29 декабря 2258 года по земному стандартному времени…
Вот уже несколько дней на «Вавилоне 5» длился шумный и веселый земной праздник, называемый «Рождество», но все силы и внимание членов Консультативного Совета были поглощены разгоревшимся конфликтом между Режимом Нарна и Центавром в Квадранте 37. Заседания шли уже четвертый день, начинались ранним утром и заканчивались глубокой ночью. Но ни одна из сторон не желала идти на уступки. Каждый раз переговоры заканчивались очередной гневной словесной перепалкой между послами Моллари и Г’Каром, в результате чего командору Синклеру приходилось переносить заседание на следующий день. В этот раз Лондо заявил, что действия нарнов в Квадранте 37 незаконны, поскольку существует договор между их мирами относительно этого сектора. Г’Кар не дал ему договорить, громко заявив, что это соглашение было сфабриковано центаврианскими крючкотворами и является подлогом, поскольку в год, которым датирован договор, Режима Нарна как такового еще не существовало. Далее последовала бы пламенная речь, обличающая лживую натуру центавриан, но командор успел объявить перерыв до того, как Моллари начал отвечать. Г’Кар, злой и воинственный, шагал так стремительно, что На’Тот едва за ним поспевала. Раздражение, вызванное поведением посла Моллари, требовало выхода наружу. — Я убью его, Г’Кван свидетель, я сверну ему шею, если он еще раз попытается завести речь о том, что Квадрант 37 изначально принадлежал Центавру! — прорычал посол, врываясь в свою каюту и стукнув кулаком по каменному столу. На’Тот благоразумно молчала, остановившись в стороне. Она неоднократно была свидетельницей подобных вспышек ярости посла и уже научилась вести себя правильно. Атташе знала, что в такие моменты лучше не вступать с Г’Каром в спор или диалог, а просто молча переждать, пока его гнев утихнет. — Он думает, что можно меня дурачить безнаказанно?! — шипел Г’Кар, расхаживая по каюте, сжимая и разжимая кулаки. — Я вижу его гнусные намерения так четко, как будто они написаны у него на лбу! Скорее звезды погаснут, чем эти центаврианские ублюдки получат Квадрант 37! Чтобы они могли безнаказанно совершать налеты на наши верфи и добывающие колонии в Квадранте 24? Пусть забудут про это! Наша военная база стояла и будет стоять в том секторе, и пока это так, ни один центаврианский корабль или истребитель не пройдут незамеченными! Он снова стукнул кулаком по столу, отчего вся посуда и прочая утварь на нем задрожала, подскочив. И обернулся к атташе. — Я ужасно устал, На’Тот. Но расслабляться еще рано. Завтра снова надо быть на заседании во всеоружии. Клянусь Г’Кваном, я собью спесь с идиота Моллари! Но сейчас мне надо попытаться выбросить мысли о нем из головы, иначе я просто взорвусь. Он взял графин с тари и хотел налить в бокал, но передумал. — На’Тот, свяжись с «Темной звездой», скажи, что посол Г’Кар желает вызвать танцовщицу на вечер. Думаю, в этот раз вполне сгодится землянка… Помощница встрепенулась, бросив на него возмущенный взгляд. — Посол! — укоризненно протянула она. — Вряд ли уместно при таких обстоятельствах… — Уместно, более чем уместно, атташе! — перебил ее Г’Кар, скривив губы. — Мне необходимо развеяться, расслабиться в приятной компании хоть на часок, иначе завтра я не выдержу и придушу Моллари… Но На’Тот продолжала упорствовать, впервые за все время ее работы на станции. — Со всем уважением, посол, не стоит устраивать ваши… оргии именно сегодня… — Что я слышу, атташе? — недовольно заворчал Г’Кар. — Ты пытаешься что-то