Anti-orgasm

Стараясь не задеть проходящих мимо людей, я стремительным шагом направлялся домой, а все потому, что мне позвонил Фрэнк и заговорщическим голосом проговорил: «Скорее, детка, ремонт наконец-таки закончен, и тебя ждет сюрприз!». Все дело в том, что у моего парня месяц назад в голове поселилась идея фикс, заключающаяся в срочной переделке нашей спальни. И все это время он беспрерывно изучал всякие мебельные каталоги, подбирая цвета и составляя схемы, где и что должно находиться; но со мной он не счел необходимым делиться идеями. Нам приходилось ютиться в гостиной на жестком диване, пока спальная комната пропитывалась едкими ароматами лака и краски, и была заставлена строительными материалами, с которыми разбирались приглашенные за отдельную плату мастера. И сегодня, выпроводив меня с утра пораньше из дома со словами «Иди, кофе попей», Фрэнк пообещал оповестить, когда можно будет возвращаться, — и, вуаля, я практически добрался до нашего жилища; от такой спешки голова слегка кружилась, а внутри все сводило от нетерпения: хотелось как можно быстрее лицезреть то, что Айеро устроил в спальне. Руки отчего-то слегка дрожали, а пальцы покалывало, словно я торопился на первое свидание или важное собеседование. Он всегда умудрялся из простых вещей создавать нечто невообразимое, и частыми, даже самыми незначительными подарками баловал меня изо дня в день, повторяя: «Все для тебя, детка». Дойдя до небоскреба и залетев в лифт, я нажал на кнопку с цифрой “27” и облокотился о поручень у зеркала, судорожно постукивая по нему пальцами, в надежде искрометной работы техники — ожидание томительно оседало в груди, заполняя мысли исключительно предстоящим сюрпризом. Когда заветный огонек загорелся на нужном этаже, я второпях выбежал из лифта и резко остановился: в дверях квартиры, скрестив руки на груди и хитро ухмыляясь, стоял Фрэнк; с его плеча спадала лямка серой майки, а на бедрах висели джинсы, слегка оголяя кожу. Удивленно уставившись на парня, я приблизился к нему и тут же был прижат к дверному проему — Фрэнк укусил меня за нижнюю губу и потащил за руку в квартиру, прошептав: «Закрой глаза и не подсматривай». Крепко переплетая наши пальцы, Фрэнки вел меня, как я полагал, в спальню, не произнося и слова, лишь повторяя, чтобы я ни в коем случае не открывал глаза раньше времени. В нос все еще врезался резкий запах краски, а от предвкушения, казалось, земля уходит из-под ног. Внезапно я почувствовал, как рука моего парня выскользнула, и он оказался за моей спиной, подталкивая вперед, при этом поместив ладони мне на глаза; дыханием своим он обжигал кожу на шее, а затем, проведя языком по кромке уха, прошептал: «Можно». Медленно опустив руки и переместив их на мои бедра, Фрэнки прижал меня к себе и пристроил подбородок на плечо. Последовав разрешению, от удивления и восхищения я невольно раскрыл рот: перед глазами возникло абсолютно необычайное пространство, наполненное легким светом и прохладными тонами. Выкрашенные в синеватый оттенок стены погружали разум в атмосферу тишины и спокойствия, своими градиентными переходами затмевая всю реальность вокруг. На стенах висели рамки с абстрактными картинами, а посреди комнаты, идеально вписываясь в интерьер, располагался узкий стеллаж без дверок и стекол, хранящий на своих полках емкость с фруктами, две стопки сплетенных серебристой лентой книг и невысокая прозрачная ваза (внутри нее плавали лепестки роз) с одиноким искусственным маком — такого насыщенного карминового цвета. Но самое главное, потрясающее своей красотой, находилось на небольшом выступе в конце комнаты, прямо посередине стены — иссиня-черный каркас кровати, покрытый серо-серебристым постельным бельем и двумя серовато-белыми подушками из атласных лент. Спальня так и светилась теплом, а краски переливались колоритными узорами, сталкиваясь с лучами солнца, проскальзывающими через не зашторенное окно. Я замер в объятиях Фрэнка, не имея возможности что-либо высказать по поводу такого подарка, но он расшевелил меня, слегка засосав кожу на шее, а после прошептав: «Это еще не все, пойдем дальше». Заинтригованный, я шагнул вперед, а Фрэнки, все еще придерживая меня за бедра, повел в сторону кровати. Когда расстояние от двери до цели было наконец-то преодолено, я почувствовал, как руки парня перебрались на мою шею и чуть подтолкнули вверх подбородок; задрав голову, я издал восторженный возглас и прикрыл ладонями рот — ровно над кроватью на потолке красовалось зеркало, объемное широкое зеркало с бронзовым напылением, отпечатывающее в себе отражение наглаженных простыней и одеяла. — Вот и сюрприз, — еле слышно проговорил Фрэнк; даже стоя к нему спиной я понял, что он улыбается. — Нравится? — едва коснувшись губами ключицы, спросил он. По коже