Я всегда найду тебя

Вокруг было темно. Раннее утро, когда город еще должен спать, но люди кружат вокруг, собирая последние сплетни. Иногда очень полезно их слушать, можно узнать много нового. В комнате пахло кровью, мясом и смертью. Еще шаг вперед - и под ногами обнаруживается совсем свежий труп. Он мог бы узнать это лицо из тысячи, несмотря на обилие крови и облезшую от огня кожу. Дарвелл присел около старого друга, брата по крови и наставника. Он был мертв уже несколько часов. Дарвелл знал, кто это сделал. Она. Клара. Имя царапнуло сердце. Кто же еще? Его жемчужина, что убегала уже почти двести лет. Дарвелл закрыл глаза, вдыхая спертый воздух через маску. Он еще никогда не был так близко, прибудь они на несколько часов раньше, то убили бы её. Заостренные ногти правосудия, вот кто они. Мужчина был даже рад, что она опять сбежала. У него больше не будет соблазна защитить её, спасти от все этого и убежать как можно дальше. Он должен следовать долгу и оставаться верным братству. Клара была осторожна. Она не оставляла следов, но мелкие отпечатки все равно витали в воздухе, словно легкий запах духов. Они слишком близко. Братство многое выяснило о ней, хотя девушка никогда не называла своего настоящего имени и нигде по долгу не задерживалась. Клара не изменяла своему амплуа. Дарвеллу была противна мысль о том, что её трогают другие мужчины. Он представлял себе, как их холодные пальцы скользят по разгоряченной коже, её хрупкое тело изгибается под тяжелыми мышцами. Он надеялся, что после этого она убивала их. Порой Дарвелл размышлял о том, что было бы, не позволь он тогда Рутвену забрать её. Может быть они никогда бы больше не встретились, но он не обрек бы её на эту ужасную жизнь, и его жемчужина осталась бы чистой. Запах крови наполнил ноздри, когда он снял маску. За столько лет практики он привык к этому, но ноготь выдвигался сам собой. Дарвелл заставлял себя думать о чем-нибудь другом, но в голове застыл лишь один вопрос, самый важный для него, ответ на который он каждый раз находил слишком поздно. Где ты, Клара? Он просил ветер унести это вопрос с собой, но ответа не последовало. Слова разливались по воздуху, тихим эхом возвращаясь обратно к нему. Дарвелл помнил её глаза. Дикие, озорные, блестящие от восторга и восхищения. Он бы хотел, чтобы Клара всегда так смотрела на него, как в день обращения. Конечно, он сделал это специально. Мужчина врал братству, что не ожидал, что девушка сама доберется до острова, но это все была ложь. Дарвелл прекрасно знал, на что способна Клара, он не мог позволить ей умереть. Он подарил ей вечную жизнь, за которую ей пришлось расплачиваться кровью. Мужчина украл жизнь своего друга, даря её своей жемчужине. Он не чувствовал страха, отчаяния или боли. Члены братства ничего не ощущают, падая в бесконечную пропасть забытья. Дарвелл чувствовал лишь смутную тревогу и желание спасти Клару. Когда-нибудь это погубит их обоих. Мужчина знал, что вместе с Кларой её дочь. Старица с душою ребенка, которая забирала лишь тех, кто готов. Невинный ангел, запачкавший свою душу в черноте этого мира. Та, ради которой Клара пошла бы на все. Та, ради которой его жемчужина нарушила кодекс и обрекла себя на столетия в бегах. Дарвеллу хотелось ощутить запах двух неприкаянных душ, что бегут от него в неизвестность, подойти к ним и успокоить, сказать, что все закончилось. Но он не имел на это право. Запретно. Нереально. Пора бы уже к этому привыкнуть. Где же ты, моя жемчужина? *** Она не ощущала ничего, кроме бесконечного страха, который пробирался под кожу и, казалось, окончательно слился с телом. Они почти нашли их, еще бы чуть-чуть, и все бы закончилось. Он слишком близко. Ноэл пыхтел над ней, морща лоб и быстро двигаясь. Она привыкла притворятся, будто ей хорошо. Мужчины любят это. Клара думала о том, что будет, если они найдут их. Смогут ли они пощадить Элеонору, если она будет умолять их? Нет, падать на колени она не будет, потому что братство не найдет их. Порой у неё даже возникали мысли о том, чтобы сказать правду. Но эта искра так быстро затухала, как огарок свечи