Всего лишь обязательство...

Когда тебе двадцать пять, мир начинает делиться своими красками; мысли, образуя собой единое звено, меняют свою структуру, а жизнь, которой ты жил до этого, набирает скорость, чьей задачей теперь является идти к достижению одной единственной цели. Так получилось, что в мире, в котором я живу, наверное, как и во всех других, родители играют немаловажную роль в жизни своих детей. Являясь единственным сыном в семье, наследником отцовской империи, а так же тем человеком, на которого возлагают все надежды, очень сложно оставаться на плаву долгое время, стараясь не попасть в одну из бурь, когда смятение туманит разум, а вера в светлое будущее не спасает… В свои двадцать пять, в свой собственный юбилей я вынужден поступать так, как велит мне мой отец, чье мнение нельзя даже обсуждать, не то, что оспаривать его! Как и в этот раз, одна из сумасшедших идей моего кровного родственника, которые я вынужден терпеть, а ещё того хуже, исполнять, просто вскипятила мой разум, заставив странное предчувствие, структуру которого я не могу понять, разливаться по телу. «Сын, прими мой скромный подарок с высоко поднятой головой. Он принесет пользу тебе в будущем и поможет наладить отношения в сфере наших дел, » — восседая в своем огромном, по размерам, кожаном кресле, кареглазый мужчина, туша сигарету о край хрустальной пепельницы, разрешает своему сыну опустить свое тело на один из гостевых стульев, чтобы позволить ему как можно внимательнее выслушать его тактичную речь. Дождавшись, когда ярко-зеленые глаза с желтоватой радужкой, которые он унаследовал от своей матери, внимательно взглянут на него, мужчина продолжил: «Но прежде, чем я официально вручу тебе его, ты должен будешь тренироваться… Долго и упорно, чтобы в конечном итоге тобой были довольны». Встав со своего места, он подошел к большому витражному окну и, повернувшись спиной к сыну, сказал последнее решение, после чего высокий брюнет удалился из помещения: «Начнём с сегодняшнего вечера. Со своими делами ты управишься рано, поэтому изволь в положенное время быть в своей комнате и желательно в собранном состоянии». Всегда знал остроту языка своего отца, чтобы вот так просто уйти! Да ни за что! Он умеет говорить загадками, стараясь сделать так, чтобы каждое его, пусть не сильно важное, слово, как рубец осталось в моей памяти. «Я хочу, чтобы ты был собранным, » — неужели он до сих пор не может привыкнуть, что мне не 18 лет, чтобы напиваться в первые часы своего дня рождения, чтобы созывать толпы незнакомых мне людей лишь для того, чтобы разделить с ними торжество этого дня. Противно! До горечи в горле противно, но ничего не поделаешь! Общество бессильно перед своими законами, поэтому без родителей, без их опеки и слова, я в этом мире никто. Свой пятый по счету юбилей я провел в поездке, успев за несколько часов посетить самых важных людей и добиться того, чтобы они подписали отцовские бумаги, которые уже через три года должны стать моими. За все восемь часов у меня не было возможности даже нормально поесть, поэтому за все проведенное время в разрешении важных финансовых вопросов я довольствовался кофе, который мне любезно предлагали при каждом визите. Вернувшись к положенному времени, когда до полуночи оставался лишь час, я принял ванную, чтобы окончательно смыть с себя всю напыщенность тех толстяков, что полжизни восседают за своими столами из красного дерева. А затем подарил себе возможность полакомиться лишь одним свежеиспеченным круассаном, который любезно подсунула мне кухарка, прекрасно зная, что ночью я удостою своим визитом её кухню. Достав из небольшого шкафчика когда-то припрятанную на нужный случай бутылку вина двадцатилетней выдержки, я решил, что стоит в свой день поздравить самого себя, даруя себе возможность насладиться вкусом этого напитка. Неожиданный стук в дверь (раньше положенного на пять минут) заставил опустить ещё нетронутый фужер на край стола и пойти открывать, надеясь увидеть курьера с очередной папиной посылкой, которую непременно, как и всегда, должны были доставить в мою комнату. Отворяя деревянные «ставни», оглядываю невысокого парня в солидном черном