запретить мне?.. Она стоически выдержала его сердитый взгляд. — Я просто напоминаю, что советник Кха’Мак должен связаться с вами для обсуждения переговоров по вопросу Квадранта 37. Вы прекрасно понимаете, какой это важный звонок. Пренебрегать долгом ради пятиминутного сомнительного удовольствия… Г’Кар выругался сквозь зубы. — Я все понимаю. Но знаю также, что завтра мне нужно быть собранным для нового этапа в переговорах. Я не смогу быть таким, если не высплюсь. Но я не засну, если хоть немного не расслаблюсь. Ты ведь можешь это понять, На’Тот? Полагаю, лучшим утешением и выходом из этого безумия было бы убийство Лондо Моллари, но это запрещено законом станции и вызовет лишний дипломатический скандал. Напиться тоже не получится, потому что завтра мне нужно иметь ясную голову на плечах. Так что остается единственный способ не сойти с ума. И я им воспользуюсь! С этими словами он приказал компьютеру соединиться с баром «Темная звезда», чтобы подыскать себе танцовщицу на вечер в обширной базе данных его владельца. На’Тот, вздохнув, пожала плечами и повернулась, чтобы покинуть каюту. Было глупо пытаться давить на посла в таких вопросах. Он становился почти одержимым, когда дело касалось отношений с инопланетными проститутками. Что ж, если посол хочет скомпрометировать себя перед уважаемым советником Кха’Ри, пусть продолжает в том же духе. Но она не желает быть в этом замешана! — На’Тот, постой-ка. Разве я отпускал тебя? Она замерла на пороге и медленно обернулась. — У вас есть еще поручения для меня, посол? — тон ее был очень формальным, хотя она сомневалась, что сумела скрыть от него свое недовольство. — Да, есть, атташе. Раз уж ты так печешься о нашей дипломатической миссии и долге перед родиной, то будь любезна проследить за тем, чтобы звонок советника Кха’Мака не был пропущен. Он свяжется со мной по закрытому каналу, так что переадресовать вызов на терминал в твоей каюте вряд ли удастся. Для всех других, кто будет звонить, меня нет. Я занят на переговорах. В общем, придумай любую правдоподобную отговорку, только не беспокой меня. А пока ждешь звонка, можешь разобрать те документы, работу с которыми пришлось отложить из-за проклятого заседания. Уверен, их за неделю накопилось выше головы. Все понятно? — Да, посол, — процедила На’Тот сквозь зубы. Она в который раз прокляла свою глупую привычку говорить правду в глаза. Теперь придется расплачиваться за это. Посол не только становился одержимым, завидев смазливую инопланетянку, но, казалось, испытывал какое-то извращенное удовольствие, демонстрируя окружающим свои нездоровые пристрастия. Смирившись с тем, что придется провести вечер в каюте Г’Кара за разгребанием документов, На’Тот мрачно уселась за стол. Посол же вернулся к изучению базы данных танцовщиц «Темной звезды». — Даже не знаю, кого выбрать на этот раз, — пробормотал он, пролистывая список на мониторе. — Возможно, Лейла будет в самый раз? Она такая задорная хохотушка… Или Соня? Ее танец завораживает… Он потер виски, а потом махнул рукой. — Приглашу обеих. Тогда не придется мучиться, выбирая. На’Тот не сдержала саркастической усмешки. Г’Кар тут же вызывающе посмотрел на нее. — Что такое, атташе? Она пожала плечами. Хуже уже не будет, так зачем лгать? — Почему бы вам не позвать сразу десяток? Посол замер, на мгновение, и На’Тот подумала, что сейчас он разразится еще одной гневной тирадой. Но Г’Кар лишь хмыкнул, прищурившись. — Во-первых, люблю наслаждаться общением с женщинами без спешки и суеты, а когда их