Зверь внутри

Мы впятером сидим за широким столом, в окружении экранов и микрофонов, ведем радиошоу. Итук, Рёук, Кюхён, Донхэ и я. За окнами – практически ночь. Я слышу шорох дождя. Он с лихвой перекрывает музыку, что мы пустили в эфир. Она играет для радиослушателей, не для нас. Для нас она - фоновый режим. Основной для меня – шум дождя. Сейчас начало марта и это первая настоящая гроза в текущем году. Моя маленькая рыбка любит воду, я знаю, и дождь. Но сильнее всего она любит грозу. Я сопротивляюсь как только могу. Изо всех сил стараюсь не смотреть на него. Потому что представляю, как горит его взгляд. Черт возьми... Я чувствую, как он вжигается в мою сущность, в мою плоть. Мой разум отключается, когда он пододвигается ближе и намеренно задевает мое бедро. Я замечаю, как Донхэ тяжело вздыхает рядом со мной, и закрываю глаза. Мои мысли наполняет ожидание, предвкушение того, что произойдет, когда мы окажемся в спальне. Или где угодно еще. Лишь бы не было посторонних глаз. Я слышу его смех, и мысли рушатся, как карточный домик на ветру. - Ынхёк-ши, не спи, - говорит какая-то девушка из персонала. Я мило улыбаюсь в ответ. - Я не сплю. Просто устал и решил дать глазам отдохнуть. Я чувствую, как рука Донхэ опускается на мое плечо, скользит к шее, слегка сжимая. Вздрагиваю, но не осмеливаюсь ее стряхнуть. Знаю, что лучше не надо. Не пытаюсь отстраниться, покорно молчу. У Донхэ нестерпимо горячая ладонь, он прижигает мою рубашку к коже, сплавливает их воедино. Я не возражаю, когда он кладет подбородок ко мне на плечо. Не останавливаю, когда он жарко шепчет мне на ухо, как грубо собирается меня поиметь. Я громко сглатываю. Черт, как же я благодарен, что он отстраняется и оставляет меня одного. Наедине с холодной дрожью, гулким сердцебиением и невообразимым стояком. Шоу идет слишком долго. Мы слишком медленно садимся в фургон. Слишком часто останавливаемся по дороге домой. Всем нужно куда-то заехать – в химчистку, в ресторан, магазин. Неужели обязательно прямо сейчас? Все это время я чувствую, как его взгляд раздевает меня догола, взвинчивает мысли как никогда. Он сидит на заднем сидении фургона, я – чуть впереди. Парни уходят в магазин, мы остаемся вдвоем. В салоне слишком тихо, и я решаюсь на него взглянуть. Плохая идея в ретроспективе. Он хватает меня за воротник и тянет к себе, заставляет пересесть назад. Сразу же впивается губами в мои и проникает языком в мой рот. Мне безумно нравится, когда он берет превосходство на себя. Так волнующе, так идеально. Черт... Он разрывает поцелуй, и я смотрю на него замутненным взглядом. Молча наблюдаю за тем, как он откидывается спиной на широкое сиденье, ложится и тянет меня на себя. Он быстро расстегивает мой пояс, дергает молнию на ширинке вниз. Просовывает руку в мои штаны и сжимает возбужденный член. На головке выступает капля смазки, он растирает ее и стягивает мои джинсы вместе с бельем до колен. - Хэ... - выдыхаю я. Голос напряжен и немного дрожит. Донхэ спокойно смотрит на меня и обхватывает ногами мою талию, прижимая к себе. Я сдавленно шиплю, когда замок на его джинсах больно задевает мой обнаженный член. Но в то же время, это приятно – бездумно тереться о его пах. Из моего горла вырывается первый стон. Он дергает планки моей рубашки в стороны, отрывает пуговицы на раз. Я слышу, как трещит ткань и целую своего страстного любовника вновь. Он прикасается к моему телу, пробегает пальцами по животу, ведет вверх, гладит ладонями грудь. И это чертовски горячо. Все, чего я хочу – содрать с него джинсы и быстро войти в него, привычно раствориться, забыться в нем. Но сегодня гроза, и я знаю, что все будет с точностью до наоборот. Его реакцию на грозу можно сравнить с трансформацией оборотня под полной луной. Когда начинается гроза, зверь внутри него обнажает когти, раздирает грудную клетку и выбирается на свободу. А я лишь поддерживаю его и жду. Потому что мне нравится, когда он такой. Я хочу его. Хочу, чтобы он сходил с ума и трахал меня до потери сознания, пока находится под этим магическим влиянием природных сил. Я не успеваю следить за скоростью событий и не очень понимаю, как оказался прижатым к кожаному сидению спиной. Моя разорванная рубашка широко распахнута. Донхэ навис надо мной. Он коротко царапает мою грудь, а затем разводит мои колени в стороны. Я чуть приподнимаюсь, чтобы ему было удобнее, и упираюсь плечами в глухую дверь. Закинув ноги на талию Донхэ, я случайно обращаю внимание на заднее стекло. Дождевые капли разбиваются об окно