путешествовали мурашки, пока Фрэнки продолжал блуждать по моей шее и сильнее прижиматься ко мне пахом. Соизволив развернуться, я в упор посмотрел на любимого и после слов «Безумно нравится» стал резко, но благодарно целовать его, сталкиваясь зубами с колечком на губе. Превратившись в страстные, поцелуи наши с жадным причмокиванием эхом разносились по комнате, и Фрэнк принялся незаметно давить руками мне на грудь, сжимая футболку кулаками, безостановочно толкая к кровати. Я умудрялся поспевать за напором парня, по-хозяйски забираясь холодными ладонями под его майку и ерзая подушечками пальцев по спине, спускаясь ниже, но пока не тревожа джинсы. Как только я уперся икрами в твердый каркас, Фрэнки отстранился от моих губ и, сверкнув хитрым взглядом, толкнул меня на кровать, облизнув при этом губы и произнеся фразу, которая приятной щекоткой отдалась в области паха: «Я хочу, чтобы ты видел меня, видел, как я люблю тебя». Облокотившись на мягкую поверхность, я закусил губу и выгнулся, наблюдая за своим отражением на потолке. «…чтобы видел, как я люблю тебя», — не прекращался хриплый звон в голове, повторяющий снова и снова слова парня; теперь, смотря в зеркало, я наблюдал, как Фрэнки стягивает с себя майку и нещадно откидывает ее в сторону стеллажа, попадая на одну из нетронутых полок. Оторвав взгляд от отражения, я вновь обратил внимание на Фрэнка, который уже пристроился на коленях передо мной и уверенным движением раздвинул мне ноги. «Фрэнки…», — заражаясь его похотливым взором, шептал я, пока он медленно касался губами выпирающего бугорка на моих джинсах, поднимался чуть выше и зубами задирал вверх мою футболку, в конечном счете стянув ее с меня и отбросив в стену. Он полностью забрался на кровать, оказавшись надо мной, и нарочно надавил коленкой на мой член, при этом языком выводя круги на шее, безболезненно покусывая кожу. Фрэнки гладил мое тело, — плечи, грудь, живот — жадно, игриво, и опалял дыханием кромку уха, вылизывая ушную раковину, тем самым заставляя меня зажмуриваться и издавать тихие стоны от неимоверного тепла, разливающегося внутри. Прежде, чем меня пронзила волна вспыхнувшего пламени, Фрэнк облизнул мои губы и моментально спустился вниз, снимая с меня мешающиеся джинсы. Распахнув глаза, я встретился лицом к лицу с самим собой, раскрасневшимся и пылающим: я прикусил язык и уставился в зеркало, в котором открывался до безумия прекрасный вид — мой парень терся носом о мой пах, рукой сжимая член через ткань боксеров. Я с трудом держался, чтобы не закрыть глаза и лицезреть все это воочию, как он и хотел. Сглотнув подступивший к горлу ком, я чуть откашлялся и переместил правую руку на голову Фрэнка, сжимая волосы на затылке. Парень лишь прорычал, не поднимая глаз на меня, и, выпустив из рук замурованный под тканью член, языком прошелся по резинке боксеров. На мгновение все же взглянув на меня, Айеро усмехнулся, заметив, как пристально я изучаю наши отражения на потолке; пройдясь языком по все еще спрятанному органу, он стал вылизывать ткань и вбирать головку в рот, издеваясь надо мной, закатывающим глаза и изнывающим от желания. Я гладил его по волосам, подталкивая голову, чтобы не останавливался и приступил к главной части, но он не спешил — продолжал имитировать минет, не оголяя член. Внезапно, прекратив раззадоривающие действия, Фрэнк усыпал поцелуями внутренние стороны моих бедер и избавился от боксеров, наскоро снимая их с меня. Наши голодные взгляды встретились в зеркале — Айеро улыбнулся и вернулся к моему паху; и в этот момент, не выдержав, я закрыл глаза и отдался власти удовольствия: Фрэнки дотронулся губами до головки члена, а одной рукой стал легонько мять яйца. Нескрываемый стон вырвался из-за зубов, — и любовник уже вобрал в себя мой член до середины, но мгновенно выпустил его изо рта, принявшись за облизывание головки; он посасывал ее, а я — подавался бедрами вверх, дабы ощутить обжигающее тепло полости его рта. Приоткрыв глаза, я заметил, как Фрэнки поддался мне и стал осторожно насаживать свой рот на мой член, чтобы достать до горла. И снова из моей груди выскользнул стон, — Фрэнки, выполнив задуманное и сделав мне глубокий минет, попятился назад, чтобы откашляться и набрать воздуха, а после опять припал губами к члену и языком начал проходиться по всей длине, задевая каждую выпуклую от напряжения вену и целуя мошонку. Возбужденный донельзя, я резко приподнялся и потянул Фрэнка за плечи на себя так, что наши тела теперь плотно соприкасались друг с другом; а мой член оказался зажатым между моим и его животом. Сливаясь в абсолютно неуправляемом поцелуе, мы перекатывались друг на друга по кровати, но я успел взять процесс под свой контроль и очутился сверху на парне. Его игривая ухмылка не спадала с лица, а глаза