много, это несколько затруднительно. Поэтому две-три партнерши — самое оптимальное число. Во-вторых, сомневаюсь, что в «Темной звезде» наберется столько шпионок. — Шпионок? — недоверчиво переспросила На’Тот. Г’Кар кивнул. — Некоторые нечистые на руку дипломаты на станции щедро платят проституткам за любую информацию, которую они могут выудить, оказавшись в постели с другими послами. — Вы шутите, — она качнула головой. — Нет, На’Тот, я тебя не разыгрываю. Это известная уловка и весьма примитивная, на мой взгляд. Впрочем, это бывает кстати, если хочешь запустить в нужные уши определенную информацию. Он негромко засмеялся, подмигнув ей. — Значит, даже в этой сфере вы думаете о работе, посол, — протянула На’Тот насмешливо. — Редкостное рвение! — Да, я никогда не забываю о своем долге перед родиной, — ответил Г’Кар почти торжественно. — Так что не торопись делать поспешные выводы и осуждать меня, атташе. На’Тот ненавидела, когда он что-то говорил с таким невозмутимым видом. Было трудно понять, насколько он серьезен в этот момент. Наверняка очередная его глупая шутка. В которой, конечно, скрыта толика правды. Надо было сдержаться, но в нее словно вселился какой-то бес. То ли из-за усталости после целого дня, проведенного на заседании, то ли от раздражения, вызванного бесстыдным поведением посла. — И вы можете поклясться, что ни разу ничего не разболтали вашим… пассиям? Она хотела прикусить язык, но слова уже сорвались. Посол только фыркнул. — На’Тот, я отвечу, коли ты об этом спросила, чтобы раз и навсегда прояснить этот вопрос. В отличие от того же посла Моллари, я не склонен разговаривать о дипломатических тайнах в постели с женщинами. И никогда не напиваюсь до такой степени, чтобы распускать язык и пускаться в обсуждения такого толка… — Значит, вы предпочитаете инопланетянок исключительно из-за долга перед родиной? — спросила она дерзко. — Отчасти, — с улыбкой ответил посол, и глаза его блеснули. Он хотел сказать еще что-то, но звонок в дверь отвлек его. Встрепенувшись, Г’Кар пошел встречать двух нарядных танцовщиц, возникших на пороге. Он с любезной улыбкой проводил их в свою спальню. Женщины, заметив На’Тот, поприветствовали ее и поздравили с наступающим Новым годом. Атташе выдавила ответную улыбку, вспомнив, что на станции отмечают какой-то крупный земной праздник, о котором из-за заседаний они совершенно забыли. — Ни слова о том, как прошел этот день, красавицы, — прогудел Г’Кар, закрывая дверь в спальню, — только не сегодня, не сейчас! Женщины засмеялись, а На’Тот, вздохнув, открыла первый документ, пытаясь отрешиться от шума…***
Резкий писк Stellarcom оторвал ее от работы. На’Тот посмотрела на монитор, полагая, что это вызов от советника Кха’Мака. Звонок действительно шел по выделенному каналу, которым обычно пользовались члены Кха’Ри. — Да, — произнесла она, выпрямившись. Ум ее лихорадочно работал над тем, как объяснить советнику, что посол подойдет чуть позже? На экране возникло лицо женщины. Строгие алые глаза внимательно смотрели на На’Тот. — Резиденция посла Г’Кара, полагаю? — холодно осведомилась она. — Да, — ответила На’Тот, насторожившись. — Могу я поговорить с послом Г’Каром? — требовательно спросила женщина. На’Тот качнула головой. — Боюсь, посол очень занят на переговорах и не сможет сейчас подойти. Но я могу передать ему, что вы звонили… Женщина перебила ее: — Странно. Заседание уже должно было завершиться, и я не видела других срочных дел в его графике на сегодня. На’Тот стиснула зубы. Она ненавидела, когда