Изменить неизменное

«Свобода — это право делать, что хочешь, и мешать другим делать то, что они хотят» Хенрик Сенкевич

      Я недовольно ворчала, разматывая бинты на руке и придирчиво разглядывая конечность. Вроде бы, всё не так уж и плохо, и пальцы — я пошевелила ими — двигаются свободно. И хорошо, иначе криворуким ирьёнинам влетело бы за эту самую криворукость от Шизуне, которая на данный момент заправляла госпиталем. А руку… руку, если что, я и сама могла залечить. Чем и занималась потихоньку по пути в Коноху, вот только одной рукой что-то делать, когда привыкла к двум — неудобно, да ещё и на ходу… ух, хорошая была проверка на профпригодность.       — Всё хорошо, Хината-сан? — спросила ниндзя-медик, и я улыбнулась ей, кивая. Это если чакроканалы повреждены или истощение организма нереальное, шиноби долго в госпитале лежат, а у меня всего лишь рука. Ни нервов, ни каналов чакры не было задето, только кость сломала.       Что же, стоит, наверное, благодарить того нукенина, что так упорно мешал мне, Неджи и Ино украсть ту шкатулку. Непростая была миссия… Но в конце концов мы отбились, да и я травмы бы не получила, не полезь вперёд — кто же знал, что этому парню известна какая-то техника ближнего боя по типу расенгана или чидори? Предплечье мне размазало знатно.       Я попрощалась со знакомой женщиной — посмотрела бы я на того медика в госпитале, что меня не знает — и, насвистывая, направилась в клановый квартал. Из-за травмы отчёт удалось скинуть на Ино с Неджи, и братик наверняка ждёт меня дома, чтобы как следует надавать по голове за такую возмутительную самодеятельность.       На полпути в меня чуть не врезался Конохамару, и я любовно взъерошила ему волосы. Ужасный он ребёнок, но забавный. Наставнику его команды я не завидовала, но даже в чём-то понимала Наруто, который к пацану относился неплохо. Харизматичный. Такой вполне мог бы стать лидером, набраться бы только ума. Только вот место Хокаге уже прочно занято Наруто, пусть об этом ещё никто и не знает. Он в любом случае сделает это, и Шестым ли станет, Седьмым — без разницы.       — Хината! — фамильярно воскликнул он. Я закатила глаза. — Братик Наруто вернулся!       Напускное безразличие мигом слетело с меня, словно генины с миссии D-ранга. Я прикрыла глаза, чтобы успокоиться и не полететь к Наруто сразу же. И как я могла пропустить этот день? А ведь Узумаки молчал, паршивец! Ни единого намёка, что возвращается. Я быстро спросила у Конохамару, где же Наруто сейчас и, получив ожидаемый ответ — в резиденции Хокаге, — сразу же бросилась туда.       Вход в здание у меня, как у ученицы Цунаде — пусть и почти бывшей — был свободным, так что ни АНБУ, ни чунин-секретарь меня не остановили. Последний попытался было что-то вякнуть про то, что «Цунаде-сама занята», но я так на него посмотрела, что он сразу заткнулся. Сердце бухало где-то в животе, и я сглотнула вязкую слюну, останавливаясь у двери. Сделать пару вдохов, чтобы успокоиться, прикрыть на секунду глаза, быстрым жестом пригладить волосы — и я готова.       Постучав, я толкнула дверь, дерзко не дожидаясь, пока меня пригласят войти. Только вот нервозности в этом действии было куда больше, чем дерзости. Цунаде, увидев, что это я, осеклась и мгновенно сменила выражение лица: от рассерженного к какому-то покровительственному, даже доброму. Я не была удивлена: наверняка выглядела в тот момент до ужаса бледной.       Наруто и Джирайя, в отличие от Цунаде, стояли ко мне спиной. А у Узумаки была новая одежда — наверняка из старой, как и я когда-то, вырос. Чёрный и серый цвета. Не такие уж и яркие, но, я была уверена, только из-за осознания необходимости скрываться: этот Наруто знал о ремесле шиноби куда больше, чем прошлый. Джирайя кинул короткий взгляд из-за плеча, чуть усмехнулся, но почти никак не отреагировал. Я закрыла дверь. И тут обернулся Наруто.       Если до этого его эмоции привычно теплились рядом, светлые и спокойные (если можно было обозвать его «водоворот» красок таким словом), то сейчас всё будто взорвалось. И, определённо, он был очень рад меня видеть — это заметно как по улыбке, так и по чувствам. Я прикусила нижнюю губу, запрещая ей дрожать, и выпрямилась, улыбаясь в ответ.       