и обреченно скатываются по нему вниз. Я слышу, как щелкает, раскрываясь, ремень на джинсах Донхэ. Он собирается взять меня прямо на заднем сиденье фургона. И я знаю, что лучше не возражать. Даже когда я вижу, как открывается дверь, я знаю, что лучше молчать. Когда его пальцы толкаются внутрь, я знаю, что нужно стонать. Ему нравится так. - Вы с ума сошли!? Я поворачиваю голову, чтобы выглянуть из-за плеча Донхэ и посмотреть на дверной проем. Итук. Я не могу сосредоточиться на выражении его лица, меня совершенно не волнуют его тон или слова. Все, на что я реагирую – Донхэ. Он оставляет укусы на моей груди и движет двумя пальцами внутри меня. Я дергаюсь, когда он задевает простату и ударяюсь затылком о дверь. - Парни! - кричит Итук, взывая к нашему здравому смыслу. По моему телу пробегает дрожь. Я вижу, как Донхэ оборачивается на Итука. Его скулы напряжены. Кажется, он вот-вот щелкнет зубами и разорвет чью-нибудь плоть. Он похож на зверя, которого прервали за трапезой. Дикий, безумный. Я не могу отвести взгляда от его скул. - Убирайся к чертям, - рычит Донхэ. - Вон! Я захлебываюсь стонами, мой зверь по-прежнему перебирает пальцами глубоко во мне. Дверь машины быстро захлопывается, и Донхэ разворачивается назад. Снова склоняется надо мной и ведет языком по моей груди. Опускается к животу и начинает посасывать нежную кожу. Он срывает с меня ботинки, не расшнуровывая. Резко сдергивает джинсы и белье, небрежно бросает их на пол. На мне остается лишь истерзанная рубашка, да один носок. Второй соскочил вместе с ботинком. Донхэ действует быстро, чуть приподнимается и, положив руку ко мне на затылок, заставляет взять его член к себе в рот. Я принимаю глубоко, влажно облизываю его ствол по всей длине. Он толкается в мое горло всего несколько раз и отталкивает меня, когда его член уже достаточно блестит от слюны и смазки. Он обхватывает мои ноги под коленями и входит в меня до упора. Обжигает, раздирает, и это невыносимо хорошо. Он вбивается в меня решительно, быстро и жестко. Черт возьми, как же приятно, как правильно чувствовать его внутри себя. Я знаю, что весь гребанный фургон трясет, но мне все равно. Я просто хочу, чтобы Донхэ продолжал. Я веду ладонями вверх по его бокам, задираю рубашку, хочу ее снять, но слишком неудобно. Не замедляя движений, Донхэ расстегивает пуговицы и сдирает с себя рубашку сам. Я благодарно выдыхаю и касаюсь его горячей кожи, пробегаюсь пальцами по напряженному прессу. Он обхватывает мой член и движет рукой в правильном темпе. Я начинаю стонать, содрогаясь в его руках. Я почти готов кончить, но Донхэ вдруг рычит на меня и сжимает мой член у самого основания. - Даже не вздумай кончать, - приказным тоном бросает он, и я не смею ослушаться. Кусаю губы, откидываю голову назад. - Посмотри на меня. Я открываю глаза и заглядываю в его. Дикость – единственное, что я вижу в его темных зрачках. Безумие, неуправляемость, похоть – все это буквально сочится из каждого его жеста, проступает на коже с каплями пота. Он сводит меня с ума. Облизывает губы и откидывает челку с лица. Я бы тут же кончил, позволь только он мне. Его взгляд чуть смягчается, он улыбается и опускает веки. Но в следующий момент за окном ударяет молния, он снова распахивает глаза и усмехается, безрассудно, развратно. Я мысленно готовлю себя, чувствую, что его поведение меняется вновь. Он берет меня за руку и оборачивает ее вокруг моего члена, заменяя свою, заставляя сжать основание самому. Искушение слишком велико, я хочу просто передернуть и забыться, но он посылает мне угрожающий взгляд, и я лишь больно сжимаю пальцы в кольцо. Мне нравится, когда он берет надо мной контроль. Я кротко облизываю губы и кричу. Донхэ прижимает мои колени к груди и толкается в меня еще глубже. Он чуть наклоняется вперед и начинает двигаться быстро и жестко, создавая неприличный шлепающий звук. Он врывается в меня снова и снова, а затем я чувствую, как он кончает внутри. Его сперма горячо выстреливает в меня, наполняет, сжигает меня изнутри. Это немыслимо хорошо, до умопомрачения совершенно. Донхэ задыхается, стонет, его тело содрогается в наслаждении. Он падает на меня сверху и кладет голову ко мне на плечо. Его влажное дыхание разбивается о мою кожу, мы ощущаем контраст температур – холодного воздуха и наших горячих тел, по позвоночнику пробегают мурашки. - Хэ... - тихо зову я. Он неторопливо приподнимается и смотрит на меня сверху вниз. Игра еще не закончилась. Далеко нет. Он на ощупь поднимает с пола свою рубашку и