А мне ты сказать собиралась?

- СвОООН! – Реджина, с телефонной трубкой в руке, неслась через весь дом, вопя, что есть мощи, имя Эммы. - СВОН! Если ты сейчас же не откликнешься, то… Я еще не придумала, что я сделаю, но это будет ужасно! Эмма вошла в дом со стороны сада, держа в руках букет прекрасных, нежно-желтых нарциссов. - Реджина? Что случилось? Пойдем на кухню, я поставлю цветы в вазу. – И обе женщины отправились в просторную, светлую кухню. Как только они оказались в пункте своего назначения, Реджина, не дожидаясь, что Эмма спросит, в чем же все-таки дело, начала. - Знаешь, что я только что узнала, - сказала она, размахивая телефоном. - Что? Генри получил двойку? В Сторибрук едет ревизор? – Эмма говорила, обрезая концы стеблей. - Свон! Прекрати! Твои родители приезжают в эти выходные. Сегодня уже четверг. Когда, скажи на милость, ты собиралась сказать об том мне?! - Ах, ты об этом… Честно говоря, я собиралась сказать тебе об этом, когда они постучат в дверь. Узнай ты об этом раньше, ты была бы в таком же настроении, как и сейчас, только намного раньше, - теперь блондинка набирала воду в вазу, а посему не могла видеть лицо Реджины. И ее это радовало, потому что сейчас она улыбалась, а ее возлюбленную это не обрадовало бы. - Эмма! – После этого возгласа несправедливости, Реджина подошла к столу и, налив стакан воды, выпила его залпом, после чего продолжила, - Ладно, какого черта им нужно?! - Твою матушку терпел весь город и не могу сказать, что горожанам это очень нравилось. А мои родители просто хотят навестить меня и повидать своего внука. Не забыла, Генри еще и их внук. И не надо разговаривать со мной таким тоном, словно мне это нужно больше всех. - Знаю я твое «больше всех». И как это обычно происходит, тоже знаю: «О, Эмма, мы так скучаем по вам с Генри», «Правда? Так бери папу, и приезжайте к нам на ближайшее тысячелетие!», - Эмма уже собиралась ответить, но Реджина не дала ей даже открыть рот, - И не надо говорить мне, что это не так. Знаешь, может, у меня тоже были планы на тебя и эти выходные… - О, да ладно тебе Реджина, я знаю твои планы, не хуже, чем ты мое «больше всех». Все они касаются не столько меня, сколько нашей кровати. Вспомни, нет, серьезно вспомни, сколько раз мы строили совместные планы, а на самом деле, весь день не давали друг другу, а заодно и пружинам, в нашем матрасе передохнуть? – Слова Эммы были наполнены сарказмом, но сарказмом добрым. И Реджина, немного смягчившись, ответила тем же тоном - Ты еще скажи, что тебе не нравится, - и она в свойственной ей манере подняла бровь и улыбнулась. Чем тут же завела Эмму. -Нуу, - ответила та, - Сегодня только четверг, к тому же у нас есть еще и пятница. Я думаю, ты успеешь воплотить в жизнь все, что задумала… - Да. И начну я прямо сейчас, - после этих слов она подошла к Эмме и, грубовато схватив ее за руку, потащила вон из кухни. - Но, Реджина, мои цветы, к тому моменту, как я снова окажусь на кухне, они уже завянут, - и она попыталась высвободить руку. - О, Боже, Свон, ты невыносима, - Один взмах руки и цветы оказались в вазе, а их обрезанные стебли в мусорном ведре, - Все? - А Генри? Он же скоро вернет… - Но Реджина, уже не слушая, впилась в ее губы своими.       По дороге к спальне они, слившись в одно целое, сносили на своем пути все: фотографии в рамках, стоящие на журнальных столиках, стойку с цветами, вазу с красными яблоками, которые Эмма в последнее время очень полюбила. Два раза они чуть не упали с лестницы, чудом удержав равновесие и, затем, продолжив свой путь.       И вот, наконец, они в спальне. Большинство предметов одежды они обе потеряли еще на лестнице, от остального же они избавлялись в быстрой спешке, желая быстрее уничтожить последнюю преграду между их разгоряченными телами.       Вскоре они обе оказались на мягких, шелковых простынях, наслаждаясь друг другом. Ласки были так нежны, теплы и сильны, а стоны и выкрики наслаждения и удовольствия так сильны, что их не слышали разве что на другом конце города.       Достигнув наивысшего пика удовольствия обе женщины откинулись на подушки, тяжело дыша. Пот, крошечными капельками выступил на их лбах и оба лица были освещены улыбкой нескрываемого удовольствия. - И все же, - спросила довольная до безумия Реджина, - что мы будем делать, когда твои родители окажутся здесь? - Ну, вести себя придется точно потише, - Эмма потянулась губами к губам мэра и их тела снова скрылись под одеялом.