Лис. Локи. Дьявол.

Для Ромдо, и для всего мира - Рил мертва. И бедный, несчастный, убитый горем Дедал был отстранен от своей работы. Ведь как же! Он любил девицу, а та умерла. Прямо на его глазах. Он потерял все. Он потерял работу всей своей жизни, любовь всей своей жизни - все. И, казалось бы, что может быть хуже? Что может сделать жизнь юного врача еще хуже? Что может превратить его в один пульсирующий комок боли? Что может заставить его существование стать Адом в таком райском уголочке как Ромдо? Рауль Крид. - Я больше не принимаю, - холодно произносит Юмено, даже не поворачиваясь к посетителю лицом. Его пальцы сжимают подлокотники кресла, в котором он сидит. Лишь бы этот ублюдок, позарившийся на жизнь его любимой, поскорее отсюда ушел. Лишь бы поскорее.. - Я не прошу тебя проводить курс лечения, - на губах Рауля играет едва заметная ухмылка. Хитрая, хищная. В глазах пляшут чертята. Этот человек пришел сюда не за лечением. - Я отстранен от работы и просто не имею права даже на простой осмотр, - стоит на своем Дедал. - Это всего лишь вывихнутое плечо. Просто осмотри и дай рекомендации, - не отступает мужчина, сверля взглядом спинку кресла, которая не позволяет ему взглянуть на врача. Когда наступает тишина, - Дедал явно колебался - Крид махнул рукой, чтобы его вечная механическая спутница вышла. Та лишь едва слышно хмыкает и покидает кабинет. Кабинет, в котором Дедал и Рауль остались абсолютно одни. - Я не спрашиваю тебя о твоих грязных секретах, Дедал, - Рауль неслышно поднимается с предоставленного ему стула и подходит к креслу врача, сразу же кладя на спинку ладонь и поворачивая кресло так, чтобы Юмено сидел к нему лицом. - Хотя я мог бы, верно? - мужчина чуть щурится и наклоняется, пальцами свободной руки сжимая юношеский подбородок. Темно-карамельные глаза Дедала мговенно опускают свой взгляд вниз, словно испугавшись пронзительного взгляда Крида, который сейчас оказался просто непозволительно близко. - Я мог бы узнать у тебя все твои секреты. Каждый, до последнего, - большой палец плавно скользнул по нежной юношеской губе, что заставило Дедала испуганно уставиться на Рауля. - Что вы делаете? - почти шепотом спрашивает Юмено. Он оцепенел, словно кролик, загнанный лисом в угол. Он непредусмотрительно позволил себе остаться с этим человеком, если его вообще можно было так назвать, наедине. Один на один там, где нет чужих глаз. Там, где никто не одернет лиса, не спугнет его и не убережет Дедала от его лап. - Запри дверь, мальчик, - наклонившись к самому уху врача, почти томно прошептал Рауль, опалив горячим дыханием нежное ушко. - Не заставляй меня вынуждать тебя. Ты ведь хороший мальчик, верно? - Рауль не скрывает усмешки при взгляде в переполненные ужасом глаза его жертвы. Он не беспокоится о неподчинении. Мальчик не посмеет сейчас ослушаться. Он слишком напуган. Юмено протягивает дрожащую, словно лист на ветру, руку к клавиатуре и нажимает нужную клавишу. Со стороны двери слышится щелчок. Это щелкнул замок, который теперь не впустит в эту комнату никого. - Вот так. Слаавный, славный мальчик, - шепчущий голос обманчиво мягок, почти нежен. Он ласкает слух, но не предвещает ничего хорошего. Этот человек пришел сюда не за лечением. - Рауль.. - по-прежнему оцепеневший Дедал дрожит и смотрит прямо в эти блестящие азартом глаза. Знай он, что его ждет - ему было бы не страшно. Дедал Юмено не боится того, что знает. Он боится лишь неизвестности. И Рауль сейчас держал его в неведении. Он держал его в страхе. - У меня кое-что есть для тебя, - из кармана своего плаща, висевшего на вешалке у двери, Рауль извлекает широкую черную шелковую ленту. Он ухмыляется. - Так будет интереснее, - ловкими, мягкими и почти нежными движениями он завязывает этой лентой Дедалу глаза, для пущей пикантности завязывая ленту на его затылке красивым бантом. - Поднимайся, - Крид тянет юношу за руку, заставляя его подняться с кресла, и тот повинуется. Он ничего не