осторожно выскальзывает из меня. Я на мгновение расслабляюсь, внизу живота сразу же нестерпимо тянет, и я сильнее сжимаю член у основания. Напрягаюсь вновь, лишь бы продержаться чуть дольше, не кончать, пока он не велит. - Давай, я хочу посмотреть, - говорит Донхэ и подкладывает свою рубашку под мою задницу. Распорядительно взмахивает рукой. С глубоким стоном я подчиняюсь, делаю то, чего просит он. Напрягаю мышцы и выдавливаю из себя его сперму. Он ведет руками по моим бедрам, смотрит и ждет. Я чувствую, как его семя вытекает из меня. Он усмехается и шумно втягивает воздух. Прикасается пальцами к краям моего припухшего отверстия, слегка проникает внутрь. Я судорожно дергаюсь, ощущения простреливают через меня. Он быстро целует мое колено, ведет по нему языком, а затем отрешенно приводит меня в порядок. Вытирает свою сперму рубашкой, которую чуть раньше положил под меня, снова бросает ее на пол и мягко убирает с моего лица налипшие пряди волос. Натягивает на себя джинсы. - Одевайся, - приказывает он, и я закатываю глаза. Не могу поверить, что он хочет, чтобы я терпел и не кончал, пока мы не доберемся домой. Чертов садист. Но мне не нужно повторять дважды. Я сажусь, опускаю ноги на пол, нахожу башмаки. А он продолжает меня дразнить. Дергает края разорванной рубашки, которую теперь и не застегнуть. Гладит и сжимает мои соски. - И не смей кончать, пока я не разрешу. - Хорошо, - выдыхаю я и надеваю штаны, а он больно дергает меня за талию и прижимает к сиденью, закидывает руку на мое плечо. - Сбрось Итуку смс, - вновь распоряжается он и начинает перебирать кончики моих чуть влажных волос. Я достаю телефон и дрожащими пальцами набираю текст. - Ты такой послушный песик, - шепчет Донхэ. Я удивленно смотрю на него, а он улыбается, знает, что повторил мою фразу. Он вцепляется в мои волосы на затылке, дергает и запрокидывает мою голову назад. Его вторая рука по-прежнему дразнит мои соски. Открывается дверь фургона, но Донхэ и не думает ничего прекращать. Я понимаю, что его не остановить, поэтому лишь стараюсь сохранить безразличный вид. Я вижу, как Кюхён забирается в машину, дьявольски усмехается и подмигивает мне. На моем лице – маска. Итук забирается в машину вторым, падает на переднее сиденье и даже не смотрит на нас, но я знаю, что он зол. Слишком громко хлопает дверь. Появляется водитель и заводит движок. Рёук садится последним. Его взгляд опущен в пол, а на щеках красным румянцем очевидно смущение. Фургон тихо трогает с места и Итук включает радио. Спасибо, друг. Однако музыка не мешает Донхэ наклониться к моему уху и шептать непристойности, грязные, дикие. Ожидание становится для меня невыносимым. И то, что Донхэ по-прежнему дергает мои соски, уж точно не спасает меня от адских мук. Каждый раз, стоит фургону подскочить на ухабе, мой член трется о ткань джинс. Я едва сдерживаюсь, чтобы не переступить грань, Донхэ это видит и глухо смеется мне в ухо. Я схожу с ума, не представляя, как продержаться еще хотя бы пять минут. Мой член сочится, яйца дико болят. Но я если ослушаюсь и кончу, Донхэ уже не будет со мной таким милым. Все станет намного-намного хуже. Проверено, знаю. Я сцепляю зубы, тяжело вздохнув, а затем вдруг чувствую, как рука Донхэ опускается на мой пах. - Можешь кончить, - хрипло выдыхает он и сжимает мой член через ткань. И я кончаю. Черт возьми, да. Едва сдерживаюсь от вскрика и кончаю. Долго, бурно, изливаюсь в штаны огромным количеством спермы и обессиленно сползаю на сидении вниз. Донхэ наблюдает за моими эмоциями и улыбается как ребенок, выигравший пожизненный запас конфет. Я игнорирую присутствие Кюхёна и его издевательский смех, разворачиваюсь лицом к Донхэ, слушаю его дыхание и окончательно расслабляюсь в его руках. Да, когда речь о Донхэ, я лишен воли. Напрочь. Я полностью ему подчинен. Если он велит прыгнуть, я спрошу с какого моста. Так было всегда, с тех самых пор, как я его встретил. Все чего я хочу – неизменно видеть его счастливым, довольным и удовлетворенным, как никогда. *** Сейчас он лежит в моих объятиях, и я вспоминаю тот мартовский день. По стенам нашей спальни в полной темноте пляшут всполохи молний, за окнами – дождь и гроза. Я закрываю глаза, сердце бешено колотится в предвкушении. Сейчас февраль. Сезон дождей пришел рано. Я чувствую, как руки Донхэ скользят по моему животу, чувствую, как его ногти царапают грудь. Сверкает очередная молния, и я могу лишь мысленно готовить себя. Настраиваться и встречать зверя, в которого временами превращается Ли Донхэ.