В омут с головой

От автора: Благодарю всех читателей за оставленные отзывы. Очень приятно, когда кому-то нравится твое произведение. Надеюсь, оно и дальше будет оправдывать Ваши надежды.) - Давай знакомиться. Мое имя Генри Гамильтон.- С легкой улыбкой кивнул мужчине паренек, откидывая одеяло и подтягивая под себя ноги, чтобы сесть по-турецки. - Девид Прайм.- Немного хмурясь вернул приветствие брюнет, разворачивая стул, стоящий у кровати, спинкой вперед и лихо его "оседлывая".- Только я немного не понимаю. Ты, э...- Бизнесмен замялся, так как говорить его собеседнику "тот бомж" было бы некорректно, ибо в голову закрадывались подозрения, что этот пациент не "его". - Ну, философ? Что-то припоминаешь?- Усмехнулся Генри.- Не думал, что страдать склерозом в твоем возрасте нормально. - Я им не страдаю.- Начал оправдываться Девид, сложив локти на спинке своего стула.- Я не ожидал увидеть тут...- мужчина обвел рукой палату, пожимая плечами.- тебя. - Действительно. То есть ты силком приволок совершенно другого Генри Гамильтона, слепого оборванца, и пришел его навестить?- Иронично заметил собеседник, чуть изогнув бровь. Мимика на его лице, не скрытом сейчас грязью и очками, была невероятно живой. Было видно каждую скользившую эмоцию. И отчего-то это было странно. Странно для уличного попрошайки, как думал Прайм. - Ну, когда я тебя сюда "волок",- выделил последнее слово голосом Девид,- ты, во-первых, не особо сопротивлялся, а во-вторых, ты был несколько в другом амплуа. - А, ты об этом. И парень начал рассказывать, пальцами изредка пробегая по своей больничной одежде. Оказывается, в его внешнем виде, что ввел бизнесмена в заблуждение, нет ничего странного. И причину можно назвать - Генри лежал в больнице. Соответственно, его привели в порядок еще в день поступления в стационар. Но Прайм так в палату и не зашел тогда, а значит не видел своего знакомого воочию. Найти сходство между тем оборванцем и этим парнишкой было трудно. Казалось, что единственное, в равной степени принадлежащее и тому и другому,- глаза, будто подернутые белесой дымкой. Раздражение, навеяное неудачным утром, медленно сходило на нет, и Девид полностью сосредоточился на своем собеседнике, не отвлекаясь на свои внутренние "трения". - Я тут тебе, вроде как, фруктов принес. - Правильно, в гости с пустыми руками не ходят.- Со снисходительным видом кивнул больной, выдавая ироничность фразы слегка подрагивающими в улыбке губами. - Ты тут жить хочешь остаться?- Притворно удивился мужчина, хмыкнув и приняв правила игры. - Ну, а что не так? Кормят три раза в день, спа-процедуры устраивают, кровать, опять же, мягкая и теплая. Что еще для счастья надо оборванцу? - Так ты загадал тогда у моста в больнице чтоль прописаться?- Едва не расхохотался Девид, осознавая комичность ситуации. - Не совсем. Но смысл очень близок.- Кивнул Генри, "распутывая" ноги и садясь в изголовье кровати, упираясь спиной о подушку, и вытягивая ноги вперед, чтобы снова спрятать их под одеялом. - Кстати, медсестра сказала, что ты пошел на поправку.- Вспомнил вдруг Прайм. - И таки она была права. Мне лучше. Спасибо.- Растеряв беззаботность, серьезно поблагодарил парень своего, ни более ни менее, спасителя. Прайм уже хотел ответить "не за что", но его остановила трель его мобильного. - Извини.- Мужчина расстегнул пиджак, в котором был одет, и достал надрывающийся аппарат из внутреннего кармана. На дисплее мигало "Стейси". - Извини, я..