Ghost

Передо мной две тарелки с нетронутой едой, которая, кстати, уже остыла, ведь я сижу здесь не первый час. Смотрю на еду, и живот умоляюще урчит, но я мгновенно отбрасываю эти мысли. Я не голоден. Напротив меня стоит вторая нетронутая тарелка, но там никто не сидит. Место пустует. Его место. Я слышу смех, его улыбка вспыхивает в моём сознании. Я не знаю, когда начал плакать, но вскоре солёные капли падают на моё филе, и я отталкиваю пищу, которая теперь залита моими слезами. На улице смеются дети, разговаривают взрослые, все спешат по своим делам. Я поворачиваюсь к окну, и яркий луч солнца, пробивающийся через жалюзи, заставляет моментально закрыть ладонью свои глаза, которые стали чувствительными к свету. Я не помню, когда последний раз видел, что происходит снаружи, кроме как через толстое оргстекло, отделяющее меня от ядовитого воздуха. Я не хочу выходить на улицу, потому что это безжалостное место, которое причиняет боль и отбирает у нас людей, которых мы любим. Забавно, как всё продолжает идти своим чередом, когда есть все основания на то, чтобы остановить время. Стрелка часов продолжает двигаться вперёд, и неважно, как сильно мы хотим остановить её и вернуться в прошлое. Моя-наша квартира – единственное место, где время бессильно. Всё стоит на своих местах, и даже некому сдвинуть глупую статуэтку чуть левее. Совсем некому. Я медленно иду по квартире и бросаю взгляд на его вещи. Его брюки всё ещё лежат поверх кресла наряду с кучей полосатых футболок, сгрудившихся напротив двери в его спальню. Рядом с его кроватью стоит пара красных TOMS*, словно ожидая, когда он проснётся и наконец, оденет их. Он в квартире, он всё ещё жив, бродит по комнатам, скрипя половицами. Я видел его, он здесь. Со своими мягкими непослушными волосами и озорными голубыми глазами. Его смех преследует меня, отдавая в ушах. Я улыбаюсь и оборачиваюсь, ожидая увидеть его, показывающего на меня пальцем, истерически смеющегося и пытающегося восстановить своё дыхание. Но когда я вращаю головой, чтобы увидеть его, остаюсь ни с чем. Вздыхая, продолжаю идти по квартире, доходя до его спальни, нетронутой и неопрятной, такой, какой он её оставил. По полу разбросаны вещи, наряду с грязными чашками из-под чая, которые уже покрываются плесенью. Кровать не застелена. Он никогда не застилал её. Он любил беспорядок. Я медленно на цыпочках прохожу дальше, как бы стараясь быть тише, чтобы не разбудить. Но здесь только я, никого больше. Кто-то стучит в мою-нашу дверь, но они знают, я не открою, поэтому спустя какое-то время уходят. Кровать мягкая и тёплая, словно он всё ещё лежит сейчас здесь, со мной и греет своим теплом. Его запах наполняет мои ноздри, я прижимаю подушку ближе, крепко обнимая, вдыхаю. Это последнее из воспоминаний, что у меня осталось от тебя. Луи притягивает меня к себе, мы сталкиваемся лбами, а наши губы в опасной близости. Он улыбается своей яркой ослепительной улыбкой, в которую я когда-то влюбился, и медленно наклоняется. Губы соединяются, и это пускает разряд по моему телу, я толкаюсь вперёд, углубляя поцелуй. Его губы мягкие, вкус корицы с мятой. И мне нравится. Мы просто лежим на кровати и целуемся, изучая рот друг друга, пока он, наконец, не отрывается, нахально улыбаясь. - Я люблю тебя. - Я тоже тебя люблю. Слёзы снова начинают течь по щекам, и я крепко прижимаю к себе старый свитер. Боль формируется прямо в сердце и начинает разрушать изнутри. Я ненавижу эти воспоминания, они преследуют меня, заставляют вспомнить то, что я так хочу забыть. Но забыть, значит двигаться дальше, а я не могу оставить его. Я не могу отпустить его. Потому что он всё ещё здесь, со мной; он говорит со мной, ест со мной, целует меня. Он никуда не ушёл; он всё ещё здесь. Бросив свитер на кровать, я поднимаюсь, пытаясь восстановить дыхание. Я чувствую, как он дышит мне в затылок, но не обращаю внимание. Это лишь моё воображение. В доме подозрительно тихо, тише, чем обычно, и мурашки пробегают по спине. За окном снова начинают смеяться дети, и я слабо улыбаюсь, вспоминая дни, когда он был рядом. - Лу! Остановись! Отдай! – я выбегаю из ванной, голый, а он несётся прочь в обнимку с моим полотенцем. Он крутит им передо мной, а я пытаюсь выхватить, но ничего не получается. - Лучше быть быстрее, Стайлс! – он смеётся и снова убегает от меня. Я стараюсь выглядеть рассерженным, но губы предательски расползаются в улыбке, а я гоняюсь за ним по всему дому. Лёгкий ветерок приятно холодит моё голое тело, а