возникали вот такие ситуации. Проклятый Г’Кар! Из-за него она оказалась в глупом положении. — Мое дело не менее срочное, иначе бы я не стала звонить в такое время, — продолжала женщина. — Найдите посла. — Я постараюсь. Если вы представитесь, мне будет легче доложить ему о вас, — ответила На’Тот, стараясь держаться вежливо. Самоуверенное и властное высокомерие собеседницы указывало на то, что она занимает высокий пост в Кха’Ри. Но На’Тот не могла припомнить, что видела ее раньше. — Вы его помощница, не так ли? — женщина ответила вопросом на вопрос. — Новый атташе? На’Тот прижала кулак к груди в почтительном салюте. — Дипломатический атташе На’Тот, Пятый Круг. Я уже полгода работаю на этой станции. Женщина на экране чуть приподняла бровь, хмыкнув. — Да? И все еще живы? Это удивительно, учитывая, как Г’Кару «везет» с помощниками… — Простите… — озадаченно произнесла На’Тот. — Я — Да’Кал из Третьего Круга, — представилась женщина. — Жена посла Г’Кара. Разыщите его и скажите, что мне нужно с ним поговорить. Немедленно.***
Посол Г’Кар сидел на кровати, откинувшись назад, и с улыбкой любовался гибкими телами двух женщин, исполнявших перед ним завораживающий танец. Центаврианки были грациознее, но в земных женщинах было больше страсти и энергии, чем они походили на нарниек. Это была весьма интригующая смесь: существа, внешне так похожие на центавриан, но порой ведущие себя как нарны… Светлая и нежная кожа без пятен, пушистые длинные волосы, податливое и невероятно чувствительное тело… Г’Кар облизнул губы, не сводя горящих глаз со смуглой красавицы Лейлы, которая, покачивая округлыми бедрами, медленно приближалась к нему. Он бы мог объяснить своей помощнице, почему так пристрастился к этим экзотическим созданиям. Мог бы попытаться описать, каково это — прикасаться к их хрупким телам, таким слабым и мягким по сравнению с нарнскими. Ощущать, что они полностью подчинены ему, готовы выполнить любую прихоть… Но Г’Кар сомневался, что атташе поймет его. На’Тот была слишком нарном для этого. Чем дольше посол с ней работал, тем больше в этом убеждался. Красивая, сильная, уверенная в себе и агрессивная, На’Тот была великолепным образцом нарнской женщины. И, как повелось в их мире с древних времен, она бы никогда не стала вести себя столь покорно и услужливо, как эти танцовщицы, никогда бы не позволила… Г’Кар тряхнул головой, тихо засмеявшись. Вообразить помощницу в подобной обстановке было бы совершенной дикостью. Нарнские женщины слишком властные, слишком привыкшие контролировать ситуацию. И слишком требовательные к своим партнерам. В то время как инопланетянки довольствуются значительно меньшим… — Какой именно танец вы хотите сегодня, посол? — вкрадчиво прошептала Лейла, наклонившись к нему так, чтобы ее курчавые длинные волосы коснулись его лица. — С контактом или без? Да, центаврианки были обворожительны, зато земные женщины знали восхитительный танец на коленях, или лэп-дэнс, как они смешно его называли. — Без контакта интереснее, поверьте, — промурлыкала белокурая красавица Соня. — Хорошо, девочки, делайте что угодно, лишь бы я смог выкинуть из головы мысли о недавнем проклятом заседании. — О, это мы вам гарантируем, посол! — засмеялась Лейла, переглянувшись с подругой. — Тогда запомните: пока мы танцуем, что бы мы ни делали, вы не должны прикасаться к нам руками! — Да будет так! — кивнул Г’Кар, устраиваясь на кровати поудобнее. Дерзкие девицы бросали ему вызов, и одно это уже заводило его. Лейла начала танец, и посол в который