Ваше Величество

Чанель не понаслышке знает, что такое предательство и одиночество. Он готов вечно улыбаться, чтобы другие не поняли его настоящие чувства и не совали свои гадкие и поганые носы не в свои дела. Сейчас собственная комната, которую он делил с Бэкхеном, стала такой чужой и неуютной. А кровать, на которой они столько всего переделали, казалась холодной и твердой. В руке лежит телефон, он горит и показывает сегодняшние, такие ненавистные новости. Вейбо, тамблер и твиттер бомбит одними и теми же яркими, пестрыми заголовками: «Бэкхен из ЕХО встречается с Тэен из SNDS!». Чанель уже который раз перелистывает ленты, смотрит на комментарии, а на губах застыла горькая улыбка. – Чертова стерва ты, Бен Бэкхен, – фыркает он и бросает мобильное устройство на подушку, а сам сворачивается на кровати, поджимая под себя свои длинные ноги. В груди неприятно трепещет, но он знает, что этой ночью Бэкхен придет к нему. Придет и будет извиваться под ним, стонать, кричать, царапаться. А он позволит? Скорее всего. Но даже такие мысли не спасают, а, наоборот, делают только хуже. Чанель смотрит в потолок и думает о том, что происходит в группе. Крис исчез, как в воду канул, Бэкхен встречается с симпатичной стервой, отменили концерты, а остальные ребята занимаются своими делами. «Скоро бомбанет», – невесело думает Пак и встает со своей кровати, подходя к спальному месту вокалиста. Он проводит ладонью по подушке, берет в руки мишку и вертит его в руках, вспоминая счастливое лицо любовника. Телефон пищит на подушке, оповещая о прибытии новой смс-ки. Пак некоторое время стоит, не шевелясь, пока телефон опять не задребезжал. Он нехотя подходит к кровати и берет телефон. Одна смс-ка от Сухо, а вторая... – О, Ваше Величество Бен Бэкхен написал, – тихо хрипит брюнет, прищуриваясь. Ему не хочется читать смс-ку от этого человека. Не хочется теребить новую, зияющую рану. Это больно, черт возьми. Очень больно. Чанель снова ложится на кровать и теперь звонит Сухо сам. Он разговаривает с ним специально долго, специально игнорирует входящие звонки от Бена, специально делает так, чтобы лидер ничего не заметил, специально не отвечает на вопросы о фан-сервисе и фанатках. Им же необязательно знать, что ЧанБэкки и правда были реальны. Ему слишком не до этого. Все же разговор с Чунменом заканчивается, все же приходится повесить трубку, а она продолжает трезвонить. На экране высвечивается фотография веселого и милого Бэкхена. – Иди ты нахуй, стерва, – смачно ругается Пак и вырубает телефон. Насовсем. Вырубает сеть и ложится на кровать, жалея, что нельзя так поступить со своими, черт возьми, сильными чувствами. Просто вырубить их к чертовой матери. К своему сожалению, Чанель не может даже заснуть, он со стоном переворачивается на спину и думает, что, фактически, остался один. Он громко хмыкает и переворачивается теперь на бок. – Надо будет поклониться тебе в ноги, Бэкки, – шепчет он в темноте, прижимая своего медведя к себе. Кто сказал, что взрослым людям не помогают игрушки? Порой, они лучше всех понимают проблемы. Они молчат, а это главное. Чанель прикрывает глаза, и до него доходит, что он был умелой игрушкой в красивых руках Бэкхена. «Смешно», - думает он и зажмуривает глаза до разноцветных пятен и кругов. Больно, но терпимо. А в голове летает один вопрос «Почему?». Он думал, что они, как единое целое. Он думал, да и до сих пор так думает, что они доверяли друг другу. И все же извечный вопрос, который начинается на треклятое «почему», да и какого черта, он скрывал это. Четыре. Месяца. Четыре гребанных месяца из двух мирных, совместных лет. Ему врали. И врал самый любимый и близкий человек. «Правильно», – думает Чанель. - «Никогда не доверяй людям, которые тебе близки» Чанель грустно хмыкает и понимает, что впервые в своей жизни жалеет о прошлом, жалеет, что вообще появился на свет. Но и эта мысль быстро испаряется, потому что, как ни крути, но он дорожит и любит свою треклятую жизнь и судьбу. «Сложно», – думает Чанель и трет кулаком глаза. А в виске больно бьется обида и злость. И злость на самого себя. Потому что упустил момент, потому что не успел исправить, сам не зная чего, потому что не уследил. Сколько он так лежит? Час или два? Скорее всего, даже не два и не три, а без малого, весь день. Паку не хочется думать об этом, а в голове складываются детальки мозаики сегодняшнего «радостного» события. Чанелю хочется выть. И это желание столь спонтанное и сильное, что он пугается его. Отбрасывая эту идею далеко и надолго, он вновь ворочается на кровати, превратив постельное белье в один огромный ком. Слишком много давления на него. Со всех сторон. Внезапно Сухо в его глазах становится супергероем, а Крис просто героем. Пусть он и исчез, но он все равно лидер китайской подгруппы. Мысли настолько поглотили его, что реальность исчезла. Остался только он и его мысли. Он и его внутреннее «я». Главное, не свихнуться. Дверь в комнату порывисто открывается, а в помещение, словно ураган, врывается кто-то. Чанель не шевелится. Лучше притвориться мертвым или спящим. «Но мертвым лучше», – проносится в голове брюнета, но он отбрасывает эту мысль. Ведь если пришел Тао, то тот может заплакать, если пришел Дио, то он может получить, а если. «А если да кабы», – вспоминает Пак и все же отзывается, решая узнать, кто там. – Если меня звали есть, то я не хочу. Я перекусил, – тихо бурчит он, упрямо не открывая глаза. За своей спиной он слышит четкие, но тихие шажки. Поступь, похожая на бэкхеновскую. «Быть не может», – снова стремительно проносится в голове. – Нет, это не еда, – и голос бэкхеновский, а еще его парфюм. «Неужели ты ко мне пришел?» – хочется сказать Паку, но он говорит совершенно другое. Он не спеша садится на кровать, игнорируя протянутые руки в его сторону, и улыбку, обращенную к нему. Он сам от себя такого не ожидает. Решил побыть трагической личностью. – Ваше Величество, а не пойти ли Вам нахуй, наверное? Ваше святейшество, помню ваше истеричество и предательство, – выплевывает Чанель, а горло сдавливает от своих же ядовитых слов. Глаза Бена расширяются от удивления, а губы приоткрываются от шока. Он и слова не может вымолвить из-за этого нападения. – Но, Ваше истеричество, я слишком Вас люблю, – продолжает говорить Пак, вставая со своей кровати, отбрасывая мишку в сторону. Он наклоняется к Бену и целует. Больно кусается и до крови терзает мягкие губы любовника. Он отстраняется и тихо шепчет. – И мой поклон Вам низкий, стерва. Чанель отпускает Бена и выходит из комнаты, не видя, как Бэк дрожит, сжимая руки в кулаки. А в кулаке горит экран телефона с непрочитанной смс-кой: «Пак Чанель, я играю. Играю с ней, но не с тобой. Пожалуйста, люби меня». – Так значит, я твое Величество, – сорвано шепчет Бэкхен и сглатывает, надеясь все исправить.