видит, что пугает его еще сильнее, но все равно повинуется - ему просто больше ничего не остается. - Раздевайся, - голос мягок, но произнесенное звучит, как приказ. Приказ, которого нельзя ослушаться. - Ч-что? - Дедал отступает на шаг, вновь застывая. Неведение-неведением, но это было явно перебор. Сколько еще должно свалиться на его голову, чтобы судьба решила, что уже достаточно издевательств? - Я сказал: раздевайся, - голос холоднее. Рауль складывает руки на груди, чуть хмурясь и глядя на юношу. Он ведь не посмеет ослушаться. Ему только надо немного помочь. Чуть-чуть подтолкнуть. Юноша сглатывает. Голос и приказной тон - он не может сопротивляться. Он тот, кто подчиняется. Именно поэтому он глава министерства здравоохранения, а Рауль глава службы безопасности. Первыми на пол летят белоснежные перчатки. Без них взгляду Рауля предстают прекрасные изящные, почти женственные, кисти рук. Они такие красивые, что хочется сравнить мальчишку с ангелом. Следом на полу оказываются халат и футболка. Потом обувь... - Застеснялся? - Крид вопросительно изгибает бровь и усмехается. Поразительно, какие же интересные грани личности открывает страх, заставляя людей показывать себя совершенно другими. Заставляя их делать глупости, или же не делать абсолютно ничего, просто подчиняясь источнику страха. - Дай-ка я тебе помогу, - будь Рауль скандинавским богом, он был бы Локи. Именно так он сейчас выглядел. Он обманывал, соблазнял, совращал. Он делал то, что хотел. Сильные руки легко проходятся по стройной талии, плавно спускаясь ниже, до линии брюк. Ловкие пальцы беспрепятственно расстегивают молнию. Рывок - штаны уже лежат на полу, и вот бедный, несчастный, убитый горем врач стоит в одном лишь белье посреди собственного кабинета с завязанными глазами перед самим дьяволом, ухмыляющимся хитро и хищно. - Славно, - Крид хищно облизывает пересохшие губы, оглядывая стройное юношеское тело. Такое соблазнительное и сладкое - оно так и манило. Чистая бархатистая кожа так и просила отметин. Укусов, засосов. Может, даже пару синяков, или даже царапин. - Рауль, пожалуйста.. - смущенно неловко прикрываясь, дрожащим голосом произнес мальчишка. О да, в этом вопросе он был еще мальчишкой. Так юн и девственен. И это он еще все мечтал о сильной волевой девице Рил? Как наивно! - На колени, малыш, - словно не слушая, произносит мужчина. - Давай. На колени, - повторил он, когда Дедал вновь застыл испуганным зверьком. После повторения приказа он все же послушался, покорно опускаясь дрожащими коленями на холодный пол. - Умница, - Рауль подходит ближе, снова обхватывает пальцами подбородок Юмено, его большой палец вновь проходится по пухлым губам. - Сейчас я научу тебя кое-чему очень и очень полезному, - Дедал не видит, но слышит. Он слышит, как расслабляется в опасной близости от его собственного лица чужой ремень, расстегивается чужая ширинка. Шорох одежды. - Открой-ка ротик пошире, - Рауль вновь облизывает губы и слегка надавливает на юношеский подбородок, заставляя мальчишку открыть рот шире. Спустя мгновение его уже возбужденный горячий член касается нежных губ. - Оближи, - почти шепотом произносит Крид, когда мальчишка судорожно выдыхает прямо на головку, щекоча теплым дыханием. Потрясающее будоражащее ощущение. А Дедал дрожит. Ему страшно, ему отвратительно противно. Его почти тошнит от происходящего, но он ничего не может сделать, кроме как подчиниться. Он подчинится сейчас и позже. Снова, и снова. Снова и снова, пока лис не оставит его в покое. Юмено высовывает язык и несмело облизывает головку, чем вызывает довольный шумный выдох откуда-то сверху. Лис доволен, его добыча ведет себя в точности так, как ей положено. - Продолжай, Дедал. Только зубки не выпускай, не то пожалеешь, - Крид прикрывает глаза, дыша глубоко и немного часто. Он почти дрожал от предвкушения чего-то действительно потрясающего. И это вряд ли будет лучший минет в его жизни, ведь мальчик совершенно точно