Чего хотят...

Любить так долго. Так сильно. Так страстно. И так безответно. Мы учились в одном классе с самого первого дня. Еще на линейке он привлек мое внимание. Он был не очень высок, но из-за своей осанки казался выше всех остальных. Его волосы блестели на солнце, и у меня просто дух захватило. В тот момент мне бы очень хотелось, чтобы нас посадили за одну парту. К сожалению, этого не произошло, и мы оказались на разных рядах. Но у меня была возможность наблюдать за ним издалека, ловить каждое его движение. Поначалу мне очень хотелось с ним подружиться, но стоило мне приблизиться, как ноги переставали слушаться, а язык отказывался говорить. И я испуганно отбегаю в сторону, пока он не обратил на это внимание. В средней школе мне стало понятно, что это любовь. А в старшей появилось решение завоевать его сердце и сделать моим навсегда. Мой. Только мой! И если он не будет моим, то ничьим не будет! – Да остановите же его, черт! – крикнул я, и мой голос эхом прошелся по коридору. Все испуганно замерли. Но Тимур ожил первым и, покрепче перехватив старый принтер, пустился по коридору. Следующим в себя пришел Анатолий Викторович. С небывалой ловкостью и быстротой он обогнул нас и ринулся за убегающим охранником. А вслед за ними припустил и Денис, а после и усатый полицейский. Ветров не зря считался у нас самым лучшим бегуном и не просто так выходил победителем городских олимпиад. Обогнав завуча, он долетел до Тимура, тащившего приличный груз. Догнав охранника, парень схватил его за край куртки, а потом и за плечи, резко дернув на себя. Тимур, не сумев вырваться и удержать равновесие, грохнулся на пол, роняя принтер. Тут уже подоспели и Анатолий Викторович вместе с лейтенантом, а из кабинета, тяжело охая, к ним уже спешила директриса. От представшей картины челюсти всех присутствующих чуть не оказались на полу. И было от чего. От удара допотопный и хрупкий принтер разлетелся на части. И под черным пустым картриджем белел… конверт с ярким гербом школы. Все так и стояли, не зная, как на это реагировать. Но это было ошибкой. Потому что держать надо было не только охранника. – Стой! – воскликнул я, собираясь с последними силами и подлетая к окну, в которое уже лезла Ира. Я успел схватить ее за край шелковой кофты и потянуть на себя. Послышался треск разрываемой материи. Не удержавшись, секретарша покачнулась назад, вновь оказываясь в комнате. – Пусти, сученыш! А потом мою щеку обожгло резкой болью от нанесенной пощечины. Следующий удар пришелся в живот. Я согнулся и повалился на колени, выпуская из рук девушку. Она уже вновь бросилась к подоконнику, но... Алина Васильевна как кошка вцепилась в ее светлые накрученные локоны. Между женщинами завязалась борьба, и поверьте, такого мне видеть не приходилось никогда, и видимо, больше не придется. Ира, как сумасшедшая, старалась вырваться на волю, но мама Ветрова, словно одержимая, держала ее как дикий зверь. – Ах ты, сука! – Тварь! Но тут в кабинете, привлеченный шумом, появился тот самый полицейский, что дежурил у входной двери. Он бросился разнимать дерущихся. Пытаясь воспользоваться возникшей заминкой и растерянностью мужчины, Ирочка вновь прыгнула на подоконник, но я, бросившись вперед, ухватил ее за щиколотку, не давая сбежать. Тут уж полицейский сам стащил брыкающуюся девицу, крепко сжимая ее запястья за спиной. Она пыталась лягнуть его, но это ей никак не удавалось. В кабинет вбежала вся остальная компания, которую замыкал усатый лейтенант, ведя перед собой заключенного в наручники Тимура. – Идиот! – истерически вопила секретарша. – Кретин! Ничего тебе доверить нельзя! Ненавижу! Если бы не ты, то все бы