- Оборвав фразу на полуслове, брюнет подхватился со стула и вышел в коридор. И его ответ "Да, Стейси?" был превосходно слышен в палате Генри. Собственно, как и весь остальной разговор. *** Девид Когда он увидел ее имя, то сначала не поверил, думая, зачем ей звонить. Думал даже повесить трубку. Но не смог. Поняв, что ему не нужны свидетели его же слабости, которой всегда являлась его жена, он вышел за дверь палаты, провожаемый "проницательным взором" слепых глаз. Помедлив всего пару секунд, он нажал на прием и медленно поднес телефон к уху: - Да, Стейси? Кто бы знал, насколько трудно дались эти два слова. Просто потому, что на другом конце "провода" была Она. Стейси Прайм, в девичестве Донаван. С этой женщиной он вместе учился в школе, и именно она уже двенадцать лет как - его жена. И именно она причина того, что он чуть не спрыгнул с моста, где повстречал Генри. Вспомнив о том, что слепые слышат, обычно, лучше зрячих, он отошел от двери палаты подальше, вглубь коридора. Туда, где у окна стояла пальма в кадке, окруженная с двух сторон глубокими, даже на вид мягкими, креслами. Садиться он не стал, а вот к окну подошел, чтобы опереться о подоконник рукой, согнутой в локте. - Дейв? Что же ты так сухо?- Весело донеслось из трубки.- А я звоню сообщить, что хочу половину имущества. Последние два слова словно вонзили иголки в легкие, заставив сжать зубы и задержать дыхание. - Стейси.- Девид закрыл глаза и откинул голову назад, чтобы посмотреть уже на белый потолок.- Это все, что ты хотела мне сказать? Можно было передать свои требования через адвоката. - Ха, какой ты скучный. Опять весь погряз в своих бумажках, да?- Миссис Прайм фыркнула и продолжила.-К тому же через адвоката я бы не смогла тебе кое-что поведать.- Голос женщины так и лучился самодовольством.- Просто так, чтобы ты знал. Помнишь Николаса Стоуна?- Девид не мог не помнить своего лучшего друга, который оставался таковым и сейчас.- Так вот, я ухожу от тебя - к нему. - Что?- Внутри все похолодело и болезненно сжалось. - Ты, наверное, не знаешь, но сразу после нашей с тобой свадьбы, я начала с ним весьма бурный роман, дорогой.- Даже по голосу было ясно, что Стейси улыбается, осознавая, что делает своему мужу больно.- А сейчас, когда ты так любезно решил разбогатеть, я хочу получить свою законную половину. Молча нажав на отбой, Девид в прострации уставился на экран телефона, бросающий блики от падающих на него лучей солнца. Он до последнего надеялся, что слова жены, произнесенные при отъезде, ничто иное, как шутка. Шантаж. Уловка, чтобы он, Прайм, ее поревновал, доказал, что любит. А он любит. До сих пор, хотя и это так больно. Некстати всплыли нечеткие воспоминания о тех несостыковках, что он улавливал в словах своего лучшего друга и своей любимой женщины. Вспомнился вечер после свадьбы, когда Девида споили в хлам, а он, выйдя из ресторана, где проходило празднество, увидел, как Стейси и Ник занимаются сексом в Их машине. В белом лимузине, на котором они сегодня утром ездили в церковь. Он до этих самых минут думал, что это видение пришло ему в пьяном угаре, приснилось, прибредилось. Отшатнувшись от окна, мужчина сжал зубы, стискивая в ладони телефон, корпус которого надсадно затрещал от столь бесцеремонного обращения, чтобы не завыть обманутым зверем. Вся их жизнь была ложью, лицемерием. А он, наивный влюбленный дурачок, велся на все слова своей женщины, заполнившей собой все его сознание, словно свет пустую комнату. Он верил ей до конца. На чистом автомате дойдя до четыреста восьмой палаты, Девид с потеряным видом зашел внутрь и вернулся на свое место на стуле, чтобы сидеть, молча уставившись куда-то вперед. *** Генри Когда Девид с разгорающимся азартом выбежал из комнаты, чтобы ответить на звонок, Генри сразу понял, что для его собеседника это нечто важное. Нечто такое, что Прайм ставит на первый план. Бизнесмен был прав в своих мыслях относительно остроты слуха слепых, но лишь отчасти. Расстояние, на которое удалился от двери Девид превосходно позволяло слышать монолог мужчины. По медленно угасающему голосу было понятно, что хороших вестей Прайму не принесли. А уже откровенная горечь в конце разговора намекала на совершено неприятный звонок. Дверь снова распахнулась, впуская, по всей видимости, вернувшегося в палату мужчину. Тишина затянулась. Генри осознавал, что сейчас продолжать прежний диалог с бизнесменом не имело смысла, а потому молчал вначале так же, как и Прайм, ожидая, что тот, возможно заговорит, и выплеснет свои переживания слепому оборванцу. Но тот все молчал и молчал, находясь, явно, в угнетенном состоянии, а потому парень решил нарушить давящую тишину, отвлечь своего посетителя от неуютных мыслей. - Знаешь, я ведь не всегда был слепым. Я начал плохо видеть в возрасте десяти лет, кажется. Знаешь, как это произошло? - Не дождавшись заинтересованности со стороны мужчины, парень продолжил сам.