Это было почти страшно: видеть Наруто после такого долгого перерыва. Он подрос, вытянулся, окончательно перестал напоминать того цыплёнка, которого постоянно хотелось обнять и защитить. Волосы, кажется, немного отросли, по крайней мере ушей теперь не было видно; только глаза ничуть не изменились, всё такие же родные.       Момент был прерван заглянувшим в окно Какаши — мы все почти одновременно повернулись к нему, скорее от неожиданности, чем действительно заинтересованные. Впрочем, Наруто тут же улыбнулся и хитрейшим образом подарил Хатаке очередную книгу своего учителя. Я же в это время строила умоляющие глазки Цунаде, надеясь, что она всё поймёт и отпустит меня с Наруто. В конце концов, рассказать что-нибудь архиважное можно и потом! Или через Какаши.       Сенсей у меня была замечательной — поняла, прищурилась насмешливо, но всё же кивнула, и я выскочила в окно, ощущая уже, как к двери подходят два человека. Один — точно Шикамару, другой… Темари, что ли? Я попыталась вспомнить канон: вроде бы, что-то насчёт экзамена… Не то чтобы я не рада видеть этих двоих, но Наруто хоть на какое-то время после возвращения должен быть моим.       — Через двадцать минут на полигоне, — сказал Какаши. — Оба. Саске тоже будет там, проверим ваши способности.       Наруто кивнул, помахал Джирайе ручкой, и мы с ним убежали. Я даже не пыталась стереть со своего лица ярчайшую улыбку — как же в тот момент я была счастлива! И даже то, что опасные события становились всё ближе, меня не пугало. В данный момент не пугало.       Шуншин, причём не моего производства, — и я узнала нашу давнюю «тайную» полянку, которую мы покинули после тех происшествий во время получения повязок и звания генина. Больше я ни о чём не думала, оказалась в объятиях Наруто, уткнувшись носом куда-то к нему в ключицу. Теперь разница в росте была куда заметнее, но это было не важно — важны были руки на талии, родной запах и ощущение безграничного довольства и счастья. Наруто поцеловал меня куда-то в макушку, и я зажмурилась.       — Наконец-то, — с облегчением выдохнула я. — Это было так чертовски долго…       — Угум, — кивнул Наруто. Я почувствовала, как он прикасается к моим волосам, сейчас отросшим до пояса, — еле заметные подёргивания. — Мне так нравится, — одобрительно мурлыкнул он, и я, помимо воли покраснев, засмеялась.       Этот поцелуй был совсем другим, непохожим на поистёршиеся воспоминания. «Наверное, потому что мы просто стали старше», — подумала я и первая превратила этот поцелуй из невинного касания губ в настоящий. Ни по прошлому, ни по этому миру опыта у меня особо не было, так что я предпочла довериться Наруто и своим ощущениям. Ни Наруто, ни ощущения не подвели; пусть мы неловко стукнулись зубами, а я не сразу поняла, куда деть свои руки, жалеть мне точно было не о чём.       Я опять положила голову ему на плечо, дыша в шею, и не убрала руки. Волосы у Наруто были прекрасные, это я заметила уже давно. Ласково массируя ему кожу головы, я довольно улыбалась. Сам Наруто тоже притих, млея под моим импровизированным массажем. Через какое-то время я тяжело вздохнула и отстранилась; видели бы обиженное лицо Наруто в тот момент!       — Какаши. Полигон. Саске, — уныло перечислила я и поморщилась. — Чёртов язва.       Из Саске и вправду выросла та ещё сволочь. Не холодная, как в каноне, а самая настоящая. Мне бы радоваться, что благодаря всему он уже не такой асоциальный, но… Ехидный, совершенно невыносимый, острый на язык, пессимистичный и при этом не теряющий своего ореола загадочности. Говорил он до сих пор не так уж и много, но мне большего и не хотелось; он и без того был ужасен. Часто я задавалась вопросом: и как Ино его терпит? Потом увидела этих двоих, заприметила неожиданно мягкое выражение лица у Учихи и тихонько так ушла в туман. Мигом стало понятно, что Саске рядом с Яманака никакая броня не нужна — так и терпит.       Наруто на это промолчал, только усмехнулся как-то понимающе и отошёл от меня на приемлемое расстояние, переместив руку на плечо. Ещё один Шуншин — и мы рядом с полигоном; окончательно дойти до него было делом пары минут.       