. - А то, - сказал я. – Только сделай одолжение, помолчи до конца поездки. Он посмотрел на меня оскорблённо, но потом перевёл взгляд на водителя и тут, похоже, в первый раз заметил татуировку и нахмурился. Остаток пути он старательно смотрел в окно, как будто там показывали что-то страшно увлекательное. Джип вырулил на стоянку у служебного входа на стадион. Быстро распрощавшись с водителем и его другом, мы направились прямиком к дверям. По дороге Брайан позвонил по телефону, и как только мы дошли до дверей, кто-то распахнул нам их изнутри. Нас провели по каким-то коридорам и в итоге привели в небольшую комнату, забитую народом. Оказалось, что перед концертом группа должна была фотографироваться с фанатами, и я понаблюдал со стороны, как Брайан вместе со своим длинным басистом и татуированным барабанщиком позировали то с одними, то с другими девчонками. Должен сказать, что несмотря на все перипетии дня, Брайан позировал с совершенно нейтральным выражением лица, как будто весь день провалялся в гамаке, попивая лимонад, а не шлялся по лесу в мокрых ботинках и не катался в джипе с местными бритоголовыми. Когда фанатки ушли, я подошел попрощаться. - Ну, хорошего концерта! - Ах, ты тут? – спохватился он. – Так оставайся на концерт. И погоди, дай-ка я с тобой расплачусь. – он выудил из кошелька и протянул мне сто долларов. – За моральный ущерб. Хочешь фото на память? - Давай, - сказал я, и он приобнял меня и улыбнулся в камеру. Так что из всех, с кем он позировал в тот день, единственное фото, на котором он улыбнулся, досталось мне, вместе с подписанной копией их диска. И, честно говоря, с тех пор "Пласибо" мне нравятся гораздо больше, чем "Металлика"!