- Я рос в приюте Колдсвик. Там было очень даже не плохо, если посмотреть. Хорошие вещи, еда и жилье. Даже преподаватели были, которые учили необходимому минимуму. Разумеется, как и каждый ребенок, не знавший своих родителей, я хотел обзавестись хотя бы приемными. И мне повезло. Пара средних лет увидели меня и сразу поняли, что я именно тот, кто им нужен, так как внешне походил на будущего "отца". Так я нашел дом и рос в нем спокойно до той самой злополучной десятки. Было позднее лето, начались дожди. А у отца как раз испортились тормоза на машине. Но узнали мы это только тогда, когда нас занесло при повороте, и мы врезались в грузовик, ехавший по встречной полосе. Мне и маме повезло. Я отделался травмой головы и переломом руки, а мама только ушибами и царапинами. А вот отец погиб мгновенно. Даже скорая приехать не успела. А потом оказалось, что моя приемная мать беременна. И тогда в доме начались скандалы. Ведь прокормить двоих ей было бы сложно, на работу меня бы не взяли, к тому же, я стал слепнуть после той аварии, понемногу, но ощутимо. А сделать аборт и потерять единственное живое, что осталось ей от своего любимого, она не могла. Знаешь, я ее понимаю даже. Но на ее месте, я бы не стал делать со своим приемным ребенком то, что сделала она. Девид, начавший слушать и слышать рассказ примерно на первой трети, негромко поинтересовался: - Что она сделала? - Она отвезла меня на окраину другого штата и высадила где-то в лесу, а сама уехала. Больше я ее не видел. - Почему ты не пошел в полицию? - Эй, ты меня слышишь? Мне было десять. Я знать не знал, что мать может своего ребенка бросить. А ты о какой-то полиции. - Ну и..что дальше? - А дальше меня приютил местный "лесник". Он жил в домике в глубине леса и редко выезжал в город. Но у него я и провел еще четыре года, за которые видеть стал не больше, чем среднестатистический крот.- Усмехнулся Генри, откидывать голову на спинку кровати и сползая чуть вниз, чтобы устроиться поудобнее. - А как ты попал на тот мост? - Как начал бомжевать, ты имеешь в виду?- Улыбнулся парень, называя все своими именами.- Ну, скажем, нам с моим вторым "приемным отцом" не повезло нарваться на разборки местной шпаны. Его убили, а я остался один. Разумеется, от города до "дома" добраться я бы не смог сам. Так что мне повезло, что Брайм - бездомный, уже занимавший в то время то "жилище" под мостом, взял меня, так сказать, под крыло. - Не понимаю.- Девид, тяжело вздохнул, пытаясь разобраться в голове с историей Гамильтона.- А почему ты не пошел в полицию тогда, когда убили твоего лесника? Рассказал бы им все и тебе бы помогли. - Ничто не делается просто так.- Хмыкнул парень, глубоко вздыхая и потягиваясь.- Вот когда ты меня сюда привез, разве тебя приняли с распростертыми объятиями? - Не совсем.- Прайм вспомнил о выписанном чеке, покрывающим с лихвой расходы, необходимые на содержание десятка таких больных. - Говори так как есть. Им здесь бомжи не нужны. И полиции они не нужны. И я действительно благодарен тебе за помощь, что ты мне оказываешь. Но, стоит мне отсюда выйти, как все вернется на круги своя. Девид задумался, потирая ладонью лоб. Парень был прав. Вечно никто здесь такого "постояльца" держать не будет, а на квартиру у того нет возможности заработать. И в итоге, получается, что Прайм сделал только хуже, дав бездомному вспомнить что такое хорошая еда, одежда и теплая кровать. Невольно заползло на место грусти и потерянности сочувствие и вина, которые и сподвигли мужчину на следующие слова: - Генри.. Не сочтешь за наглость предложить тебе пожить со мной? Я просто.. - Даже если это жалость, не жди, что я откажусь.- Усмехнулся парень, садясь на кровати и ероша свои волосы.- Ты, вроде, говорил, что принес мне каких-то фруктов? Не желаешь потрапезничать?