раз мысленно поблагодарил свою жену за тот пункт в их брачном договоре, где говорилось о том, что он не должен изменять ей с другими женщинами. В случае нарушения их брак признавался недействительным. Условие весьма суровое, особенно для него, но вскоре удалось обнаружить в нем лазейку. В нарнском языке слово «женщина» употреблялось только по отношению к нарнийкам, а для существ женского пола с других миров применялось другое обозначение, близкое по смыслу к слову «самка». А раз в договоре говорилось только о запрете на контакты с нарнийками, можно было спокойно развлекаться с инопланетянками. Очутившись на «Вавилоне 5», с его разнообразным населением, Г’Кар решил воспользоваться такой удобной возможностью. И вскоре обнаружил, что это и впрямь может доставлять удовольствие… Лейла дразнила его, оказавшись совсем близко. Ужасно хотелось погладить ее шелковистую кожу, но надо было держаться. Г’Кар шумно втянул ноздрями воздух, когда Соня на мгновение присела к нему на колени. Вот чертовка! Вряд ли помощница поверит, если он скажет, что его предпочтения продиктованы брачным договором и нежеланием портить отношения с супругой. Пусть считает, вместе с остальными, что он извращенец, повернутый на инопланетянках. Тем более, если эти две бестии не прекратят, это вполне окажется правдой… — Руки, посол, — мелодично прощебетала Лейла, поглаживая его плечи. — Вы обещали! Г’Кар зарычал, обнаружив, что тянется к ней, а потом, убрав руки, попытался коснуться ее носом, но танцовщица отпрянула со смехом…***
— Посол… Посол Г’Кар! Он услышал ровный голос помощницы из-за двери, и недовольно зашипел. Тонкие пальчики Лейлы пробежали по его животу, спускаясь все ниже… Г’Кар застонал. Определенно, он сделал правильный выбор, пригласив ее. Девица умела доставить наслаждение нарну… — Посол Г’Кар! Он сердито повернул голову к двери и проворчал: — Что такое, На’Тот? Я же просил не беспокоить меня без важного повода! — Звонок вашей жены — это достаточно важный повод, посол? Или мне передать ей, что вы слишком заняты?.. В голосе помощницы сквозила явная ирония. Г’Кар вздрогнул и, обхватив Лейлу за талию, решительно снял ее с колен. — Посол! — укоризненно произнесла она. — Увы, девочки, в этот раз победа за вами, — сказал он, поднявшись с постели. — Мне надо отлучиться. Сидите тихо! Погрозив им пальцем, Г’Кар вышел из спальни и остановился перед аппаратом Stellarcom.***
— Да’Кал, дорогая! — поприветствовал он жену, стараясь улыбаться как можно шире. — Что случилось? Прости за то, что давно не звонил тебе, совсем замотался на сложных переговорах… — Да? — на губах Да’Кал появилась кривая улыбка. — Вижу, ты ходишь на переговоры в ночной рубашке. Или они длятся круглые сутки, и вы все ночуете прямо в зале заседаний? Г’Кар нервно кашлянул, быстро посмотрев на себя. — Я только что вернулся и собирался лечь спать, — ответил он. Где-то за его спиной чуть слышно фыркнула На’Тот. Потом он услышал ее мягкие шаги в сторону двери. Помощница хотела уйти. Г’Кар поднял руку, останавливая ее, а сам продолжал смотреть на экран. — Значит, совсем замотался на переговорах, иначе бы вспомнил о том, что обещал, — с горечью в голосе ответила его жена. Г’Кар замер, приоткрыв рот. — Вижу, что забыл не все, — продолжала Да’Кал, заметив выражение его лица. — О, Г’Кван! — простонал Г’Кар, хлопнув себя по лбу. — Мне так жаль, Да’Кал! Я понимаю, что не должен был забывать об этом, но сейчас действительно очень сложная ситуация с Центавром из-за Квадранта 37, я совершенно