Сиротка

Город был разделён на уровни. На первом уровне жила городская беднота, там находились все тюрьмы, не было ни одной больницы и с едой сильные перебои. На втором уровне жили ремесленники и торговцы, здесь же находился рынок и другие лавки. На третьем уровне - дома состоятельных, богатых и успешных жителей. На четвёртом уровне находились административные учреждения. Однако Масаоми остальные круги города казались светлыми сказками, которые детям рассказывают на ночь, чтобы они не боялись, что во сне их съедят крысы. Кстати, это правда, а не городская легенда - крысы и правда могли съесть человека, и предпочитали детей. На улицах царил неразберимый хаос, будто вскоре должен был наступить конец света. Всякий раз, засыпая, мальчик надеялся не проснуться, чтобы это жалкое существование прервалось. Именно существование, жизнью это назвать язык не поворачивался. Ему было четыре года, когда его родители умерли от какой-то болезни. Какое-то время за Масаоми приглядывала соседка, но потом пропала и она. Мальчишка оказался на грязных улицах первого уровня Города. Как назывался Город нищие не знали, выход из него для них был закрыт. Сюда ссылали преступников и их семьи, и в этой жуткой обстановке все медленно но верно погибали. Кто-то от болезней, кто-то от ножа под ребро в переулке, а кто-то из-за всё тех же крыс. Сейчас герой нашей истории прятался в проёме между домами, пытаясь выследить в толпе людей, у которых была еда. - Эй, малыш! - мужской голос, раздавшийся со спины, застал воришку врасплох. Мальчик хотел сорваться с места и побежать прочь, но не мог пошевелиться. Он лишь повернулся на голос. Перед ним стоял молодой человек лет пятнадцати, брюнет с алыми глазами, одетый во всё чёрное. Белым был лишь воротник куртки. Одежда незнакомца показалась Масаоми странной, так как была чистой и без единой заплатки. Тем временем брюнет присел рядом с мальчишкой и протянул ему кусок хлеба. - Вот, держи. Не бойся, не отравлено, - молодой человек усмехнулся. - У тебя семья есть? Бродяжка вцепился в хлеб и, откусив едва не половину ломтя, он начал быстро его жевать. Услышав вопрос, Масаоми помотал головой. - Вот как... Значит, ты сирота? Кивок. - А хочешь, я возьму тебя к себе жить? Я живу на третьем уровне города, совсем один, так что порой мне хочется компании. "Может, стоит завести себе не зверушку, а человека?" Мальчик заколебался. Конечно же, истории о похитителях детей и рабстве можно было услышать на каждом углу. Ровно как и об убийцах. Но всё же ему чем-то понравился этот незнакомец. Даже если он - убийца, быть мёртвым лучше, чем дальше так существовать. - Хочу, - тихо буркнул мальчик. - О, надо же! Ты умеешь разговаривать. Я - Орихара Изая, но для тебя можно просто Изая. А как тебя зовут? - Масаоми. - Милое имя, - брюнет поднялся и протянул сироте руку. - Ну, пойдём.

***

Через десять минут поездки на монорельсе между уровнями Города, во время которой Масаоми весь извертелся, пытаясь лучше разглядеть квартал ремесленников, Изая провёл найдёныша в свой дом. По сравнению с соседними он был не такой уж и большой, всего лишь одноэтажный, но Масаоми он казался дворцом. - А теперь тебя нужно хорошенько отмыть и переодеть. Кстати, парень, сколько тебе лет? - Шесть... Только скажите, а я что, теперь должен быть вашим слугой? Его слова явно удивили Орихару. - С чего ты взял? Нет, конечно. И больше, не дав сказать не слова, он потащил найдёныша в ванную. Там налил ему ушат воды и долго оттирал с кожи мальчика грязь. Но при этом сирота всё равно казался ему каким-то потерянным. - Почему ты не радуешься? - спросил хозяин дома, вытирая мальчишку полотенцем. - У тебя словно на лице написано "Лучше бы я остался в трущобах". - Нет-нет, я очень рад! Просто думаю о том, почему Вы взяли меня к себе. - Просто захотелось компании. А ты такой милый мальчик, Масаоми. Пойдём, я дам тебе свою старую одежду.