получилось! Охранник ничего не отвечал и невидящими глазами смотрел на пол. А Ирочка вся изводилась, гневно брызжа слюной и покрывая всех отборным матом. – Ирочка... Тимур... Я... Я ничего не понимаю, – лепетала Любовь Михайловна, переводя взгляд с одного на другого. И все окружающие, казалось, сами не верили в реальность происходящего. Меньше чем за пять минут пропавший конверт был найден, а два человека были пойманы за попыткой скрыться. И теперь несколько пар удивленных глаз смотрели прямо на меня. Хм, а что сразу я-то? Ну да, это я закричал, чтобы охранника остановили. А Анатолий Викторович же поверил. Значит, он все же неплохой человек. По крайней мере, сегодня. – Ну... что тут непонятного? – пробормотал я, при помощи Дениса поднимаясь на ноги. – Эти двое были в сговоре между собой, чтобы украсть директорские деньги. – Но... но зачем, Ирочка? – все еще не понимала мама Люба. – Заткнись, старая корова, тебе не понять, – сплюнула блондинка, переставая вырываться. А потом гневно отвернулась в другую сторону. – Ничего, в участке они нам все расскажут, – пообещал усатый. – Нихера, мусор, я вам не расскажу, – огрызнулась Ира. – Ирина, перестань, – обратился к ней Анатолий Викторович. Как бы он ни старался это скрыть, но он тоже был поражен произошедшим. – Тебе будет лучше, если ты обо всем расскажешь. – Да пошел ты... сам знаешь куда, – лицо девушки тут же изменилось. Гневная мегера тут же исчезла, губы задрожали, а голубые глаза наполнились слезами. – Это все из-за тебя... Из-за тебя! Все непонимающе уставились на завуча. Тот находился в еще большем недоумении. – А причем тут Анатолий Викторович? – спросил Денис, придерживая меня за плечи. Девушка молчала, а ее плечи мелко дрожали. – Она любит его еще со школы, – раздался голос Тимура. – Заткнись, уебок, – прошипела секретарша. – Отстань, это давно не секрет. – Я ничего не понимаю! – в сердцах воскликнула мама Люба. – Объясните же мне, что происходит! Витя! И вот снова я. А я-то тут вообще при чем? – Ну... – пробормотал я. – Ирина решила украсть у Вас деньги, что благополучно сделала, воспользовавшись вашей отлучкой. А потом ей оставалось только дождаться подходящих людей, на которых можно было бросить тень подозрений. – Она хотела подставить Денисочку? – пораженно прошептала Алина Васильевна. – Но зачем? – Нет, – я отрицательно повертел головой и посмотрел на завуча. – Они хотели подставить... меня? – удивился Анатолий Викторович. – Да, тебя, мерзкий пидорас! – охранник взорвался так, что пришлось лейтенанту скрутить его посильнее. – Сколько лет ты издевался над ее чувствами?! Сколько ты еще собирался ее мучить?! – Замолкни, урод, не смей его так называть! – дернулась Ирина, уже не сдерживая слез, которые ручейками стекали по ее щекам, смазывая тушь. – Да! Он должен быть только моим и больше ничьим, поняли! И если бы он не согласился после этого быть моим, то гнил бы в тюрьме, но у него была бы только я! Анатолий Викторович сурово поджал губы, а потом вышел из кабинета. Ирина громко зарыдала. – Ирина довольно хорошо разбирается в компьютерах, раз они учились в одном профессиональном классе с Анатолием Викторовичем, – сказал я. – Возможно, она даже могла смастерить фальшивую видеозапись, а потом шантажировать возлюбленного. – Но откуда она знала, что мы с завучем придем в кабинет на этой перемене? – спросил Денис. Тут громко охнула директриса, к которой уже возвращался прежний светлый ум. – Мазулин. Фамилия Тимура – Мазулин, Коля - его младший брат. – Да, я попросил Коляна спровоцировать драку, чтобы эта падла пришла в кабинет. Но он ничего не знает об ограблении. И вообще, – Тимур поднял голову, глаза его светились яростью и решимостью. – Это я спланировал все ограбление. Ира тут играла незначительную роль. Это я спрятал деньги в старом принтере, я пытался вынести их из школы. Вины Иры тут нет, во всем виноват только я! Слышите?! Я! Полицейские вывели все еще кричащего Тимура и заходящуюся в истерике Иру из комнаты. Здесь остались только мы с Денисом, его мамой и директрисой. – Почему он ее защищает? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросила Алина Васильевна. – Зачем он ей помогал, был соучастником? Какая ему от этого польза? – Не только Ира может любить так долго и преданно. Но безответно... – пробормотал я, оседая на пол. А потом потерял сознание. * * * Когда я очнулся, в голове гудел потревоженный улей. В чем дело? И что-то сильно смущает меня в этом потолке. Так, а где мои светящиеся звездочки? Что за халтура? Это вообще не мой потолок! Вдруг я почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд и перевернулся на бок. И чуть было не столкнулся нос к носу с Ветровым. – Ваа! – только и воскликнул я, а парень, широко распахнув темные глаза, свалился назад, садясь на пол. – Ты уже очнулся? – Денис слегка покраснел и потер поясницу. – Как себя чувствуешь? – Нормально, – я прислушался к своим ощущениям. Голова уже не так сильно болела, тошнота тоже отступила. Я уже понял, где мы находимся, уж с комнатой Ветрова я ничего не перепутаю. Вот только почему я оказался именно здесь? Дэн в это время вновь наклонился вперед и положил локти на край кровати. Казалось, что он был слегка сконфужен моим внезапным пробуждением. Интересно, как давно он вот так сидит? Внезапно на меня нахлынули воспоминания. Ветрова же обвиняли в краже, держали под домашним арестом, хотели исключить из школы. Но раз настоящий преступник арестован, то теперь он свободен. И все будет как раньше. И никуда он не денется и не исчезнет. Я не видел его всего ничего. А он всегда оставался в моей памяти таким, как сейчас. Такие же лохматые черные волосы и смеющиеся глаза. И сейчас все так, словно ничего и не было. Я протянул руку и дотронулся до пряди волос, падающей на переносицу, убирая ее в сторону. Потом коснулся пальцами скулы парня. Теплый. Ох ты ж, твою мать, что я делаю?! Я вспыхнул и со злости ухватил Ветрова за нос. – Ах ты, удод, почему ты вечно попадаешь в неприятности?! Почему не можешь жить спокойно? В следующий раз я тебя просто убью, если у самого сердечный приступ не случится! – Пгости, – смеясь, прогнусавил Денис, стараясь освободиться. – Не прощу, пока мне моральный ущерб не возместишь. – И какой же? – Ветров перехватил мои руки и сжал их в своих. Освободить их у меня не получилось, а Дэн внимательно смотрел мне в глаза. – Не знаю, – пробурчал я. – Придумаю, скажу. – Хорошо, – губы парня вновь растянулись в улыбке. По телу разливалось такое приятное тепло. Может, это и есть счастье? – Ой, Витя, ты проснулся? – в комнату заглянула Алина Васильевна, и Денис тут же разжал ладони и вскочил на ноги. – Я так испугалась, честное слово. Но в этом дурдоме оставлять тебя не хотелось, поэтому я уговорила Любовь Михайловну, чтобы мы тебя к себе отвезли. А твоим родителям я уже позвонила, они едут. Ну, ты как себя чувствуешь? – Хорошо, Алина Васильевна. – Ничего не нужно? – Нет, спасибо. – Ну, тогда отдыхай. А ты, оболтус, не перенапрягай его сильно. Если что, Вить, зови меня, я найду на него управу. – Мам, ну что ты... – Не мамкай, – усмехнулась родительница Ветрова и скрылась за дверью. – Ох, не обращай на нее внимания, – вздохнул Дэн. – Это она от радости, что все позади. И это... благодаря тебе. – Мне? – поразился я. – Да ладно, тебя бы и так оправдали. – Но