Когда твой мир рухнул, словно Вавилонская башня, неожиданно и невозвратно, когда мечты разбились на тысячу осколков, словно фарфоровая чашка, звонко и вовсе не на счастье, когда душу заволокло густой, непролазной пустотой, понимаешь, что ты – никто, лишь частица в этом бренном мире. Частица, которая находится на последнем издыхании и вот-вот сделает последний вдох, за которым не последует нового выдоха. Безразличный взгляд устремлён в темноту, желая заполучить хоть каплю эмоций. Куклы и те проявляют больше эмоций. Ведь их лица - это красивые маски с разными чувствами. Радостью, горечью или превосходством. И никто не рисует кукол с безразличным выражением лица. Такие не будут пользоваться спросом. Никем не будут востребованы. Никто не хочет видеть это. Легко, почти невесомо, она встаёт с кресла и медленным, аккуратным, шагом направляется к окну, кажется, она в любой момент может рухнуть. Рухнуть, как мир внутри неё, и умереть. Заживо. Тонкая бледная рука тянется к оконной ручке, и так же медленно тянет её на себя. Замедленная съемка, нуждающаяся в перемотке. Она резко тянет на себя ручку окна, распахивая его настеж, впуская в комнату, окутанную во мрак, ледяной воздух. Безразличие. Она невольно подаётся вперёд, навстречу ледяному воздуху. Косой дождь бесцеремонно бьет по лицу, напоминая, что частица не сделала свой последний вдох, она жива, на последнем издыхании, но жива. Она смотрит куда-то вдаль, не реагируя, казалось, даже не моргая. Пустой взгляд, безразличный... Пытается разглядеть хоть что-то сквозь пелену дождя: малейшую надежду, малейший шанс, малейший знак. Трель звонка, как гром среди ясного неба, разносится по квартире. Доносится до её сознания, но она всё также неподвижно стоит у окна, а дождь нещадно бьёт по хрупкому телу. А она стоит, неподвижно. Трель звонка эхом разносится по квартире, стараясь пробраться в её сознание, вернуть в реальность. Вновь звонкая трель. Она моргнула, но вновь как в замедленной съемке, а трель…Трель, как мокрый хлыст по напряженному телу. Резкой болью врывается в сознание, возвращая в реальность. В суровую, жестокую реальность. Неизвестный жмет на звонок, словно издеваясь; измываясь над остатками её расколовшейся души. Она делает шаг назад, ещё шаг и ещё один. Озноб пробирает насквозь, она чувствует, что упадёт. И разобьётся, как фарфоровая кукла. Сейчас. Сию же минуту. Но неизвестная сила толкает её к входной двери, она медленно разворачивается и уходит прочь от распахнутого окна. Она идёт на терзающий душу звук. Она приближается к двери и всё замолкает, гробовая тишина вновь окутала квартиру, ни шума дождя, ни трели. Она легко толкает дверь и та медленно открывается – пустота. Такой же темный коридор, темный, как и её квартира, как и её душа. Она опускает взгляд и с минуту глядит на прямоугольную вещь, а холодные капли скатываются с её волос: по щекам, по оголённым рукам. Она опускается на корточки и, протягивая руку, забирает вещь. Книга. Она поднимается на ноги, прикрывает дверь и направляется обратно в комнату. Она неотрывно глядит на переплет книги, не замечая ничего вокруг. Ни плотно закрытого окна, ни горящего светильника у кресла, ни-че-го, лишь переплет, на котором только одна фраза. Одна фраза. Она приближается к креслу и без сил опускается в него. – Поверь в мечту…? – почти беззвучно шепчет она, читая название книги и тонким пальцем обводя каждую букву на переплете. Поверь в мечту – гласит надпись. В мечту, которая разлетелась на тысячи кусочков? А если…? Нет, мечты нет. Убита, уничтожена, морально, физически, навсегда. Она повернула книгу боком – без автора. Книга без автора, разве такое может быть? Она вновь повернулась книгу заглавной обложкой к себе и перечитала ещё несколько раз название. Моргнув, она раскрыла книгу на первой странице. Сколько времени прошло с той минуты, когда она открыла первую страницу – неизвестно. Два часа, четыре, шесть? Последняя страница, последняя строфа, последняя строчка, последнее слово. Она чувствует невероятную усталость, невольно закрывает глаза и опускает голову на спинку кресла, а книга, оставленная на коленях, медленно скатывается на пол. ***
Она медленно приподняла голову и устремила взгляд в закрытое окно, которое переливалось розовыми оттенками. Она поднялась с кресла и подошла к окну, раскрывая его. Она вдыхает полную грудь свежего воздуха, глядя на розовую даль. – За каждым закатом следует новый рассвет, – цитирует она начало из вчерашней книги. Она оборачивается в поисках её - ничего. Кресло, всё ещё горящая лампа и больше ничего. Она вновь поворачивается к окну. – И с улыбкой он встречал новый рассвет, – прошептала она, в точности воссоздав последнюю фразу из книги, а уголки губ невольно приподнялись. Это её новый рассвет.