так и норовили загореться от нестерпимого желания. Избавившись от его ремня и штанов, я на долю секунды прекратил шевелиться, попросту застыв и задержав взгляд на его теле, чертовски притягательном и прекрасно сложенном. Руки мои заскользили по его груди, зажимая меж пальцев соски, после чего переместились на торс, и дальше обхватили его по бокам. Фрэнки не спускал с меня глаз, — и я, не желая терпеть, стащил с него белье и взял за щеку член, твердый и сочащийся смазкой. Фрэнки кротко распластался по кровати, уняв свой пыл и не делая лишнего, внимательно наблюдая за тем, как мои губы ублажают его ствол; я в свою очередь безотрывно вылизывал его, уделяя внимание как основанию, так и головке, заглатывая член так, чтобы дать любовнику почувствовать заднюю стенку моего горла. Закусывая губы и впиваясь ногтями в простыню, Фрэнк откидывал голову назад и маняще скулил, принимаясь уже за поступательные движения в мой рот. Но, прервав его истому, я напоследок лизнул дырочку на головке и, перебравшись обратно на кровать, стал яростно кусать и целовать губы парня, засасывая его язык и перебираясь на подбородок, щеки и шею, оставляя влажные следы на коже. Наши члены терлись друг о друга, а при столкновении грудных клеток чувствовалось ритмичное биение сердец. — Я хочу, чтобы ты видел, — оттолкнув меня, он молниеносно очутился на моих бедрах, прижимая меня к кровати. Громко выдохнув, я устремил взгляд сначала на отражение в зеркале, которое четко вырисовывало его хлесткие движения при попытке достать из замаскированного под цвет каркаса ящика смазку, а потом на Фрэнка, яро смазывающего свой член. В горле пересохло, и я мог только издавать невнятные бормотания, молящие о скорейшем начале. В приказном тоне Айеро попросил закрыть глаза, а сам спрыгнул с меня и куда-то исчез — как только я выполнил просьбу, то практически сразу почувствовал, как его проворный язык приступил к проникновению в мой анус; разводя ягодицы руками, Фрэнк проскальзывал в мой проход, напрягая язык и толкаясь глубже. Не сдержавшись и открыв глаза, я наткнулся на зеркало, демонстрирующее горячее отражение того, как Айеро мастерски растягивает меня языком, рукой при этом лаская собственный член. Внутри меня полыхало пламя, а в глазах темнело от степени наслаждения, которое дарил мне Фрэнки; из горла вырывались глухие стенания, а пальцы царапали поверхность, в которую я буквально был вдавлен под натиском огненных ощущений, разливающихся по всему телу, внутри и снаружи. Расправившись с растягиванием, Фрэнки поднялся с пола и грубо закинул мои ноги себе на плечи, помотав при этом волосами, чтобы челка убралась с лица, и ехидно прошептав: «Смотри». Ощутив, как постепенно начал наполняться им, я почти что взвыл от исступления и, сжав руки в кулаки, бросил взгляд наверх, начиная сильнее заводиться и облизывать иссохшие губы. Фрэнки, как и его отражение, прижимал меня к себе, плавно входя внутрь; его член терся о стенки моего ануса, а сильные руки крепко сжимали мои ноги под коленями. Переведя взор с потолка на парня, я простонал: его губы пылали, а глаза были закрыты, — так самозабвенно он двигался во мне, нарушая всевозможные законы притяжения одинаково заряженных частиц. Его лицо, залитое краской и каплями пота, казалось еще более прекрасным, а губы — более пухлыми и алыми. Наши стоны сливались в один громкий гул, ударяясь о четыре стены, переносясь во всевозможные уголки спальни. В зеркале над нашими головами виднелась картина двух любовников, до умопомрачения любящих друг друга; наши тела соединялись, а простыни под нами мялись, образуя до безобразия живописные складки. Когда толчки увеличили свой темп, я непроизвольно сжался вокруг члена Фрэнка, чем вызвал его пошлый рык; распахнув глаза, он чуть приостановился и, сдвинув меня с края кровати, лег сверху, продолжив вбиваться в меня. «Смотри», — едва слышно пробормотал он, — и с моих губ сорвался крик, потому как его головка попала по простате, и он практически сразу излился в меня, после чего и я, просунув руку меж нашими телами, помог себе дойти до кульминации и кончил, пачкая нашу слипшуюся кожу. Обхватив шею Фрэнка, я притянул его к губам за поцелуем, умоляя не выходить из меня. Он остался во мне, скрепляя поцелуем свой язык с моим. Вскоре, прервавшись, мы столкнулись взглядами — лбами прильнув друг к другу, мы мерно дышали, пытаясь унять дрожь после оргазма. Аккуратно выйдя из меня, Фрэнки лег рядом, прижавшись ко мне; в отражении зеркала на нас смотрели два парня, являющихся запредельно близкими друг другу, которые переплетали пальцы на животе одного из них, измазываясь в липкой субстанции. — Теперь ты видел, как я люблю тебя, детка, — улыбнувшись и отвернувшись от зеркала, Фрэнк слизал с ладони сперму и накрыл мои губы своими.