я бегу за Луи, догоняя его в считанные секунды. Набрасываюсь на него всем своим весом, и мы с грохотом падаем на диван. - Ладно, ладно, держи! – говорит он и бросает похищенный предмет мне в лицо. Мы ещё немного сидим, смеясь, прежде чем я, наконец, вновь оборачиваюсь полотенцем вокруг бёдер. Вдруг Луи поворачивается ко мне и хватает моё лицо руками. - Гарри? – его голос звучит неуверенно и испуганно. - Да? – спрашиваю я, смутившись от его тона. - Ты любишь меня? - Конечно, я люблю тебя, - я смотрю на него так, будто он психически больной. Конечно же, я люблю его. - Хорошо. Я тоже тебя люблю, - он целует меня своими розовыми губами, а я отвечаю на поцелуй. Это был быстрый поцелуй, но я понимаю, что Луи для меня – всё. Мы улыбаемся друг другу, наши руки сплелись, как и ноги, я забываю о полотенце, которое еле держалось на моих бёдрах, и оно позорно падает вниз, от чего мы снова начинаем смеяться. Я вытираю слёзы и иду в ванную. Я решил принять душ, чтобы очистить разум и прогнать все мысли о нём. Огненная вода обжигает кожу. Но в этом весь смысл, так я избавлюсь от воспоминаний. Струи воды падают на голову, и я вздыхаю от ощущений. Так хорошо, наконец, принять душ, я уже и забыл, когда мылся последний раз. Я мгновенно становлюсь противен себе, когда понимаю, что не делал этого несколько дней, поэтому хватаю кусок мыла. Волосы запутанны и расчесать их пальцами как раньше уже не получается, поэтому вываливаю на голову немного кондиционера. - Я люблю твои кудряшки, - бормочет он, бездумно играя с моими волосами. Он лежит рядом со мной, почти в полусне. Мы оба сильно устали. - Я знаю, - усмехаясь, откидываю голову, потому что схожу с ума от того, как он гладит меня, как никто другой. Довольно вздыхаю. Он смеётся и двигается ближе ко мне, закидывая свою руку мне на талию. Я, улыбаясь, смотрю на него. Его глаза сверкают похотью, от этого в животе начинают порхать бабочки. Он улыбается и тянет меня ближе, нежно целуя в нос. - Спокойной ночи, кудряш. - Спокойной ночи, мишка Бу. Слёзы падают снова и снова, я проклинаю себя за то, что позволил воспоминаниям взять верх. Вдруг чувствую, как капли, бьющие по плечам стали холодными как лёд. Сколько же я так простоял? Чертыхаясь, закрываю воду и выхожу из душевой кабины, оборачиваясь полотенцем вокруг бёдер. Вокруг меня образовалось облако пара, от чего зеркало запотело. Начинаю тереть рукой по зеркальной поверхности, пока, наконец, не вижу своего отражения. Волосы мокрые, они не кудрявятся, а прямые, от чего кажутся длиннее обычного. Мне нужно подстричься. Мешки под глазами, я уже давно не могу спать нормально. Я вообще не могу больше спать. Он преследует меня, шепчет по ночам в ухо. Я всегда оборачиваюсь, чтобы увидеть его, но вижу только пустую кровать. Я всё ещё тру зеркало, пока оно не становится чистым, и я не могу нормально разглядеть себя. Я не обращаю внимания на фигуру рядом со мной, пока чья-то рука не касается моего плеча. Оборачиваюсь. Он здесь. Здесь. Его голубые глаза пристально смотрят в мои, он улыбается. Я выдыхаю, ничего не соображая, а он лишь посмеивается и поворачивает меня за плечи лицом к зеркалу. Мы стоим оба, недовольно смотрим на моё отражение. Он выглядит также как и всегда, растрёпанные волосы и полосатая футболка, которая идеально сидит на нём. На фоне его загорелой кожи, моя кажется смертельно-бледной, от этого мне становится не по себе, и я обхватываю себя руками, прикрываясь. Луи быстро убирает мои руки, и я снова поворачиваюсь к нему лицом. Улыбка исчезла, он хмуро смотрит на меня, недовольный тем, насколько плохо я заботился о себе последние несколько месяцев. - Гарри, - говорит он, и от этого звука сбивается дыхание. Я так давно не слышал этот голос, только в воспоминаниях, которые проплывали у меня в голове. Но это не было воспоминанием. Это было что-то новое, и это был он. Он был здесь, держал меня, говорил со мной. Я улыбаюсь, но он всё ещё хмуро смотрит на меня, от чего я вздрагиваю. - Я в порядке, - говорю я, сам не веря своим словам. Я не в порядке и уже никогда не буду. - Ты не в порядке, я знаю тебя, - он смотрит на меня проницательным взглядом, от которого бросает в дрожь. Это не по-настоящему, этого нет, я закрою глаза, и он исчезнет. Но когда я вновь открываю глаза, он всё ещё стоит здесь, печально смотрит на меня через свои длинные ресницы. Он заплакал, от чего заплакал и я. Мы простояли несколько минут, просто плача, после чего он невесомо коснулся моей руки. Он тянет меня