от ветра, стоило ей только взглянуть на все то, что их окружало. Они были где-то у черта в аду, её любимый пиджак пропах дешевыми сигаретами, а сам воздух, казалось, пропитался городским дымом. Тут никого не было. Никого, кто бы выслушал. Ни одна душа, проклятая или чистая, не должна знать, иначе она превратится в пепел. Сложно жить, когда никому ничего нельзя рассказывать. Элеонора должна понять это. Это дар и бремя, проклятье и озарение. Она перестала думать о чем-либо, кроме дочери. Но по ночам воспоминания возвращались в облике бледных видений, терзавших её сны. Там было лицо. Знакомое, тонкие скулы и почти черные глаза. Тот, чьи руки запачканы кровью. Её кровью. Дарвелл. Её создатель, прекрасный, сводящий с ума, недоступный и такой опасный. Еще одни шаг назад - и они будут мертвы. Их чуть не нашли, но Клара сумела во время обезвредить нападавшего. Если их будет больше, то она не справится. Но что будет, если их найдет Дарвелл? Сможет ли она убить его? Стон Ноэля вернул Клару в сознание. Конечно, сможет. Она сделает все, чтобы защитить Элеонору. Никто не знает правды о том, кто отец Элеоноры. Даже сама она не окончательно уверена. Но в памяти всплыло, будто на бледном экране телевизора, далекое ведение, когда она увидела Дарвелла. Каждое его появление полностью меняло саму Клару и её жизнь. В первый раз она стала шлюхой, дрянной продажной девкой. Она, как сейчас, помнила теплый баритон, горячую руку и крохотную жемчужину. Маленький дар, напоминавший о её прежней жизни. Тяжело было хранить минерал подальше от посторонних глаз, но Клара прятала его в грязных простынях, засовывала под дощечки в комнате, лишь бы сохранить драгоценный подарок. Она должна была сберечь чистоту жемчужины, как напоминание о Дарвелле. Когда он появился в её жизни второй раз, прошло несколько лет. Мужчина был так добр к ней, сострадателен, его черные глаза обворожили её, и она отдалась ему добровольно, лишь бы заглушить на время никогда незатухающую боль. Отчаяние и ужас испарились, словно их никогда и не было. Тогда он подарил ей ребенка. Клара точно этого не знала, но её сердце упорно твердило, что Элеонора дочь Дарвелла. У нее были его скулы и прямой добрый взгляд. Клара не могла сказать ему. Это все равно, что признать собственные слабости и быть униженной перед тем, кто хочет тебя уничтожить. Третье появление Дарвелла превратило её в вампира. Её создатель, который по ошибке преподнес ей бессмертие, проклял и одарил. Он стал причиной её бегства, которое продолжалось уже два столетия. Он всегда был прекрасен в её историях. Ноэл кончил, протяжно завывая. Клара ничего не чувствовала, пока парень слезал с неё и целовал в губы. Так нужно было. Пусть Элеонора пока еще не понимала, но выживание стоит дорогого, и иногда это куда большая цена, чем короткое мгновение тошнотворного секса длинною в жизнь. В такие моменты она словно засыпала, паря в видениях давящего прошлого. Когда Ноэл заснул, Клара отвернулась от него и уставилась в голую стену. В такие минуты она чувствовала себя слабой, будто ни на что не способна. В окно светила одинокая луна, ехидно насмехаясь над её бессилием. Девушка шептала, потешая себя мыслью, будто ветер сможет отнести её крик о помощи тому, кому он предназначался. Она хотела быть обнаруженной, чтобы почувствовать хоть что-нибудь. Боль, страдание, а не эту бесконечную тошноту и страх. Клара безмолвно кричала, кусая губы. У нее ничего не осталось, кроме душевного бессилия. Она помнила, что завтра рано вставать, как и послезавтра, и ещё через день, ей нужно высыпаться, чтобы быть прекрасной. Клара уже давно привыкла к такой жизни. Где же ты? Найди меня. *** Ветер свистел в ушах. Клара куталась в твидовый пиджак, хотя совсем не чувствовала холода. Вокруг шли люди, превращаясь в череду смазанных лиц, таких похожих друг на друга и таких ненужных. Время словно шло медленнее, и вселенная застыла. Остались лишь она и поющий песни ветер. - Здравствуй, Клара, - произнес знакомый голос. Шелестящий баритон, с легким придыханием, проникающий в душу. Она обернулась. *** - Найди меня... - Всегда.