костюме, на чьих руках надеты белоснежные перчатки, взгляд спускается ниже, замечая лакированные туфли, и возвращаясь назад, с интересом оглядывает светлые, аккуратно уложенные волосы, из которых лишь несколько прядей, выпавших из челки, свободно колыхаются, задевая лицо. «Курьеры так не одеваются, » — делаю вывод я, пропуская нежданного гостя в свою комнату и закрывая за ним дверь. — Вас прислал отец? — с интересом спрашиваю я, вежливо показывая зеленоглазому парню дорогу к двум мягким креслам, расстояние между которыми разделяет лишь невысокий круглый стеклянный стол, на котором стоит бутылка и высокий стеклянный фужер. — Да, — замечаю, что голос у него довольно молодой и приятный на слух, из-за чего складывается впечатление, что ему не больше 20 лет. — Выпьете, — не дожидаясь ответа, уже наливаю бордовую жидкость с приятным ароматом во второй, только что принесенный фужер. — Необычно, — произносят его губы, смакуя вино. — Раньше мне не предлагали подобного, — подмечает он, поднимая бокал, в виде тоста, обращенного ко мне. — За ваше здоровье, — делает ещё глоток и возвращает недопитую емкость на стол. — Рад, что стал первым, — не знаю, почему, но иметь дело с этим человеком мне гораздо приятнее. Создается неповторимый контраст с теми, которых я повидал сегодня. — Если честно, — осмелюсь пойти на откровение со своим гостем. — Отец не ввел меня в курс дела, и я даже понятия не имею, о чём с вами говорить, — присоединяю свой бокал к его, ставя на стеклянную гладь стола. — Что ж… Я не в первый раз в подобной ситуации, мы можем начать с простого, — мило улыбается он, из-за чего на его щеках образуются аккуратные ямочки. — Ну, что ж, хорошо. Тогда я могу узнать ваше имя и возраст, — понимая абсурдность ситуации, я решил для начала познакомиться с тем, с кем мне в дальнейшем, как кажется, придётся сотрудничать. — Конечно, — дружелюбно кивает блондин. — Я Крис и мне всего девятнадцать, тогда позвольте узнать и Ваше, — сверкая белозубой улыбкой, спрашивает парень: «Так и знал, что меньше». — Моё имя Стен, как раз сегодня стукнуло двадцать пять, — с насмешкой, будто не веря собственным словам, отвечаю ему, тем временем до верхов заполняя бокалы. — Извините, меня не предупредили, — виновато кивает Крис, принимая из моих рук бокал. — Вы не обязаны, — успокаиваю его я. — К тому же, с некоторых пор, я не очень люблю праздновать эту дату, кажется, что я становлюсь все старее и старее, — улыбаюсь ему, звонко ударяя свой край чаши о его. — Все равно, — поднимает, как и в первый раз, перед тем как глотнуть. — С Днём рождения, — после его слов стало так приятно, как будто по телу разлилась нуга, после которой так сладко и необычайно липко. — А ты давно в этом бизнесе? — спрашиваю его, не найдя больше другого повода заговорить с этим мужчиной, от которого в данный момент больше всего хочется что-то услышать. — Кхм… Бизнес? Не думал, что его можно так назвать. Сравнительно. Около двух лет. И где-то год подготовки, — необычно, подмечаю я, кивая головой. — Странно, значит, вы уже успели многого добиться, раз мой отец решил иметь дело с вами. Вы уж простите, что так официально и напыщенно, но просто он один из тех людей, кто старается в своем бизнесе иметь как можно больше «золотых сфер», — я решил обозвать именно этим словом нашего нового сотрудника, ибо обычно отец упоминает именно эту формулировку. — Простите, — он ставит бокал на место и встаёт, позволяя ещё раз в полный рост полюбоваться его слаженной фигурой, облаченной в дорогое одеяние. — Наверное, у вас уже успело сложиться мнение обо мне, и то, что я сейчас скажу, полностью его переконструирует в обратную сторону, но дабы в дальнейшем нам было проще перейти к сути моей работы, мне придется объясниться. — Что ж, не буду вас останавливать, — продолжаю любопытно смотреть в эти глаза в ожидании его пламенной речи. Если честно, своей фразой о мнении, он даже заинтересовал меня, от чего любопытство пересилило меня, заставив позабыть абсолютно о всех правилах тактичности и просто заглядывать в рот собеседнику, во время его речи. — Я не являюсь партнёром вашего отца и не имею никакого отношения к вашему бизнесу. Я