виновного все равно бы не нашли. Я и сам подумать не мог. Как же ты догадался? – Ну... Просто интуиция, – уклончиво ответил я. Мои ладони слегка запотели от рук Дэна. – Э-э-э! Получается ты весь путь меня на себе тащил?! – Нет, ты чего? – рассмеялся парень. – Только до машины, а потом от нее до квартиры. Хотя твоя тушка все равно такая легкая, как будто кота большого тащу. – Че-чего?! А ну повтори про кота! – я схватил подушку. – Эй, это моя подушка, отдай! – подхватил игру Ветров и схватил ее за другой край. – А вот фиг тебе, – отпирался я, не собираясь так просто сдаваться. Денис запросто бы оторвал у меня подушку, возможно, и вместе с моими руками, но он, хохоча как мальчишка, продолжал эту бессмысленную возню. Наконец, я дернул мягкое изделие на себя с такой силой, что держащий ее Ветров не удержал равновесие и свалился прямо на меня. Только вот он успел вовремя сгруппироваться и упереться на руки, иначе травмы бы мне были обеспечены. Мы так и замерли в такой странной позе. Наверное, особенно комично смотрелся я, прижимающий к груди подушку. Дэн же вдруг резко замолчал, и улыбка сползла с его лица. Мне тоже стало как-то не по себе. И именно в этот момент дверь открылась и на пороге показалась моя мама, за спиной которой маячил Сергуня. – Витя, сынок, с тобой все в порядке? – она кинулась ко мне. Я и не заметил, как Денис за секунду оказался в противоположном углу. Во дает. – Со мной все в порядке, мам, – я сел на кровати, откладывая злосчастную подушку в сторону. – Точно? Нам непременно нужно будет сходить к тете Свете на обследование. – Да все хорошо, мам, честно! – я даже встал, показывая, что прекрасно себя чувствую, несмотря на легкое головокружение. – Когда все хорошо, в обморок не падают. – Не волнуйся, Полин, – рядом оказался Сергей. – Подрастающий организм, все что угодно может случиться. Это нормально. Тем более, на голодный желудок. Я только сейчас вспомнил, что действительно с утра ничего не ел. – Так, юноша, – укорительно посмотрела на меня маман. – Чтобы больше такого не повторялось. Завтрак - это... – Важная часть дня, – одновременно прошептали мы с отчимом. – Что? – Нет-нет, ничего. – Хотите чаю? – вовремя вклинилась в разговор мама Дениса. – Нет, огромное спасибо тебе, Алин, что позвонила. Но нам, наверное, пора, мы и так вам хлопот доставили. – Да какие там проблемы, Полин. Это ведь Витя... Да идем, посидим немного, суббота же. У меня и остатки торта есть в холодильнике. – Торт? – сразу же оживился Сергей. – Ладно, давай останемся ненадолго, солнышко. Пусть мальчишки пока вместе посидят. – О, Боже, – вздохнула мама. – Кто тут мальчишка? Хорошо, почему бы нет. Витя, если что-то нужно будет, или плохо станет, ты не молчи, а сразу говори. – Ладно, – кивнул я. И все сборище предков покинуло комнату. Я в изнеможении снова повалился на кровать Дениса. А она даже пахнет по-особому. Почти как его портфель. – Точно! Твой портфель остался в нашей подсобке, – я посмотрел на Ветрова, все еще стоящего в углу. Что-то он стал немного подавленным. – Что?... Ах, это. Ничего, в понедельник заберу. Слушай, а если серьезно, то ты как вообще? – Не знаю. Есть хочу. И голова немного кружится. – Ну, хочешь, я тебе кусок торта принесу? – Нет, торт я не хочу. – Тогда, может, тебе бутерброд сделать? – Можно. Давай, тащи, и побольше, – я поднял руки вверх. Денис прошел мимо меня и выскочил из комнаты. Как-то слишком резко. Интересно, что с ним? Где-то вдалеке раздавались такие знакомые голоса, звенели столовые приборы. Было тепло и уютно, а этот запах. Я уткнулся носом в подушку Дениса. Прикрыл глаза и незаметно для себя заснул.

Конец второй части