Саске встретил Наруто радостно, хотя, увидь эту «радость» кто-то незнакомый с Учихой, то презрительно скривил бы губы. Но и я, и Наруто с Саске были знакомы очень хорошо, а потому остались довольны. Узумаки так вообще светился от положительных эмоций так, что у меня чуть не случилась метафорическая «резь в глазах» — смотреть на него, с моей способностью видеть эмоции, было почти невозможно.       — Команда номер семь снова в сборе, — ухмыльнулся Наруто, а я скосила глаза на особо раскидистое дерево. Цунаде, Джирайя и Шизуне, все трое активно скрываются, хотя от меня не скроешься. Какаши наверняка заметил, Саске — вряд ли, в его перечень способностей не входила сенсорика, а вот Наруто… о его умениях я почти ничего и не знала.       Какаши всё ещё держал в руке свою новую книгу, но после слов Узумаки поднял на нас взгляд и улыбнулся. Я еле удержалась от хмыканья — даже несмотря на то, что у меня почти не было времени навещать сенсея, от удушающей «серости», которая так напугала меня в первую встречу, не осталось и следа.       — С этого дня мы будем работать вместе, не как учитель и ученики, а как одна команда. Но, знаете… мне любопытно, насколько вы сильны все вместе, — сказал Какаши, громко захлопывая «Ича-Ича» и резким движением убирая протектор с глаза. — Правила не изменились. Если не попытаетесь убить меня — бубенца вам не видать.       Я улыбалась, и ребята, судя по всему, — тоже. Как же давно этого не было! Воспоминания о том, что говорил Хатаке, порядком истёрлись, но меня всё равно затопило чувство ностальгии, потому что я знала: в прошлый раз было примерно то же самое. Бубенцы на поясе у Какаши решительно — решительно?! — звякнули, и я только удивилась, как они успели там оказаться.       Несмотря на напряжение, кольцами сворачивающееся в животе, мы все стояли на местах — только я, чуть помедлив, вытащила перчатки с открытыми пальцами из подсумка. Скосив на меня взгляд, Наруто гордо улыбнулся — всевозможные фуин, чтобы ткань не мешала джукену, ставил именно он. Саске вообще, казалось, был не здесь — стоял, засунув руки в карманы, и светил своим зелёным, как и у меня, жилетом. Только вот звание у него было повыше — токубецу джонин, хотя я готова была поставить, что и на джонина он бы натянул, гении — они такие. Только вот экзаменов на джонина не было, а Цунаде почему-то не торопилась давать ему новый ранг.       Надеюсь, Наруто не расстроится, что некоторые наши поднялись выше чунина. Хотя, насколько я его знаю, не должен — а знаю я его хорошо.       — Не попались, — усмехнувшись, сказал Какаши. Пожал плечами. — Отлично… начали!       Прятаться никто из нас не стал — да и зачем? Какаши вдруг резко исчез, точнее, исчез его Теневой клон, а я раздражённо выдохнула. Отлично. Что там было в каноне? Фееричное разрушение полигона одним ударом? Ну, нет.       — Саске! — я резко топнула ногой, явно указывая, куда нужно бить, и Учиха резко присел, цепляясь пальцами в землю. С рук его, словно змеи какие-то, потекли электрические заряды. Я посмотрела на Наруто, буквально взглядом умоляя его запульнуть чем-нибудь в Какаши, когда тот появится, и с удовлетворением улыбнулась, когда он кивнул.       А сама сжала руку, формируя в руке ту самую технику-хлыст, которую обозвала, в конце концов, просто и без утаек: Мучи но дзюцу*. Чакра, если смотреть обычными глазами, всего лишь едва-едва отливала голубоватым, в остальном же была абсолютно прозрачна, так что заметить эту технику было не так уж и легко.       Какаши выскочил из земли как ошпаренный, Наруто, быстро сложив печати, резко взмахнул рукой, что-то пробормотав себе под нос, и пустил в сторону учителя технику стихии Ветра. Какаши увернулся и попал под мой хлыст, неловко приземлившись на ушибленную ногу — то ли чакрой её напитал, то ли ещё как защитил, но обычно Мучи оставлял не только синяк; обычно он, как и любой хлыст, вспарывал кожу.       Кровожадно? Это не я такая, это мир такой.       Саске тем временем тоже на месте не стоял — поджёг своего сенсея Огненным Драконом, любо-дорого смотреть. И тут же нам всем пришлось уходить подальше — земля, повинуясь какой-то технике, чуть не превратилась в болото прямо у нас под ногами. Хатаке исчез, и рядом его не было, так что мы, укрывшись за каким-то деревом, решили составить план действий.       — Мы можем быть оригинальными, — пробормотала я, скептично рассматривая собственные руки в перчатках. — Или воспользоваться наследием другого мира. Второе должно сработать, если ты, Наруто, прочитал последнюю книгу Джирайи, которую и подарил Какаши.       — Действительно, Наруто, ты прочитал эту книгу? — подколол его Саске, но тут же заткнулся, посерьёзнев. Я с благодарностью ему кивнула. И слава ками, что заткнулся. Не подумайте, я люблю Саске самой дружественной любовью, но иногда он вёл себя как Неджи с приступами необоснованной язвительности. Мне же и обычного Неджи было достаточно. Хотя какое-то подобие родственных чувств, безусловно, было приятно. — И что это нам даст?       — Например, нежелание Какаши слушать спойлеры, — я пожала плечами.       — Хината, — как ребёнку, начал втолковывать мне Учиха. — Он взрослый шиноби…       —…и, тем не менее, не любит спойлеры, — серьёзно завершила я. Саске закатил глаза, явно несогласный, но спорить дальше не стал.       — Всё бы хорошо, — мы оба повернулись к Наруто, который неловко чесал затылок. — Но я не читал.       Честно говоря, мой мир чуть ли не разрушился — в переносном смысле, конечно. Как? Где канон? Где Наруто, который, как верный японскоговорящий раб, трудился на Джирайю и переписывал его бумагомарательные рукописи? Я усмехнулась, несколько растерянная, и приложила руки ко лбу, комкая чёлку. Наличие этой самой чёлки объяснялось просто — если склонить голову, бьякуган менее заметен. Ну и, плюс, одна маленькая деталь…       — У тебя что — инфуин? Как у бабульки Цунаде? — загорелись глаза у Наруто, когда он увидел непозволительно чёткий на коже кристаллик. Я хмыкнула.       — О, нет. У меня там слишком мало чакры, хотя я и стараюсь каждый день сливать туда. Видишь, — я приподняла чёлку, — она совсем не такая яркая, как у Цунаде? Потому что не Сенджу я, ну не Сенджу, — я вздохнула.       — Отлично, — оптимистично протянул Саске. Я передёрнулась. Наруто непонимающе на меня посмотрел. Ох, скоро и сам на этого Учиху так реагировать начнёшь… Не завидую Итачи. Он же его застебёт просто до смерти, и всё — со своим невозмутимым лицом! — Когда вы поворковали, голубки, мы можем, наконец, начать составлять план. Какаши рядом нет? — резко сменил он тему.       Я активировала на пару секунд бьякуган и отрицательно замотала головой. Скажи такое про Наруто и меня кто другой, я бы наверняка покраснела; но доставлять такое удовольствие Саске? Не-е-ет, увольте. Мы просто начали составлять план, шепчась о своих умениях. То и дело я ловила уважительные взгляды парней, направленные друг на друга, но чаще — молчаливый вызов.       «А ты можешь лучше?» — «Конечно.» — «Что тогда ответишь на это?» — «Да без проблем. Сам-то?» — «Сомневаешься?»       Серьёзно, я почти видела этот диалог у них в головах. Как дети малые.       После всех приготовлений нам оставалось лишь одно — найти Какаши, и это я взяла на себя. Нашли. Вздохнув, я схватила ребят за плечи и переместилась Шуншином как можно ближе, благо полигон был мне знаком. Хатаке, кажется, растерялся, а вот мы были готовы: Саске кидает леску, я пытаюсь дёрнуться к обездвиженному сенсею, Наруто за нашими спинами создаёт клонов.       Из лески Какаши выскользнул, словно рыба из рук, а сам Саске — его Теневой клон — исчез; от моих атак он увернулся (просто обидно ударив в солнечное сплетение тупым концом куная и поставив подножку), и даже хлыст, который я почти захлестнула вокруг его шеи, как-то неожиданно оказался ненужным, когда на месте сенсея оказался клон Наруто. А Наруто клонов плодил пачками, так что если Какаши заменился на одного — рядом их очень много. Подозреваю, у него где-то было неплохое брёвнышко, но клоны оказались ближе, а Каварими на то и техника D-ранга, что выбора не оставляет. Просто самый ближний, пригодный для замены объект.       И мы всё-таки победили — об этом свидетельствовал радостный крик Наруто и пришедшее от них с Саске довольство. Я заулыбалась. Возможно, стоило бы, как раньше, огорчиться, что моё участие во всём этом было минимальным, но ведь это я обнаружила Какаши, я их к нему привела и я буду лечить. Не так уж и мало, если подумать. Что ни говори, а за несколько лет я сменила своё мнение относительно многих вещей.       