лишь пришел выполнить свою работу, а именно, — дождавшись, когда наши глаза встретятся, он зацепился своими тонкими длинными пальцами за середину пиджака и стянул его себя, небрежно бросая на пол, заставляя меня заворожено наблюдать за его действиями и в это же время, абсолютно ничего не соображать. Только, когда его рука коснулась галстука и оттянув его, освободила от ожерелья шею, моё сознание наконец-то заработало, посылая в мозг сигналы, что пора подать голос. — Стойте, — я резко поднялся на ноги, подойдя вплотную к парню и схватив его за руку (не сильно), вернул в вертикальное положение, чтобы та во время разговора не успела стянуть с тела ещё одну вещь. — Я не понимаю ваших действий, — лишь догадываясь, я просто не позволил озвучить себе это вслух, надеясь, что меня разуверят в своих догадках. — На сегодняшний вечер Вы — мой клиент, моя работа, в случае невыполнения которой я буду строго наказан. Так же… Я не сомневаюсь, что и у вас будут проблемы, если вы ослушаетесь своего отца, — каждое его слово дает понять мне то, что так рано этот гость не выйдет из помещения, а так же, вслед за осознанием этого, приходит горькое понимание его слов: «Если выставлю его за дверь, отец меня убьет». Возвращаюсь на своё место, цепляясь одной рукой в кожаную обивку кресла, а второй поднося к губам бутылку вина и тремя большими глотками осушая её до конца. Кафельно-белые перчатки, изящно снятые с красивых кистей, падают на пол, позволяя разглядеть аристократически бледную кожу, которую они скрывали. Крис, совершенно не медля, но и в то же время не торопясь, аккуратно расстегивает манжеты своей белоснежной рубашки, которая уже через секунду слетает с его тела, касаясь ровной спины и аккуратных боков. Позволяя алкоголю хоть как-то завладеть моим разумом, он не спешит подходить ко мне, завораживая лишь одним взглядом, который вот уже на протяжении всех его действий я ни разу не отвел. Смачивая кончиком языка свои губы, продолжая так соблазнительно смотреть на меня, он во второй раз заставляет меня убедиться в профессионально отточенных навыках ведения подобной «работы». Он стоит… Не двигаясь… Словно хочет, чтобы я позвал его, разрешил подойти ближе, чем он сейчас стоит. Чтобы разрешил прикоснуться к себе, но я пока «живой», я ещё чувствую сознание, которое хочет упомянуть о том, что, кажется, одной бутылки будет мало. Киваю в сторону его брюк, откровенно намекая парню, что пора от них избавиться, после чего раздается мягкий шелест ткани, лязг ремня и они также плавно, как и рубашка, сползают вниз по его стройным подтянутым ногам. Его тело, которое целиком и всецело предоставлено мне на обозрение, оказалось куда симпатичнее, чем я думал. Тот строгий костюм, который невероятно шел ему, оказался лишь минусом его образа, скрывая такие прекрасные очертания его хозяина. Когда время истекло и, кажется, букет давней выдержки наконец-то вступил в контакт с моим мозгом, начиная свою очередную философскую беседу, я дал понять светловолосому высокому парню, что совершенно не против, чтобы тот подошел ближе… Настолько ближе, что его горячее дыхание, стало обжигать моё лицо, а его зеленые глаза, оказавшись в нескольких сантиметрах от моих, стали приятно поблескивать в полумраке одной далекой лампы, что стоит в конце комнаты. Он наклонился к моей шее, прикоснувшись кончиком языка к ареалу сплетений вен, проводя им по каждой пульсирующей жилке, которая легким подрагиванием от приятных ощущений, отвечала на его касания. Позволив себе свободной рукой коснуться моей рубашки, которую я надел, выходя из душа, своей горячей ладонью нырнул вглубь, затрагивая тело осторожными приятными поглаживаниями… Тихий, еле слышный стон срывается с моих губ, от чего собеседник расценивает его так, словно я хочу чего-то большего… Хотя я и вправду хочу… Снова лязг ремня, на этот раз моего, тихое шуршание молнии, а затем ткани. Лишь слегка вставшую плоть освобождают от тягостных и тесных оков одежды, даруя ей возможность находиться на поверхности, а не в тисках. Поднимает свои глаза, чтобы снова встретиться с моим наблюдающим взглядом, а затем, словно не услышав никаких возражений, возвращается