Ты

      Наверное, я уже давно спятил, но мои фантазии, в которых ты со мной, не покидают меня до сих пор. А я и рад. Что может быть счастливее тех моментов, что я выдумал сам? Их можно исправить: заштриховать, дополнить, обрезать. К сожалению, в реальной жизни это будет невозможно сделать. В настоящем каждое мое слово, жест или улыбка имеют свой вес. Все определено до мельчайших деталей. С кем я буду говорить, как я буду говорить, зачем я буду говорить. Все это нудно и нисколько не забавно. Другое дело - мечты. В них я будто в свободном плавании. Там не нужно себя сдерживать и подчиняться нормам социума. В них ты весь мой. Такой желанный, такой теплый и родной. Мы живем в типовом двухэтажном деревянном домике. Его окружают небольшой сад с яблонями, вишнями и персиковыми деревьями, огород с твоей любимой малиной, цветочная оранжерея с розами, ирисами и герберами. Летнее солнце будит тебя своими лучами, за окном тихо шелестит листва, лепестки белых роз, стоящих в вазе, падают на пол, подчиняясь шепоту ветра. Один из них попадает на твое лицо. Ты жмуришься, смахиваешь его, ворочаешься, не желая вставать. Потягиваешься, словно большой и пушистый кот. Провалявшись минут эдак двадцать, скидываешь ноги с кровати по очереди и, тяжко вздыхая, все же встаешь. Тянешься руками вверх, поворачиваешься из стороны в сторону так резко, что по всей спальне раздается хруст. Надеваешь, не спеша, футболку и шорты и, топая босыми ногами, спускаешься вниз. Половицы при этом издают приятный скрип, от которого мурашки бегут по коже. - Что у нас поесть есть, м? - заглядываешь через мое плечо в сковороду, на которой готовится омлет. - Умойся для начала. - Бу-бу-бу. Какие мы зануды, - трешь руками глаза, не забывая при этом громко и со стоном зевать, - поспать бы еще чуток. - В отпуске выспишься, один день остался, - говорю я, накладывая омлет в твою тарелку и наливая кофе в любимую кружку с божьими коровками. - Иди нахуй, ....п... ил... собраться. Из-за шума воды ничего не разобрать. - Что? - Штоу? Поехали в лес, говорю, отдохнем на выходных. – Ты выходишь из ванной с полотенцем на голове, - Бррррр! Ненавижу воду с утра. - Поехали. А. Погоди. У меня отчеты висят. Надо доделать, а на неделе не успею, сам знаешь - аврал. - Попроси кого-нибудь с работы, они, что, не смогут? - ты елозишь полотенцем по своим непослушным волосам и вешаешь его на шею, после чего встряхиваешь головой. - Ты же знаешь, что у них руки через жопу вставлены, проверять из федерального отдела приедут. Нахуй мне этот геморрой? - Логично. В отпуск хоть во время выйдешь? - Надеюсь. - Заебал. Ну и женись, блять, на своей работе, хуле, - закидываешь в рот кусок еды, залпом выпиваешь кофе и, резко сорвавшись с места, выходишь из дома. Я знаю, почему ты так злишься. Еще ни один отпуск мы не провели вместе. И каждая наша ссора начинается с этого. Методично и абсолютно спокойно я доедаю завтрак, мою посуду и иду тебя искать. Ты сидишь на лужайке у дома, нервно теребя и выщипывая траву из-под ног. Каждый раз я нахожу тебя здесь. - Никит, не сиди на голой земле. И тебе пора собираться, опоздаешь. - Вот скажи, какого хуя ты так впахиваешь, как вол? Всех денег ведь не заработаешь. - Деньги всегда пригодятся. Мало ли... Детям. Я люблю свою работу, если по существу, - присаживаюсь рядом с тобой, чтобы насладиться запахом утренней свежести, полюбоваться росой и солнечными бликами на газоне. - Больше чем меня? - поворачиваешься ко мне лицом и пристально смотришь в глаза, словно ждешь утвердительного ответа. - Нет. Не больше. Что ты как маленький? - тянусь к тебе, чтобы погладить по щеке. Сбиваешь мою ладонь на ходу, не любишь ласку. - Ладно, я пошел. Поднимаешься, отряхиваешься, поправляешь очки. И твое выражение лица превращается из по-детски обиженного в официально-деловое. Маска, наброшенная перед выходом, тебе очень идет, но от нее веет бесконечным холодом. Теперь мы увидимся только поздно вечером. Точнее я приду, когда ты уже будешь спать. Зато буду иметь прекрасную возможность гладить тебя, ворошить шевелюру, целовать в макушку, слушать, как ты сопишь и вдыхать твой аромат. Ты слишком крепко спишь, чтобы это заметить. Тихонечко положу на прикроватную тумбочку две путевки на это ебучее море, о котором ты так долго грезишь. Ради тебя я сделаю все. Все. Для тебя. Даже договорюсь с Сатаной.       Возможно, все мои мечты, связанные с тобой, никогда не исчезнут, не испарятся. Слишком я привязан к тебе, чтобы просто взять и забыть. Говорят, что тот, кто по-настоящему любит, тот дарит свободу. Что ж, я даже не перееду в твой город, как бы меня не заманивали плюсами мегаполиса и неебическими перспективами. Ты не любишь давление со стороны и не любишь давить сам. Я же безжалостен в этом вопросе, при необходимости могу размазать по всем горизонтальным поверхностям любое тело, подчинить, заставить пресмыкаться. Это бы разрушило нашу хрупкую идиллию, пусть она и ненастоящая. Хотя иногда мне хочется заглянуть в твои глаза, подержать за руку, целовать твои аккуратные, длинные пальцы. Да что уж там, просто иметь возможность видеть тебя каждый день. Но я научился видеть тебя во сне. От того я просыпаюсь каждое утро счастливым с беззаботной улыбкой на лице. Пожалуй, я психопат. Но я люблю тебя, в чем никогда тебе лично не признаюсь. Ведь признаться в любви - все равно, что признаться в собственной слабости. А я так не могу, я же мужик.