девственен, а значит он делает что-то подобное впервые. И это будет неловко и излишне слюняво, но все же ощущение бескрайней власти придаст пикантности моменту. Дедал не знает точно, что он должен делать, но полагается на свою безотказную интуицию. Он проводит языком по всей длине ствола сверху вниз, вновь возвращаясь к головке и снова хорошенько ее облизывая. Как и любой другой вполне здоровый юноша, он не раз залезал во всемирную паутину, в ее дальние, самые грязные, пошлые, развратные уголки. Он видел, как делали это женщины. Самые разные - чернокожие, азиатки, европейки... Старые записи плохого качества, которое в случае подобных видео было не очень важно. В этих видео возбуждали даже звуки. Достаточно было просто включить видео и заняться своим делом. Можно отвернуться от экрана - ты все равно будешь возбужден этим томным дыханием и сладкими стонами. Шорохом одежды и постельного белья. Юмено был девственен, он не был мастером, поэтому его дело вышло слюняво и неловко, как и предполагал Рауль. Это было неумело, но все равно просто крышесносно. Лис получал несравненное удовольствие, когда юноша вобрал горячий напряженный член в свой не менее горячий влажный рот. Он так хорошо работал своим проворным язычком и своими изящными ручками. Мальчик ни разу не делал ничего подобного, но делал он это поразительно хорошо. Просто потрясающе! - Довольно, - хрипло приказал Рауль, за волосы оттащив от себя Дедала, который, кажется увлекся. - Встань на четвереньки. Давай, не зли меня, - Крид на мгновение срывается на злобное шипение. Чем больше было его возбуждение, тем сложнее было сохранять хладнокровие и спокойствие. Хотя надо было... Ведь все веселье еще впереди. - Я не собираюсь этого делать! - в Дедале, видимо, проснулся маленький непокорный мальчишка, решивший показать свой характер. Как же не вовремя. Лис на мгновение даже почувствовал, как его власть ослабевает... Но Рауль не может себе такого позволить. Тишину кабинета резанул звук хлесткой пощечины. Нет уж. Рауль здесь был хищником, а Дедал жертвой. Власть дана лишь хищникам. - Не собираешься, значит, - губы мужчины растягиваются в ужасающую улыбку, не сулящую врачу ничего хорошего. О, он зря решил показать характер. В мгновение ока Крид сдергивает со своей шеи галстук, которым еще через миг без особых проблем и угрызений совести связывает тонкие запястья за худой спиной. Еще мгновением позже мужчина хватает свою жертву за волосы и тащит в сторону кресла. С тихой руганью и слабыми протестами мальчишка следует за своим мучителем, вновь чувствуя подступающую дрожь. Он не знает, что с ним сделают. Он снова в неведении, он снова в страхе. Рауль же тем временем усаживается в удобное кресло и без особых усилий укладывает Дедала на свои колени животом. Он вытягивает ремень из собственных брюк и складывает его вдвое. Свободная рука легко сдергивает с Юмено последнюю деталь одежды, а после мягко оглаживает упругие округлые ягодицы. - Я думал, что ты будешь хорошим мальчиком, - негромко, с каплей разочарования и надменности произносит Рауль. - Ты ошибся! - дрожащим, но преисполненным неповиновением голосом возражает юноша. Но секундой позже Крид хлестким ударом ремня по оголенным ягодицам вырывает из его груди сдавленный болезненный вскрик. - Неправильный ответ, - шипит Рауль, которого безумно заводила эта сцена. Разбросанная на полу одежда, нагретый воздух, запертая дверь. И он на кресле, с ремнем в руках и обнаженным непокорным мальчишкой на коленях. - Ты пожалеешь об этом! - дергаясь в попытках вырваться, грозит Юмено, сжимая связанные руки в кулаки. - Да что ты? - хохотнул брюнет, одаряя бледную нежную кожу новым ударом, оставившим после себя красные отметины. Новый вскрик заставляет Рауля удовлетворенно улыбнуться. - А кто меня накажет? - мужчина за подбородок поднимает голову своей жертвы и обманчиво ласково целует раскрасневшуюся от стыда щеку. - Ты? Вряд ли... Но за твое поведение тебя есть кому