обратно, осторожно касаясь мокрым язычком головки члена, чье основание уже обхвачено плотным кольцом руки Криса. Первые касания и толчки еле ощутимы, от чего таз произвольно подается вперед, прося сделать наслаждение ощутимей, отчего уже вставший орган, получает эту отраду, которая агонией накрывает все тело, отдаваясь власти проворного и обученного языка парня. Заставляя собственные руки бесконтрольно опуститься ему на голову, пропускаю сквозь пальцы светлые прядки и сжимаю их у самых концов, заставляя парня от этих ощущений, шевелить своим ротиком быстрее. Толкает в себя как можно глубже, вбирая до самого основания, давно забыв про помощь руки. Непроизвольные стоны, которыми набита моя комната, дают мне возможность не кончить раньше, чем он закончит свой отработанный процесс, боясь, что нас могут услышать. Хотя я прекрасно осознаю тот факт, что на моём этаже никого нет. Не выдерживаю, резко перенося свои руки на подлокотник диванчика, сжимая до побелевших костяшек его кожаную обивку, стараясь не сорвать её от резкого толчка, который сносит мою голову окончательно, завершая сей яркий процесс выплеском белой жидкости, которой теперь наполнен рот этого, на вид милого, создания. Всегда тяготел к красивым людям, хоть и сам обладаю неплохой внешностью, все-таки начало от обоих родителей, из-за чего мужской стан, вульгарность и мамина красота сделали своё дело. Собираясь остановиться на этом моменте, позволяю себе встать в попытке застегнуть свои штаны, но белокожие пальцы, остановившие меня, резко возвращают мою руку назад, оставляя область паха неприступной дорогой. — Это ещё не всё, у тебя тут кровать имеется? Хотя… и так сойдёт, — шуршит в своем кармане брюк, которые он поднял с пола, чтобы достать небольшую круглую одноразовую, по виду, баночку и вручить её мне. Опускается на пол, поворачиваясь ко мне спиной и поглядывая на меня из-под тени своих волос, похотливо облизывая губы, шепчет еле слышно: «Возьми меня». От чего одежда с моего тела словно испаряется, оставаясь при этом абсолютно целой. Опускаюсь на колени, одновременно с этим, небрежно откручивая крышку того флакона, из которого на мои руки попадает прозрачная вязкая жидкость, применение которой обозначается довольно просто. Вхожу сразу двумя пальцами в подготовленное колечко мышц, лишь тщательно смазывая его и вытирая остатки, оставляю на своём члене, который все ещё стоит. Кидаю ботинок в лампу, которая с грохотом падает на пол и разбивается, оставляя нас без источника света, лишь талое сияние луны, которое еле достает до нас из окон. Резко… Без предупреждений, которые сейчас не нужны, вхожу в него, обхватывая его горячее тело своими руками и насаживая с невероятной скоростью. Он стонет так громко, что каждая клеточка моего тела наполняется двойным ощущением, словно мне хочется, чтобы приятно было не одному мне. Но ведь прекрасно зная, что я его работа, в голову, как разведчик, крадется мысль о том, что всё это лишь наглая игра, симулирующая его наслаждение. Из-за чего я одним резким рывком, выйдя из него, переворачиваю его на спину, заставляя столкнуться с моим взглядом, который способен уловить любую нотку лжи, уж на это наточен. Обхватывает меня ногами, толкаясь вперед и, всё также похотливо постанывая под каждое вбивание, словно пытаясь быть ближе к этим ощущениям ещё на миллиметр, как и я, заворожено смотрит на меня, стараясь изучить моё тело, к которому он вскоре прикасается руками, обводя каждый контур, в то время как его запрокинутая голова так сильно открывает доступ к его шее. Не медля ни секунды припадаю языком к этой пленительной части тела, касаясь безвкусной кожи, от которой так приятно пахнет мужским одеколоном. Дергается, заставляя меня оторваться от него и посмотреть в глаза, в которых читается новая задумка, которую он выполняет без особого на то разрешения. Подавшись вперед, при этом не переставая так рьяно насаживаться на меня, касается моих губ своими, а затем добавляя ещё больше этой жгучей инициативы пробирается внутрь языком, скользя по стенкам и по ряду зубов, пока не встретится с моим, чтобы получить ответ на этот поцелуй, который он непременно получит…