Все может быть

Тёмный коридор извивался, петляя поворотами, и карту приходилось строить на лету — плана помещений не было, приходилось бежать наугад в поисках места, где можно будет укрыться от преследующих их дронов. Впрочем, разве раньше она пользовалась планами местности? Обрывок данных мелькнул где-то на периферии памяти и тут же был поглощён более приоритетной задачей: бегство. Воспоминания могут подождать. Очередной поворот — одновременно и подарок судьбы, и насмешка: в тупике зала, куда они вылетели на полной скорости — небольшая дыра под самым потолком. Паутина поможет им подняться, но даже Блэкарахнии не протиснуться в такую узкую щель. Она в панике оглядывается на своего спутника, но слов не нужно, Траст уже действует. Выстрел из бластера увеличивает немного пробоину, фиброиновая нить легко цепляется за ещё дымящуюся стену, и вот они вдвоём уже стоят снаружи, балансируя на узком парапете. Улица пуста, тишину угрюмых развалин нарушают только яростный рёв мотодронов позади и звуки выстрелов. Теперь можно не торопиться: без антигравов преследователи беспомощны, чтобы разрушить стену до основания, понадобится время. Беглецам повезло: танкодронов поблизости нет, и джеты еще не подоспели — ссора генералов Мегатрона им только на руку. Ещё две зелёные нити паутины рассекают пространство, соединив два здания, и Блэкарахния помогает спутнику спуститься вниз на трассу. Отцепившись от ее руки, моноцикл замирает, негромко урча двигателем, в прохладном ночном воздухе явственно ощутимо тепло от его разогретого корпуса. Траст молча смотрит на неё, но Блэкарахнии сложно встретить его взгляд. В мыслях ей легче представить его прежним, но приходится принимать реальность такой, какая есть — в данный момент рядом с ней стоит дрон, такой же, как и те, что гнались за ними. Нет. Не такой же. — Сильверболт... — произносит она против своей воли. В ответ — молчание, но им не нужно слов. В этом новом чужом мире, который должен был стать им домом, а стал самым страшным кошмаром, где не было ни прошлого, ни памяти о нем, надежда стала для Блэкарахнии самым прочным якорем, внушая ей мысль о единстве их искр, пусть Сильверболт и не похож пока на себя. Она криво улыбается: — Мы найдем тебе более подходящий корпус. — Моя искра не торопится покидать этот. Низкий хриплый голос каждый раз кажется ей смутно знакомым, но так ли это? В блоках памяти пусто, и Блэкарахнии все равно, желание верить заменяет ей прошлое. Уже пора уходить, нужно постоянно двигаться, чтобы не быть пойманными, но они молчат и почему-то медлят. — Ты помнишь меня? — внезапный вопрос невольно срывается с её губ, тот самый вопрос, который Блэкарахния так боялась и так давно хотела ему задать — ещё с того раза, когда Траст впервые спас её. — Я ничего не помню. Но, — он делает паузу, — твой голос мне иногда кажется знакомым. Поэтому всё может быть.