наказать, - отпустив юношеский подбородок, мужчина обратил все свое внимание на ремень и оголенный упругий зад, на который следующие несколько минут он обрушил с два десятка сильных хлестких ударов. От каждого такого удара Дедал невольно вскрикивал и дергался. Кажется даже, под конец по его щекам потекли слезы. - Какое унижение... - всхлипывая и корчась от боли и отвращения к себе самому, прошептал Юмено, зажмуриваясь. Слава богам, он хотя бы всего этого не видел. - Что-то ты разболтался, - задумчиво произносит Крид, спихивая юношу со своих колен и поднимаясь на ноги. Он легко переступает через развалившегося на полу, корчащегося от боли, бедолагу Дедала и следует к оставленному на вешалке пальто, где из второго кармана достает красный шарик кляпа. - Так и знал, что он мне пригодится. Набрел недавно на один магазинчик со всякими старыми вещичками. Антиквариат. А там на прилавке лежала эта чудная штука, - Крид ухмыляется, медленно подходя к своей жертве и садясь с ним рядом на корточки. Дедал ничего не видит. Он не знает, что делает Рауль, что за "штучку" он там крутит в руках, о чем вообще говорит. Это было ужасно страшно. Это было... Это было неизвестно. А что может быть хуже неизвестности в такой ситуации? - В наши дни, в нашем маленьком кусочке рая такие штуки никому не нужны. Все всем довольны, и никого затыкать принудительно не приходится. Достаточно просто попросить или воздействовать хитростью, - Рауль с присущей ему надменностью смотрит на дрожащего на холодном полу врача, который обычно фонтанирует энергией и уверенностью в себе. Да, обычно он серьезный, представляющий опасность своим умом, но сейчас... Сейчас он лишь дрожащий на полу связанный мальчишка. Совершенно голый и беззащитный. И ведь больше никто и никогда не увидит его таким. Подавленным, тоскующим, гневным - возможно, но не беззащитным и плачущим. Такое не дозволено даже регенту и его четверым друзьям... Единому целому. Ха! - Но я хочу заткнуть тебя именно так, - сунув красный блестящий шарик кляпа Дедалу в рот, мужчина застегнул его ремешок на темноволосом затылке. Вот тут-то Юмено и запротестовал. Замычал, задергался, словно в конвульсиях. Но он связан, лишен зрения и возможности заговорить. А ведь еще минуту назад он мог хотя бы закричать. - Ты даже не представляешь себе, как это будоражит. Ощущение полной власти над человеком - существом, являющимся, по сути своей, Богом на Земле. Ты можешь спасать жизни, можешь их губить, или создавать новые. Ты всесилен и можешь добиться всего, чего только пожелаешь, - Рауль обходит мальчика и переворачивает его на живот, после чего заставляет его встать таки на четвереньки. Так он еще больше раскрыт. Так Раулю открывается просто потрясающий вид, и он даже не может удержаться от того, чтобы провести широкой теплой ладонью по округлой ягодице, по стройной талии, бедру. Насладиться гладкостью этой бархатистой кожи. - Но вот ты, земное божество, лежишь на полу. Ты связан, ты под моей властью. Такооой беззащитный, - Крид смеется и сильно шлепает и без того красную после недавней порки ягодицу. - И над тобой лишь моя власть, - склонившись к самому уху после очередного шлепка по округлой заднице, Рауль вновь горячо шепчет. - Ты посмеешь вновь ослушаться меня, м, Дедал? - голос снова обманчиво нежный, ласковый, вкрадчивый. И пропитанный ядом до самой последней нотки. Лживый даже больше, чем это вообще возможно. И это заставляет врача снова дрожать. Ему снова страшно. Юмено тихо испуганно мычит и мотает головой, растрепывая тем самым свои волосы. Он больше не хочет страданий и унижений. Он достаточно настрадался за последнее время. И, может быть, если он пообещает быть "хорошим мальчиком", Рауль остановится? Ну, конечно. Этот человек пришел сюда не за лечением. - Хороший мальчик, - ухмыляется Рауль, выпрямляясь. Он любуется открывшимся ему видом еще некоторое время, а после снова наклоняется, на этот раз для того, чтобы хорошенько, смачно