закрутился, и… Но вряд ли это меня извинит… — Да, вряд ли, — сухо сказала Да’Кал. — Если бы дело касалось только меня, все было бы гораздо проще. Я уже привыкла к тому, что ты постоянно занят. И не можешь приехать домой, чтобы отметить годовщину нашей свадьбы и прочие незначительные для тебя события. Но это касается нашей дочери. Я так надеялась, что хотя бы ради ее дня рождения ты выкроишь время, чтобы прилететь на Нарн. Завтра в храме будет проводиться Церемония Выбора Пути, и наша дочь будет в ней участвовать. Она расстроится, если ты не будешь рядом, как положено по традиции… — Да’Кал, — расстроено выдохнул Г’Кар, начав расхаживать перед экраном, — ты же понимаешь, что я все равно не успею на эту церемонию, даже если брошу все дела и переговоры и вылечу немедленно. От станции до нашего мира два дня пути в гиперпространстве. Но, увы, я действительно не могу сейчас отлучаться, эти переговоры слишком важны… Да’Кал подняла руку, останавливая его. Ее глаза были строгими и печальными. — Тебе нет нужды объяснять все это мне, Г’Кар. Я уже поняла, что спокойно могу обходиться без тебя. Дни, месяцы, годы… Да, я к этому привыкла, и твои объяснения меня не интересуют. Но я устала придумывать отговорки для дочери. Объяснять ей каждый раз, почему ее отец не приехал. Вот почему я звоню тебе сейчас. Г’Рика отказывается лечь спать, Г’Кар. Она ждала тебя все эти дни. Потому что ты имел неосторожность пообещать ей, что приедешь на церемонию. Помнишь? Он молча кивнул, стиснув зубы. — У меня уже закончились все объяснения. Возможно ты, как опытный дипломат, сможешь с ней договориться. — Да’Кал, мне очень жаль… — начал Г’Кар. Но его жена отодвинулась от экрана, наклонившись. И через мгновение рядом с ней появился ребенок, девочка лет пяти. — Папа, привет! — пискнула она, помахав ему рукой. — Привет, малышка! — ласково сказал Г’Кар, помахав в ответ. — Ты когда приедешь домой? — тут же принялась допытываться девочка. — И где твои ноги? — Г’Рика, я… — попытался ответить Г’Кар, но замолчал, сбитый с толку ее последним вопросом. — Что? Мои ноги? Ах, это… Твой папа слишком большой и не влезает в монитор, вот и все. — Я тоже уже большая! — похвасталась девочка. — Мне уже исполнилось пять лет! — Это просто замечательно, малышка, и я… — Я уже большая! — повторила девочка более требовательным тоном. — Я уже не малышка. — Да-да, ма… дочка, я вижу… — И мама подарила мне маленького вала, потому что я уже выросла! — продолжала хвастаться Г’Рика, не давая Г’Кару даже слова вставить. — Я покажу его тебе, когда ты приедешь. — Дочка… — он все же попытался договорить. — А завтра я пойду в храм и выберу цель в жизни. Ты должен быть со мной! Г’Кар в отчаянии посмотрел на свою жену, которая выразительно пожала плечами, держа дочь на коленях. — Я… не смогу быть там, — сказал Г’Кар виновато. — Есть очень важная работа, и мне нельзя ее бросить, не закончив. С лица Г’Рики исчезла улыбка, пятнистый лоб прорезала хмурая морщинка. — Но ты обещал. Обещал мне и маме! — Да, дочь моя, обещал, и мне очень стыдно и грустно, что я не смог выполнить свое обещание. Я обязательно приеду, когда освобожусь. — Приезжай завтра! — упрямо настаивала на своем Г’Рика. Г’Кар покачал головой. — Нет, доченька, не успею. Рот девочки скривился в судороге. — Ты плохой! — крикнула она, и в ее алых глазах заблестели слезы. — Ты нас не любишь! Да’Кал поджала губы, глядя на своего супруга. — Г’Рика, это вовсе не так! — возразил Г’Кар, быстро оглянувшись и увидев На’Тот, которая молча стояла у