***

Так началось странное сожительством бывшего сироты и таинственного молодого человека. Орихара сам начал учить приёмыша, научил начальным навыкам чтения, письма и арифметики. Только тяги к наукам у Масаоми явно не было. А открытием для мальчика стало то, что только с ним Изая такой добрый и приветливый. Иногда к ним в дом приходили разные состоятельные люди и о чём-то просили брюнета. Он изгалялся по полной программе, требовал заоблачные суммы, устанавливал чрезвычайно далёкие сроки, порой просто отказывался работать. Но люди не переставали приходить, и этим Изая неплохо зарабатывал. А Масаоми рос, учился дальше, читал книги и часто играл в саду. В общем-то, пытался отыграться за испорченное детство. И фразу "Какой же ты милый, Масаоми" он стал слышать гораздо чаще. В голову Орихары тем временем забредали не всегда безопасные мысли. "А ведь он и правда очень красивый. Интересно, откуда такой ребёнок выискался в городских трущобах? Как бы мне хотелось стать к нему ещё ближе, но он пока слишком мал... Да, это гораздо лучше самой экзотической зверушки. Живой человек вместо питомца - просто безумная идея. Безумно интересная."

***

Когда Масаоми исполнилось пятнадцать, Изая больше не смог себя сдерживать. Он начал приближаться к своему "питомцу" ближе, чем было дозволено раньше, чаще как бы невзначай приобнимать его, говорить больше ласковых фраз. И это продолжалось изо дня в день, так что через месяц блондин не выдержал. - Как это понимать, Изая? Что ты делаешь в последнее время? - ему хотелось спросить в более грубой форме, обругать брюнета и заставить его покаяться. Но Масаоми не мог себе этого позволить. Всё-таки Орихара стал его семьёй девять лет назад. Но это не означало, что не он не может выгнать парня на улицу. - Я давно говорил тебе, что ты милый. Не знаю, что сказали бы другие, но мне ты нравишься. Нравишься, Масаоми. Вдумайся в эти слова. Потому что я больше не хочу ждать. Я хочу, чтобы ты ощутил, чтобы ты попробовал ещё много нового. - Я не понимаю! Это что, то, о чём ты говорил раньше? Когда я был маленьким, ты говорил, что любишь меня. Но мама тоже так говорила, и я думал... - Я не скажу, что ты ошибался. Нет, всё верно. Когда ты был маленьким, я любил тебя, как старший брат младшего. Но теперь ты вырос. И мои чувства стали сильнее. Брюнет приблизился к парню, протягивая руки для объятия. Масаоми сделал шаг назад. - Изая, я запутался... Мне кажется, что я тоже тебя люблю, но именно как часть своей семьи. Я не знаю, смогу ли чувствовать то же, что и ты... Орихара остановился. - Давай ты сегодня переночуешь в моей комнате. Посмотрим, что изменится. - Ты это... без намёков? - блондин покраснел. - Без всяких намёков. Просто я обниму тебя и всё.

***

Он не лгал. Действительно кроме крепкого объятия Изая себе ничего не позволил. А вот Масаоми долгое время не мог уснуть. Он прижимался к груди хозяина дома, слушал его дыхание и чувствовал сердцебиение. И в его душе шевелились до этого нетронутые струнки, но парень не мог понять, что за чувства он испытывает. Утром он всё рассказал брюнету, безбожно краснея при этом. - Ничего страшного, Масаоми. Я буду ждать, пока ты разберёшься. И постараюсь помогать тебе. А пока... Давай ты и дальше будешь со мной ночевать.

***

Прошло ещё две недели, когда блондин понял, что его привязанность к хозяину дома стала сильнее. И тогда брюнет решился на ещё один шаг - поцелуй. Но подходящего случая никак не выпадало. В итоге он решил ввести традицию поцелуев, ровно как и сна в обнимку. Едва они улеглись, Изая осторожно накрыл губы парня своими. Но через минуту отстранился, наблюдая, как сильно покраснел Масаоми. - Всё хорошо. Это только поцелуй на ночь. Сладких снов. Прошла всего неделя, и блондин решился сам. Утром, когда Изая разбирался с материалом для нового заказчика, блондин пришёл в его кабинет и остановился сбоку от кресла. - Что-то не так? - Орихара поднял голову и повернулся к сожителю. Парень облизнул губы и осторожно поцеловал брюнета. Он хотел, чтобы вышло так же осторожно, как у Изаи каждый вечер. И, получив ответ на поцелуй, он, конечно, запаниковал и отстранился. - Не спеши уходить, Масаоми. Впереди ещё много всего, и это не последнее, что ты узнаешь. Так может, я пока преподам тебе пару уроков поцелуев? "Это больше, чем питомец. Я думал, что завожу себе мальчика как зверюшку, для развлечения... Но потом заметил, как сильно привязался к нему..."