плюнуть на сжимающееся колечко мышц. От этого Дедал вздрогнул. На этом его страдания явно не кончатся. Крид тщательно облизал два своих пальца, которыми вскоре принялся массировать тугую дырочку, размазывая по ней свою слюну и заставляя Юмено тихо поскуливать от страха и таких странных новых ощущений. Конечно, врач пытается себя контролировать, но физиология берет свое, и вот колечко немного расслабляется, чем сразу же пользуется Рауль и сразу же начинает вводить в горячее дрожащее тело палец. Это доставляет Дедалу боль, очевидно. Он дрожит, но не от возбуждения и нетерпения - о них здесь речи не шло. Он дрожит от страха и подступающих слез. Рауль не собирался доставлять своей жертве удовольствие. Он пришел сюда не за этим. Палец неумолимо продвигается вперед. По одной фаланге вперед, все глубже. Вперед-назад. Растягивая тугое колечко до тех пор, пока туда не скользнет беспрепятственно второй палец, а потом и третий, четвертый. Растягивая задний проход Дедала, Рауль не теряет времени зря. Он любуется прекрасным изгибающимся, дрожащим телом. Он наслаждается каждым изгибом, скользя по почти женственным формам практически ощутимым взглядом. Но на этом он не остановился. Свободной рукой придерживая дрожащие ерзающие бедра юноши, изо всех сил старавшегося избежать болезненных ощущений, Рауль склонился над его спиной, принимаясь осыпать бархатистую кожу, которую так и хотелось изуродовать, мягкими поцелуями. Кое-где он даже оставил пару отметин. Громадный багровый засос между лопаток и алый след от укуса на плече. По мнению Крида - выглядело это просто потрясающе. И тогда, когда Дедал уже подумал, что Этим все ограничится, когда он подпривык к этим ощущениям двигающихся внутри пальцев, когда он понадеялся, что скоро его отпустят... Лис снова задушил малейший огонек надежды. Жестоко и злобно, словно Юмено был грешником и нуждался в самой страшной казни от самого Дьявола. - О, кажется, ты, наконец, готов, - ухмыляется мужчина, когда чувствует, как расслабляется тугое колечко мышц. И, пока Рауль отстранился и оставил в покое дрожащее тело, чтобы подготовиться самому, Дедал снова начинает дергаться. Неужели это не все? Неужели этот человек способен на еще большее унижение? Неужели Дедал еще недостаточно получил...? Нет. Не достаточно. Через несколько секунд, вновь придержав ладонью дергающиеся из стороны в сторону бедра, Крид снова плюет на уже немного раскрывшуюся дырочку, а после выпрямляется. И Дедал чувствует, как неподдельный первозданный, дикий, звериный ужас охватывает его, когда он чувствует, как горячий напряженный член плавно скользит меж упругих разведенных ягодиц. Тут-то ему и приходит на ум, что Крид решил унизить его настолько насколько не способен унизить его ни один "достойный гражданин". - "Нет, пожалуйста!" - практически отчетливо слышится, когда Юмено, принимаясь дергаться еще больше, мычит сквозь кляп. Но его сопротивление, его отчаяние и его страх лишь сильнее раззадоривают Рауля, лишь сильнее возбуждают его. И мужчина смеется. Запрокинув голову, он смеется, упиваясь властью над телом и разумом того, кто возомнил себя слишком большим. Дедал все не унимается. Он молебно мычит, он плачет! Его мольбы практически разборчивы даже несмотря на кляп. Но Рауль пришел сюда не за тем, чтобы слушать и идти на уступки, чтобы прислушиваться к мольбам. Секундная задержка, пока начальник службы безопасности города Ромдо пристраивается поудобнее и приставляет головку своего возбужденного, пульсирующего члена, растягивается для Дедала в целую вечность. Он вовсе не хочет, чтобы свершилось то, чего так страстно желает хищник. Он не хочет оказаться в лисьих зубах. Но кто он, связанный и заткнутый кляпом, такой, чтобы противиться? Сейчас Рауль Крид - его хозяин. И он решает, насколько сильно будет унижен мальчишка. Но вот эта секунда, мгновение, истекает, и Дедал заливается приглушенным сдавленным вскриком, когда член Крида грубо скользит в его до сего