двери, явно желая исчезнуть. — Что же мне сделать, чтобы доказать это? — Я буду плакать все ночь, потому что ты плохой! — воскликнула девочка, надув губы. — Она может, — мрачно заметила Да’Кал. — Да, могу! — крикнула Г’Рика. — Я буду плакать и кричать, пока ты не приедешь, вот! — И это она тоже может. И весьма громко, — со вздохом подтвердила Да’Кал. Г’Рика и впрямь издала протяжный вопль, прерываемый всхлипами. — А если… если я расскажу тебе сказку? Длинную и интересную, а? — спросил Г’Кар взволнованно. — Я знаю много интересных историй. Могу рассказывать их всю ночь. Как ты на это смотришь? Г’Рика на мгновение замолчала и придирчиво посмотрела на него. — А сказка точно интересная? — спросила она подозрительно. — Точно, — заверил ее посол. — Так ты согласна? — Хочу длинную сказку! — громко заявила девочка. Г’Кар кивнул. — Будет длинная. Хватит до утра. Только одно условие: ты ляжешь в кровать, хорошо? — Хорошо. Но ты расскажешь ее прямо сейчас? — Да, — кивнул Г’Кар, — прямо сейчас. Пусть мама уложит тебя в постель и включит видеофон в твоей спальне. А я подумаю, какую именно историю тебе рассказать. Договорились? Девочка кивнула. — Мне придется ненадолго отключиться, моя радость, но я скоро вернусь и буду с тобой. Только не реви, хорошо? Большие девочки так не делают, только младенцы, еще не покинувшие сумку. — Я не младенец! — обиженно возразила Г’Рика. — Мне уже пять лет! — Тогда веди себя, как большая. Ложись в постель и жди меня. — Хорошо, папа! Г’Кар увидел, как дочь спрыгнула с колен его жены и убежала, исчезнув с экрана. Он посмотрел на Да’Кал и подмигнул ей. — Я свяжусь с вами через пару минут. Она посмотрела на него с легким удивлением. — Ты действительно собираешься рассказывать ей сказку, пользуясь выделенным каналом Stellarcom? О, Г’Кар, наверняка у тебя куча важных дел… да и связь дорогая… — Дела подождут, — перебил ее посол. — Раз уж я не могу появиться дома лично, придется довольствоваться тем, что есть. И есть вещи значительно дороже разговоров по Stellarcom. Да’Кал хотела еще что-то сказать, но передумала и отключила связь.***
Экран померк, и Г’Кар обернулся к На’Тот, которая стояла у стены, переминаясь с ноги на ногу. — Простите, посол, я… — начала помощница, но он поднял руку. — Все в порядке, На’Тот. На сегодня твоя работа окончена. — Но советник Кха’Мак… — Я сам решу этот вопрос, На’Тот, — спокойно ответил посол. Помощница прижала кулак к груди и вышла из каюты.***
Г’Кар вернулся в спальню, где его терпеливо дожидались две земные танцовщицы. — Девочки, сегодня веселье придется отменить, — сообщил он им. — Но я надеюсь на встречу с вами завтра. — Как скажете, посол! Танцовщицы присели в поклоне, а потом выскользнули из его каюты, позвякивая украшениями. Г’Кар проводил их долгим взглядом и подумал, что завтра стоит позвать еще одну девицу, возможно, Эзру… Он тряхнул головой, отгоняя все мысли о танцовщицах, и приказал компьютеру соединить его с Нарном. На экране появилась Г’Рика, уже лежавшая в постели. — Вот и я, — улыбнулся ей Г’Кар. — Итак, ты готова слушать мою историю? Она будет длинной, как ты и просила. Я узнал ее от одного из офицеров станции. Его зовут мистер Гарибальди. Однажды он пригласил меня в гости, чтобы угостить ужином и показать… как живут земляне. И мы посмотрели эту историю, потому что, по его словам, на Земле она очень известная и почитаемая. Думаю, что тебе она придется по душе. А началось все с того, что давным-давно, в далекой-далекой галактике уже много лет бушевала война…