Спустя некоторое время мы дружной троицей, чуть не подобрав по дороге Шикамару с Темари, завалились в дом Саске. У нас было много всего, что можно рассказать — именно поэтому мы, переглянувшись с Учихой, создали по одному клону. Я ещё подумала, что это прямо какое-то удивительное единодушие. Спустя несколько минут подошли Неджи с Ино. Братец тут же просверлил меня укоряющим взглядом, а я уставилась в пол. Похоже, мой промах с раненой рукой всё ещё не был забыт.       Я улыбнулась и скользнула за спину Наруто, когда тот, сияя улыбкой, кинулся обнимать Ино с Неджи. Ну, не в прямом смысле обнимать, конечно (эти двое отлично умели останавливать буквально взглядом), но порыв был понятен.       — Кто чем занимался, пока меня не было? — когда приветствия улеглись, нетерпеливо спросил Наруто. — Про Хинату я знаю, а вы?       — Я тренировалась в клане и просвещалась. Место главы клана — жутко сложно, — Ино печально выдохнула. — Саске бродил от одного учителя к другому, стал токубецу джонином.       Яманака повела плечом и улыбнулась, Саске, сидящий рядом с ней, кивнул. Растягивать и рассказывать о каждой миссии мы смысла не видели — не такими уж они были и примечательными. Следом Неджи кратко рассказал о том, что сам он уже джонин и о наладившихся отношениях с Хиаши. Иногда я думаю: может, всё в будущем так повернётся, что удастся скинуть обязанности главы даже не на Ханаби, а на Неджи? Потому что после войны он будет жив-здоров — иначе и быть не может.       Наруто выслушал всё, покивал, ехидно покосился в сторону близко сидящих Ино и Саске (на что оба отреагировали покерфейсом) и посмотрел на меня с весельем. Я вспомнила, как он убеждал нас всех, что у Темари и Шикамару, несмотря на их отговорки, свидание (и я была склонна согласиться), и перевела взгляд на братца. Тот не шелохнулся.       Честно говоря, намёк мой он наверняка понял, но опять не отреагировал. Потому что, ну серьёзно, сколько можно динамить Тентен?!       «Слишком много чужих отношений на секунду жизни», — подумала я, почти демонстративно отворачиваясь от Неджи. В спину мне прилетел лёгкий вздох — значит, точно всё заметил и понял. Я только не понимаю, что ему мешает. Но пойму, обязательно пойму. Устроить личную жизнь брату — самое главное!       — Ну, мы с Джирайей много путешествовали, больше чем на неделю почти нигде и не задерживались. Задания выполняли, — он поскрёб пальцем по какой-то бумажке, и я моргнула: стоило ему коснуться, как чакра начала вырисовывать какую-то фуин. — Против подслушивания, — всё тем же радостным тоном объяснил он. — И я ещё много чего знаю… Но это было так сложно!       — Научиться? — удивилась Ино; уверена, мы все вспомнили, как легко у Наруто выходили печати, не иначе как кровь Узумаки говорила.       — Нет. Уговорить Джирайю учить хоть чему-нибудь, а не наблюдать за… — он осёкся, быстро посмотрел на меня и на Ино и развёл руками. — Все всё поняли. И Кьюби. Этот живой коврик знатно оживился в последнее время, и не то чтобы я был не рад.       Он вкратце рассказал нам о том, что после того, как ушёл из Конохи, часто во время сна попадал в подсознание — не иначе как Лис затаскивал. Сначала всё было ожидаемо — угрозы, просьбы, уловки, чтобы печать была открыта, и только недавно началось что-то другое. Обычные разговоры, которые, однако, неизменно заканчивались тем, что взбешенный Курама выкидывал Узумаки из подсознания, даруя ему несколькочасовую мигрень.       — Но это уже что-то, верно? — закончил он. — Значит, когда-нибудь я смогу с ним договориться.       — Угу, — невнятно пробормотала в ответ я, задумавшись. С чего бы это Лису так оживляться? Да вроде не с чего. Если только Наруто сам всё это не начал, но вряд ли он бы стал скрывать такое. — Но почему? Или Кьюби раньше не мог затаскивать тебя к себе, или не хотел. Если не хотел — причин, вроде, и нет; если не мог — то почему может теперь?       А потом на меня снизошло внезапное озарение. Печать ведь с каждым годом слабнет. Вот он и протиснулся в щёлочку.