момента девственное тело. Да, Рауль позаботился о растяжке, но этого недостаточно. Пальцы - ничто, по сравнению с напряженным возбужденным органом. Да и слюны недостаточно для смазки. Этого слишком мало.. - О, да! - восклицает срывающимся на низкий стон Рауль, закатывая глаза от удовольствия и сжимая пальцами упругие ягодицы. Он так долго ждал этого момента, так страстно желал этого, предвкушал. Это унижение, боль, страх, отчаяние. Что может быть лучше этого непревзойденного коктейля? Ни один современный наркотик не даст такого же эффекта, как именно это ощущение. Не дожидаясь ничего и даже не позволяя своей жертве хоть немного привыкнуть, Крид подается назад, почти полностью покидая юное тело, а после снова толкаясь вперед. Он входит до самого предела и выгибается в спине, сходя с ума от собственной непревзойденности. Он единственный, кто осмелился, кто смог, кто сделал. И только он - победитель - достоин этого напитка настоящих Богов. Не треклятый Прокси, не Рил и ее маразматичный дедок. Не эти механические кретины. Только он - Рауль Крид. Упиваясь всеми своими ощущениями, мужчина набирает темп своих толчков. Он одной рукой хватается за свой галстук, связывающий руки жертвы, и тянет на себя, буквально натягивая "крольченка" на собственный член. В это же мгновение вторая его рука снова шлепает упругие ягодицы. Сильно, не щадя нежной кожи. А Дедал больше ничего не может, кроме как терпеть. Он не может сдержать струящихся слез и вырывающихся из груди болезненных стонов и вскриков, не может унять дрожь. Все, что ему остается - это ждать, пока лис решит, что уже достаточно игр, и можно, наконец, прикончить свою жертву. Но лис не спешит завершить игры. Он оттягивает окончание, то замедляясь, то вновь ускоряясь. И это еще более унизительно. А через какое-то время ему надоедает это. Да и время поджимает... Впереди еще столько дел. Отпустив связанные руки Дедала и позволив юноше вновь лечь грудью на пол, чей холод немного отрезвил и не дал исчезнуть ускользающему сознанию, и снова хватаясь за обе упругие ягодицы, Рауль начинает жестко вбиваться в измученное тело. Быстро, беспощадно. Теперь стонов не было. Только сдавленные крики и сжимающееся от боли тело. Теперь больше не было сил. Все это - мерзкие запахи, отвратительно пошлые звуки, боль, унижение... Еще чуть-чуть, и Рауль закончит свою экзекуцию. Еще чуть-чуть, и Дедал потеряет сознание, после чего ему будет плевать на все вокруг. Еще чуть-чуть, и мир снова устаканится. Еще чуть-чуть.. С громким хриплым стоном Крид вгоняет член в трясущееся тело до самого предела и застывает, изогнувшись в спине. В этот самый момент Дедал окончательно замирает, зажмуриваясь при ощущении струи горячей спермы, выплескивающейся в него. И это последняя капля его унижения. - Неплохо, - резюмирует Рауль, который уже успел привести себя в порядок, и теперь освобождал жертву от своих пут. Сначала кляп - мужчина даже не ожидал криков и воплей. И их не было. Следом галстук - он не ожидал попыток отомстить, или что-то в этом роде. И их не было. И напоследок черная лента. Крид практически нежно снимает ее и сует в карман брюк, а после пальцами прихватывает юношеский подбородок и заставляет его поднять голову. И все, что он видит - красные от слез глаза и абсолютно потухший взгляд. Рауль получил то, чего добился. - Спасибо за прекрасно проведенное время, малыш, - ухмыляется Крид, чмокая Дедала в лоб и поднимаясь на ноги. Он подходит к большому экрану и нажимает нужную кнопку на клавиатуре. Замок снова щелкает. Чересчур громко, словно оповещая весь Ромдо о том, что Локи наигрался. Дверь бесшумно открывается, и Рауль выходит в коридор. - До скорой встречи, Дедал, - он подмигивает юноше и скрывается из виду, оставляя свою жертву безвольно лежащей на холодном полу совершенно обнаженную и обессиленную. Униженную настолько, насколько "достойный гражданин" унизить не может. Этот человек пришел не за лечением. Он пришел за Его душой.