к себе, моё тело замирает, я не знаю, как реагировать. Но мне так не хватает его тёплых объятий и нежности. Я снова чувствую его запах, тот же запах, что и на его одежде, на нашей кровати, глубоко вздыхаю, растворяясь в его объятиях. - Я скучаю по тебе, - всхлипывая, выдыхаю ему в плечо, пытаясь полностью насладиться моментом. Луи поглаживает меня по спине, пытаясь успокоить. Кажется, он тоже плачет, потому что я чувствую его слёзы. - Я тоже по тебе скучаю. - Вернись. Я говорю эти слова, понимая, что это невозможно, но мне нужно что-то сказать. Он отстраняется, на его лице видны слёзы. - Я бы очень хотел. Я так скучаю по тебе. Меня убивает то, что ты в таком состоянии. - Тогда останься. Останься со мной! – умоляю я, схватив его за руку. Такой необходимости в нём у меня ещё никогда не было, и я не знаю, смогу ли жить дальше, если он сейчас снова исчезнет. - Я не могу. Я должен идти, - его голос срывается на последнем слове, а в глазах видна боль. Некогда ярко-голубые, теперь стали грязно-серыми, и я понимаю, что он снова исчезает. - Когда я снова увижу тебя? – я задыхаюсь, вижу, что времени почти нет, он сейчас исчезнет, а я снова останусь один. - Во снах, - шепчет он, касаясь своим лбом моего. – Я всегда буду приходить к тебе во снах. Я закрываю глаза, вздыхая. Знаю, это всё, что он может мне дать. Когда открываю глаза, я снова один. Ещё раз смотрю в зеркало, надеясь поймать его последний взгляд, но там только моё отражение. Я всё ещё плачу, глаза стали красными и опухшими от слёз. Полотенце слегка съехало с бёдер, и я снова слышу мелодичный смех Луи. Улыбка сама появляется на моём лице, и я трясущимися ногами добираюсь до гостиной. Дети всё ещё играют на улице, и их смех смешивается с его, создавая симфонию шума в ушах. Я поднимаю окно, холодный ветерок приятно обдувает щёки и мокрые волосы. Я могу представить, что сейчас он улыбается, гордится мной, что я решил вернуться во внешний мир, что я меняюсь. Кто-то стучит в дверь, и впервые за несколько месяцев я открываю. Но к моему удивлению, на пороге никого, лишь маленькая коробочка у моих ног. В замешательстве, но заинтригованный, я хватаю коробку и закрываю за собой дверь. Обёртка красивая, аккуратно завёрнутая, а сверху красуется небольшой бантик. Я не раздумывая, с нетерпением рву бумагу. Внутри «подарка» свёрнутый листочек и металлический браслет. Сперва хватаю записку и внимательно читаю, прежде чем браться за второй предмет. Гарри, Я знаю, вероятно, ты не захочешь это принимать. Но я решил, что ухожу. Я не хочу, чтобы ты грустил и оплакивал меня. Я хочу, чтобы ты меня помнил, но двигался дальше. Я всегда буду здесь, в твоём сердце. Носи этот браслет на запястье, как напоминание о том, что несмотря ни на что, я твой, а ты мой. - Люблю, Лу. Глаза становятся влажными, как только я узнаю до боли знакомый почерк и понимаю, что это написал он, прежде чем уйти. Дрожащими пальцами кладу записку на место и беру браслет. Он серебряный и сверкает от дневного света. На внутренней стороне гравировка, и я с любопытством переворачиваю его, читая.

Разлука заставляет сердце любить сильнее. Я люблю тебя, Гарри. – Луи

Я провожу пальцем по буквам, читая эти строки снова и снова. Браслет легко скользнул на запястье – будто делали специально на меня. Я снова плачу, опуская лицо в ладони. В тот момент я понял. Луи Томлинсона больше нет. Ушёл, умер, исчез, скрылся от чужих глаз, - это можно назвать по-разному. Но он навсегда останется в моём сердце, до самой смерти. Он будет говорить со мной, а я буду слушать. Он будет сидеть рядом, а я с удовольствием буду наслаждаться его присутствием. Мир его может не видеть, но в моих глазах он – всё, что я вижу. Всё, что я хочу видеть. Его смех – всё, что я слышу. Всё, что хочу слышать. Он никогда не исчезнет; он всегда будет здесь, в моём сердце, в моём разуме. Его душа всегда будет в этой квартире, ходить и напевать бессмысленные мелодии, как если бы он был жив. Я улыбаюсь своим мыслям. И качаю головой от того, насколько был глупым раньше. Конечно он никогда не оставит меня, он обещал это мне давным-давно, и даже после своей смерти, он будет верен своим словам. - Я люблю тебя, - шепчу я, прижимая браслет плотнее к запястью. - Я тоже тебя люблю, - это слабый шёпот, но достаточно, чтобы я мог услышать. Я поднимаю взгляд, ожидая увидеть его на другом конце комнаты, но там никого нет. Теперь это не беспокоит меня, потому что я знаю, что он всё равно там. Он всегда будет рядом. Всегда.